Весь Стохесс был поднят на уши. Солдаты военной полиции шерстили каждую улицу, каждый закуток. Картеж с Эрвином наверняка уже покинул близлежащие районы, пока они здесь пытались раздобыть лошадей. Поэтому разведчики были вынуждены прибегнуть к крайним мерам: украсть.

— Мы с Энни сегодня проходили мимо военной конюшни. Можем попробовать дойти до туда.

Втроём, они забились за грудой ящиков в небольшом проходе между домами, пока мимо пробегали солдаты военной полиции.

— Дорогу помнишь? — Леви придерживал один из ящиков, чтобы тот не грохнулся на них и не наделал лишнего шума.

— Угу. — Петра осторожно выглянула из укрытия. — Навскидку, отсюда пара кварталов.

— Отлично. — Леви осторожно поставил в сторону ящик, за которым скрывался. — Пойдём по крышам. — Он выстрелил тросами УПМ и поднялся наверх. Девушки взлетели за ним.

— Нам туда. — Петра побежала вперёд.

Черепица глухо стучала под ногами. Они двигались в полуприседе, прячась за каждой трубой. Без помощи УПМ перепрыгивали с одной крыши на другую.

Изредка кто-то из военной полиции пролетал мимо. В этот момент разведчики ложились на крышу, прижимаясь к поверхности и сливаясь с ней в темноте.

Без лишних приключений добрались до конюшни. Внутри тихо. Почти всех лошадей увели, кроме двух кобыл вдалеке.

— Плохо. — Цокнул Леви. — Кому-то придётся ехать вдвоём. Вы, — он посмотрел на девушек, — справитесь?

— Лучше я отдельно поеду.

— Лучше я отдельно поеду.

Ответили они одновременно.

Леви изогнул бровь.

Микаса замялась, пытаясь налету объяснить свои слова:

— Просто, — запнулась, — Петра легче, лошади будет проще.

Петра тоже замялась и, кажется, немного покраснела.

— Я... Я просто... Просто у Микасы не так много опыта в верховой езде, а я не справляюсь с лошадью, если нас будет двое, из-за... Из-за разницы в росте. — Неуклюже почесала затылок.

Микаса удивлённо глянула на неё. Она не хочет ехать с человеком, которого любит? С которым занималась любовью накануне? Абсурд какой-то.

Леви вопросительно посмотрел на Микасу:

— Справишься, если с тобой будет Петра?

Она не могла понять, почему Петра юлит и в чём дело, но при всём при этом была уверена, что им лучше быть вместе. Более того, Петра и правда легче.

— Нет, не справлюсь, я лучше одна поеду.

Петра как-то печально выдохнула, но времени на споры не было, поэтому она залезла на лошадь вместе с Леви.

Галопом помчались по улицам прямиком к внутренним воротам. Военная полиция тут же обратила на них внимание:

— Они здесь! — Солдаты ринулись за ними. Кто на лошадях, кто на УПМ.

— Но! — Леви подгонял лошадь, Микаса не отставала.

Резкий поворот, и они вывернули на главную улицу, ведущую к воротам. Солдаты скапливались у выхода, пытаясь преградить им дорогу. В центр вышел высокий мужчина. Леви без труда узнал его.

— Всем стоять на месте! — Рявкнул Кенни, обнажая клинки.

Плохо.

— Петра, держи! — Леви кинул ей поводья, а сам встал на седло. — Что бы ни случилось, не останавливайся!

— Есть! — Петра взяла управление.

Микаса без лишних слов пустила лошадь быстрее.

Они приближались на всех парах. Уже можно было разглядеть злобную ухмылку Кенни. Он уверенно стоял на месте, несмотря на то, что некоторые из солдат от страха всё-таки отбегали в сторону.

Леви выстрелил тросами УПМ в верхушку ворот. Пролетел насквозь и со всей силы налетел на собственного наставника, сбивая того с ног.

— Здравствуй, Леви. — Он ехидно улыбнулся.

Девушки в этот момент промчались мимо и выскочили из города.

— Пошёл к чёрту! — Леви резко выстрелил в стену, отлетая подальше, а затем — в ближайшее дерево, чтобы подлететь повыше.

— Совсем не рад менять видеть! — Кенни свистнул подзывая к себе лошадь. — За ними!

Петра и Микаса мчали по дороге. Военная полиция во главе с Кенни — за ними. Леви гнался вслед на УПМ.

Выстрел.

«Чёрт!» — Леви резко спикировал, заметив, что преследователи открыли стрельбу, и приземлился чуть позади Микасы, прикрыв её от пуль.

Ещё выстрел. Судя по ощущению, пуля угодила прямо в него.

— Не стрелять! — Проревел Кенни, схватившись за бок.

Леви на долю секунду замер. Дядя только что... Схватился за место, куда ему угодила пуля?

— Капитан! — Крик Микасы привёл в чувства.

— Аккерман, не отвлекайся! — Он развернулся к ней спиной, достал пистолет.

Боль неприятно уколола где-то в районе рёбер.

Леви сжал челюсти. Это не смертельно.

Прицелился. Выстрелил.

Жалобное ржание лошади, упавшей на землю. Кенни кубарем полетел вперёд. Всадники, ехавшие за ним, налетели на лежачее животное и повалились в след за ним.

— Микаса, — крикнула Петра, — сворачиваем в лес!

Она резко развернула лошадь и ринулась по тропинке, Микаса за ней.

Кряхтя и чуть шатаясь, Кенни поднялся на ноги.

— Эй, мелкий ублюдок! — Прихрамывая, крикнул он вслед удаляющимся разведчикам. — Клянусь, я тебя из-под земли достану!

Его подчинённые вяло отряхивались и вставали с земли.

Разведчики ускакали глубоко в лес. Погоня отстала. Ехали по лесным тропинкам, стараясь избегать дороги, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания.

Леви сидел позади Микасы, обняв её сзади.

«Чтобы не упасть» — Повторял он про себя, хотя ладони при этом вспотели куда больше обычного.

На очередном скачке он прижимался к ней сильнее, уткнувшись носом в затылок и невольно обращая внимание, что ему нравится запах её волос.

От быстрой езды её рубашка медленно выползала из штанов, и вскоре Леви почувствовал кистью кусочек обнажённой кожи живота.

Это больше невозможно терпеть.

— Аккерман, дай поводья. — Жёсткая кожа ремня в руках куда привычнее мягкого живота.

Снова прыжок. На этот раз через поваленное дерево.

Леви тряхнуло, и он снова сильнее прижался к ней.

Этот грёбанный, сука, идеальный живот!

— Чего? — Микаса не расслышала.

Леви кашлянул.

— Поводья дай, говорю, глухня!

— Нет. — Она как отрезала. — Мне удобнее самой.

Снова прыжок.

Да сколько может быть на пути торчащих корней, поваленных деревьев, ручьёв и луж?!

Им срочно нужен привал.

Нет.

Ему нужен привал.

Потому что обнимать её столько времени, постоянно ощущая голый живот под ладонями и мягкие волосы прямо у лица, — подобно пытке.

— Стоп! — Скомандовал Леви.

Лошади остановились.

— Отдыхаем. — Он тут же спрыгнул и с силой вытер лицо. Только сейчас заметил: руки покрыла слабая дрожь.

Небо затягивало облаками, в воздухе веяло надвигающимся дождём.

— Скоро будет дождь, нужно соорудить укрытие и отдохнуть. — Леви двинулся через деревья к небольшой полянке, на которую падал лунный свет.

Девушки — за ним.

Присев на землю, Леви тут же скинул с плеча сумку, стянул плащ, куртку, начал расстёгивать пуговицы.

— Вы что делаете? — Микаса вопросительно приподняла брови.

Леви не ответил. Глянул на рубашку — крови почти нет, значит его практически не задели.

— Гляньте, что там. — Он повернулся к девушкам спиной.

Микаса и Петра подошли ближе. На левой части спины нарисовался огромный синяк с кровоподтёками посередине.

— Капитан! — Воскликнула Петра. Она дёрнулась к нему, но тут же остановилась.

Микаса ахнула, прикрыв рот рукой:

— В вас попали!

Леви пытался повернуть голову назад, чтобы рассмотреть:

— Похоже на то.

Не обращая внимания на неприятные ощущения в рёбрах, нагнулся за сумкой. Посередине красовалась огромная дырка. Порылся внутри и достал оттуда книгу, в которой застряла пуля.

Ухмыльнулся, пролистывая дырявые страницы. Кусок металла пронзил цветок насквозь.

Даже не думал, что подобная мелочь могла спасти жизнь.

— Нужно обработать рану. — Петра тут же начала рыться в своей сумке, достала оттуда небольшую аптечку и кинула Микасе: — Поможешь капитану, а я пока пойду хворост для костра соберу.

— Лучше ты помоги, — Микаса кинула аптечку обратно, — а я за водой сбегаю. Мы недавно как раз проехали ручей.

— Тогда позже, — Петра положила аптечку на землю и быстрыми шагами скрылась среди деревьев.

Леви скептически наблюдал за этой абсурдной сценой. Микаса кинула на него быстрый растерянный взгляд, схватила бурдюк и, не оборачиваясь, пошла по тропинке к ручью.

«Цирк какой-то» — шикнул про себя Леви, когда остался на полянке один.

Он поднял аптечку с земли, вынул оттуда кусок ваты, капнул на неё немного антисептика и наощупь обработал ранку на спине. Наспех соорудил небольшую ловушку подальше от лагеря в надежде, что в это время суток туда угодит какой-нибудь заяц. Тогда они смогут нормально подкрепиться.

Вскоре в кустах зашуршала Петра. Она вернулась с охапкой хвороста и кинула её на землю.

— Вам ещё нужна помощь? — Неуверенно спросила.

— Спасибо, обошёлся и без вас. — Он достал спички и начала разжигать костёр. — Не нужно больше разыгрывать этот цирк.

— Вы о чём?

— Об этом балагане с аптечкой.

Петра смутилась, пытаясь подобрать слова:

— Я просто...

— Просто не нужно, ясно?

— Хорошо. — Она печально опустила голову.

Леви обреченно выдохнул. Он не хотел её как-то задеть, но и наблюдать за тем, как его в открытую пытаются с кем-то свести, вызывало лишь стыд.

— Послушай, не надо стараться быть хорошей. — Он подошёл к ней ближе и присел напротив. — Неважно, что я тебе сказал прошлой ночью, ты хорошая сама по себе, и не надо пытаться сделать меня счастливым. Мне хорошо и без этого.

Петра слабо улыбнулась.

— Я... Я просто люблю вас, и вы мне небезразличны. — Она посмотрела в его глаза. Казалось, она была счастлива только от того, что капитан сейчас был рядом.

Леви снова выдохнул и положил ладонь на её голову, по-дружески потрепав волосы.

— Просто постарайся быть счастливой, ладно.

— Хорошо. — Петра прикрыла глаза.

Микаса в это время затаилась за деревом, боясь потревожить их. Леви сидел прямо напротив Петры и ласково гладил по голове. Она улыбалась, и в глазах её счастье так и искрилось.

Микаса уперлась затылком о шершавый ствол и сползла по нему вниз. Она упорно пыталась задушить противное чувство в груди.

Ревность?

Зависть?

Она злилась на себя. За то что не может порадоваться за других.

Злилась на Леви. За то что он поцеловал её когда-то.

Злилась на Петру. Потому что она знает, что такое взаимность.

— Посидели и хватит, — послышался голос Леви. — Надо сделать шалаш, пока дождь не начался.

Микаса поднялась на ноги, натянула на лицо непринуждённое выражение лица и вышла из укрытия, будто вернулась буквально только что.

— О, явилась. — Леви бросил на неё взгляд, пока сам искал нужные ветки для шалаша.

— Я воды принесла. — Микаса положила бурдюк, полный воды, на землю.

— Это прекрасно, теперь ищи крупные ветки. Желательно еловые.

В свете небольшого костра искать нужные ветки было куда проще, чем в полной темноте. Петра накидывала ветви на ближайшее поваленное дерево, образуя два ската, под которыми можно было укрыться.

— Вы пока продолжайте, я сейчас вернусь. — Леви направился за густые деревья.

— Вы куда? — Микаса положила ещё одну ветвь на шалаш и обернулась к нему.

Леви не ответил. Он дошёл до ловушки, которую соорудил недавно. Кто-то шуршал листьями. Пригляделся: в верёвке запутался заплутавший заяц. Он отчаянно пытался выбраться, но всё было безуспешно.

— Прости, друг, — Леви схватил зверька за шкирку. Тот забрыкался ещё больше и, казалось, если бы он умел кричать, вопил бы на весь лес. — Тише, тише, всё будет быстро.

Он вытянул из сапога нож и одним движением перерезал зайцу горло. Тот ещё брыкнулся пару раз и закрыл глаза. Жалко зверька, но зато они смогут поесть.

Леви дождался, пока вытечет кровь, и вернулся в лагерь со свежей тушкой в руках. К этому моменту шалаш был уже почти готов.

— Так где вы были? — Поинтересовалась Микаса. Вместе с Петрой она накидывала мох на мелкие щели в стенах шалаша.

— Добывал нам пропитание. — Леви быстро снял шкуру с зайца, разделал свежее мясо и поместил его на костёр.

— Вы сами его убили? — Микаса отряхнула руки, вытерла их о штаны и подошла к огню ближе.

— Аккерман, я же говорил, что ты вроде как не тупая.

— Я просто спросила.

— Тогда предположим, что мне повезло наткнуться на мёртвого зайца в лесу.

Петра сдержала смешок, а Микаса насупила нос.

Втроём они устроились вокруг костра, ожидая, когда мясо будет готово. На землю понемногу падали первые капли дождя. Где-то вдалеке слышались звуки грома. Значит, сегодня будет гроза.

Когда ужин был готов, дождь усилился.

— Доедим в шалаше. — Леви взял свой кусок и направился в укрытие. Девушки сделали то же самое.

Леви разделался с ужином первым. Он сразу же лёг лицом к стене, запихнув руку под голову. Микаса поползла в противоположную сторону, легла спиной к капитану, оставляя пространство посередине.

Петра продолжала сидеть.

— Микаса, — она легонько прикоснулась к её ноге.

— М? — Промычала та в ответ, не разворачиваясь.

— Можно я у стены лягу?

Микаса удивлённо посмотрела на неё.

— Мне посередине жарко будет. — Петра почесала затылок. — Не смогу нормально отдохнуть перед завтрашним днём.

Леви выдохнул как-то слишком громко, но Микаса не придала этому значения. Она подвинулась к капитану поближе, освобождая место для Петры. Спиной упёрлась в спину капитана.

Дождь набирал силу. Сверкнула молния, грянул гром.

Микаса ощущала себя третьей лишней. Если бы не дождь, то давно бы вышла наружу и легла бы где-нибудь подальше, чтобы не мешать.

Она почувствовала, как Леви развернулся к ней лицом. Затылком она могла ощутить его тёплое дыхание.

Это раздражало, и она подвинулась к Петре чуть ближе. Та уже давно заснула.

Но это едва помогало. Капитан всё равно был слишком близко.

— Спи уже. — Он тихо шепнул.

Снова грянул гром.

— Я сплю.

— Я вижу. — Леви повернулся на спину, закинув руку за голову.

— Сами лучше спите. — Она негромко буркнула, чтобы не разбудить Петру.

— Пытаюсь.

— Плохо у вас получается. — Кинула через плечо и улеглась обратно.

— Есть такое... — Леви как-то печально ухмыльнулся.

Сверкнула молния, а за ней — гром.

— Не люблю грозу.

Микаса привстала и посмотрела на капитана. Сверкнула ещё одна молния, и она успела разглядеть его лицо — он лежал с открытыми глазами и смотрел в потолок шалаша.

— Почему? — Спросила тихо.

Ещё одна молния и раскат грома.

— Плохие ассоциации.

— Это какие? — Микаса всё еще смотрела на него. Частые молнии на доли секунд освещали его лицо.

— Просто впервые увидел грозу в тот день, когда погиб твой отец... — он сделал паузу, ожидая, когда гром стихнет, — и мои друзья.

Он резко развернулся к ней спиной и бросил напоследок:

— Хватит болтать, спи.

Ба-бах!

Да когда же эта грёбанная гроза кончится.

Леви не просто не любил грозу, он её ненавидел. Раскаты грома, сверкание молний, — всё это напоминало ему тот день. Стоило ему закрыть глаза, как в голове тут же всплывали картинки: вот он стоит посреди полянки. По размерам такая же полянка, на которой они остановились сейчас. Вокруг — трупы, трупы, трупы. Кровь перемешалась с дождём и грязью. Все мертвы.

Ба-бах!

Он видит голову Изабель. Отгрызенное туловище Фарлана. И титан.

Огромный мерзкий вонючий титан, который сделал это.

Леви сжал кулак.

Он не вспоминал этот день. Он давно научился жить сегодняшним днём, лишь иногда переживая за будущее. Но гроза...

Гроза вынуждала его вспомнить всё.

Тот самый день, когда он должен был умереть, но Джеймс Аккерман вмешался в его судьбу. И как оказалось позже, вмешался достаточно сильно.

Знал ли Джеймс, что стоило Леви дать обещание заботиться о его дочери, и он будет беспрекословно выполнять его?

Яркий свет молнии на долю секунды.

Шальная мысль залетела в голову: а если Джеймс знал?

Ба-бах!

Впрочем, какое это может иметь значение сейчас?

Гроза закончится, а вместе с ней уйдут и навязчивые воспоминания о прошлом.

— Я тоже не сильно люблю грозу. — Вдруг шепнула Микаса, лёжа на спине.

Леви развернул к ней голову в ожидании пояснений.

— Мама умерла во время грозы.

Как-то слишком много хороших людей умерло в тот день.

Леви осторожно повернулся к ней лицом, нащупал её ладонь и крепко сжал.

— Спи, постарайся об этом не думать.

Микаса чуть дёрнулась. Почему он опять проявляет к ней нежность? Почему пытается её успокоить? Почему, в конце концов, держит её за руку?!

Петра тихо спала рядом и ничего не замечала.

Снаружи всё ещё гремел гром.

А Леви продолжал держать её за руку, и Микаса не сопротивлялась.