Жуткий грохот заставляет подскочить среди ночи и судорожно заозираться в поисках источника шума. В палатке ужасно душно и темно. Не видно совершенно ничего. Люси падает обратно на перекрученный спальник, слегка ударяясь головой и твердую землю. Спальная кофта неприятно липнет к вспотевшему телу. Через тонкую брезентовую стену видно, как небо вспыхивает белыми зарницами. Она вдыхает тяжелый густой воздух, потом осторожно, стараясь не разбудить Эльзу, пробирается к выходу. Ей просто необходим глоток свежего воздуха.

На улице ничуть не лучше. В преддверии грозы все замерло: ни, тебе, прохладного ветерка, ни обычных ночных звуков. Хартфелия отходит на несколько шагов от лагеря, обнимая себя за плечи, и вздрагивает, когда вновь раздается гром. Черт бы побрал эти детские воспоминания, так отчетливо вспыхивающие в голове. Отец запирал ее в огромной жуткой темной комнате совершенно одну, а за окнами особняка стояла такая же ненастная погода. Зарницы вновь вспыхивают далеко на горизонте.

— Почему не спишь? — Голос над ухом заставляет подскочить и вскрикнуть. Визг эхом разнесся по поляне. — Тише ты, это всего лишь я. — Подошедший сзади драконоборец вскидывает руки в извиняющемся жесте.

— Боже, ты так меня напугал. — Люси упорно пытается успокоить бешено бьющееся сердце, когда новый раздается раскат грома, который только ухудшает положение.

— Ты боишься? — Удивленно вскидывает брови Лаксус. Возвращаясь с задания вчера днем, они с Громовержцами наткнулись на команду Драгнила и решили составить им компанию.

— Сам-то почему не спишь? — Вместо ответа спрашивает Хартфелия, отвернувшись от мужчины и глядя в то место, где сходился горизонт.

— Меня разбудили твои шаги. — Пожимает плечами блондин. А потом добавляет — Почему?

Заклинательница упорно молчит, и он уже не надеется услышать ответ, когда девушка тихо произносит:

— В детстве меня часто оставляли одну в грозу. Мне было очень страшно. С тех пор я, конечно, научилась справляться с этим, но в таких условиях это тяжело сделать.

Между ними повисает тишина. Волшебница продолжает наблюдать за приближением стихийного явления и вспышками молний, расчерчивающими небо неверными линиями. Дреяр же молчит, обдумывая то, что собирается сделать. Поступать так — совершенно не в его привычках, но за последнее время они слишком сблизились с держательницей, чтобы не попытаться ей помочь… Он резко тянет Люси на себя, схватив за запястье.

— Что ты делаешь? — Вскрикивает она.

— Это.

В руках мага появляются желтые молнии — его магия. Затем Лаксус как бы перекладывает их на ладони девушки. Та испуганно дергается, но ничего не происходит — молнии искрятся, прыгают, но боли не причиняют. Блондинка завороженно наблюдает за ними, кажется забыв о том, что боялась всего пару секунд назад.

— А теперь отпусти их. — На ухо шепчет ей драконоборец, и осторожно поднимает чужую руку вверх, к небесам. Крохотные молнии мгновенно увеличиваются в размере, сливаясь в вышине с себе подобными. Ток проходит сквозь тело совершенно не причиняя боли, оставляя после себя только приятное покалывание. Так вот значит, что чувствует драконоборец всякий раз, когда применяет волшебство. Раздается грохот, но Люси только улыбается.

— Как здорово! — Радостно улыбается она, а после добавляет совсем, как ребенок. — Хочу еще!

Дреяр по-доброму усмехается. Он готов всю ночь повторять это снова и снова, лишь бы заклинательница перестала бояться.