Меня окружает огромная толпа людей. Их тела покрыты уродливыми ранами, с которых безостановочно стекает гной и кровь. Их бесцветные глаза полны боли и страданий. Зияющие дыры их сизых ртов раскрыты в безмолвном крике.

Череда бесконечных рук тянется ко мне. Они разорвут меня, я уверен. Одна из рук уже отрывает пуговицу с моей рубашки. Я вздрагиваю и бестолково подпрыгиваю, словно бейсбольный мяч. Ничего не получается. Я чувствую себя слабым и неполноценным... В этом нет ничего удивительного. Все мои способности и знания стёрты. Теперь я самый обыкновенный человек. Но какая-то часть меня ещё помнит вкус стремительного полета в бесконечность. Мельчайшая часть, оставшаяся далеко-далеко в другом мире. Мне не сбежать.

Когда я в полной мере осознаю этот факт и замираю, смиренно опустив голову и ожидая скорой расправы от рук таких же, как и я — ничтожных умирающих людей, звук резко включается, словно кто-то нажал на кнопку «Старт» в своем музыкальном плеере. Мои уши пронзает хор голосов, сплетенный в один безостановочный вопль отчаяния и страха, пронзающий мою душу насквозь, словно острый криптонитовый кол. Это заставляет меня рухнуть на землю, затыкая уши руками.

Вопль усиливается, становясь всё более безжалостным и острым. Он сводит меня с ума.

— Убейте! — с хрипом выдавливаю я, — Убейте меня! Разорвите на клочки! Только заткнитесь!.. Прошу вас! Люди!.. Кто-нибудь, убейте…

Их руки продолжают тянуться, но никто из них не осмеливается прикоснуться ко мне. Они лишь стоят и кричат, обступив меня плотным кольцом и орошая кровью маленький клочок асфальта, на котором валяюсь я, корчащийся и извивающийся в агонии. Я бы многое отдал за то, чтобы мои барабанные перепонки лопнули. Но этот кошмарный звук почти не затрагивает мои уши. Он исторгается прямо в мой мозг, наполняя болью каждую его клеточку и разносясь по кровеносным сосудам всё глубже и дальше, прямо в сердце.

Да, я понимаю. Я понимаю! Я должен помочь всем этим людям! Но как? Как, чёрт возьми?! У меня больше нет той силы, что была у меня с рождения. Сейчас я совершенно ничего не смогу для них сделать. Я никуда не годный смертный человечишка, не сделавший в своей жизни ровным счётом ничего хорошего. Даже когда у меня была сила, когда я был всемогущим, когда я ещё был супергероем, спасителем, надеждой всей этой планеты — я разменивал свой дар по пустякам, действуя лишь ради собственной выгоды. Я был безответственен и неопытен, я не знал всех тех мук и страданий, что испытывали все эти люди каждый день, раз за разом, умирая бесчисленное количество раз. Я никогда не испытывал боли, я совершенно не брал на себя труд даже понять что это такое. И именно поэтому я заслужил этот ад. Я и только я сам виноват во всём, что происходит сейчас.

Тишина.

Я открываю глаза, не веря своим ушам.

Я лежу посреди пустынной дороги. Вокруг меня нет никаких людей. Нет даже луж крови, всего секунду назад по щиколотку заливающей асфальт.

Это…

Это сон?

— У каждого есть свой собственный ад, — неожиданно произносит чей-то голос. Он мягкий, прохладный и мелодичный, — Так говорил один мой друг.

Я обернулся и увидел юную девушку. Она очень хороша собой.

— Привет, — произнесла она, улыбаясь одними уголками губ, — Что ты здесь делаешь?

— Я бы хотел спросить у тебя то же самое, — ответил я дурацким дрожащим голосом.

— Что-то случилось? — спросила она, с любопытством разглядывая меня с ног до головы, — Ты выглядишь так, словно вернулся с войны.

— Ты не видела…? — я поспешно оборвал себя на полуслове и устремил взгляд на свои ботинки, — Нет, ничего... Всё в порядке, спасибо.

 Ещё чего доброго решит, что я чокнутый. И, возможно, окажется права. Вряд ли нормальный человек смог бы заснуть прямо на асфальтовой дороге. Я вздохнул и медленно побрел по тротуару, мрачно разглядывая хмурое небо. Солнце наполовину спряталось за огромную серую тучу, так что на улице царил легкий полумрак в преддверии скорого дождя. Хотел бы я знать, который сейчас час. Впрочем, это не так уж и важно. Я никуда не тороплюсь.

— Эй! Постой! — окликнула меня всё та же девушка. Я остановился и принялся рассматривать её без особого, впрочем, интереса. Да, у неё весьма хорошенькая мордашка. Милый маленький носик, пухлые алые губы, изумрудные миндалевидные глаза, обрамленные очень длинными ресницами, щедро подкрашенными чёрной тушью. Подстриженные до плеч рыжие волосы, слегка растрепанные и завивающиеся на чуть розоватых кончиках. Макушку её увенчивает пластмассовый ободок с огромным ярко-красным бантом. Наряд незатейлив и прост — узкие джинсы, острые каблучки, красная миниатюрная сумочка и бежевое весеннее пальто с кожаным поясом, ловко подчеркивающим талию. Самая что ни на есть стандартная модница, каких достаточно часто можно встретить повсюду, даже в самых глухих провинциях. 

— Как тебя зовут? — тем временем спросила она, всё так же продолжая прожигать меня любопытным взором.

— Стивен, — брякнул я наугад первое попавшееся имя. Какая разница, как меня зовут? Ты же всё равно выкинешь меня из своей головы, едва я только исчезну за поворотом вон того дома.

— Неплохое имя, — обаятельно улыбнулась она, — А меня Гиджлс.

— Это такое прозвище?

— Ага. Меня так очень давно называют. Ну, у нас просто привыкли давать прозвища. Редко у кого их нет. А ты?

— Что?

— Ты ведь приезжий? Я тебя никогда раньше не видела у нас.

— Да, приезжий…

— У тебя здесь родственники есть?

— Нет.

Я постепенно убыстрял шаг. Честно говоря, у меня не было никакого желания продолжать разговор, пусть даже, возможно, и с самой красивой девушкой в этом городке. Однако эта Гиджлс определенно страдала излишним любопытством. Она не отставала от меня ни на шаг.

— Понимаешь, Стивен, — выдохнула она, почти срываясь на бег, — У нас очень и очень редко бывают новенькие… в смысле, приезжие из других городов. Из какого ты города?

— Из Северной Столицы, — опять наугад. Я мало что знаю о городах в этом штате, но я помню заметку о том, как их называют в народе.

— Круто! — воскликнула Гиджлс. И, о ужас — её глаза загорелись с утроенной силой.

— Наверное, — пробормотал я, резко тормозя возле автобусной остановки, донельзя заплеванной окурками. Кто-то перевернул урну и свалил её на скамейку. Я осторожно ухватил её за краешек и быстро поставил на прежнее место, в угол у огромной доски разнообразных рекламных объявлений. Гиджлс посмотрела на меня с недоумением и, выхватив из сумки мобильник, быстро прошлась по его белым клавишам. После чего, взглянув на меня с неисчерпаемым интересом, с сожалением сказала:

— Я бы хотела узнать тебя получше, Стивен. Но мне пора бежать. Ещё увидимся, город тесен.

Она быстро скользнула в нутро серебристого автомобиля, остановившегося возле остановки. Тот фыркнул, окутав меня дымом и уехал. Ну, наконец-то.

Я зашел за дощатую стенку остановки, вытащил из кармана алую маску и надел её, завязав на затылке двойным узлом. Я не горел желанием плутать по улицам пешком.

В конце концов, изучать незнакомый город лучше всего с хорошей высоты. Кстати, а почему я совершенно не помню, как в него попал? Так не должно быть. Супергерои не могут страдать излишней забывчивостью, в этом я всегда был твёрдо уверен. Но факт оставался фактом — я понятия не имею, почему очутился именно здесь. Я запомнил лишь приземление.

Это был выжженный лес, кажется?..

Я резко взлетел, подняв облако пыли, поднялся над городом как можно выше и лёг в загустевшем от влаги воздухе, заложив руки за голову. Мне кажется... нет, я уверен — прошло уже несколько лет с момента моего прибытия на Землю. Время здесь идет по-другому. Оно быстрее, чем в моей родной Системе и, с другой стороны, гораздо медленнее, чем где-либо ещё.

Все эти годы прочно укрепились в моей памяти, но что-то мешает мне заглянуть в её дверь и выгрести эти воспоминания. Должно быть, произошло что-то ужасное, иначе чего ради я стал бы возводить вокруг этой двери такой огромный барьер в собственной цитадели разума? В любом случае, я должен…

— Отвали от меня! — взвизгнул знакомый, неожиданно залетевший в мои уши голос. О, да это же та самая девушка по прозвищу Гиджлс.

— Отвали, я сказала! Иначе… — её полный ненависти голос оборвался, но я отчетливо различил участившееся биение её сердца. Это нехорошо.

— Иначе что? Что ты сделаешь? — издевательски процедил, чуть шепелявя, голос какого-то незнакомого парня, — Пожалуешься своей мамочке?

— Не приплетай мою мать, козёл!

Где это? А, вот. Я резко увеличил масштабы своего зрения и приблизил взгляд к городу внизу, на темный переулок, скрывающийся между зданием мэрии и маленькой библиотекой. Вот и Гиджлс, прижавшаяся спиной к дубовому забору. На лице её написана ненависть и презрение, но в глубине её глаз отчетливо плескался страх. Напротив неё стоял какой-то здоровенный детина в серой куртке и чёрных солнечных очках. Он бесцеремонно лапал её за грудь, совершенно не обращая внимания на её кулаки, барабанящие его.

— Детка, ты меня огорчаешь, — прошептал он, плотоядно облизываясь, — Я ведь хотел по-хорошему, понимаешь? Просто взять чёртовы бабки и свалить из этой дыры. Но полтинника-то не хватает. Я два раза пересчитал, но ты...

Гиджлс вздрогнула и закричала. Раздался неприятный треск.

Я уже стоял рядом и деловито заламывал руки этому ублюдку.

— А-А-А-А-А!!! СУКА!! ТЫ МНЕ, БЛЯТЬ, РУКУ СЛОМАЛ!!!

— Полицейский участок в паре кварталов отсюда, если я не ошибаюсь? — уточнил я, сгребая неудавшегося насильника в охапку.

Гиджлс молча кивнула, глядя на меня круглыми ошарашенными глазами.

— Он же не успел?..

— Нет, всё в порядке…

— Будь осторожна, — сказал я и взлетел, держа орущего благим матом парня за шкирку.

— Подожди! — крикнула мне вслед Гиджлс, — Кто ты?

Но я уже вылетел из переулка и ловко влетел в двери полицейского участка.

Впереди предстоит ещё много дел.