Тренировки были сложными, многочасовыми и каждодневными. Они проходили на закрытой части трассы Хоккенхайма, где имитировался круг, как на официальной. Марк не мог находиться рядом с Элаизой в салоне Ультимы из-за повреждённой руки, поэтому инструктировал через рацию.

      Споров было много. Элаиза обожала заносить гоночную машину почти до трибуны или за пределы дороги в грязь. В такие моменты Марк ругался прямо в рацию, но без прямых оскорблений.

      — Не надо гнать так близко к траве! — свободной рукой он придерживал наушник возле уха. Марк стоял сверху на одной из больших лестниц ограниченной трибуны — так лучше обзор. — Держи сцепление! Не надо срезать, это запрещено!.. О-о-о, прекрасно, ты меня проигнорировала, — он выжигающими широкими глазами глядел на то, как чёрная Ультима, которой управляла Элаиза, попросту проехалась по земляному отрезку кольцевой трассы, таким образом срезав большой угол. — Ты точно станешь вторым хвостом, позорище, тебя выгонят с автодрома за такой срез, — громко ругался Марк в микрофон.

      Несмотря на трудности в практике, иногда Элаиза слушалась советов. Так она перестала сильно стирать шины, чтобы сохранить сцепление с дорогой. Марк с большой неохотой откладывал часть средств на замену резины и полировку корпуса.

      После объяснения устройства машины — теории — он захотел проверить прочность шасси. На одной из тренировок машина неудачно заехала в яму. С этого момента Элаиза старалась не делать срезы по траве на поворотах, но и низ автомобиля захотела проверить сама. Марк тогда стыдливо усмехнулся и честно думал, что она влезет только под авто на домкратах.

      Он ошибся. А когда Элаиза после проверки прочности шасси и прочистки вылезла по расстеленной картонке, криво улыбнулся, чтобы не засмеяться. Лицо, шея и плечи гонщицы были в грязи, однако это не помешало ей с довольным видом подтвердить, что «всё кул». В голове Марка рисовалась романтическая мелодрама, но он лишь хмыкал и иногда разминал занемевшие пальцы руки, что была в повязке.

      Со специальным огнеупорным гоночным костюмом возникли проблемы. Известно, что женских вариантов не хватало, и хотя Элаиза спокойно влезала в Ультиму в любой широкой одежде, Марк знал, что один её вид вызовет смех у соперников. Его это одновременно злило, но как-то вставать на сторону Элаизы тоже не хотелось.

      Вдруг засмеют и самого Марка? Это же позор. Он и так позволил себе опуститься до уровня простых смертных, перешагнув собственную гордыню и позволив Элаизе участвовать. Конечно, Марк был в отчаянии после ДТП, но это ведь не значило, что у него что-то щёлкнуло.

      Мысли крайне противоречивые.

      Однажды Марк решил задать странный вопрос, когда он и разодетая в кожаные вещи Элаиза сидели за барной стойкой в одном из ночных клубов:

      — Скажи, почему ты не хочешь привести себя в форму?

      — Всякие качалки не моя тема, — Элаиза без всякого пафоса подняла руку, чтобы позвать бармена. — Хэй, Ганс, у меня дома есть парочка коктейлей, — она почти мурлыкала подошедшему парню.

      Ганс выглядел эстетично, с бакенбардами, шоколадным цветом вьющихся локонов и напоминал непризнанного поэта, протирающего изящную рюмку. Его ни капли не смутило присутствие Марка неподалёку.

      — Только не нужно пикапов, — поставил локти на барную стойку Ганс. — Я недавно встретил одну даму, — смущённо отвёл он взгляд.

      — Хочешь сказать, что отвалишься от тусовки? — звучало разочарованно Элаиза. — А, ну и кайфолом, а я такой фартук купила.

      — Не, правда, я могу вас даже познакомить.

      — Только расскажи ей, что мы трахались… сколько там раз? — Элаиза задумчиво разглядывала потолок. — Хотя, можешь ляпнуть, что ты дофига невинный, бла-бла. Лезть не стану.

      — Спасибо за понимание, — улыбнулся Ганс. — Могу потом сбагрить бутылку ликёра.

      — Передарю её Алексу, лады?

      — Да как угодно, — с улыбкой прикрыл глаза Ганс. — Тут тебя искали. Тот светлый, кажется, Йохан.

      — Мелкий смазлёныш? — буркнула Элаиза, подложив руку под голову. — Чтобы я ещё раз связалась с девственниками… У него дикий фетиш на монашек. Воскресная школа выпускает сексуально озабоченных, — она пальцем обвела по ободку стакана. — Но лучше фетиш на монашек, чем быть обмызганным педофилом.

      Марк, слушающий очередные разговоры на сексуальные темы от Элаизы, молча сидел за барной стойкой и старательно залипал на кучу разноцветных бутылок, стоявших в закрытом стеклянном серванте. Хотел бы он ляпнуть, как раньше, какая же неправильная Элаиза женщина, но язык не поворачивался. К тому же… Марк тоже был с ней одной ночью.

      — А что с чертом? — услышал он краем уха от Ганса.

      — Этот фанатик, видимо, обожает перемерять весь гардероб. А я ленивая, сам знаешь, — Элаиза полностью игнорировала факт, что Марк её слышал. — С Алексом торчать проще всего. У нас и вкусы в сериальчиках совпадают, можно всю ночь жрать попкорн, не вылезая из-под одеяла.

      — Ты на него не запала, случаем?

      Марк внимательно прислушался. Элаиза со смехом ответила:

      — Чувственные сопли не по мне.

      Марку стало непривычно жалобно после её ответа. Отстранённость от чувств неприятно колола осколками льда. Марк мог бы сослать их на давнее переживание после ночи с ней, но здесь и так ясно, как пламя адского огня. Делать нечего, сколько ни пытайся искать обходные пути, окопы, навешивать артефакты в виде улыбок и отсутствия оскорблений на удачу.

      Наступал весенний прохладный вечер. В баре прошёл час. Марк покинул заведение вслед за Элаизой.

      — Так, я гоню до Алекса. Завтра треня в тот же тайм? — Элаиза открыла и встала за дверцу Ауди.

      — Разумеется, — Марк едва не прокололся, выдерживая у себя спокойный строгий тон.

      — Гудбай, — Элаиза с ухмылкой опустила козырёк бейсболки, скрывая чёрные глаза, и села в машину. Через полминуты её вместе с Ауди не было на парковке.

      Холод забрался под бордовую толстовку. Марк вспоминал слова Роберта, что Элаиза специально раскрепощённо себя вела, лишь бы привлечь внимание и попасть на гонки. Это оказалось не так. Она просто была такой. Марк надеялся, что едва он позовёт её на официальные соревнования, то всё изменится. Нет. Элаиза осталась всё той же распутной девушкой. Марк понятия не имел, сколько парней встречала она на кружевной постели, но понимал, что стал одним из них.

      Всего лишь мальчик на одну ночь.

      Наверное, Марка бы не волновал данный факт, ведь с девушками поступал также: с какими-то спал чаще и несколько раз, с другими — лишь однажды. Но он всех помнил. Сходство с Элаизой было таким значительным, что это навевало странную манию. Свадебное платье, воображение, что Элаиза станет другой. Он будто читал книжку, где нашёл «ту самую» распутную девушку, но она поменялась ради него одного и стала преданной.

      Элаиза не изменилась. Сказочный мир с прекрасной принцессой рушился, но становилось легче осознание, насколько надуманными и бредовыми считаются навязанные обществом устои. Не нужно быть сильным и «мужественным», когда раздирает боль, вырывается крик, просьба о помощи и плач. Не нужно быть мягкой и «женственной», если не хочется. Просто не хочется. Без всяких причин. Наверное, это главный вывод: оставаться самим собой или самой собой — самое тяжёлое в чёртовой реальности. По-настоящему сильным становишься лишь тогда, когда не принимаешь чужие правила жизни, а живёшь так, как считаешь нужным и не мешаешь жить другим.

***

      Долгожданный день кольцевой трассы наступил. Марк никогда ещё так не волновался, несмотря на то, что он не водитель. Рука зажила, но была слаба.

      Элаиза нервничала, но больше от радости, а не страха проигрыша. Это её первое официальное соревнование. Когда мимо прошли насмехающиеся соперники, она и внимания на них не обратила, в отличие от Марка, который зачем-то пытался поднять Элаизе самооценку, сравнивая её с низкорослым гонщиком мужского пола и похожей комплекции. Комплимент вышел так себе.

      — Остынь, меня не колышет мнение ущербов, — усмехнулась Элаиза. — Лучше молись, чтобы я не въехала сраным шасси в ту ямищу на срезе, — она показала рукой в перчатке на самую дальнюю часть кольцевой трассы.

      — Не надо никаких срезов, — Марк щурился и сохранял надменный высокомерный тон. Он почти забыл, что поставил всё состояние на победу Элаизы, пока об этом не напомнили посторонние, которые громко обсуждали ставки. — Не делай глупостей.

      За весь месяц Марк рассказал и показал ей всё, что знал сам, стараясь не упускать важных деталей. Некоторую информацию приходилось фильтровать: иногда Марк всю ночь сидел и вырисовывал схемы, как пройдёт обучение в теории и на практике. Вспоминая пересказы кучи разных нужных и ненужных деталей Роберту, он старался урезать и выбрасывать то, что точно не пригодится. Только факты: правила езды, как лучше обойти на малом и большом крюке, как разгоняться и сбавлять газ, какие возможности есть у Ультимы и у машин соперников и что делать, если случится авария. Последнего Марк боялся больше всего, ибо это не только моментальный проигрыш, но и его неспособность правильно дать совет.

      Старт объявлен. С кольца раздался громкий рёв, а все гоночные автомобили дёрнулись с места. За событиями можно было наблюдать через экран, слушать диктора и смотреть непосредственно на огромную зону. Марк делал всё одновременно. Когда Ультима удачно зашла в первый крюк, он бегающими глазами глядел прямую трансляцию и поджимал рот. Слишком волнительно, слишком много эмоций за одну гонку.

      Как давно их не было.

      — Ультима GTR720 на третьей позиции!.. — крикнул восторженно диктор за камерой оператора.

      Марк больше ничего не желал слушать, только то, что происходило с его машиной. Когда был пройден второй круг, Элаиза оказалась на четвёртой позиции из шести — её подрезали на повороте. Она могла срезать. Марк боялся, что Элаиза так и сделает, но вместо этого та предпочла сбавить обороты.

      — Всё верно. Лучше дать пройти, чем рисковать срезом, — он благодарно улыбнулся сам себе, но волнение не исчезло.

      Нужно первое место. Конечно, Элаиза тренировалась и до этого почти всю жизнь прогоняла на разных улицах и трассах. Но это были официальные гонки. Огромное давление. Любой неверный крюк — и моментальный вылет. Марк так боялся, что мог упустить какое-то правило или Элаиза нарушит что-нибудь.

      Ещё несколько кругов пролетело с бешеным рёвом гоночных двигателей.

      — Ультима финиширует первой всего в секундном отрыве от Феррари!!! Невероятная гонка! И первая женская победа, ну надо же!!! — раздался ликующий голос диктора под громкий ор наблюдателей. — Тот, кто поставил на неё, сегодня стал долларовым многомиллионером!

      Вокруг Марка взорвались возмущения. Как так? Не может такого быть! Выиграла девчонка, которая взялась из ниоткуда! Столько возмущающихся идиотов вокруг Марк никогда не видел. Он спокойно встал с места на специальной трибуне и направился к трассе. К месту, где остановилась Элаиза на заезде, который она выиграла.

      «Чужой успех иногда приносит гораздо больше радости, чем собственный. Особенно если стал его организатором». Слова Роберта всплыли в голове лишь на миг, но почувствовать их значимость Марк сумел только сейчас. Он то и дело оттягивал рукава, потирал запястья, дёргано улыбался, не зная, как ещё хотя бы ненадолго остановить безумный порыв эйфории.

      — Поздравляю! — восторженно, но достаточно сдержанно сказал Марк, пожимая Элаизе руку.

      Знала бы она, сколько эмоций радости и благодарности он вложил в рукопожатие. Хотя, Марк довольно долго не отпускал её ладонь, пока не пришёл оратор и гонщицу не начали окружать репортёры.

***

      Прошёл час. Ультима стояла в гараже, а Элаизу проводили на кучу съёмок, интервью и успели засыпать всяческими предложениями по рекламе. Сначала она радостно принимала все фотовспышки и массу глупых и не очень вопросов. Потом ей это надоело. Свалила она довольно быстро.

      — Неплохое открытие сезона, — Элаиза устало улыбалась. — Но лучше отпраздную в баре. Инфа сто, что все в ауте! — она полезла в телефон. — Куча пропущенных. Кто-то звонил даже во время загона, прикол.

      — Спасибо, что помогла мне, — Марк стоял возле Ультимы, облокотившись боком на неё.

      — Мне надо отвалиться, загляни ко мне как-нибудь вечером, если надумаешь отблагодарить, — Элаиза, уже переодетая в повседневную одежду, стояла неподалёку от Ауди, которую Марк разрешил припарковать в гараже на время гонок.

      — Хм. Подумаю, — конечно, Марк заглянет.

      После победы Элаизы он заглядывал бы к ней хоть каждый день и ночь, пока не надоест. Впрочем, Марк знал, что даже если подобное случится с его стороны, Элаиза не будет париться и найдёт ещё кого-нибудь. А пока можно помечтать о бессовестной постельной романтике. Это временно, но тягуче приятно.

      Элаиза уехала. Теперь Марк мог, наконец, вздохнуть и сесть на корточки, хватаясь за лоб:

      — Я больше не участвую в гонках!

      В голове крутилось столько идей, что Марк озвучивал их поочерёдно, пытаясь понять, чего хотелось дальше. Он смог обучить Роберта и привязался к нему, как к взрослому ученику. Элаиза — буквально отличница, которая сдала экзамен на высший балл. Может, поступить преподавателем в автошколу? Марку было плевать на внешность и иные особенности людей, когда они чему-то учатся.

      Лоуренс вспомнился крайне болезненно, несмотря на недавнюю эйфорию. Марк принял факт, что не мог поменять Джонсона, потому что не имел на это право. Да и в кого он хотел его поменять? В новую версию себя? Этого бы никогда не случилось.

      Так много вопросов, на которые есть ответы. И так много ответов было неправильными. Как выбрать тот, который показывает истину? Нужно рассматривать разные точки зрения. Наверное, Марк постарается узнать позицию Джонсона чуть лучше, но позднее, а пока на своём опыте пришёл к выводу, что у того просто был свой выбор. Скорее всего, Марк опять ошибся. Хотя признание возможности выбора — настоящее достижение.

      Никто ведь не рождается с правильными знаниями и истинным компасом на них. Пару столетий назад люди вообще лечились, выпивая свинцовую настойку и занимаясь кровопусканием.

      На неделе Марк решился поговорить с фрау о дальнейшем будущем. Та, как обычно, сказала, что это не её дело. Тогда Марк улучил момент и попросил её на долгий разговор в свободное время.

      Это было сложно. Признаваться в собственных ошибках, слабостях и недочётах было страшно, но ещё страшнее — говорить о мечтах, переменах и просить поддержки от той, которая добилась всего сама. Фрау Шнайдер спокойно выслушала Марка и ответила следующее:

      — Я не знала, за что тебя поздравлять или хвалить. Мне интересны дизайн и парфюмерия, и я могу похвалить, например, себя за красивые фотоснимки. Но это часть работы, той профессии, которую я знаю. Не могу говорить поздравления там, где я не понимаю, однако если для тебя важно, чтобы я поддержала, то ты отлично справляешься, малыш.

      От последнего обращения у Марка щёки заалели, а фрау только неловко улыбнулась, пряча глаза за красивой утончённой ладонью.

      С этого момента их неясные полурабочие отношения стали более семейными, хотя было видно, насколько двоим непривычно говорить друг другу о глупостях, нервозностях и слабостях. Марк пытался копировать успех фрау Шнайдер, ибо та добилась всего сама. Но он почувствовал, что настоящий успех для него — это когда кто-то добивается цели. Поэтому ему так не нравилось, когда отец радовался, показывая правила вождения и делая на него ставки. Он думал, что станет таким же разгильдяем, не могущим в самостоятельность, а теперь понял, что это доверие. Валентин ведь отправил Марка обратно в Нокфелл. Отец из него всё равно был такой себе, но он не скрывал своих недостатков.

      В Хоккенхайм Марк вернулся со странным окрыляющим чувством. На парковке в его сторону огрызались старые обиды тех, кого он успел сильно унизить. Грубо оскорблять в ответ, конечно, Марк не стал. Он делал это более изощрённо: цеплялся за обидное слово и пытался примерить на себе.

      — Не бывает лысины у тех, кто имеет много денег, — Марк показательно поправил густую красную чёлку перед очередным обидчиком. — Если меня побеспокоит подобная проблема, я найму специалиста или схожу к нормальному парикмахеру.

      И уходил. Слушать оскорбления дальше не было смысла — они становились высосанными из пальца. Это даже не смешно.

      С Робертом связаться так и не удалось. Тот поменял страничку на MyPlace, как и номер телефона. Но Марк знал, что Роберт катается по странам вместе с Беном. Осталось только дождаться, когда их группа прилетит в Германию, а Марк, который никогда особо не слушал тяжёлую музыку, возьмёт билеты на концерт и попробует что-нибудь новое.