— Прости за вторжение. — Сасори наконец снял надоевшую за полдня ходьбы обувь, поставив её по-над стеной. Отряхнул одежду, прежде чем переступить порог квартиры вслед за Дейдарой, что по-хозяйски убрал напитки в холодильник, в котором только изредка валялись пара яиц и сладкая газировка. Но, после начала отношений с Акасуной, в нём регулярно стали появляться хотя бы готовые обеды, чтобы парень не помер с голоду за вечной учёбой и работой над скульптурами. Торт был благополучно помещён туда же так, что из-за переизбытка несъеденных обедов, уже стоящих друг на друге вроде некой башни, Тсукури еле закрыл холодильник.

— Давно я у тебя не был, — заметил Сасори, осматривая знакомую кухню, и обнял Дейдару, кладя голову ему на плечо. — Тебе уже лучше? — Он поднял лицо, коснувшись носом носа парня, мягко потерев их друг о друга.

— Угу. — Парень улыбнулся, обвивая руками его талию. — Но всё же прости меня, хм.

— Забыли, хорошо? — Акасуна дотронулся мокрыми губами его лба, задержав их там на пару секунд.

— Я… — Тсукури отстранился, — я так боюсь ещё раз сделать тебе больно из-за своей вспыльчивости. — Он снова начал шмыгать носом.

— Дейдара, посмотри на меня. — Сасори поднял его лицо. — Я же взрослый мужчина. Думаешь, я не справлюсь с таким задохликом, как ты? — Он усмехнулся, быстро разворачиваясь, чтобы ретироваться в спальню, не нарвавшись на разъярённого парня.

— Я не задохлик! Хм! — Тсукури побежал за ним, догнав у кровати, и, напрыгнув сзади, повалил его на мягкое постельное бельё, заливаясь смехом, не забывая в шутку несильно колотить его ладонями по спине и попе, каждый раз вызывая надрывный смех вперемешку с громкими вскриками от неожиданных хлопков по мягкому месту. — Я не задохлик! — повторил парень, в последний раз уже посильнее ударив мужчину по заднице, после чего перевернул его, усаживаясь сверху в позе наездника. Он приподнял свитшот, оголяя худой торс с проглядывающими ребрами, нервно дыша, отчего плоский живот сильно выпирал на каждом его вдохе.

— Видишь? У меня есть жирок. — Он схватился за кожу внизу живота, показывая Сасори. — Так что я не задохлик. Хм!

— Теперь вижу, — согласился с ним мужчина, не имея желания и дальше получать шлепки по попе. — Ты такой худенький, что мне хочется тебя откормить. — Он положил руки на его талию, поглаживая бархатную кожу, проникая пальцами под джинсы. Дейдара тихо ахнул, остановив его блуждающие ладони.

— Погоди. — Парень слез с бёдер Акасуны, вставая рядом с кроватью. — Я не чистился сегодня. Пойду в душ. — Он напоследок улыбнулся, быстро убегая в ванную комнату, запираясь на замок, но, вспомнив, что забыл сказать, выглянул из-за двери: — Ты после меня, ладно? — Не дождавшись ответа, он щёлкнул замком, начав снимать одежду, громко ею шебурша.

Заранее зная, что за десять минут Дейдара не закончит, постоянно проводя в душе больше получаса, Сасори слез с кровати, в сотый раз осмотрел награды парня с конкурсов и выставок, безмерно гордясь им, и направился в гостиную, останавливаясь около давно законченной скульптуры самого себя. Парень ещё раз доказал своё мастерство, в точности передав все его пропорции, подчеркнул рельефность мышц, правда, добавив немного лишних деталей, дабы как можно больше приукрасить любимого мужчину. Но он не забыл и об изъянах, которые, как он сам говорил, только украшали Акасуну, добавляя ему мужественности и никак не обезображивая. Поэтому сейчас Сасори осматривал шрам на холодной глиняной груди, точь-в-точь повторённый с его собственного тела. Он коснулся пальцами некрасивых выпуклостей, при этом сжав на себе рубашку, вспоминая не очень приятное время, связанное с этим ужасным шрамом.

— Сасори! — крикнул парень из ванной, заставляя мужчину опомниться и отозваться, подойти ближе в комнате, дабы лучше слышать. — Принеси мне полотенце, хм. Они в шкафу на нижней полке лежат!

Акасуна открыл шкаф, что находился в спальне, и заглянул на нижнюю полку, найдя там чистые махровые полотенца. Взяв одно, он уже, было, собирался закрыть шкаф, как тут его внимание привлекла спрятанная среди сваленной в кучу одежды увесистая бутыль на треть использованной анальной смазки. Благодаря своим размерам она даже полностью не влезала в ладонь. Рядом величественно стоял не самый большой, но всё же внушительный красный дилдо. Смущённый своей находкой, Сасори закрыл шкаф и вышел из комнаты, чтобы вручить парню долгожданное полотенце.

— Дейдара, — позвал он его, постучавшись в дверь два раза. — Я принёс полотенце.

Замок щёлкнул, и из-за двери высунулась мокрая рука, ждущая полотенце. Получив его, она скрылась обратно, и из ванной донеслось громкое: «Спасибо!» — вперемешку с шуршанием полотенца о кожу.

Подождав ещё несколько минут за мытьём посуды, которую, казалось, парень специально не мыл, оставляя на него, Сасори наконец увидел выходящего из ванной комнаты разгорячённого Тсукури, завёрнутого в явно большой для него банный халат. Его волосы были убраны в высокую причёску, чтобы случайно не намокнуть, поэтому сейчас Акасуна мог наблюдать оба его глаза, что случалось не так часто как хотелось бы.

— Я всё, хм, — сказал Дейдара, распуская волосы, и мотнул головой из стороны в сторону, расправляя запутанные патлы. — Можешь идти.

— Понял. — Сасори, проходя мимо, по обыкновению поцеловал его в лоб, получив ответный поцелуй в заросшую за день щетиной щёку.

Он не хотел заставлять парня ждать, потому управился с душем за двенадцать минут, обтеревшись тем же полотенцем, что и Тсукури. Напоследок выдавив на язык горошину зубной пасты, он прополоскал так рот, в конце улыбнувшись собственному отражению в зеркале. Надел отданные парнем трусы, которые он купил «для особенного случая», и накинул халат, прежде чем вышел из ванной комнаты, потрепав прилично отросшие волосы.

Дейдара ждал его с выключенным в спальне светом, присев на край кровати. За тот крошечный промежуток времени, пока Сасори был в душе, он успел зажечь приготовленные заранее ароматические свечи с запахом пионов, которые теперь стояли по всей комнате то тут, то там. Их слабое жёлтое пламя светило прямо на парня, оттеняя его красивые черты лица так, что Акасуна несколько секунд просто любовался им. Наконец Тсукури, собравшись в духом, встал, подойдя ближе и развязал пояс халата, затем раскрыл его, сбрасывая с плеч. Он делал это так медленно, что Сасори мог разглядеть в тусклом свете свечей каждую частичку его тела. И, когда его взгляд остановился на уровне паха, глаза зацепились за мужское чёрное кружевное бельё, которое совсем ничего не скрывало, наверное, даже подчеркивая то, что находилось под ним. Глаза переместились выше и теперь смотрели на такое же кружевное бра без чашек, явно предназначенное именно для мужчин. Комплект сидел на Дейдаре просто великолепно, но, несмотря на это, в голове Сасори было слишком много вопросов по этому поводу.

— Зачем это? — Он провёл пальцами по всё ещё сырой коже на его боку, отчего парень сжался, немного вздрогнув.

— Я подумал, что наш первый раз должен быть особенным, хм. — Тсукури обнял его, положив ладони на упругую задницу мужчины, один раз легко шлёпнув. — Так что прикупил вот это. — Он отстранился, показывая наряд снова. — И это. — Указал на кровать, где лежали та самая бутылка смазки и купленная ранее сегодня упаковка презервативов из десяти штук. — Думал, тебе понравится, хм.

— Мне нравится, даже очень. — Сасори, подхватив его, донёс до кровати, аккуратно уложив на свежевыстиранную простыню, нависая сверху. — Но это же не всё, что ты купил, так ведь? — Он ехидно ухмыльнулся, косясь на шкаф в другом конце комнаты.

Тсукури смутился, подозревая, о чём говорил мужчина, и, не став скрывать дальше, достал так же приготовленный дилдо из-под подушки, размахивая им перед его лицом.

— Ты об этом? — Он ткнул головкой фаллоса в его нос с характерным «Тык!» и улыбнулся. — Я подумал оставить его на потом. Но раз уж ты его нашёл, то можем и сегодня использовать. — Снова «тык» в нос, и в следующую секунду парень не без усилий повалил Сасори на спину, усаживаясь сверху. — Но только если на тебе. — Он сжал его руки над головой, наклоняясь, чтобы быстро поцеловать, шустро лизнув губы. Улыбнулся и снова стал размахивать дилдо прямо у лица мужчины. — Хочешь, хм?

— Честно говоря, не очень. — Акасуна недоверчиво покосился на красное нечто, которое теперь представляло опасность для его девственной задницы и уже не казалось таким «не самый большим, но всё же внушительным», а просто ОГРОМНЫМ.

— Тогда оставим на потом, хм. — Дейдара пожал плечами и, замахнувшись, отправил фаллос в кучу одежды в углу комнаты. — Не буду же я тебя насиловать, — произнёс он спустя время, недобро усмехнувшись, и посмотрел на белого от волнения Сасори. Мужчина думал, что сегодня он будет сверху, раз Тсукури даже почистился, но после его слов уже не был так уверен.

Такая реакция Акасуны рассмешила парня, и он, громко засмеявшись, стянул с него халат, оголяя до дрожи любимое тело.

— Мне казалось, что бояться должен я. — Он ещё раз усмехнулся, но теперь как будто наигранно, тяжело выдохнув в конце. Он тоже волновался, ведь, в отличие от мужчины, это был его первый раз, и только для виду он вёл себя раскрепощённо, чтобы унять нарастающую дрожь по всему телу. Да, они уже не раз мастурбировали вместе, но это никак не шло вровень с тем, что представлял себе парень. Он сжал ладони в кулаки, пряча их за спиной, не давая Сасори увидеть. Но, как бы он ни старался, Акасуна всё равно заметил это и, приподнимаясь и оставаясь сидеть с парнем на бёдрах, обнял его, поглаживая напряжённую спину.

— Я не сделаю тебе больно, — прошептал он парню на ухо, чмокнул место за ним. Затем, наклонившись, поцеловал его в шею, потом снова и снова, оставляя после себя краснеющие мокрые пятна. Дойдя так до выпирающих ключиц, он не оставил и их без внимания, поставив пару засосов, и направился ниже, теперь став медленнее, позволяя Тсукури привыкнуть к новым для него ласкам.

Дейдара сильно дрожал, но сам не понимал от чего: то ли всё ещё от страха, то ли от переполняемого наслаждения, которое горячей волной проходило везде, где его касался Сасори.

— Ах! — коротко простонал парень, тут же прикрывая себе рот, когда Акасуна лизнул давно вставший сосок, пока другой массировал пальцами. Он снова коснулся языком крошечной бусины, вызывая новый стон. Тсукури не ожидал, что от простых ласк языком он так возбудится, потому даже опешил, когда понял, что собственный член упирался в живот мужчины. Головка неприлично торчала из кружевных трусов, потихоньку начиная истекать смазкой, оставляя скользкий след на теле Акасуны.

— Я смотрю, тебе уже невтерпёж, — подметил Сасори, дотрагиваясь до дрожащей головки пениса. Тсукури вжался в его плечо, тяжело вдыхая ртом воздух при всяком новом прикосновении. — А теперь ляг на кровать. — Мужчина снял его со своих коленей, укладывая головой на мягкую подушку. Раздвинув его ноги, он примостился между них, поочередно целуя внутреннюю сторону бёдра на каждой. Акасуна приподнял парня, медленно снимая уже влажные трусы. Кинул их на пол, тут же возвращаясь к парню, чтобы, как следует, рассмотреть все его прелести.

— Ты побрился? — Он провёл пальцами по гладкому лобку, который на ощупь казался смазанным каким-то кремом.

— Да, — ответил Дейдара, теребя в руке шуршащую упаковку презерватива, дабы хоть как-то унять волнение. — Мне показалось, что в первый раз я должен быть красивым. — Он улыбнулся.

— Ты всегда красивый, — улыбнувшись, сказал Сасори и, обхватив рукой его твёрдый член, наклонился, чтобы сначала лизнуть головку языком, потом — взять её в рот, аккуратно посасывая.

Совсем не ожидая такой инициативы, Тсукури громко вскрикнул, закрывая собственный рот ладонями. Он старался сдерживать вырывающиеся наружу стоны, чтобы противные соседи не прервали их на середине процесса. Но стоило ему взглянуть на эротичное лицо мужчины, который время от времени сам посматривал на Дейдару, чтобы понять нравится ли ему, парень издавал такие неприличные звуки, что в голову уже никакие соседи не приходили.

— Сасори, я уже скоро, хм, — предупредил он, положил ладонь на его голову, перебирая мягкие волосы, при этом чуть-чуть надавливая на неё, заставляя мужчину взять глубже.

      Акасуна перестал водить рукой по стволу, постаравшись полностью заглотить его, но смог только на половину, обхватывая губами горячую плоть, языком помогая себе, чтобы парень наконец кончил.

— М! — только и успел вскрикнуть Тсукури, выплёскиваясь в рот Сасори, отчего тот начал кашлять, сразу сплёвывая сперму себе в ладонь. Лицо парня всё скривилось в оргазме, а ноги предательски подрагивали, так что ещё с минуту он не обращал никакого внимания на мужчину, продолжая с головой уходить в новые накатывающие волны удовольствия.

— Прости, хм! — Наконец он вскочил, присаживаясь рядом с Акасуной. Он положил ладони на его лицо, пальцами стирая размазанную по ним сперму. — Я, правда, не хотел.

— Всё хорошо. — Сасори поцеловал его в лоб, снова укладывая на подушку. Но теперь он дотянулся до смазки и, раскрыв его ноги так, чтобы было видно плотное колечко мышц, выдавил немного вязкой розоватой жидкости себе на палец. Он приложил его к подрагивающей дырочке, немного помассировал её, вызывая глубоко из груди Дейдары тихий стон.

— Можно? — спросил он и, получив ответный кивок, протолкнул фалангу, затем вытащив, чтобы вставить палец уже полностью, заставляя парня хмуриться, получая пока не самые приятные ощущения. — Не больно? — Сасори дотянулся до его лохматой головы, слегка поглаживая неуложенные длинные патлы.

— Нет… М! — Тсукури дёрнулся, стоило мужчине попробовать ввести второй палец. — Сначала это всегда неприятно, — пояснил он, наклоняясь, чтобы вытащить его палец из себя, и, выдавив каплю смазки на свой, ввёл его, ритмичными движениями начав им двигать, иногда сгибая, потирая подушечкой по внутренней стенке. Парень прикусил нижнюю губу, добавляя второй палец, всё так же продолжая усиленно трахать собственную дырку.

— Вот так надо, — наконец сказал он, убрал пальцы и снова откинулся на спину. — Теперь твоя очередь. — Дейдара несильно пнул Акасуну ступнёй по попе, мол, начинай, и, заранее приготовившись, вцепился в и так уже смятую простынь.

Струя смазки потекла прямо по промежности, отчего парень, только-только расслабившись, встрепенулся и весь заёрзал на кровати из-за щекотной вязкой жидкости. Не став ждать, Сасори сразу толкнулся двумя пальцами в колечко мышц и, совсем случайно нащупав кончиками выступающий бугорок, надавил на него, слушая громкие стоны Тсукури.

— Добавь третий, хм! — Парень схватился правой рукой за свой член, в левой сжал сосок, принося себе удовольствие со всех остальных сторон, пока Акасуна усердно разрабатывал его задницу. И, стоило мужчине ввести ещё один палец, Дейдара, начав быстро дрочить, снова кончил, оставляя на животе белёсые кляксы спермы.

— Он встанет снова? — Сасори легко дотронулся его члена, на что парень громко завыл, убирая его руку.

— После оргазма его больно трогать! Хм! — Он нахмурился, присаживаясь рядом. — Не знал, что ли?

— Знал, — сказал мужчина, притянул его к себе и поцеловал, лизнув его губы языком. — Хотел подразнить.

— Ах вот как! — Тсукури опрокинул его на спину, усаживаясь сверху. — Тогда я тоже буду тебя дразнить! — Он одним молниеносным движением снял с него трусы, вытаскивая давно стоячий член, принявшись соблазнительно тереться о него, заставляя мужчину недовольно хмурить тонкие брови.

— Не терпится, да? — Парень, всё ещё сидя на нём, завёл руку за спину, поглаживая горячий пенис. — А вот один хрен ты теперь кончишь. — Он недобро ухмыльнулся, елозя попой по члену, просто вынуждая Сасори почти выть от возбуждения и желания кончить.

— Дейдара. — Он ухватился за его бёдра, придерживая на месте. — Ты же сам хочешь, — погладил его мягкие половинки, шлёпнув разок, получив в ответ короткий громкий вскрик. — Так может, начнём уже?

— Не-а, хм! — Тсукури притянул его к себе, впившись в горячие влажные губы. Он протолкнул язык в рот, облизав дёсны, и быстро отстранился, издевательски улыбнувшись. — Я хочу ещё тебя помучить. — Снова поцелуй, такой же мимолётный как и первый, но теперь Сасори был готов к нему, потому, не дав парню отстраниться, парой резких движений подмял его под себя, наваливаясь всем весом. Он уселся ему на ноги, разглядывая блестящую от смазки мягкую задницу. Шлепок по ягодицам — и Дейдара ахнул, второй — уже громче вскрикнул, утыкаясь лицом в подушку, третий — почти завизжал, начав ругаться и вырываться из крепкой хватки.

— А ну пусти! — парень попытался выбраться из-под Акасуны, но только заставил его сильнее придавить его к кровати. Буквально через полминуты он потерял надежду, перестав предпринимать бессмысленные попытки, и спокойно улёгся, укладывая руки под подбородок.

— Я могу начинать? — Сасори противно хихикнул, показывая, что победил в этой неравной схватке, чем невероятно взбесил только угомонившегося парня, готового в тот момент на всё, только поскорее понять, что такое этот «первый раз».

— Скж… чт… лбишь мня… — промямлил он в подушку, становясь пунцово красным.

— Повтори, пожалуйста. — Акасуна наклонился к нему, похлопав по голове пару раз. Дейдара оторвался от подушки, посмотрев прямо на мужчину, но, как только увидел его вспотевшее, уставшее ждать лицо, так смутился, что снова захотел зарыться в неё, но теперь уже полностью.

— Скажи, что любишь меня, — быстро проговорил он, уводя взгляд подальше от красивых глаз Сасори. — И поцелуй, — добавил, чтобы сразу же усесться напротив мужчины, раскрывая объятья. Акасуна тепло улыбнулся, сводя парня своей лучшей улыбкой, и упал в его руки, крепко сжимая его спину, одной рукой поглаживая патлатую макушку.

— Я люблю тебя. — Он чмокнул его в щёку, потираясь об ухо носом. Тсукури растаял, утопая в его больших нежных руках. Он взобрался на его бёдра, поглаживая широкую спину, проводя пальцами вдоль позвоночника. Прикусил ключицу, злорадно хихикая прямо на ухо мужчины.

— Я готов, — прошептал Дейдара, потерев свой полустоячий пенис о его живот, придерживаясь руками за шею мужчины, стараясь удержаться на его ногах.

— Уверен? — Сасори провёл ладонями по бокам парня, плавно переместив их на его ягодицы, раскрывая их, чтобы снова немного разработать отверстие.

— Мм… — утвердительно промычал в ответ Тсукури, доставая из трусов мужчины твёрдый пенис. Удивительно, что он всё ещё был там до этого момента. Он коснулся пальцами ствола, помассировал головку и, дотянувшись до смазки, обильно вылил её прямо на орган, отчего Акасуна вздрогнул. Разорвал упаковку презерватива и не без ошибок натянул его на орган.

— Вставь его. — Дейдара приподнялся, приставляя его член к анусу, начиная потихоньку его вводить. Даже головка далась ему с огромным трудом — парень тяжело дышал, стараясь присесть на член как можно быстрей, но сильная боль не давала этого сделать. По его глазам потекли слёзы, брови некрасиво сдвинулись к переносице, а губы поджались, стараясь остановить поток крупных капель из глаз.

— Очень больно? — Сасори прижал его к себе, целуя везде, куда дотянулся. Под раздачу попали даже чувствительные соски, но это никак не помогло ослабить болезненные ощущения. Член вошёл почти наполовину, поэтому сейчас Тсукури было совсем не до поцелуев.

— Да, — кивнул парень, положив голову ему на плечо. — Очень-очень больно. — Он сделал резкое движение бёдрами вниз, постаравшись вставить пенис в себя как можно глубже, но только вскрикнул о боли, заходясь в сильном плаче.

— Так, слезай. — Акасуна потянул его вверх, снимая с члена, усадил его рядом, укутав в тёплый махровый плед. — Если тебе так больно, то пока мы продолжать не будем, — сказал он, целуя парня в щёку.

— Я читал, что сначала всегда неприятно, хм. — Тсукури шмыгнул носом.

— «Неприятно», Дейдара! — мужчина крепче прижал его к себе, поглаживая пострадавшую попу. — Но никак не «очень-очень больно», верно? Я не хочу причинять тебе боль даже в постели, поэтому сегодня мы закончим, хорошо?

— Угу. — Парень прилёг на его колени. — Тогда давай съедим торт, хм?

— Как же быстро ты переключился, — заметил Акасуна, коротко посмеявшись.

— Просто давай больше не вспоминать этот ужасный первый раз, ладно? — Тсукури поднялся и, накинув чистые трусы, вторые протянув мужчине, побрёл на кухню, придерживаясь за больной зад.

***

— Когда скульптуру забирают в институт? — спросил Сасори, закидывая в рот приторно сладкий кусочек торта. Ему Дейдара отрезал совсем крошечную часть, себе же — почти полторта, если не половину, но всё равно парень управлялся со сладостью намного шустрее.

— На неделе, — ответил Тсукури, доедая оставшиеся на тарелке крошки и не забывая облизать тарелку напоследок, чтобы не оставить вкуснейшую солёную карамель на поверхности. — Надо ещё обернуть её в пузырчатую плёнку, чтобы не разбилась при перевозке. — Он поставил тарелку на прикроватную тумбу, укладывая голову на колено мужчины.

— Обернём. — Акасуна наклонился и по обыкновению поцеловал парня в лоб. Тот заулыбался и чуть приподнялся, чтобы бегло чмокнуть его в щёку. Губы поцарапались об отросшую к вечеру щетину.

— Ты колешься, хм, — сказал парень, проводя пальцами по его подбородку.

— Ты тоже не такой уж гладенький. — Сасори прикоснулся к нижней части его лица, легко подёргивая редкие волоски то тут, то там. — Тебе тоже нужно побриться.

— Это у меня борода такая! — Дейдара засмеялся, укатываясь на другую сторону кровати, таща за собой и мужчину. Он опрокинул его, укладываясь рядом, крепко-крепко обнимая, прижимаясь к тёплой груди.

— Давай завтра тоже попробуем? — парень указал на валявшуюся на кровати почти полную пачку презервативов, вопросительно поглядывая на Акасуну.

— Не думаю, что к завтрашнему дню твоя попа перестанет болеть. — Мужчина погладил его зад, немного сминая мягкую кожу пальцами.

— Мы только попробуем, хм! — парень впился зубами в его грудь, оставляя округлый след от челюстей.

— Ай! — Сасори стукнул его по дурной голове, тут же целуя ушибленную макушку. — Ты зачем кусаешься?

— Хочу! — Дейдара запрыгнул на него сверху, овивая ногами его торс и, наклонившись, высунул длинный язык, лизнув кончик носа мужчины. — Пофелуй мефя, — промямлил он с языком наружу. — Пфям сюда!

— В язык? — Акасуна заговорщически изогнул бровь. — В который? — Он схватил парня за обе руки, по очереди смотря на каждую из татуировок, которые теперь не казались такими ужасными, выбирая какую всё-таки поцеловать первой. И, чмокнув сначала его левую ладонь, потом — правую, облизал обе и только потом наконец дотронулся языком языка парня, обхватывая губами кончик, легко его посасывая. Тсукури довольно промычал, отстраняясь, чтобы перевести дыхание. Он прилёг прямо на грудь мужчины, игриво подложил руки под подбородок, упираясь локтями в матрас и, улыбнувшись, посмотрел на Акасуну.

— Красивый… -в сотый раз повторил он, поглаживая тот самый огромный шрам на его груди, который сам мужчина считал безобразным и хотел бы избавиться от него.

— Не говори так. — Сасори прикрыл пальцами часть шрама, убирая с него руки парня. — В этом нет ничего красивого. Если бы он был получен за что-то стоящее, я бы согласился, но это совсем не то…

— Инфаркт, да? — мужчина никогда не говорил ему об этом, но Дейдара не был глупым. Он всё понял давным давно и ждал, когда он Акасуна сам расскажет ему обо всём. Но даже спустя почти два месяца отношений он ни разу даже не заикался о том, как заработал этот шрам.

Сасори молча кивнул. Он не стыдился этого, но всё же не распространялся, что перенёс операцию, ещё будучи шестнадцатилетним подростком.

— Больно было? — Тсукури не унимался, отодвигал пальцы мужчины с груди, целовал грубые рубцы.

— Не помню. — Снова молчание, и только хлюпающие звуки, которые Дейдара издавал, неприлично слюнявя шрам. Он оставлял засосы прямо рядом с рубцами, стараясь скрыть ненавистные мужчине очертания. Остановился он только тогда, когда всё пространство вокруг шрама стало красным и мокрым от вязкой слюны.

— Хорошо постарался. — Сасори усмехнулся. Притянул его к себе, заставляя целовать уже его рот, ни на секунду не отпуская.

— Я люблю тебя, — прошептал Тсукури ему в губы снова целуя. — Сильно-сильно.

— И я тебя, Дейдара.

***

Даже в таком мире без шиноби, страшных гендзюцу и страха умереть от рук врага в любую секунду осталась, как минимум, одна привычная для них вещь — бесконечные ссоры об искусстве. Они начнутся нескоро, совсем не скоро, но именно здесь Сасори уступит ему, легко поцелует в лоб и очередной раз скажет: «Ты прав, любимый». А упёртый Дейдара не станет отрицать, но теперь не повторяя из раза в раз как мантру, что искусство — это взрыв…