Тишина в предместье Токио стояла почти звенящая, неестественная. Даже птицы не напоминали о своем присутствии звонкими переливчатыми трелями, и от этого все происходящее казалось неправильным, будто не место здесь именно им, людям.

Не место среди рядов почти одинаковых домиков, грядки картофеля возле которых почти завяли. Машины почти все стояли в гаражах – кое-где металлические заслоны были подняты, но, по-прежнему, ни следа живых людей.

Так не должно было быть.

Ацуши выпустил воздух сквозь стиснутые зубы и плотнее сжал рукоять кинжала на поясе. После смерти Куникиды-сана все так сильно усложнилось. Больше никогда не мог подсказать, как лучше поступить. Теперь он действительно один, и должен отвечать не только за себя, но и за Кёку. Сам.

Мысль отозвалась где-то в груди паникой и поднялась выше к горлу в удушающем приступе. Ацуши сделал глубокий вдох и начал дышать ритмично.

Вдох-выдох. Вдох-выдох.

И сосредоточиться на окружении.

Так его Куникида-сан научил справляться с наступающими приступами. Всегда помогало. Помогло и сейчас. В голове немного пояснило, и он разглядел название прачечной возле супермаркета неподалёку. Немного помешкав, он сделал знак Кёке и направился туда. Им нужно было что-нибудь поесть. Совесть бунтовала против кражи, но они могут оставить деньги или заплатить на автоматических кассах, если электричество все ещё работает.

Им повезло. Автоматические двери Бейшии приветливо распахнулись, впуская их внутрь. Кёка ухватила красную корзинку и поспешила в зал первая. Ацуши, втайне надеявшийся увидеть здесь хоть кого-то живого, не удержал разочарованного вздоха. Но ведь так просто не бывает. Последняя живая душа встретилась им три района назад, и больше, сколько они не искали, не видели и не слышали никого, но даже один район не мог опустеть. Люди не пропадают бесследно без какой-либо причины. Но ведь ни следа демонов Ацуши тоже не чувствовал.

Однако зал также оказался девственно пуст. Кёка стояла возле отдела с овощами, и Ацуши приблизился к ней.

– Вот, взгляни. Непохоже, чтобы они пропали больше пары дней назад, или здесь все бы уже сгнило, – тихо сказала девушка.

Ацуши кивнул и запрокинул голову, глядя на мигающую под потолком лампу и гадая, кто обеспечивает работу электроэнергии. В городе? В районе? И если все люди пропали, разве не должно всё перестать работать?

Теперь он искренне жалел, что плохо слушал инструктажи, касающиеся важных вещей. Ведь ему недоставало порой самых базовых знаний из-за того, где он рос, и кто его воспитывал. Директор приюта не лучшим образом относился к тем, у кого пробуждались магические способности. А уж учитывая, что он оказался полумагическим созданием. Ацуши вот считал себя проклятым, пока по случайности Сумеречное агенство не занесло в их края, и они его не забрали, а после не разъяснили, что такое случается. И он не демон, такое случается. К тому же у него предрасположенность к светлой магии.

Выкупили. Они его выкупили.

Но об этом парень старался не думать.

– Морозильные камеры ещё работают, и, полагаю, мы можем найти микроволновку. Как насчёт замороженной готовой еды? – предложила Кёка, вырвав его из пучины размышлений. Ацуши кивнул, не осознав даже, что именно та ему предложила, а после мотнул головой.

– Мы можем взять суши.

– Хочу натто, – она чуть надула щёки, а после кивнула неохотно. – Полагаю ты прав. Так будет рациональнее и быстрее.

Ацуши хихикнул. Про рациональность он думал в последнюю очередь. Сейчас он вообще хотел бы увидеть рядом Дазай-сана, услышать его ободряющие советы. И хоть как-то понять, в каком направлении ему надлежит двигаться. Слишком уж расплывчатое им дали задание «расследуйте исчезновение людей в западной части Канто. При серьезной опасности – отступайте и доложите. При незначительной – ликвидируйте».

С виду-то звучит логично, но он понятия не имел, как к нему подступиться. Вот они в нужной зоне, и не единой живой души вокруг на добрую сотню километров во всех направлениях. Наверняка тот, кто этих людей ловит и убивает скоро объявится, а Ацуши, прямо скажем, не думал, что хорошо составляет планы.

Чувствовать себя приманкой – неприятно, но не знать даже как ты будешь действовать, когда на тебя нападут – неприятно вдвойне. Да и вообще, как может опасность, при которой столько людей пропало, вообще называться незначительной?

На улице забарабанил дождь, и им пришлось подзадержаться в магазине. Ацуши вздрогнула, когда узкие пальцы Кеки сжали его собственные.

– Ты боишься? – тихо спросила она.

– Нет, – выпалил он, а после тихо добавил. – Да. Понятия не знаю, что делать, когда мы столкнемся с противником. Мне их не хватает… Куникиды-сана и Дазай-сана. Хотя бы, чтобы они подсказали, что делать.

– Но мы должны справиться сами, – твердо сказала Кёка. – Ты же понимаешь, да? Нам сейчас никто не поможет.

Ацуши глубоко вздохнул и кивнул. Она права. Если он будет просто страдать и думать о том, как ему тяжело без тех людей, которые ему всегда помогали, для врага они оба станут лёгкой добычей.

– Значит давай тогда мы попробуем вместе напасть на врага, когда он появится, – он закусил губу, пытаясь придумать хоть что-то. – Попробуем понять, какую магию он использует, а потом уже решим по ситуации – отступить или драться. Как считаешь?

– Хорошо, – Кёка обвела магазин задумчивым взглядом. – Знаешь, мне что-то не нравится. Кажется странным, но я никак не пойму, что именно. Словно на границе сознания непонятное что-то. Мешает.

– Может за нами следит кто-то? – всполошился Ацуши. Кёка поджала губы и медленно неохотно покачала головой.

– В обычной ситуации я бы сказала, что почувствовала, но наши враги очень сильны. Если это кто-нибудь уровня лейтенанта, то даже моих навыков наверняка не хватило бы, – от того, какое чувство вины звучало в ее голосе, Ацуши взвыть захотелось. Потому он схватил ее ладонь руками, и ткань митенок скользнула по бледной коже.

– Кёка-чан, ты делаешь всё, что в твоих силах. Ты не обязана извиняться и не должна чувствовать себя виноватой. Мы...мы оба делаем всё, что можем, поэтому все замечательно! – протараторил он, почти ощущая как у него пылают уши от этой дурацкой речи. Щеки девушки порозовели, и она отвела взгляд.

– Спасибо…

– Знаешь, Кёка, я...рад, что мы сейчас вместе...– Ацуши на самом деле боялся, что может стать следующим. Столько людей из Сумеречного Агентства уже погибло, и он опасался, что если не осмелится ничего сказать, то так и умрёт дураком. Дазай-сан незадолго до охоты на того демона, которого сейчас стережёт, посоветовал ему быть порешительнее. Вот он и пытался. Однако выходило у него не слишком хорошо.

– Я тоже рада, что мы вместе, – пробормотала она, таращась то ли на серые плитки пола, то ли на низ своей свободной, не стесняющей движений юкаты.

Между ними воцарилось неловкое молчание, кажущееся ещё более неестественным в тишине торгового зала, в котором в обычных обстоятельствах всегда ходило множество покупателей.

– Я схожу, возьму себе воды, – буркнула Кёка, сделав шаг в сторону, когда неловкость, казалось, достигла максимального уровня для них обоих. Ацуши уже не знал, что и делать. Только нервно кивнул. И лишь когда она ушла, спохватился, что не стоило отпускать ее одну. Когда противник может ударить в любую минуту, разделяться – не лучше идея.

– Кёка-чан! Погоди! Это опасно!

Он побежал в ту сторону, куда она ушла, но никто не отозвался. Да и магазин немаленький – среди бесконечных полок легко потеряться. Особенно, если вас здесь всего двое. Попытавшись припомнить, где находятся стенды с негазированной водой, Ацуши поспешил в ту сторону.

И столкнулся нос к носу с демоницей.

Почему я её не почувствовал?! – пронеслось у него в голове, когда он отпрыгнул в сторону, окружая себя потоком света и на ходу преображая его в барьер. Черные рога скорее напоминали искаженные косички изогнутые на манер рогов и затвердевшие. Лицо с заострённым подбородком у нее было совершенно лишено человеческих черт, только алые глаза-щелочки, а тело словно обволакивало подобие красных почти воздушных одеяний, струящиеся и расходящиеся отдельными щупальцами. Одно из них попыталось атаковать его, но наткнулась на барьер и осыпалось серой могильной пылью.

– Кёка-чан! – закричал Ацуши. Эхо подхватило его голос и разнесло его по всему магазину, но совершенно безрезультатно. Она не отозвалась. Возможно, на неё тоже напали.

Ацуши стиснул зубы. Все из-за его беспечности. Зачем он вообще затеял этот дурацкий разговор и выпустил ее из виду? А ещё лидер их группы называется! Дурак, а не лидер!

Однако демоница, похоже, не планировала давать ему отдыхать. Щупальца били по барьеру без передышки, и ему приходилось постоянно распределять силу таким образом, чтобы ловить удары на него.

Придется уменьшать его. Стоя на одном месте она его быстро убьёт. К сожалению, без трансформации, Ацуши не был способен ни к какой боевой магии – только барьеры и исцеляющая. Даже боевая ему практическим не давалась – огненные стрелы гасли на подлёте, а шары рассыпались в воздухе.

Дазай-сан сказал, что все дело в конфликтующих унаследованных способностях в его теле. В его жилах течет кровь Бьякко, одного из старых богов Японии. Пусть и изрядно разбавленная. Не так, как в случае с Арахабаки, заточенным в одном из подчинённых Полуночной Мафии. Возможно, со временем и множеством ритуалов, он мог бы получить полный контроль над своими силами, возможно даже получить больше, а также освоить боевую магию, которая ему пока не даётся. Недостаток контроля над трансформацией мешает.

Но времени у них не было.

Поэтому пока они сосредоточились на том, чтобы он мог управляться тигриной формой, а также на занятиях светлой магией. В остальном его прикрывала Кёка. Которой сейчас не было рядом!

По его вине.

Ацуши перешёл в частичную трансформацию и отбил барьером очередное щупальце, а после, резко извернувшись, попытался проехаться по полу, чтобы ударить лапами туда, откуда к демоницы исходили щупальца.

План был хорош, но провалился. Потому что сперва его мощные когти уткнулись в некую невидимую преграду. Он толкнул что-то мягкое и тяжёлое в её сторону, и сам по инерции немного отъехал назад. На удивление это сработало, и она немного покачнулась.

Он был слишком удивлён, чтобы действовать, но в последний момент взял себя в руки и бросился на неё. Мощные заострённые когти вцепились в щупальца, стремясь их отодрать от тела.

Два, три, четыре, а после его схватили за шиворот и мощно отшвырнули в сторону с такой силой, что он пробил две полки с продуктами насквозь и врезался в третью. Зазвенели и попадали одна за другой банки с консервами, зашуршали коробки с хлопьями. Спину пронзила острая боль. Даже во время частичной трансформации Ацуши оставался уязвим. Да, он быстро регенерировать, но боль никуда не девалась. На мгновение дыхание так перехватило, а на глазах выступили слёзы, что он подумал, будто больше никогда в жизни не сможет дышать.

Демоница оказалась рядом быстрее, чем он мог даже представить – её бледная рука с заострёнными ногтями схватила его за горло. Ацуши запаниковал и вцепился когтями в нее, оставляя окровавленный след.

Противница резко подалась назад и остановилась, словно споткнулась обо что-то. Ацуши едва поднялся и оценил свои шансы. Похоже в панике он ее задел. На неестественно бледной коже багровели алые полосы от его когтей. Бьякко – магическое существо, а ещё когда-то он являлся богом, пусть в него сейчас почти не верят. Его когти смертоносны для тех, кто пытается причинить вред тем, кто находится на его земле.

– Я убью тебя. И найду Кёку-чан, – твёрдо пообещал он демонице. Его не волновало, понимает она человеческую речь или нет. Эти слова были необходимы скорее ему. Он не мог сдаться. Не только ради себя.

Щупальце ожгло его шею и ухо, и Ацуши не смог подавить болезненный вскрик, ощутив, что частично оглох. Однако именно в этот момент он как раз бежал к своей противнице, готовясь трансформироваться целиком.

И споткнулся. Дважды. Ведь она недавно тоже…

В горячке боя Ацуши действительно не хватало времени размышлять об этом, но постоянно игнорировать подобное тоже невозможно. Он задел рукой что-то висящее на полке, и это определённо были не упаковки кофе.

Щупальце ударило его в бок, пробивая тело насквозь, но он был готов, и заговоренный кинжал, который он выхватил трансформировавшейся обратно рукой, вонзился прямо в белёсую ладонь. Демоница с шипением отдернула её и щупальцем выдернула его за рукоять и откинула прочь, куда-то за ближайшую полку.

Как так?! Он должен причинять демонам вред!

Ацуши почти обмер от удивления и чуть не пропустил град удар, от которых отгородился выставленным барьером, который приходилось молниеносно перемещать так, чтобы он закрывал хотя бы половину тела – на манер средневекового щита. Ухо все ещё не регенерировало и надсадно пульсировало тупой ноющей болью.

– Кёка-чан! – закричал он. И опять не получил ответа. Страх за неё рос в его груди только сильнее, почти сводил с ума. Он не имеет права тратить время. Недавний удар в бок, почти рядом с бедром, почти лишил его подвижности, и пока спасал только барьер.

Ацуши зашипел сквозь стиснутые зубы, присаживаясь на корточки. Нужно решаться. Или эта битва закончится его поражением. Даже его регенерация имеет предел. Или он превратится в тигра и потеряет контроль. Тогда он станет опасен для Кёки – в таком состоянии он все ещё не мог до конца осознавать себя. Дазая-сана здесь нет.

Никто им не поможет.

Мышцы забугрились, трансформируясь и ускоряя регенерацию. Зрачки сузились. Он отбил барьером ещё один удар, а лапой поймал одно из щупалец – их вроде было больше или как кажется – и резко дёрнул на себя сколько хватало сил. Демоница зашипела или зарычала – первый звук, который он от неё услышал – и потеряла равновесие.

Ацуши оттолкнулся лапами от пола, словно подброшенный гигантской пружиной. Высокие потолки супермаркета давали ему пространство для маневра, и он мысленно выругался, что не поискал так Кёку с самого начала.

Однако сейчас у него было дело поважнее. Он обрушился на противницу сверху всем весом. Задние лапы врезались в грудь, разрывая плоть, а передними он приземлился прямо на лицо, сворачивая шею.

Она не успела отреагировать – в подобии глаз только и мелькнула в последний момент перед этим тень изумления и какой-то еще эмоции. Два уцелевших щупальца рванулись к нему, но, беспомощно скользнув по полосатому меху, обмякли и упали на пол.

Ацуши брезгливо отряхнул когти, вернулся в человеческую форму, отполз подальше и устроился возле развороченной полки, пытаясь отдышаться. Все тело болело так, словно его палками в приюте били целые сутки. Бой выдался коротким, но очень напряжённым.

Теперь он мог идти и искать Кёку.

Неожиданно он моргнул. Ему ведь что-то казалось странным. Точно.

Сделав ещё несколько глубоких вдохов и сглотнув слюну, чтобы хоть немного смочить пересохшее горло, он заставил себя подняться, подошёл к той самой полке с кофе и протянул к ней руку. Пальцы наткнулись на ткань одежды и чью-то кожу.

Ацуши распахнул глаза во внезапном осознании, а после перевел медленный взгляд на лежащее неподалёку тело демоницы. Побежал к нему, запнулся обо что-то. Теперь он вспомнил. Когда они сражались в паре стеллажей отсюда, его когти точно протянулись чью-то плоть.

Он не хотел от этом думать.

Ацуши дотронулся до тела демоницы. Ведь то и не думало исчезать.

И именно в тот момент, когда он это сделал, что-то вокруг неуловимо изменилось. Он на мгновение прикрыл глаза. Буквально на долю секунды, а когда он их открыл...

Кёка лежала перед ним в луже собственной крови, становящейся постепенно все больше. Красная юката исполосована когтями в районе груди до такой степени, что ребра обнажены, некоторые сломаны и осколки торчат в лёгких; тонкая шея вывернута под неестественным углом. Широко распахнутые синие глаза смотрят в выражении изумления куда-то в сторону – под соседнюю полку.

– Кёка...чан? – тихо спросил Ацуши не в силах осознать происходящее. И именно сейчас в голову ворвался рой ненужных уже видений:

Ацуши и Кёка зашли в район, и землю укрыл туман в первый же вечер в том месте, где они остановились на ночлег. Все усыпано трупами, но никто их них об этом не помнил. Они завтракали на кухне, как они думали, покинутого, дома, пока хозяйка этого дома сидела прямо с ними за столом, уткнувшись лицом в деревянную поверхность, а в спине торчал кухонный нож.

Они шли по улицам, где никого не видели и огибали все тела, даже не думая, что идут неестественно, переступая через тела или обходя их. Их мозг регестрировал препятствия и говорил как их миновать, но подавал сигнал забыть в следующее же мгновение. Возможно они задумались бы об этом, если бы им кто-нибудь подсказал, как это выглядит со стороны. Проблема в том, что никого не было рядом.

Вот они подошли к Бэйшии, где труп старика застрял прямо в дверях и автоматические двери уныло закрывались и открывались до бесконечности. Но для них этой картинки не существовало – обманутый разум попросту отказывался им ее демонстрировать.

В супермаркете тоже повсюду мертвецы – кто-то умер недавно, кто-то давно. Они перепрыгивали через них или обходили. А после разделились, и, когда Ацуши столкнулся с Кёкой через несколько минут, в его глазах она стала демоном, и в её, соответственно, тоже. Они атаковали друг друга.

И он ее убил.

То же самое, похоже, происходило с остальными. Они видели галлюцинации и убивали друг друга.

Они все мертвы. Такова разгадка исчезновений людей в западном регионе Канто.

Ацуши обвел взглядом полутемный зал супермаркета – в дальней части свет уже не работал, а после снова посмотрел на Кёку. Он никак не мог поверить, что она мертва. Все это какой-то глупый страшный сон. Ведь такого не могло произойти.

Он помотал головой, схватил девушку за окровавленную ткань юкаты и потряс.

– Кёка, вставай… пойдем домой, – попросил он. По щекам струились слезы. – Кёка, умоляю… не оставляй меня одного. Я ведь так и не сказал тебе, что я...

Его разум отказывался верить в очевидный факт, он отодвигал понимание того, что она мертва, все дальше, хотя бы на тысячную долю секунды. Ведь понять – значит признать и то, что именно он убил её.

Подобно электрическому разряду, осознание пронзило его разум. И его затрясло. Он обхватил хрупкое искалеченное тело девушки и закричал. Кровь пачкала его одежду, пока он сжимал пальцами тяжелую ткань и выл.

– Кёка! Я не хотел! Прости меня, умоляю! Кёка! Я тебя люблю! Я бы ни за что...ни за что на свете не сделал с тобой такое! – на несколько простых фраз ушло, наверное, несколько минут, потому что он задыхался рыданиями. Мир перестал существовать, ужавшись до них двоих – Кёки и его.

Именно поэтому он совершенно потерял бдительность и не понял, что больше в магазине не один. Исключая других мертвецов, естественно.

– Ой, какая драматичная сцена. Мне очень жаль ее прерывать. Это так красиво! – прозвучал чей-то голос, и Ацуши едва ли не подскочил на месте и медленно обернулся. В паре метров от него стоял высокий парень с заплетенными в косу светлыми волосами. В руках он вертел посох с набалдашником в виде черепа.

Прежде, чем Ацуши успел ответить и даже осознать, Кёка в его руках зашевелилась. Голова с щелчком встала на место, а в глазах засветилось нечто напоминающее разум. Неужели, у него действительно есть надежда? В таком состоянии он даже не мог думать о том, что это невозможно. Он всё ещё не желал это принимать. В сердце забилась слабая надежда, заколыхалась подобно взмахам крыльев бабочки, хрупким и робким.

– Кёка-чан! – воскликнул он.

То, что ещё недавно было Кёкой, вцепилось ему в горло. Другие мертвецы зашевелились и присоединились к ней. Кто-то шел быстро, кто-то медленно. Но они сноровисто разложили его на полу, не позволяя двигаться. Кёка отстранилась, и кровь из развороченной грудины теперь капала ему на лицо. Ацуши задыхался. Вместе с разорванной артерией и хлеставшей оттуда кровью из него утекала и жизнь.

Парень подошёл поближе.

– Но пришлось, – закончил он начатую фразу, а после надул губы и проворчал. – Старые боги. Дос-кун, Макс-кун, так нечестно! О таком говорят сразу! Ты просто забыл, придурок! Да не было такого! Я бы запомнил такую важную вещь! Неправда. Ты никогда не запоминаешь важные вещи, даром, что сейчас Генерал. Я не хотел ничего подобного! Горький умер, и остался я! Хы-хы! Нашли кого назначить. Вот этого? Генералом? Вот умора!!! Я бы лопнул от смеха, будь у меня тело. Ха-ха-ха!

Лицо парня исказилось в недовольной гримасе. Он поднял посох и вонзил его преобразовавшимся лезвием прямо ему в грудь. Ацуши почувствовал, что больше не может дышать. Зубы черепа защелкали, а глаза нехотя засияли изумрудным.

– Ну эту душу-то сожри. Чего привередничаешь? – он надулся ещё сильнее, а после улыбнулся шире, безумной злой режущей на грани улыбкой. – Ах, папенька, вы такой мудак даже после после смерти. Кажется, даже могила не может исправить некоторых. А ведь даже поговорка есть. Неужто неправдива?

Изумрудное сияние усилилось, и Ацуши ощутил, что словно становится меньше и утекает куда-то, на ходу распадается на составные части. Странное непонятное ощущение. Однако остатки внимания сосредоточились на стоящей рядом Кёке. Он тянул к ней руку, пока мог пытаться.

Пока окончательно не исчез.

***

Коля драматично тяжело вздохнул и вытащил посох из ставшего ненужным тела, а после махнул рукой своим зомби.

– Оно ваше.

Бывшая подружка трупа была первая в очереди. Обычно они испытывают нездоровую привязанность к тем, кого ценили при жизни. Возможно поэтому хотят с этим соединиться, что ли, когда поглощают чужую плоть? По крайней мере, такую идею высказывали некоторые некроманты. Коля-то не парился, но и сам давно заметил.

– Я здесь закончил! – заорал он на весь супермаркет, сложив руки рупором, словно Камуи мог его отсюда услышать, и широко улыбнулся.

Теперь можно идти искать Дос-куна. Тот сейчас в Йокогаме, которая по соседству с Токио, а до неё рукой подать. Коля не сомневался, что он рядом. Враги защитили его, спрятали за множеством защитных заклинаний, но Коля знает Дос-куна давно-давно, не один десяток лет. Нельзя его недооценивать. Их, как там, Макс говорил, это называется? Д-р-у-ж-б-у. Вот! Дос-кун совсем недалеко отсюда.

И он его найдёт.