Киета уже приноровилась подниматься сама. Села на край постели. Глянула на костыли, но постаралась встать на ноги самостоятельно. Колени дрожали.

Сегодня был день. Устала. У мамы всё чаще приступы. Я приезжаю так часто, как могу. Такари устраивает истерики. То я на работе, то с семьёй. Будто она не понимает, что это может произойти и со мной. Хотя. Произойдёт. Как с ней. С бабушкой. Боже. Нужно попробовать поговорить с ней. Она же умеет слушать. Мы прошли школу вместе.

Чуть не упала без опоры. Снова легла. Костыли не хотела брать.

— Госпожа Кайсей, — медсестра принесла завтрак.

— Спасибо.

Очередной стажёр. Какой-то Солнечный правильный мальчик. До тошноты правильный. На патруле встретили линчевателя, так он хотел его засадить. Пришлось втолковать, что я могу лишить его карьеры, если он не заткнется о правилах.

— Могу ли я позаниматься после?

— Только после процедур.

Медсестра вышла. Киета осталась одна. Есть не хотелось. Хотелось уйти поскорее. Но она даже ходить не могла без костылей.

На конференции пересеклись с Айто. Он стажируется. Я знала, что он умный, но не думала, что можно начать карьеру, не закончив стажировку. Нам не удалось поговорить. Он лишь сказал, что я виновата в смерти матери. У меня всё чаще панические атаки. И сонный паралич.

— Госпожа Кайсей, — докторка зашла внутрь, — сегодня у вас массаж и ЭЭГ. Ещё, — она подняла глаза, — у вас мало железа в крови.

— Разве у меня не другой врач? — Киета взглянула на неё.

— Ваш лечащий врач ушёл в отпуск, — женщина смущённо кивнула, — а у меня появилась возможность осуществить университетскую мечту.

Тварь. Мразота. Она… Черт. Я увидела её с другой. Позвонила Масацу. Она знала. Знала. Хочу поговорить с Гунчи, но мы так давно не общались. Почему у меня нет друзей?

Докторка удивилась, когда Киета взяла костыли. Но ничего говорить не стала.

— Обычно меня провожает медсестра, — сказала она.

— Так и будет дальше, сегодня я пришла познакомиться, — женщина выглядела довольной.

Масацу изменил её муж. Но это почему-то не ушла от него. Дура.

После массажа Киета почувствовала себя полегче. Мышцы, постоянно напряжённые, расслабились.

Сейруме не так плох. Он сильный. И бывает весёлым, когда не нудит.

Женщина прошла на ЭЭГ. Легла в аппарат. По лицу врачини поняла, — всё плохо.

«Я беспричудная,» — думала она всё чаще, чтобы привыкнуть к этой мысли.

Ненавижу

Киета ковыляла по коридору к комнате восстановления. Она размяла ноги, сделала пару шагов сама, но без костылей чуть не упала.

Закончила с переездом. Устала до ужаса. Вся эта бюрократия. Познакомилась с местным полицейским. Он чудо. Покупала продукты, пересеклись. Оказалось, он женат. Чудная девушка. И моя Такари чудная. Она собирается в гости на днях.

Взялась за поручни. Сделала шаг. Колени дрожали, но Киета собралась и снова шагнула.

Приезжала домой. Отца как обычно не было. Айто в моему приезду сделал моти. Я чуть не расплакалась. Стыд и позор мне. Если бы я приехала к Такари, она не приготовила бы мне моти. МамаАйто всё больше об отце. Как бы не сорваться. Тогда Айто не простит. И мама не простит. Как хорошо, что они не знают о моих пьянках.

Споткнулась, но вцепилась в поручни до побеления костяшек. Сделала шаг. Ещё один. Впервые дошла до конца.

Зачем-то позвали на конференцию МИДа. Надеюсь, пройдёт спокойно.