Я медленно развернулась и прошла мимо остолбеневшей брюнетки. Молча. Я все ей сказала, теперь дело за ней.

Женя не попыталась меня остановить или окликнуть. Я услышала лишь, как тихо открылись и закрылись входные двери, но не обернулась: я так и стояла к ним спиной, не в состоянии поверить, что она всё-таки ушла. Что не поверила мне. Хотя почему она должна мне верить? Мы с ней знакомы не больше нескольких недель. Жизнь иногда складывается так, что даже самый изученный, казалось бы, человек, как тот же Андрей, вдруг может оказаться совершенно не тем, кем ты его себе представлял. А тут ситуация: девушка и женщина, замужняя! женщина и девушка-которой-всегда-нравились-парни… И чего я от неё ожидала? Что она после моих слов бросится ко мне в объятия, сходу поверив? Александра, ты же всегда была рассудительной, сама бы такое сделала? Нет… Хотя, если бы это сказала Она…

Мои переменчивые размышления прервал голосок сына:

— Мам, я пить хочу… — И Сева попросился ко мне на руки.

Пожалуй, со всей этой ситуацией я позабыла о самом главном: у меня есть сын. И сейчас, вместо того, чтобы погружаться в депрессивные размышления, мне стоит переключится на заботу о своём малыше. А Она… Раз уж приняла такое решение, то так тому и быть, я не собираюсь навязываться человеку, который мне не верит. Вот только почему мне так больно?

Прижав к себе своё сонное солнышко, я понесла его на кухню, чтобы дать ему попить. На кухонном столе одиноко лежала чайная ложка, которую я забыла убрать, спеша разобраться с тем, что обнаружила программистка. Сердце опять ёкнуло, когда в моем сознании пронёсся сладкий момент нашего поцелуя. Нельзя! Нельзя вспоминать, иначе не выдержу, не такая я уж и железная…

Уложив сына, я вновь вернулась на кухню. Убрала эту несчастную ложку, вручную, не используя свою посудомоечную, вымыла тарелку и вилку, которые использовала Женя. Пора уже забыть о её присутствии в моем доме и в моей жизни. Она не поверила мне, о чем можно ещё размышлять? Наверное я просто дурочка: хочу, чтобы она позвонила, чтобы хотя бы написала… Господи, кто бы сказал, что я буду так ждать от кого-то звонка…

Но нет. Она не позвонила. И не написала. Спать я ложилась в полной уверенности в том, что она никогда не сможет мне поверить.

Утро ознаменовалось прыжками сына по кровати. Так как уснуть я смогла лишь около четырех, удивляться тому, что сын встал первым, не приходилось. Еле-еле раскрыв глаза, я поползла варить кофе. Так как отпуск, в свете всего произошедшего, мне ещё долго не светит, нужно приводить себя в порядок перед работой. Да и сына нужно в садик вести. Жизнь не окончилась с её уходом.

Когда все утренние заботы в виде умывания-кормления и тому подобного были позади, я решилась вновь проверить свой телефон. Там висело одно-единственное непрочитанное сообщение:

Я готова была танцевать от радости! Надо ли говорить, что я собиралась со скоростью света? Надо ли упоминать, что я перебрала пять вариантов одежды, пока не остановилась на одном из юбочных костюмов с довольно скромной блузкой? Нужно ли говорить, что сын сам мне принёс то, что нужно одеть ему в садик, потому что я долго висела перед зеркалом? Господи, она сводит меня с ума!!!

Сева в садике оказался одним из первых. Благо, там уже скучал его друг-недруг Даня, а то капризов было бы не избежать.

Утренние пробки, чувствуя, что я спешу, рассасывались быстро, словно в сказке. Весь мир словно говорил мне: мы с тобой, мы сделаем все, чтобы тебе повезло!!!

Чувствуя себя одуревшей от любви школьницей (а что, мной овладело очень даже похожее состояние), я лихо припарковалась у кафе. Ждёт ли она меня? Или передумала? Господи, Саша!!! Она же сама эту встречу и назначила! Хотя кто знает, какие такарашки у неё в голове бегают…

Когда я открывала дверцу, послышался глухой звук, заставивший меня ощутить чувство некого дежавю. Я опять кого-то задела?

И точно: на асфальте стояла Женя, потирая ушибленную руку. Ну, хоть не голову на этот раз…

Девушка взглянула мне в глаза, скептически улыбаясь:

— Александра Всеволодовна, вы все же решили меня покалечить? А как же все ваши вчерашние слова?..

Глядя на неё, я отметила, что её глаза красные, видимо, ночью она мало спала… Что же ты так, милая моя? Ты вновь прячешься за сарказмом?

Открыто улыбнувшись ей, я все же ответила на вопрос:

— Все сказанное мной вчера — чистая правда. Я очень рада, что ты решилась поговорить, Жень. И мне очень жаль, что я вновь тебя задела. Единственное мне не ясно: как ты у дверцы машины-то оказалась?

Брюнетка тихо и немного печально рассмеялась:

— Хотела поступить по-джентельменски: дверцу даме своего сердца открыть… Но дама оказалась быстрее… — Женя перестала потирать ушибленную конечность и шагнула ближе ко мне.

Я слегка растерялась. Вчера она молча ушла, а сегодня сама назначила встречу, в открытую подходит ко мне слишком близко, называет дамой сердца… Что произошло за эти несколько часов?

Девушка предложила мне взять её под руку. Я не отказалась: мне всегда импонировала галантность, и мужская, и женская. Вот так, под ручку, мы и вошли в кафе. Я совершенно не опасалась, что нас неправильно поймут, ведь все было весьма невинно, если не считать мыслей, заполонивших моё сознание.

Когда мы уселись за столик и заказали по порции эспрессо, Женя откашлялась и произнесла:

— Александра Все… а к черту! Сашенька… милая Сашенька… если ты действительно свободна, если действительно говорила вчера правду… Тогда прости меня за уход… Тот поцелуй… у меня ещё никогда не было такого ощущения правильности происходящего, никогда не было такого крышесносящего желания никогда не отпускать того, кого целую… Господи, Саша… — Женя накрыла мою лежащую на столе ладонь своей. Её пальцы дрожали, передавая эту дрожь по всему моему телу.

Я посмотрела на её руку, накрывавшую мою, отметив, насколько музыкальны её аккуратные пальчики, и перевела взгляд на бледное лицо:

— Повторю ещё раз, Женя… Я действительно сейчас свободна. Единственный мужчина в моей сегодняшней жизни — мой сынишка. Если этот момент тебя смущает, то… — Она вздрогнула и отрицательно покачала головой. Я выдержала короткую паузу и продолжила: — Тогда я спрошу: ты мне действительно веришь? И что произошло за то время, которое мы не виделись, что заставило тебя мне поверить? И почему твои прелестные глазки настолько усталые?

Женины пальцы нервно сжали мою ладонь, а щеки покрылись смущенным румянцем. Она опустила глаза в стол и тихо ответила:

— Я всю ночь думала. О том, почему меня привлекла женщина. О своих странных отношениях с парнями, которые больше напоминали дружбу. О твоих словах. И поняла, что я могу тебе верить, просто чувствую это… подсознательно… Как всегда чувствовала, что парни не привлекают меня в романтическом смысле, хоть и нравятся мне чисто по-человечески… Так что да, я действительно тебе верю, Сашенька… Тот наш поцелуй… Саш… — девушка замолчала, подняв взгляд своих ярко-синих глаз на моё лицо, а затем переведя его на губы.

Да, девочка моя, мне тоже очень понравился наш поцелуй. Более того, я бы с удовольствием продолжила бы целовать твои сладкие губы. И не только губы…

Я мысленно встряхнулась, поскольку моё молчание немного подзатянулось, и прошептала, потянувшись свободной рукой к её щеке:

— Милая… Я так рада, что ты мне поверила, я не устану это повторять. И тот наш поцелуй… У меня такого чувства единения не было ещё ни с кем… И я…

Тут принесли наш кофе и я замолчала, убрав руку от Жениной пылающей румянцем щеки. Она неосознанно потянулась вслед за ней, но замерла, заметив стоящую на столе посуду.

Брюнетка дождалась, пока официант скроется в подсобке, а затем посмотрела мне прямо в глаза сияющим взором:

— Сашенька… Я так сейчас счастлива, что готова прямо сейчас вновь тебя поцеловать…

Я немного растерлась при её экспрессии, и, отпив кофе из своей чашки, произнесла:

— Ну, Жень… Ты же знаешь, в какой стране живем… Не поймут. Но не расстраивайся, давай пообедаем вместе, а?

Евгения стала полностью пунцовой, осознав, что только что сказала, и услышав мои слова. Конец моей фразы заставил её расплыться в улыбке. Какая же потрясающая у неё улыбка, эти нежные губки, эти сияющие, хоть и усталые, глазки… Так не хочется с ней сейчас расставаться, но работу никто не отменял. А у хорошего начальника всегда работы больше, чем у подчинённых. И с Андреем нужно разобраться… по-тихому.

Моя милая, все ещё улыбаясь, энергично закивала в знак согласия, и зевнула. Господи, чудо сонное! Спать бы её отправить, так не пойдёт же. О! Натравлю на неё Лидию Ильиничну, пусть хоть за болтовнёй от работы отдохнёт, бедная моя синеглазка. А к проблеме в виде Андрея нужно привлечь разбираться других людей, специальных.

На выходе из кафе моя галантная дама открыла передо мной двери, изучая меня сонно-восторженным взглядом. Да, похоже обед должен быть весьма… изысканным…