Я сидела за своим ноутбуком, пытаясь уловить ускользавшую мысль, когда в двери постучали. Лидия Ильинична как раз домой отпросилась, и сегодня я до конца дня сама себе секретарь, вот и приходиться посетителям в дверь мою стучать.

— Войдите! — четко произнесла я, и двери распахнулись, являя моему взору Андрея.

Мужчина выглядел неважно, будто его что-то сильно беспокоило. Неужели понял, что я его раскусила? И решил с повинной прийти?

— Саш… — тихо произнёс этот предатель. — Ты уже знаешь, да? — вскинул он голову, вопросительно взирая на меня.

— Что знаю, Андрей? Что ты крысятничаешь? Знаю. Шёл бы ты вещички паковать, а то я уже позвонила службе безопасности. Только не пробуй убежать, знаешь же, что от Главного не скроешься? Друга твоего уже за границей перехватили, если что…

— Саш! Ну не хотел я! — закричал Андрей, бросаясь к моему столу, но останавливаясь на полпути, зная, что ничего не сможет изменить.

Он понуро развернулся и направился к выходу, у двери останавливаясь, чтобы сказать:

— Прости меня, Саш. — и тихонько открыв двери, мой бывший друг удалился, оставляя меня осмысливать произошедшее.

Ведь если бы не профессионализм моей Жени, мы бы долго ещё крота искали… Моя любовь, уже совсем не депрессивная, к вредной тебе, с каждым мгновением лишь растёт… И с каким же нетерпением я жду нашего первого совместного обеда…

Моя синеглазая язвочка все так же отчаянно зевала, когда просматривала меню ресторанчика, в который мы приехали на наше… обед-свидание? свидание-обед? Не так уж и важно, главное, мы решили попробовать, что выйдет из нашего взаимного влечения.

Женя наконец определилась с тем, чего желает на обед, и перевела взгляд сонных глаз на моё лицо. Столкнувшись с моим пристальным взором, она едва заметно покраснела, опуская глаза вниз, тут же залипая на моем декольте.

Кстати, декольте было довольно скромным, и едва приоткрывало мою кожу. Но похоже, что для брюнетки и этого было достаточно, чтобы… Чтобы что? Чтобы потеряться в своих мыслях? Чтобы покраснеть ещё больше? Господи, она так очаровательна… Эти встрепанные волосы, эти покрасневшие щеки, этот дурацкий свитер, сползающий с её плеча, открывая бледную кожу… Даже этот дурацкий пирсинг в хрящике её левого уха такой милый… Женечка…

Моя смущенная синеглазая язвочка, похоже, вдоволь насладилась зрелищем, так как она вновь подняла взгляд на моё лицо, теперь останавливая его на моих улыбающихся ей губах. Неловко поправив свой сползающий свитер, Женя широко улыбнулась мне в ответ:

— Сашенька… — тихим низким голосом проговорила девушка, — что-то я уже не хочу кушать… — и покраснела ещё больше.

Неужели… Похоже, мы с ней думаем совершенно об одном и том же. И явно не о еде…

Я улыбнулась ещё шире, махнула официанту, и, когда тот подошёл, попросила его упаковать наш обед «на вынос».

Нежные руки легонько касались моего лица, изучая каждую черточку. Я стояла, не в силах пошевелиться и разорвать эту неосязаемую связь между нами. Наконец-то мы остались с ней вдвоём, пусть даже в снятом на время номере…

Я не торопила любимую, зная, что той ещё не доводилось вступать в близость с другой женщиной. Я ещё все успею: и узнать о том, что приводит в экстаз её, и показать ей, что нравится мне…

Притянув меня к себе за талию, до которой так медленно, изучая каждый сантиметр моей спины, добирались её руки, Женя заглянула в мои глаза своими тёмными омутами, в которых радужка была едва заметна за расширившимся зрачком. Она дрожала, её дыхание было прерывистым, но и я ощущала себя похожим образом.

Медленно приблизив своё лицо к моему, она сделала, наконец, то, чего мы обе так долго ждали: её губы накрыли мои в ласкающем поцелуе, в котором была бездна нежности. Я охотно ответила на поцелуй, углубляя его, обвивая её шею руками. Волосы на её шее щекотали мои ладони, ощущались такими шелковистыми… Её язык сплетался с моим в старинном танце, и с каждым движением поцелуй становился все жёстче, властней, выдавая нашу общую жажду.

Мои руки медленно начали своё путешествие вниз по её спине, и как же сейчас раздражала эта кофта! Я резко опустила ладони вниз, хватая подол её оверсайза и рывком потянула ненужный элемент вверх. Женя немного отстранилась, на мгновение разрывая наш поцелуй, чтобы помочь мне разоблачить себя и потянутся к пуговкам моей блузки.

Когда верх нашей одежды был снят, мы обе застыли, рассматривая друг друга. У Жени была идеальная небольшая грудь со гордо вздёрнутыми темными сосками, отчетливо выделяющимися на бледной коже. Бюстгальтер, похоже, она не носила принципиально, что всегда чрезмерно меня возбуждало, ну, а сейчас я просто взорвусь, если не коснусь её!

С таким же желанием в глазах она рассматривала меня, залипая на мою немаленькую грудь, все ещё объятую кружевным бюстгальтером. Глядя в черноту этих синих глаз, я с трудом верила, что раньше она не обращала внимание на женщин, столько в них было страстного блеска.

Налюбовавшись друг на друга, мы медленно сделали шаг друг к другу, почти что одновременно. Женя протянула ко мне руки, обнимая за талию, кладя голову мне на плечо, прижимаясь обнаженной грудью к моей едва прикрытой, вызывая толпы мурашек бегать вниз по моей спине. Мои руки обвились вокруг её рук, даря нежные поглаживания немного выделяющимся твёрдым мышцам, а затем она подняла голову с моего плеча и заглянула горящим взглядом в мои глаза:

— Сашенька… — хрипло прошептала она, — Сашенька… — и она притянула меня сильнее, губами находя мои губы, вовлекая в глубокий поцелуй, немного грубоватый, но такой желанный.

Я отвечала на поцелуй со всем пылом, накопившимся у меня за долгое время нашего знакомства. Я так долго её хотела, я так долго её желала, я так долго ждала именно эту язвочку синеглазую… Которая стала причиной моих терзаний, стала причиной моих сомнений, стала причиной, по которой моя жизнь заиграла яркими красками! И вот теперь она в моих объятиях, точно так же сгорает от жажды меня, как и я от жажды её, единственной.

Когда просто целоваться стало невмоготу, когда нам обеим стало этого мало, я разорвала поцелуй, нежно направляя её к двуспальной гостиничной кровати. Хочу изучить её прекрасное тело, руками, губами, языком… Женя легко подчинилась, опускаясь на постель, но притягивая меня к себе на колени. И вновь её губы обрушились на мои, а руки начали ласково поглаживать спину, подбираясь к застежке бюстгальтера. Ей удалось с третьей попытки расстегнуть крючки и я ощутила, как кружево опало с моей груди и острое наслаждение от соприкосновения нашей разгоряченной кожи. Между ног у меня было просто мокро, трусики были вконец испорчены, промежностью я ощущала, насколько сильны её бёдра, обтянутые джинсой. Ну, а она, наверняка, ощущала мой жар…

— Научи меня… — хрипло выдохнула Женя мне в губы, — научи любить тебя, милая…

Я лишь улыбнулась ей в ответ. Моя любимая девочка… Легонько нажимая ладонями на её плечи, я опустила девушку на кровать, не прекращая изучать взглядом её заострившиеся соски, нежную шею, едва заметную «спортивную» полосу на её твёрдом животе… Как же ты прекрасна, любимая моя…

Женя вздрогнула, когда я склонилась над ней, принимаясь легонько поглаживать её тело, проводя раскрытыми ладонями сверху вниз по её нежной груди, задевая твёрдые вершинки сосков, переходя на упругий живот, забираясь пальцами под пояс джинсов. Аккуратно расстегнув пуговицу и молнию, я потихоньку потянула лишние сейчас джинсы вниз. Девушка напряглась, но тут же расслабилась, приподнимаясь, чтобы дать мне возможность стянуть их. Когда мне удалось отбросить вещь в сторону, я тихонько вздохнула: на любимой были надеты кружевные темно-синие трусики, и сейчас они поблёскивали от пропитавшей их влаги. Господи! Я знала, что не только я возбуждена, но как же приятно увидеть доказательства того, что моя малышка очень сильно меня хочет… Я вновь нависла над Женей, взгляд которой залип на моей колышущейся груди и медленно опустилась на неё. Прозвучал стон, и было совершенно непонятно кому он принадлежал: мне или ей. Приоткрытые губы манили меня и я буквально впилась в них поцелуем, почти что грубо сминая их и покусывая, вызывая глухие стоны партнерши. Мои руки жили своей жизнью, пробираясь под ягодицы девушки, сжимая их, пока язык властно сплетался с не менее властным собратом.

Прервав поцелуй, я провела языком по нежной щеке, покрыла поцелуйчиками бледную кожу шеи, ключицы, добираясь, наконец, до идеальной груди. Стоящие по стойке смирно соски заслуживали тщательной «обработки», чем я и не преминула заняться. Втянув тугую вершинку в рот, я потеребила её языком, вызывая ещё один хриплый стон и мою голову крепко прижала к себе рука партнерши. Я продолжала сладкую пытку, присоединив к работе одну из рук, чтобы вторая вершинка не чувствовала себя обделённой. Легонько сжимая пальцами один сосок и немного прикусывая второй, я добилась того, что Женя напряглась подо мной, изгибая спину и постанывая.

Когда её стоны стали ещё громче, моя вторая ладонь, неспешно поглаживая упругое бедро, переместилась к влажным трусикам, отводя их в сторону, чтобы пальцы могли окунуться в тёплую влагу. Женя замерла, когда один из них нежно провёл по складкам и чуть нырнул в полностью готовое лоно. Затем к первопроходцу присоединился ещё один мой пальчик, и девушка охнула. Я ещё раз куснула пленённый сосок и ввела пальцы глубже, кладя большой палец на бугорок клитора. Поглаживая комочек нервов, я согнула пальцы внутри девушки, заставляя её вздрогнуть и вновь застонать. Похоже, я нашла нужное местечко…

Оторвавшись от покрасневшей груди любимой, я опустилась вниз, не вынимая пальцев из гостеприимной влажности. Та лишь затрепетала ещё сильнее, жмурясь от накатывающего удовольствия, когда язык сменил большой палец, а к двум уже находившимся внутри я присоединила третий, начиная синхронные движения языком, губами и пальцами. Плавно двигаясь в ней, я ощущала, как сердце переполняет счастье: я действительно люблю её, и её удовольствие для меня важнее собственного… Когда её стоны слились в единый пронзительный крик, мои пальцы оказались зажаты быстро сокращающимися стеночками её лона, а в мои волосы вцепилась её судорожно сжатая ладонь. Да, моя милая, отпусти себя…

И вот её тело расслабилось, по нему ещё пробегали отголоски оргазма, а я все вкушала её соленовато-сладкий любовный сок, совершенно забыв обо всем на свете…