Первые лучи рассветного солнца тонкой полоской ползли по зеленому ковролину и заползая на лицо. Короткая стрелка настенных часов остановилась на пяти. На экране телевизора красивая девушка в бархатном красном костюме рекламировала что-то, рассказывая о том, насколько оно необходимо и как пригодится в жизни. Какой канал сейчас не включи, везде будут крутить телемагазины с дешевыми товарами, а молодые девушки будут убедительно и подробно рассказывать, почему стоит его купить. Теплый свет ажурной лампы начал неприятно бить в глаза. Замучено простонав, Джонсон высунул растрепанную голову из под тонкого пледа, который не особо спасал. Пошарив рукой у себя под боком, он нащупал телефон, который так мешал и больно упирался в ребра. Было совершенно тихо. Из приоткрытого окна не доносилось ни единого звука. Создавалось ощущение, что улица вымерла, не оставляя и малейшего шанса для чего-то живого.
***
До места встречи идти еще около пяти минут. Между домов уже выглядывала центральная площадь города. Рассаженные по всему периметру деревья и прочая растительность скрашивали всю мерзкую серость окруживших их зданий. Ветрины выглядели намного аккуратнее и приятнее, нежели в любом другом районе. Наряженные в броские и вызывающее внимание костюмы, зазывали проходивших зевак войти внутрь и глянуть что-нибудь, чем можно будет покрасоваться перед лицемерной публикой. Ведь не каждый может позволить себе что-то дорогое, верно? Цветастая ветрина, облагороженная разными сладкими изделиями и ласкающими ухо словами, всячески старалась привлечь людей, дабы те зашла и прикупили себе немного сладкого. "окунись в сладкую жизнь с головой", гласила надпись, находящаяся прямо над дверью. Не особо креативно, но все же лучше, чем ничего.
— Патлатый! - выехав из-за фонтана на встречу Джонсону, Сиджей приветливо улыбнулся, протягивая руку для рукопожатия. Выглядишь не очень. У тебя тушь потекла? Или это твои синяки? Дорогуша, тебе нужно отдыхать как можно больше. Твои глаза опухли и покраснели, словно у торчка.
—Спасибо. Это самое приятное, что я слышал за последние пару лет, — пожав руку друга, Ларри запихнул её обратно в карман. Несмотря на саркастический тон, уголки губ разом приподнялись в слабом подобии улыбки.
На улице стало заметно холоднее.
— Главное, что честно, кто как не я тебе об этом скажет, — заправив выбившуюся прядь волос обратно за ухо, Сид ухмыльнулся исподлобья поглядывая в карие глаза на против. — Ты в порядке? Ты и в правду выглядишь не очень, может попей чего? Я знаю классные таблетки для улучшения сна или могу помочь с поиском психолога, мало ли что вам художникам может взбрести в голову.
— Сид, повернув голову к отстающему другу, Ларри окликнул его. Тон был довольно холоден. Улыбку, словно ветром смело. Казалось, он и вовсе не улыбался. Я ценю твою заботу, правда, Но я сам разберусь, - всосав нижнюю губу, он нервно накрутил на палец прядь волос. Собрав все мысли в кучу, он закончил мысль: — У меня нормальный сон, Я нормально питаюсь и мне не снится никакая херня. Единственная проблема, которая меня преследует — я сам.
— В любом случае, послушай меня, если тебе нужна будет помощь ты можешь положится на меня.
— Спасибо чувак.
— Как там Лиза? В прошлый раз ты говорил она чувствует себя херово.
— Она продолжает работать, — мысли о матери которая продолжала свое дело, не смотря на болезнь сильно ударили по Ларри, как минимум морально. Сгорбившись и всунув руки в карман толстовки вид шатена стал более мрачным когда-либо.
За последнюю неделю Лиза, мать Джонсона младшего, заболела и чувствовала себя действительно очень плохо. Глаза потеряли бывалый запальной блеск, а цвет кожи сменился на более бледный. Сходив раз к врачу, женщину пообещала сыну, что побережет себя. Но это обещание давалось ей с трудом. После ухода мужа из семьи физическая работа стала тем, что вытянуло женщину из ужасной затяжной депрессии. Тогда, всего четыре года назад, она забыла обо всем, что беспокоило ее ранее, в том числе и о сыне. Этот период дался Ларри особенно тяжко. Отец ушел, мать не разговаривала с ним на протяжении полугода. Тогда-то шатен и открыл для себя рисование. Ненавидя себя и весь мир вокруг, он проводил большую часть времени за небольшим блокнотом. Кто бы мог подумать, что в одной небольшой книжечке может хранится целый мир, который создал один художник, стараясь скрыть его от чужих глаз. Словно жадный ребенок, прячущий свою конфету, он хранил этот блокнот, куда попадали абсолютно бессмысленные зарисовки.
— Поговори с ней еще раз, лишним это точно не будет, — стараясь поддержать друга, Сид даже не заметил как они подошли ко входу в парк.
Искренность и забота - то, чем Сид всегда безотказно делился. Добрая искренняя улыбка могла растопить любого. Кто бы мог подумать, что он мог связаться с таким конченым мудаком, как Ларри Джонсон.
— Без толку, она никогда никого не послушает, если она что-то решила, то ее не переубедить. — Пиная попадающиеся под ноги камни, шатен не заметил как чуть не врезался в фонарный столб, если бы его не успели во время отдернуть.
— Она напоминает мне одного моего знакомого ха-ха, — кончики губ медленно расплылись в бока, на лице блондина расплылась блаженная ухмылка, которая казалось и не собиралась покидать его. — Такая же невнимательная упертая мечтательница.
Со стороны блондин выглядел словно сытый кот, только-только налакавшийся сметаны и собирался завалится на дневной сон. Густые тучи на небе вырисовывали дивные формы, для каждого глаза разные. Медленно расходясь, тучные облака создавали дыру, в которую начали пробиваться пара солнечных лучей. Пейзаж, словно снятый с картины дивного художника, радовал глаз, внушая нотки умиротворения. Хаотичные лужи отбивали теплый солнечный цвет, расплываясь в смеси ярких цветов, словно произошел взрыв, покрывший все вокруг разнообразием оттенков красного, желтого и немного даже зеленого. Улицы была практически пустой. На одной из лавочек молодая девушка покачивала ярко красную коляску, умудряясь болтать по телефону, активно жестикулируя руками. На другой же сидела седоволосая старушка, подкармливающая образовавшуюся стаю голубей.
— Когда они появились? Голуби, в прошлом году их было меньше, — повернув голову в направлении женщины, Джонсон не заметил под ногами немного выпирающий люк, зацепившись носком об препятствие, он едва не полетел носом вперед.
— Не знаю, как-то не обращал на них до этого внимание, — словно не заметив странные движения друга, который словно старался схватится за что-то в воздухе блондин дал предполагаемый ответ на его вопрос.
— Бродячих животных стало меньше. Не знаю что с ними делают, но за последние пару недель я не встретил ни одного бродячего кота или собаки.
— Возможно предвыборная агитация? — Сделав такое предположение. Достав из кармана штанов листовку, Сид передал её другу. — Скоро же выборы на пост мэра, видимо пытаются задобрить народ. Сам вспомни, как Фелпс три года назад активно баллотировался, видимо сейчас опять будет, — мягкий голос сразу стал тверже, появились нотки агрессии, что в целом было не свойственно такому парню как Сид. По спине Джонсона предательски проскакал табун мурашек.
— Не гиперболизируй. Сомневаюсь что он настолько плохой...Ну или хуже Паркинсона, о нём ты точно так же отзывался, — постаравшись не задевать тему политики, Ларри начал метаться глазами по сторонам ища за что можно зацепится.
— Я не гиперболизирую! Я согласен на кого угодно, на того же Дакоту, но никак не Фелпса! Он уничтожит наш город! — Сделав несколько глубоких вдохов, Сид стукнул себя ладонью по лбу, — ох черт, прости за такой резкий взрыв, просто...ну знаешь, Фелпс реально не лучший мужик, которому можно доверить такую власть, — акцентируя предпоследнее слово, он резко огляделся. — Добрались.
Разноцветные шатры приветливо встретили новых гостей. Цирк предстал перед ними чем-то величественным, от чего невозможно было оторваться и от чего хотелось поскорее уйти. Сновавшие по сторонам дети, не глядя, врезались во все, что можно было. Крик, шум и гам. Только так Лоуренс мог описать открывшуюся перед ним локацию. В воздухе стоял запах цирка. По другому это описать нельзя было. Возможно у многих, если не у каждого, когда их просят вспомнить о цирковом шоу, в голове сразу всплывает тот запах, шум и клоуны. Клоуны есть в каждом цирке и являются его неотъемлемой частью. Ларри никогда их особо не любил. Он не мог сказать, что боится их или слишком любит. Они просто никогда не привлекали его. То ли дело акробаты. Исполняя сложные трюки и рискуя жизнью, они восхищали его своей отвагой. Глядя на них, он понимал, что никогда не осмелился бы на такое. Возможно в будущем это поменяется, но точно не сейчас. Касса с билетами представляла из себя несколько будок, больше похожих на коробки. Оба окошка были залепленным множеством разных брошюр, а с самого верха свисали самодельные бумажные гирлянды. Очередь была не особо большой, парням удалось пройти её за десять минут. Хотя и эти десять минут казались для Ларри бесконечностью. Все было слишком вырвиглазным и веселым. Напрягая и без того раздраженный мозг художника. Поглядывая на наручные часы, он с раздражением цокал и переводил взгляд на Сиджея, который уже забирал билеты. Сегодня он хотел успеть показаться на парах и опаздывать очень не хотелось. Ему и так уже грозили отчислением. Заметив, как друг болтает о чем-то с продавщицей, он не смог ничего сделать, кроме как закатить глаза и направится к нему. дабы напомнить, что у них есть еще дела.
— Да-да, идём, — отмахиваясь рукой, Сид вновь повернулся к симпатичной девушке стоящей за кассой. — Был рад побеседовать с такой милой девушкой, хорошего вам дня!
Хихикнув, смущенная девушка вернулась к работе. Помахав ей еще раз, Сид направился за Джонсоном. Он выглядел слишком раздраженно. Быстрые и большие шаги были ему не свойственны. Сколько блондин себя помнит, Джонсон был задумчивым и летал где-то глубоко в своих мыслях. Цирковые артисты, которых он успел заметить в тусклой тени циркового шатра, выглядели не совсем так, как их обычно изображали в фильмах и рисунках. Немного мрачный готический стиль нагонял жути, создавая целый букет впечатлений. Начиная от удивления и восторга, заканчивая тревогой и отчуждением. Больному человеческому мозгу свойственно менять все, что он видит. Так, при виде клоунов мозг человека видит лишь нечто, что отдалённо напоминает человека, но на деле им не является.
— Прекрати болтать со всеми с кем можешь, — втянув голову в плечи, Джонсон проговорил это так словно завидовал открытости друга к диалогам. — Это напрягает и пугает одновременно.
— Тебе просто нужно научиться общаться с людьми, — хихикнув, Сид посмотрел на него словно раскрыл самый большой его секрет. — Как ты вообще живёшь?
— Нормально я живу. Не всем же быть такими общительными как ты, — всунув руки в карманы штанов, шатен продолжил бубнить себе что-то под нос иногда зыркая узким взглядом по сторонам.
До колледжа они дошли молча, лишь Сид иногда пускал в сторону Джонсона очередную шутку, которая заставляла последнего слабо улыбаться лишь глазами.
***
День прошел так же скудно, как и начался. Сплошная, порядком надоевшая рутина, повторяющаяся изо дня в день уже на протяжении нескольких лет, застряла комом в горле и якорем на душе. Хотелось чего-то нового, можно было даже сказать острых ощущений. Нет, Ларри не особо любил находить приключения, особенно после того, как в подростковом возраста подорвал петарду под окнами соседки и довел её кролика до сердечного приступа. Да, то время он никогда не забудет. Ему тогда ужасно влетело от родителей, а в качестве наказания он провел оставшееся лето за книгами, в то время, пока его одногодки гуляли за окном и проводили свою бурную жизнь так, как им хочется.
Улицы погасли, падая во мрак осеннего вечера. Где-то в дали еще проглядывались узкие полоски оранжевого и розового заката. Узкая дорожка была усеяна листвой, а по бокам располагались высоки фонарные столбы. Людей было не особо много. в этой части города молодым людям делать практически нечего, из-за чего они обычно собираются в северо-восточной части. Все клубы, кафе и подобного рода заведения располагались именно там. Здесь же были в основном парки и тихие жилые районы. Дойдя до выхода из парка, Ларри направился прямо, перебегая пустую проезжую часть и забегая в темный проулок. Так бы он и пошел дальше, если бы не увидел пару людей, складывающую что-то в мешок. Не доброе подозрение поселилось в голове. Присев между мусорных мешков и баков, он внимательно в слушался в тихий диалог. Фонари в этой глуши перегорели, людей не было. Дальше был тупик. Он мог развернутся и побежать обратно. Пойти длинной дорогой и забыть это все как плохой сон. Но резко проснувшийся интерес делал свое дело.
— Шевелись! Мы не можем больше задерживаться, — высокий силуэт и низкий бас давали понять, что их обладателем был довольно грозный мужчина. — Все убрал?
— Да-да, не нуди, — человек, что был ниже, помахал в сторону, словно своим жестом говорил "отстань, я и без тебя знаю", и включив слабый фонарик начал осматривать место.
Он словно знал, что кто-то где-то притаился и тихо наблюдает за ними, нарочно держа светило на уровне своих бедер, не освещая свое лицо. Сидя в неудобной позе тело начало болеть и затекать. Постаравшись издавать как можно меньше звуков, или по крайней мере, ему так казалось, Ларри, переминаясь с ноги на ногу, постарался сесть немного по другому. Вытянув ногу, он ненароком задел черный пакет, который, судя по звуку, был забит бутылками. Разговоры на минуту затихли. Пара бутылок чокнулись друг об друга, создав характерный для этого звук, чем и привлекли внимание мужчин.
— Слышал это? Сейчас из-за тебя мы можем оказаться в огромном пиздеце, — подойдя в плотную, высокий мужчина тыкнул второго в грудь, от чего тот пошатнулся. — Закрой свой ебанный рот, пока мы не напоролись на свидетелей. — Подойдя по ближе к мусорникам, мужчина окинул их взглядом.
Сердце замерло, а мозг отключился. Страх циркулировал в теле вместе в кровью. Джонсон не чувствовал ничего. Он оцепенел на месте. Если этот бугай сейчас хотя бы немного опустит голову вниз, то сразу заметит нежданного зрителя их представления. Зажмурившись, патлатый попытался вспомнить молитву, которой его научила когда-то набожная бабка. Он не помнил ее целиком, но проговаривал про себя каждый кусок, который приходил в голову.
— Всем известно, что свидетели долго не живут, — сам пошутил — сам посмеялся, примерно так же вышло с этим парнем. Обойдя высокого, низкорослый парень запихнул что-то в машину. — Это могла быть простая крыса коих полно в этом днище. Пойдем скорее, мы отбились от графика.
— Кто бы говорил, какой правильный сразу стал, — пройдя мимо низкого, громила намеренно зацепил того плечом и скрылся в черном пятне, коим служил фургон.
— Заткнись уже, — выдавив из себя эти слова полушепотом и сел в автомобиль, следом за вторым.
Раздался шум мотора, и темное пятно двинулось с места. Словно камень спал с плеч. Просидев так еще минут пятнадцать и убедившись что они точно уехали и за ним никто не следит, он ползком выбрался из переулка. Встав он сразу побежал в сторону дома, все время оглядываясь, нет-ли сзади никого.
— Смотри куда прешь! — Врезавшись в одного из прохожих, шатен даже не обернулся.
Залетев в подъезд и спустившись на лифте в подвал, Ларри заперся на все замки. Хотелось кричать и плакать. Он не знал, что там делали эти люди, но явно ничего хорошего. Горячий душ немного расслабил напряженное тело. Из головы не вылазило увиденное сегодня вечером. Лучше всего было забыть это все, как страшный сон. Надев пижаму, патлатый упал лицом в подушку, тяжело втягивая носом воздух. Завернувшись в одеяло, он долго еще не мог уснуть. Тогда Джонсон даже не знал, что его жизнь скоро кардинально поменяется, и он откроет в себе новых демонов.