Минсок осторожно поглаживал по спине Сехуна, что тихо всхлипывал у него на груди. Откровения Тао выбили их обоих из колеи. Ким и не представлял, что породил на свет такое чудовище. Он помнил сына ласковым пятилетним малышом, а потом… Потом муж запретил им видеться и альфа наблюдал за ребенком лишь издалека, отмечая про себя растущую в глазах мальчишки ненависть ко всему живому.

Почему он не поборолся за сына? А был ли у него шанс? Михёк сделал всё, чтобы очернить репутацию бывшего. На альфу ополчилась почти треть корпорации. Его называли и извращенцем, и тираном, и ловеласом, и эгоистом. Муж сделал всё, чтобы личность Минсока потерялась на фоне этих обвинений, и если бы временами Чунмён не давал ему хорошую затрещину, он бы утонул в своих комплексах.

Сехун свернулся, прижав к себе ноги. Мин выдохнул, а потом повернулся к младшему.

— Выпрямись, так спать вредно, — сказал он. – Тем более в твоём положении.

— Почему он ушёл? – спросил омега, выпрямляясь.

— Он дал нам время прийти в себя. Для него Тао абсолютно чужой человек и его слова задевают его всё же не так, как нас с тобой. К тому же, малыш, он Король и должен быть сейчас со своим народом и армией. Увы, здесь мы ему ничем помочь не можем, разве что со всеми почестями встретим победителя в нашем общем доме, в наших объятиях и в нашей постели. Увы, сейчас время идёт на часы. Ты сам слышал, что сказал Тао.

Сехун поёжился. Да, Минсок тоже предпочёл бы забыть, но не получалось.

Когда Джехён сказал, что поймали Тао и Чунмён ждёт их с Сехуном на Джаре, что-то внутри болезненно сжалось. Он понимал, что Король звал их для отвлечения внимания, но всё же альфа боялся за состояние омеги.

— Ты…

— Я не трус, Мин. Я встречусь с ним, но для начала пристрою Вира. Думаю, что ему не скучно будет в компании Эйса и Рэйси.

Омега ушёл, а Минсок… Он сам не понимал своей тревоги. Он… Признаться честно, он уже давно не воспринимал Тао, как кого-то родного, было слишком больно, но сейчас… Альфа понимал, что Чунмён явно предпринял все меры, чтобы младший никому не смог навредить, и сама мысль о том, что он увидит своего ребёнка в кандалах, терзала и так взвинченный разум.

Вскоре вернулся Сехун. Он нервно вытер вспотевшие ладошки о штаны. От омеги помимо естественного запаха исходил аромат каких-то трав и Минсок был благодарен Чонину за заботу. Успокоительное сейчас было как никогда кстати.

— Идём? – спросил омега. – Тянуть не вижу смысла.

— Да, ты прав, пошли, — кивнул Минсок, крепко сжав ладошку мужа. В коридорах было тихо, ведь не смотря на то, что половина базы бодрствовала, была глубокая ночь.

Режим они сбили уже давно, и наверное, к мирной жизни придётся привыкать заново.

В Джаре горел свет, словно направляя. Чунмён ждал их в общем зале. Он был слегка растрёпан, но в целом в норме.

— Чем закончилось «нападение» сирен? – спросил Мин. Он наблюдал со стороны и сразу видел, что гости не намерены сражаться.

— Как думаете, выделить место для поселения в горах или на равнинах? – усмехнулся Король.

— Даже так? – хмыкнул Сехун. – А что по этому поводу думает Дери?

— Он теперь в безопасности, а его семья стала больше, — ответил Мен. – И да, Мин, скорее всего ты скоро станешь дедушкой.

— В смысле? – опешил Минсок. – Тао…

— Перед визитом сюда успел сцепиться с лидером наших гостей, — развёл руками Чунмён. – Но сейчас, думаю, это не так важно. Нас ждёт допрос. Готовы выслушать о себе кучу лестных отзывов? И… Есть предположения, что у парня не всё в порядке с головой. И твой бывший муж, Мин, приложил к этому руку.

— Каким образом? – напрягся альфа.

— А вот этим мы сейчас и поинтересуемся у малыша Тао. Идёмте.

Они направились в сторону каюты, что была переоборудована в допросную ещё для Рэя. Джар полностью держал под контролем эту комнату. Эта машина была просто незаменима сейчас и Минсок надеялся, что Виктор не станет гробить свой талант.

Механическая дверь медленно отъехала в сторону. Минсок сразу заметил сына, что сидел на небольшой кушетке у стены. Руки Тао были закованы, а ноги привязаны к ножкам кровати. Заметив их, он подскочил, а потом злобно оскалился.

— Так и думал, что увижу вас здесь, — хмыкнул Хуан.

— А чего не поделился со своим дружком? – ответил Чунмён. – Аспир ведь до сих пор уверен, что ему противостоит лишь восставшая часть армии Джемина под руководством его генералов, да парочка низших чинов с соседних планет. Боюсь, что твой друг очень расстроится, узнав правду.

— А мне какое дело? – хмыкнул Тао. – Аспир оказался уж слишком глуп и чересчур зависим. Он повторял что-то о господстве над галактикой, а то перескакивал на наследников. На кой нужны дети, если ты хочешь править миром?

— Чтобы было кому оставить то, что удалось захватить? – спросил Минсок.

— Велика честь, — скривился Тао. – Не вижу в этом смысла.

— Но люди не живут вечно, — сказал Сехун, на что Хуан только засмеялся.

— Это пока, — хмыкнул он. – Но наука не стоит на месте, а учёные Оксиона не даром едят свой хлеб и, научившись создавать новые конечности, уже задумываются о способах переноса сознания в новое тело. Совершенное, неподверженное разрушению.

— Ты бредишь? – спросил Чунмён, бросив тревожный взгляд на Минсока, что лишь пожал плечами. В Туманной галактике он не был давно.

— Что? Страшно стало? – усмехнулся Тао. – Жаль папа не увидит, как широко шагнёт прогресс. Запомните фамилию Самли. Однажды она прогремит на всю ЕКВ, и я буду в первых рядах среди тех, кто будет аплодировать этому талантливому юноше. Но мы отвлеклись, вы, ваше величество, уже проиграли. Через несколько часов здесь будут Лидеры Vesta. Они признали права Аспира на Магнус.

— Лидеры, что официально передали правление своим детям и уже не имеют никакого права голоса во Вселенной? Это они-то признали выскочку и мятежника? Не смешите меня, капитан. ЕКВ признаёт Лидерами юных наследников и их официального представителя — мистера Виктора Коллета. 

— Коллет – предатель! Его арестуют сразу же, как он вернётся на Землю. Он стал слишком самостоятельным. У него нет будущего в Vesta…

— Но есть дети…

Тао засмеялся, а по спине пробежали мурашки. Минсок видел, как и Чунмён напрягся.

— Детям нужно для начала вырасти, — оскалился Хуан. – Знаете, как высока детская смертность, а эти малыши с подачи, кстати, именно Коллета, ведут активный образ жизни. Что ему мешает от них избавиться и присвоить власть себе? Я раскрою его коварный план перед ЕКВ.

— Виктор не такой! – сказал Сехун. 

— Ну, когда трупы будут остывать в морге кто-то вряд ли будет разбираться какой он. Уж я позабочусь об этом.

— Ты… Ты не тронешь детей! Таких как ты нужно изолировать от общества! Ты ненормальный! – почти прорычал Сехун.

— Кто бы говорил, — огрызнулся Хуан, брезгливо скривившись. – Уже успел раздвинуть ноги перед обоими? А папа предупреждал, что ты ещё та шлюха. Он сразу увидел в тебе то, чего не видел я. Он был святым человеком, а ты его убил!

Тао дернулся было в сторону омеги, но верёвки на ногах держали крепко.

— Ты и только ты виноват в том, что я потерял единственного человека, что меня любил. Он был рядом со мной с первого дня моей жизни. Он научил меня всему, что я знаю. Он открыл для меня новый мир, учил чувствовать. С ним было легко. Он принимал меня и я платил ему тем же.

Тао как-то слишком томно выдохнул, прикрывая глаза.

— А потом в нашу размеренную жизнь вошёл ты. Я… Я запутался, едва не потерял себя, но папа снова направил, снова показал, что ни один омега меня не достоин. Он был единственным, с кем мне было хорошо. Он любил меня, а я его. У нас был идеальный мир, пока я сжимал его в своих объятиях, разделяя наслаждение…

— Ты… — почти прорычал Минсок. – Ты спал с собственным папой?

Тао открыл глаза и усмехнулся.

— Он сказал, что я лучше тебя. Он показал мне все прелести жизни. В шестнадцать изменения в организме пугают. Я не знал что мне делать, а насыщенный аромат рябины звал меня. Я шёл к единственному родному человеку. Ему тоже было плохо…

— Течная сука! – прорычал Минсок.

— Не смей так говорить о нём! – в тон ему ответил Тао. — Ты ничтожество! Ты и мизинца его не стоишь! Он был лучшим, а потом… Вы отобрали его у меня! Твари! Я уничтожу вас!

Минсок слышал, как колотится сердце в груди. Он знал, что его муж не подарок, но такое… Он спал с собственным сыном, он привязал альфу к себе своей текущей дыркой, отгонял от парня всех омег. Теперь понятно почему после его смерти Тао словно озверел. Привязка лопнула. Он пытался найти в своих партнёрах своего первого и «единственного» и не находил, срываясь на несчастных омегах. 

— Даже там, на том свете, он поддерживает меня. Я на все готов, чтобы получить его одобрение. Я… У меня есть множество наших совместных видео. Там он счастлив, улыбается, смеется или стонет от наслаждения. Там он настоящий. Я соберу их, а когда получу власть в Vesta, я вложу все средства в проекты Самли. Он обещал вернуть мне папу. Он снова будет жить. Снова будет рядом, а вы… Вы все сдохните! Я брошу ваши трупы к его ногам.

Тао засмеялся. Минсок видел, как побледнел Сехун.

— Думаю, хватит с нас на сегодня, — выдохнул Чунмён. – На лицо проблемы с головой. Думаю, Виктор будет не против того, что этот экземпляр отправится к сиренам. Им всё равно с кем, главное, чтобы член стоял, прости Хунни.

Омега натянул улыбку, а Тао напрягся.

— Какие сирены? – спросил он. – Вы должны отправить меня в изолятор Vesta!

— Я? – с сомнением спросил Чунмён. – Должен? Я – Король, мальчик, а ты на моих землях и приговор тебе я вынесу сам. Ты поддержал мятежника, участвовал в смертельной оргии, покушался на жизнь и честь нашего гостя – принца Дропса, угрожал моим мужьям, и я ещё не говорю о том, что ты принимал участие в незаконных пытках моего брата, которого удерживали в клетке насильно.

— Это Аспир!

Чунмён хмыкнул.

— А ещё у меня есть жалоба мистера Бён Бэкхёна, что, к слову, является жителем Магнуса, о причинении вреда здоровью, есть показания сирен, что пришли сюда по твоей наводке вершить кровавую месть над человеком, что мне очень дорог, шантаж Сяоджуна, нападение на генерала На… Дальше продолжать?

Тао побледнел, а его глаза нервно забегали.

— И это только претензии Магнуса, а у Виктор ещё есть что добавить. Вторжение на нейтральную планету, попытка захвата власти в корпорации и изнасилования Ли Тэёна… Набегает на смертный приговор, и я ещё слишком щедр, отправляя тебя к сиренам.

— Лучше убей! – сказал Тао, посмотрев на старшего, а потом повернулся к Минсоку. – А вы что молчите? Ни одна планета ЕКВ не использует такие меры! Это жестоко!

— А то, что ты делал все эти годы – нет? – хмыкнул Мин. – Умерев, ты просто освободишься, не почувствовав ничего из того, через что прошли мы. Напомнить, как ты кричал на едва живого омегу, что потерял всё: родителей, ребёнка? Как ты несколько лет преследовал его, едва не загнав в могилу от страха. Он боялся даже своей тени. А Бэкхён? Ты превратил лицо омеги, дарованной тебе богом, в кровавое месиво. Из-за тебя он лишился глаза!

— Я тоже многое потерял!

— Течную дырку?! Он давал тебе каждый раз или баловал исключительно по праздникам?

— Закрой свой поганый рот!

— А то что? И это меня-то эта тварь называла извращенцем? Он совратил собственного ребёнка!

— Никто меня не совращал!

— Да? А что ты вообще знал о сексе, когда переступил порог его комнаты? Он должен был посоветовать тебе что-то, дать ознакомиться с соответствующей литературой, да привести любого другого омегу в конце-то концов, но не раздвигать перед тобой ноги! Семейка больных на голову!

— И снова мы вернулись к тому, что мне нужен врач, а не сирены, — оскалился Тао. – Я болен…

— На Куакагаве тебя полечат. У них с этим строго. Порченный товар сразу в расход, — огрызнулся Минсок.

— Это так ты заботишься о сыне? – спросил Тао.

— У меня нет сына! Так же, как и ты много лет повторял, что у тебя нет отца. Мы квиты. Мой сын ещё не родился, как и мой внук, и я клянусь, что они не узнают о своём родстве с такой тварью, как ты.

— Внук? – растерялся Хуан.

— Омегам свойственно беременеть, мой друг, — хмыкнул Чунмен. – Итак, наш разговор слишком затянулся. Я хочу знать, что задумал Аспир. Весь план, а не тот, что ты рассказал своему случайному любовнику на Куакагаве.

— А, вот откуда ноги растут, — оскалился Тао. – Знаешь, да пошёл ты! И вы все. Мне терять нечего. Клетка, так клетка. Думаете, я не сумею договориться? Да и Аспир, если подсуетится, ещё может выиграть эту битву.

— Аспир будет сидет с тобой в соседней клетке, — хмыкнул Чунмён. – Там и расскажешь ему, как ты на него надеялся, а Цянь Тун, что составит вам компанию, ещё посмеётся над вашей глупостью. Иронии и язвительности этому человеку не занимать. Не хочешь говорить, не нужно. У меня достаточно сил, чтобы противостоять выскочке и четырём зажравшимся старикам, а ты… Что ж, у тебя будет время подумать о своёй никчемной жизни, прежде, чем кто-нибудь купит тебя на базаре за гроши.

— Я хочу увидеть Бэкхёна!

— Он не хочет.

— Даори…

Чунмен помотал головой.

— Хун! Мы же были связаны. Ты носил под сердцем моё дитя! Ты должен понимать, что эти двое вершат самосуд. Меня должны судить в Vesta, а не на захудалой планетке.

— Эта захудалая планетка – мой дом, — решительно сказал омега, одёрнув ворот футболки и демонстрируя две метки. – А эти двое – мои мужья, а под сердцем я ношу их детей. Нас с тобой ничего не связывает. Ты, кажется, пожелал мне сдохнуть и я, прости, желаю тебе того же. Ты сейчас находишься на нашей планете. Мы трое – верховная власть Магнуса и наш приговор обжалованию не подлежит.

Тао прорычал. В его взгляде сейчас была ненависть и обреченность, но Мин понимал, что ему его не жаль. Его мальчик умер почти двадцать лет назад, а этого альфу он не знал.

И вот сейчас, обнимая Сехуна, Минсок старался забыть обо всех откровениях младшего и отвлечь омегу. Чунмён, действительно, дал им время, ведь истинной связи дано залечить самые глубокие раны. Все они знали, что на рассвете Король вернётся. Король скажет своё слово.

— Как думаешь, сколько человек прилетит со старыми лидерами? – спросил вдруг Сехун.

— Не знаю, возможно, они рассчитывают на армию Аспира и тех людей, что Тао привёл с собой, — пожал плечами Минсок. – А тебе зачем?

— Просто в прошлый раз в нужный момент армия пошла за абсоютом, а сегодня, возможно, вот уже сейчас абсолют умрёт. Чонде, по словам Мёна, начал переход, и сегодня его альфы сделают всё, чтобы перед Коллетом предстал омега. Я…

— У нас нет уверенности, что всё пойдет по плану, но нас больше, милый. За нами правда. Давай ты не будешь думать об этом. Сейчас я готов выполнить любое твое желание. Чего ты хочешь?

— Люби меня, — ответил Сехун. – Ведь на рассвете ты уйдёшь. Ты будешь нужен ему там, в центре событий, а я… Нам с Сыченом, Яняном, Чэнлэ и Тэном нужно будет оберегать наших детей.

Минсок улыбнулся, а его ладонь опустилась на щёку омеги, поглаживая. Сехун прикрыл глаза, а потом спросил.

— Скажи, а почему ты тогда пришёл ко мне в больницу? На тот момент ты уже не поддерживал отношения ни с Михёком, ни с Тао.

— Я… — задумчиво сказал Ким, стягивая с Сехуна футболку и скользя ладонями по груди, прессу, чуть выпуклому животу, добираясь до резинки штанов, чтобы потянуть их вниз, освобождая твердеющую плоть младшего. – Я, наверное, слишком хорошо знал своего мужа и успел пересечься с повзрослевшим сыном, чтобы понять кто тут жертва. Я хотел загладить их вину перед тобой, хотя понимал, что это нереально, а когда почувствовал твой запах, решил, что своим появлением только добавлю тебе проблем, но слова Тао в тот день вывели меня из себя.

— Я так благодарен вам с Мёном, что вы помогли мне это пережить, — сказал Сехун, раздевая альфу.

— Потому что ты наш. Мы не могли по-другому.

— Ваш.

Сехун опустился на кровать, раздвигая ноги шире, чтобы альфа мог устроиться между ними. Минсок целовал, пока пальцы растягивали тугое колечко. Смазки стало меньше. В следующий раз нужно позаботиться о дополнительных вариантах. Беременность – не повод отказываться друг от друга.

Минсок медленно погружался в омегу, терзая губы младшего. Сехун был таким податливым. Их дыхание смешалось, поэтому они не услышали, как открылась дверь, вот только нос сразу уловил третий запах. И Минсок совсем не удивился, почувствовав чужие ладони на своих ягодицах.

— Знали бы вы, как развратно вы смотритесь с порога, — прошептал Чунмён, слегка прикусив мочку уха Минсока.

— Не хочешь присоединиться? – спросил чуть дрожащим голосом Сехун. Его ноги были закинуты на плечи Минсока, что всё ещё был в нём.

— Не хочу прерывать, но думаю, что выход мы найдём.

— Кажется, я знаю, что ты задумал, — хмыкнул Мин, почувствовав холодные скользкие пальцы у своего входа.

— Это будет интересный опыт, — ответил Чунмён.

Минсок почувствовал плоть младшего, что, раздвигая стеночки, двинулась глубже.

- Мён… Я сейчас…

— Терпи, — шикнул Чунмён, прикусив загривок мужа. – Мы сделаем это вместе.

Первый толчок заставил дёрнуться. Сехун охнул, глядя на получившуюся конструкцию.

— Занимательный эффект, — сказал омега.

— И не говори, — прошипел Минсок, которого переполняли ощущения. – Мён, двигайся уже.

— Как скажешь, родной.

Стоны, крики и дыхание одно на троих. Минсок считал звёздочки, чувствуя узел на собственном члене и в собственной заднице.

— Мён…

— Тщ, — шепнул Чунмён, целуя плечи и шею любимого. – Это скоро пройдёт.

- Как же хорошо, — сказал Сехун, целуя напряженного Минсока. – Расслабься, залететь тебе не грозит.

— Не смешно, — усмехнулся Мин, но на поцелуй ответил, чувствуя, как ощущения буквально накрывают его с головой. Дрожь невозможно было контролировать, как и ласки младших, что окружили его с двух сторон, уделяя внимание каждой клеточке его тела. Мин не понимал за что эти двое его так любят, почему так ласковы с ним. И ладно Хун, он омега, но Чунмён… От него сейчас Минсок получал не меньше. Эти двое раскрасили его жизнь. Он наконец стал кому-то нужным.

Альфа не заметил, как слёзы потекли по его щекам, не заметил, как спала сцепка. Сейчас его просто обнимали. Сехун вытирал его щёки, Чунмён крепко сжимал его руками и ногами, не давай вырваться и позорно сбежать.

Вспомнился день, когда он увидел Михёка на студенческой вечеринке. Он был самым популярным омегой, а Мин… Он прослыл ботаником, как по специальности, так и по образу жизни, но улыбка омеги вскружила голову. Вспомнил Минсок, как хвостиком ходил за омегой, как смеялся над его тупыми шутками и как забилось сильнее сердце, когда Михёк, наконец, его заметил. В тот день омега был каким-то нервным, а после последней пары и вовсе схватил Минсока за руку и затолкал в ближайший туалет.

— Умеешь сосать? – спросил омега, торопливо расстегивая ширинку и доставая длинный набухший член. – Терпежа больше нету.

Омега запрыгнул на подоконник, лаская себя. Минсок был заворожен зрелищем. Он подошёл ближе, положив свою руку на руку омеги, а потом наклонился к паху однокурсника, сжимая его плоть губами. И в тот момент было неважно, что кто-то мог войти, и что он, вообще-то альфа и должно быть наоборот. Главным было лишь то, чтобы сделать омеге хорошо.

В тот день, наблюдая за бьющимся в оргазме омегой, он и сам позорно кончил в трусы, даже не прикоснувшись к себе.

Михёк вил из него верёвки. На глазах у знакомых они были обычной романтичной парочкой, а наедине омега превращался в тирана. Он требовал от Минсока сильнее, чаще и любил сам руководить процессом. Всё было хорошо, Минсоку даже нравился темперамент супруга, пока тот не сообщил ему о своей беременности. С того дня омега держал мужа на расстоянии, ссылаясь на то, что ему нужно заботиться о малыше. Секс только по расписанию, одобренному врачом, перчатки, уборка каждые два часа, антисептики. Минсоку даже чихнуть нельзя было в присутствии мужа. Мин понимал, что это ненормально, но думал, что с появлением малыша это пройдёт. Прошло, но перешло в другую стадию. Минсок стал для омеги скучным. Он цеплялся к нему с поводом и без, оскорблял, язвил и только с сыном был другим. Он родил себе идеального альфу.

Их жизнь превратилась в кошмар. Михёк сам придумывал в чём на этот раз обвинить мужа и распространял этот слух по корпорации. Ким не выдержал, подал на развод. Омега выставил себя жертвой, альфу тираном, забрал сына и каждый раз старался ударить побольнее. Почти двадцать лет одиночества. С омегами отношения не клеились, разве что за компанию с Чунмёном, чтобы выпустить пар.

Появление Сехуна перевернуло всё, но и раздербанило старые раны, а теперь в объятиях этих двоих они снова затягивались. Он снова был целым. Не он был неправильным. Его муж был болен, но это в прошлом.

Минсок выдохнул. Поцеловал сперва Хуна, а потом затянул в поцелуй Чунмёна.

— Ваша величество, может уже вытащите свой член из моей задницы?

— Зачем? Там так уютно, — качнул бедрами Мен.

— Ащ… Мён… — прошипел Минсок, чувствуя, как плоть, что всё ещё была в омеге, снова оживает.

— Эй, — засмеялся Сехун. – Я как бы не рассчитывал на второй раунд.

— Поздно, — простонал Минсок, двигая бёдрами, чтобы ощутить обоих партнёров до конца.

Когда первые лучи Солис появились над горизонтом, Сехун крепко спал. Он выглядел румяным и свежим. Вся бледность давно ушла, пропали тёмные круги под глазами и почти исчезли шрамы от пережитой аварии. Омега сиял изнутри, что говорило о том, что он был счастлив.

Чунмён коснулся губами его щеки, а потом осторожно поднялся.

— Пора, да? – сказал Минсок, поднимаясь следом. – Какой у вас план? Я пойду с тобой…

Чунмён подошёл ближе, заглядывая в глаза, но глядя в душу.

— Ты нужен здесь…

— Мён, я не врач!

— Ты нужен им в качестве моральной поддержки. Мы заберём всех, кто может сражаться. Здесь останутся омеги, дети и Арчи. Внизу в тюрьме сидят ещё те твари, Мин. Да, там прочные замки, но мне будет спокойнее, если ты будешь здесь, а Виркис с генералом Паком там.

— Ты… Ты же не будешь лезть в пекло? – спросил Минсок, поправляя ворот кителя младшего.

— Я – Король, Мин. Я должен вести народ к свету, к лучшему будущему. Я…

— Просто вернись, хорошо?

Чунмён улыбнулся, а потом потянулся к губам старшего, целуя.

— Это моя земля, мои люди и вы с Се… Вы тоже мои. Я вернусь! Я завершу это противостояние.

В этот момент по всей территории Магнуса понеслась знакомая мелодия.

— Песня Короля? – хмыкнул Мин.

— Исин с Куном её немного доработали. Теперь это наш гимн, — улыбнулся Чунмён, уткнувшись лбом в лоб старшего. – Песня сильного и непокорённого Магнуса. Я…

— Иди, — сказал Минсок, коснувшись губами лба любимого. – Мы будем ждать.

— Поцелуй за меня Се, хорошо? Я не хочу его будить и… Я вас так люблю!

Чунмён коснулся губами губ Минсока, а потом поспешил к выходу. Дверь закрылась, а Сехун заворочался, а потом резко подскочил, оглядываясь и замечая альфу.

— Он ушёл, да?

— Он не хотел тебя будить, — сказал Ким, опускаясь рядом. – Ты должен больше отдыхать.

— Нет, я должен забрать Вира у Чонина. Идём.

Переодевшись, они вышли в коридор. Двери комнат были открыты. Людей почти не было. Все ушли на площадь к воротам, где Король собирал свою армию.

В одной из комнат они заметили Тэна и Идри. Живот омеги уже был довольно большим, ведь срок вынашивания у элмосцев был меньше. Пушистый комочек кружился у ног немного растерянного омеги.

— Привет, — обратил на себя внимание Сехун. – Ты как? Всё хорошо?

— Да, просто… Они ушли. Все.

Сехун подошёл к младшему, обнимая.

— Всё будет хорошо, — сказал он. – Идём с нами. Мы шли за детьми, а потом нужно подумать о завтраке, пока…

Сехун запнулся. Пока тихо. Кто знает, каким количеством раненых и убитых закончится эта битва.

В столовой нашлись Чонин с детьми, Сычен, Янян, Бэкхён, Сяо, Юта, Донхёк и Чэнлэ. Последний был явно не в духе.

— Что случилось? – спросил Минсок у Накамото, что лишь вздохнул.

— Джемин не взял его сражаться, — ответил Юта.

— Он посчитал меня слабым! – фыркнул Чэнлэ. – Джисона, вон, они взяли.

— Сон, в отличии от тебя, не беременный и прошёл полный курс боевой подготовки, — ответил Чонин. – Он военный, а ты… Твоё положение делает тебя зависимым от мужа. Джемин хотел тебя защитить.

— А Даори…

— Он сирена, Лэ, — выдохнул Бэкхён, обнимая Чжона. – Он полководец! У него за плечами годы практики, а ты… Ты хочешь, чтобы твой муж пострадал, выискивая тебя в пылу сражения? Аспир знает, что для Джемина ты всё. И при случае он может воспользоваться этим.

Чэнлэ нервно теребил пальцы.

— Ты думаешь нам легко? – спросил Донхёк, опускаясь рядом. - Мой альфа и вовсе отправился туда на инвалидном кресле, но мы должны верить им и ждать.

Идри запрыгнул на колени Чэнлэ, лизнув его в щеку.

— Ни разу не слышал, чтобы трикси были столь дружелюбными и чувствительными. На Крокусе их считают дикими, — сказал Юта.

— То на Крокусе, — усмехнулся Тэн. – А этот малыш местный и самый понимающий.

Между тем мелодия не умолкала.

— Мён решил всполошить всю планету? – спросил Сехун, пытаясь накормить Вира, что ёрзал и куксился.

— Дай мне, — усмехнулся Минсок, забирая сына у омеги. Вир притих и с интересом посмотрел на старшего. – Что? Папочка у нас не авторитет? Ну-ка открывай ротик.

Ребёнок послушно кушал кашу, а Сехун смотрел на него вылупив глаза.

— Что? Надо быть построже. Он же всё чувствует и понимает. Нужно приучать его к распорядку и наказывать иногда. Но никогда не забывать объяснять за что было то или иное наказание.

— Из тебя получится прекрасный отец, — улыбнулся Чонин.

— Ну да, — горько усмехнулся Минсок, но Сехун его тут же обнял.

— Мы же договорились забыть, помнишь?

— Да, ты прав.

— Мён сказал, что Тао болен, — осторожно сказал Чонин. – Он…

— Спал со своим папашей. Омега на пушечный выстрел не подпускал к нему ровесников и других омег, а потом, когда Михёк умер, Тао пытался найти ему замену, а когда не находил – зверел, — ответил Сехун. – И мы, Бэкки, с тобой ещё легко отделались.

Бэкхён сглотнул.

— А Vesta он хотел получить, чтобы вложить деньги в исследования очередного фанатика с Туманной галактики, что пообещал вернуть ему папу в виде андроида с дополнительными дырками и функционалом.

Омеги синхронно скривились.

— Спасибо, Се, никто бы лучше не смог объяснить сущность твари, что я породил, — усмехнулся Минсок.

— Мин! Ты-то тут при чём? Это Михёк!

— Так, давайте отвлечемся, — сказал Сяо.

— И всё же, — заметил О. – Что с мелодией? Мне же не кажется? Она звучит и на равнинах и в горах. Она…

— Даёт людям понять, что Король здесь. Он вернулся, и он единственная легитимная власть на Магнусе, - ответил Сычен. – Кун сказал, что в эти ноты Исин вложил особую магию своего народа.

Все посмотрел на Сяоджуна и Донхёка, что по воле случая, оказались сейчас единственными местными.

— Так и есть, — кивнул Ли. – Я чувствую прилив сил, веру в будущее, даже защищённость. Я принимаю власть Короля.

— Но тем, кто сейчас против Мёна эта мелодия внушает смятение и даже страх. Она требует от них либо преклонения, либо смерти, — добавил Сяо.

В этот момент в столовую вошли Арчи, Виркис и Пак Санчон, а Янян, стоящий у окна, резко обернулся.

— Куда они? – спросил Лю.

— На дворец, - ответил Пак.

— Но… — растерялся Чэнлэ. – Вчера план был другой.

— Вчера мы были уверены, что Лигор будет держать нейтралитет, — сказал Виркис, бросив мимолетный взгляд на Сычена, что побледнел.

— Но? – спросил Янян.

— Но Жрецы как-то слишком быстро подавили протесты, просекли ситуацию и решили вмешаться. Рано утром прилетел гонец с запиской, где Жрецы предлагали Королю поддержку взамен на наследного принца, при отказе возвращать Сычена на родину, эти фанатики грозились поддержать Аспира.

Сычен резко подскочил.

— Да какое они имеют право! Кто они такие, чтобы выдвигать условия? Они такие же мятежники, как и Аспир. Я нахожусь здесь по собственной воле. Я принимаю председательство Магнуса в галактике. Чунмён не обязан выполнять условия каких-то там выскочек.

— Ну, собственно, он их и послал, — ответил Виркис. – В особо ярких выражениях. Уши мальчонки, что привёз «записку» были красными и едва не свернулись в трубочку.

— В общем, пока послание не дошло до адресата, — продолжил Пак. – Мён решил занять более выгодные позиции. Vesta прибудут как раз к моменту, когда крепость уже будет в осаде.

— Аспир, услышав гимн, уже выставил вдоль стены первый ряд обороны, — сказал Виркис. – Он начинает понимать, что совсем не мы, а он угодил в ловушку.

— А ещё по словам Чанёля, Делс рассчитывает на армию Vesta, что обещал ему Тао.

— У вас есть связь с сыном? – спросил Минсок. – Они уйдут оттуда или…

— Пока нет, — ответил Санчон. – Чанни считает, что лучше быть как можно ближе к врагу, чтобы в случае чего ограничить его подвижность.

— Но Чонде не должно быть там! Если кто-то поймет, что у него есть дар…

— Больше нет, — ответил Пак. – На его шее стоит метка моего сына. Запах начал усиливаться, на днях должна начаться первая течка.

— А Марк? 

— Вот-вот Аспир поймёт, что Джемина нет в замке, — ответил Виркис. – Марк присоединится к мужьям. У них есть какой-то план. Я хочу верить им.

— Границы…

— Охраняют Тени, — кивнул старец. – Джено с Янги разделили территорию. Никому не удастся пройти незамеченным. Вот-вот прибудут союзники.

— И Vesta, — сказал Янян, указывая в небо, где сейчас показался большой корабль. – Там, чёрт возьми может быть сотня солдат.

— Почти тысяча, — сказал Санчон. – Коллет успел провести ревизию среди предателей.

— А мы… — замер Минсок, растерянно хлопая глазами. Он и не рассчитывал на такие масштабы. – Чунмён сказал, что нас больше, но…

— Больше, — кивнул Санчон, а потом послышался громкий возглас Бэкхёна.

Все устремили взгляды в окна, где в небе один за другим начали появляться звездолёты.

— Там… Там Векс! – счастливо улыбнулся Сехун. – Это…

— Все, что смогли собрать Дропс, Броманс, Урбонс и Мён. Как оказалось, у него были неплохие связи в других галактиках, – хмыкнул Виркис. – Здесь андроиды, вильфорцы, жители Чунгудо, Кронты, Тарто и..

— Паллорцы, — сказал с восхищением Накамото. – Ещё никому не удавалось заставить их воевать на своей стороне.

— Так Мён никого не заставлял. Это плоды деятельности Тао, — хмыкнул Санчон. – Он многих успел настроить против себя. Эти люди здесь ради справедливости. Ради мира.

А музыка всё нарастала. Увы, высокий забор мешал наблюдать за тем, что происходило снаружи. Корабль Vesta опустился на территорию дворца. Часть союзников остались в воздухе, ожидать провокаций от Жрецов Лигора. Минсок догадывался, что сейчас в замок был направлен парламентёр, предлагающий решить вопрос миром, но судя по том, что в небо метнулись лазерные вспышки, Аспир эту инициативу проигнорировал.

— Открывайте ворота, — сказал Чонин. – Готовьте оборудование. Тэн, Хун, Сычен уведите детей!

— Я хочу помогать! – сказал упрямо Эйс. – Я уже много умею. Пап…

— Будет много крови, сынок.

— Я справлюсь. Я вам нужен.

Чонин обнял сына, а потом посмотрел на Минсока.

— Нам нужны передвижные кушетки и… включи всё оборудование на полную мощность.

Мин кивнул.

— Вы… — посмотрел на Виркиса и Пака Ким.

— Будем охранять входы в тюрьму, боюсь, что не обойдётся без провокаций. Аспир знает, что там есть те, кто его поддержит. 

— К тому же там Тао, Рэй и Тун, — сказал Виркис. – На них у Короля особые планы.

Минсок проводил омег с Рэйси и Виром в одну из самых дальних комнат, а потом поспешил к ангару, что возвели бромансцы. Они оборудовали там склад. Крыша медленно отъезжала, открывая доступ лучам Солис к мощным батареям, что должны были напитать оборудование. Порой силы Вирта было мало для лечения сложных пациентов.

У входа Минсок заметил десятка два паллорцев во главе с мастером Своном.

— Приветствую, друг мой, — сказал старший. – Мы здесь, чтобы помочь. Думаю, что тебе будет сложно снабжать лазарет всем необходимым в одиночку.

— Спасибо, мастер. Мне хватит и пятерых. Лучше займитесь ранеными. Их необходимо своевременно доставлять до медиков.

— Как скажешь, — кивнул паллорец, распределяя свой отряд. Карлики переносили ящики на тележки, а Мин настраивал сеть.

— Папа просит больше обезболивающих! – появился у ангара Эйс. Он был немного напуган, но держался. На его предплечье Минсок заметил чужую кровь.

Паллорцы погрузили на конвеер ящики, на которые указал Минсок, а сам альфа присел на корточки перед Эйсом, стирая испарину с его лба.

— Всё будет хорошо, — кивнул Ким.

— Я знаю, — обнял его Эйс. – Просто…

Где-то совсем рядом послышался грохот. Это лазерный луч угодил в гору, разбивая её на большие валуны, что стремительно понеслись вниз к ангару.

Минсок неосознанно прижал мальчишку к себе.

— Уходим! Вглубь! К стене! – крикнул он паллорцам. – В укрытие!

Карлики поспешили за ящики. Мин поднял Эйса на руки, пятясь.

— Там… Там роботы! – крикнул с восхищением ребёнок.

Минсок обернулся, заметив четырёх андроидов и Пикселя, что растянули сеть, удерживая камни и опуская их на землю.

— Не благодари, — послышался скрипучий голос старого друга.

И работа продолжилась. Эйс носился из лазарета в ангар с распоряжениями медиков. Его способности позволяли ему делать это почти мгновенно. Роботы контролировали обвалы и оползни, не давая навредить укреплениям. Паллорцы выносили раненых.

Минсок видел людей в тёмных одеждах, что у границы военного городка сражались с вновь прибывшими солдатами Vesta. Они двигались словно тени, коими в принципе и являлись.

Ким не знал, сколько времени прошло, пока в небе снова не появились корабли. Их было с десяток. Они чем-то напоминали Джар.

Сражение словно замерло. Все наблюдали за тем, как машины двигались в сторону дворца, вот только противник и не догадывался, что эта армия пришла не помогать.

— Коллет всегда любил эффектные появления, — послышался чуть свистящий голос. – Мы пересекались с ним пару раз, когда отец отправлял меня на обучение.

Минсок обернулся, замечая Джено, что стоял привалившись к стене и тяжело дышал. Китель его был в крови. Он прижимал к груди руку и тяжело дышал. Висок Ли был рассечён. Тёмная струйка стекала вниз. Глаза были красные из-за полопавшихся капилляров.

— Ты идиот! – бросился к нему Минсок, раздирая одежду, чтобы добраться до колотой раны между рёбер. – Какого чёрта ты здесь делаешь? Тебе нужно в лазарет! Я не медик! Я не умею лечить людей!

— Ты справишься, — усмехнулся Джено кровавыми губами. – Я не хотел… Не хотел их пугать. И… Я не готов…

Минсок ощупывал рану, заливая её антисептиками, стирая свежую кровь и прося всех святых о том, чтобы жизненно важные органы были не задеты.

— Позволь мне, — подошёл к ним один из паллорцев. – Я могу почувствовать состояние внутренних органов и направить энергию выздоровления на сопротивление заражению и воспалению.

Ким отошёл, позволяя паллорцу заняться делом, а сам опустился рядом с младшим, стирая пот и кровь с его лица.

— Они… Они убили Янги, Мин, — прохрипел Джено. – Я… Я не успел его спасти! Он… Знаешь, он… Он замер, улыбнулся, а потом пеплом осыпался в моих руках. Даже тела не осталось.

Минсок видел, как слёзы текли по щекам капитана. 

— Я не знаю, как смотреть в глаза Виркису, Чунмёну, Куну. Этот кундарец заряжал энергией нас всех, а теперь… От него ничего не осталось.

— Это особенность детей Кундара, — сказал паллорец, закончив с раной и заклеивая её. – Их души возвращаются к древу, а плоть становится частью флоры. Не переживайте о нём. Он обрёл покой. Подумайте лучше о себе. Чудом легкие не были задеты, но отдышка всё равно останется на некоторое время. Сейчас вам лучше отдохнуть. Организм сам закончит запущенное мною лечение.

— Спасибо вам, — сказал Минсок, сжимая уцелевшую руку Джено. Они были не так долго знакомы, но Мин уже восхищался всеми теми, кто встал плечом к плечу с его мужем и отстаивал свободу планеты. Янги тоже был частью их мира, и было тяжело осознавать, что его больше нет. Больше не будет его язвительных комментариев и нравоучений. Янгсвирус был особенным. Тамим он в их памяти и останется.

— Это противостояние отняло у нас слишком много, — сказал Джено, прикрывая глаза.

— Но не забывай, что оно многое нам и принесло. У каждого свой жизненный путь. Увы, войны не выигрываются без жертв.

Младший заснул, а Минсок осторожно укрыл его принесённым откуда-то паллорцем пледом и поднялся, вглядываясь в сторону города. Звуки сражения смолкли. Откуда-то доносились голоса, шорохи и треск догорающих построек.

Ким посмотрел на паллорцев, что разместились на ящиках.

— Отдыхайте пока, — сказал он. – И спасибо.

— Рады помочь.

Вскоре рядом появился Эйс. Заметив Джено, он облегчённо выдохнул.

— Капитана ищут, — заметил он. – Его муж очень взволнован.

— Передай ему, что с Джено всё хорошо. Ему лишь нужно немного отдохнуть. Как там остановка? Мы никого не потеряли…

— Из замка пока вестей нет. Раненых около сотни, убитыми десятка два-три. Точно подсчитать пока не получается, не ко всем есть доступ. Дядя Янги…

— Погиб, малыш, — сказал Минсок, обнимая Эйса. – Но его тело…

— Мы вряд ли найдём, — кивнул ребёнок, спрятав лицо на груди Кима. – Дедушка так и сказал. Он до последнего не хотел верить, но Янги нигде не было, и если капитана Ли он каким-то образом чувствовал, то Янгсвирус…

Минсок погладил мальчика по спине. 

— Он был хорошим. Рассказывал сказки. Принц плакал, когда дедушка пришёл к нему и сказал, что на Тени напали. Что граница под угрозой. 

— Теперь всё будет хорошо.

Эйс закивал, а потом посмотрел на Джено.

— Нам нужно вернуться. Он…

— Ты иди первым, скажи, чтобы приготовили койку, а мы скоро будем.

— Хорошо, — кивнул мальчик и исчез.

Минсок потрепал Джено по голове. Этот альфа годился ему в сыновья, как и те, другие мальчишки, что сейчас были там, рядом с Чунмёном. Так почему они выбрали жить по чести, а Тао… Он жил лишь для себя. 

Ким попытался отогнать эти мыли. С Тао его больше ничего не связывало.

— Джено, нам нужно добраться до лазарета. Тебя там ждут.

Ли немного поморщился и открыл глаза.

— Идем, я помогу.

— Но…

— Они всё знают. Виркис почувствовал.

— Тени, — как-то загадочно хмыкнул младший, а потом, опираясь на протянутую руку, поднялся.

В лагере было шумно. Чонин, Бэкхён, Донхёк, Юта и Арчи командовали паллорцами, андроидами и некоторыми кронтцами, что не обладали особо выраженным даром целительства, но тоже кое-что умели. Среди незнакомых омег Минсок заметил Чаршима, что помахал ему.

— Это кто? – спросил Джено.

— Коллеги Бэкхёна, — хмыкнул Ким. – И я удивлён, что Чонин их не выгнал.

— Они пришли помогать, — послышался голос упомянутого. – Мне сейчас любые руки не помешают.

Минсок улыбнулся, а потом поманил омегу к себе, обнимая. Он видел, как тот был измотан.

— Кто-нибудь вернулся? – спросил альфа. Омега помотал головой.

— Они все там, — ответил Нин. – Король отпустил лишь солдат, что окружили дворец и охраняют пленных. Хендери с Даори, да Ренджун с Джисоном патрулируют територирию. Остальные вслед за Королём и Председателем Vesta вошли во дворец.

— Аспир там?

— Чанёль с Марком не позволят ему уйти, — сказал Виркис, выходя из одной из комнат и обнимая внука.

— Прости, я не смог его защитить, — сказал Джено.

— Да он бы и не позволил. Этот прохвост был ещё тем гордецом. Он всегда рвался туда, где горячо. Но я надеюсь, ты отомстил за него.

— Непременно.

— Джено! – кинулся к мужу Сяоджун, осматривая. – Ты ранен? 

— Пустяки. Это пройдёт, — сказал Ли, целуя омегу.

— Ладно, пойду посмотрю, как там Се, — сказал Минсок. – Вам не нужна помощь?

— Нет, мы справляемся. Иди.

Чонин обнял Эйса, что стоял рядом с ним. Ребёнок крепко сжал его в ответ.

— Отец скоро вернётся, пап. Он сказал, что когда в небе появятся братья Джара, война закончится.

— Очень хочется в это верить, родной.

Минсок-таки ушёл в сторону самой дальней комнаты. Приоткрыв дверь, он сразу заметил Тэна, что утешал Сычена. Увидев его, омеги постарались натянуть улыбки. Сехун, стоящий у окна, не сводил взгляда с королевского замка. Флаг на шпиле был спущен. 

В груди ныло, но Минсок решительно переступил порог. Он бы сейчас предпочёл быть там, с Чунмёном, но в то же время понимал, что нужен здесь, Сехуну, что сошёл бы с ума, будь они оба далеко.

— Он ранен, — шепнул О, а Ким напрягся. Он ничего подобного не чувствовал. – Он блокирует каким-то образом нашу супружескую связь, но дети… Они чувствуют.

Омега опустил руки на низ живота. 

— Чувствуют вас обоих. Ты взволнован, а он… Ему больно.

Альфа поспешил обнять мужа.

— Тщ, всё будет хорошо, — сказал Минсок, проклиная упрямство Чунмёна. Возможно, если бы он не блокировал их связь, они могли бы разделить его боль на троих, но он, видимо, не хотел их пугать, а значит, там была не просто царапина. Мин знал, что рядом с королём лучшие, если будет нужно, они вынесут его на себе.

— Давайте мы все успокоимся, — сказал альфа. – Мы знали, что так будет. Увы, что в первый раз, что сейчас не избежать ранений и смертей. Мне жаль Янгсвируса…

Идри, сидящий у ног Тэна протяжно заскулил. Элмосец поднял его на руки, ласково поглаживая.

— Мы запомним его, как героя, но сейчас счёт пошёл даже не на часы, уже на минуты.

Сехун в объятиях вздрогнул. Его взгляд всё ещё был устремлён в окно.

— Там… Смотрите, на крыше. Там человек, а рядом с ним…

— Монстр, — выдохнул Сычен.

— Это…

— Марк Ли. И что-то явно вывело его из себя, раз он перестал держать иллюзию, — ответил, сглотнув, Минсок.

— А тот человек…

— Возможно, это Аспир…

— Нет, — хмыкнул поднявшись Сычен. Омега вглядывался в шпили замка. – Это Аманд. Он исчез вчера вечером. У Виркиса были предположения где он может быть, поэтому Марк был в курсе его возможного визита в замок. И я уже не завидую своему бывшему мужу, что выпустил зверя. Если Чунмён и Виктор собирались его отпустить, то это создание жалеть его не будет.

В небе появился большой чёрный корабль, что был тут же окружён звездолётами поменьше, но корабли Урбонса на фоне этой громадины казались мелкими сошками.

— А вот и Жрецы пожаловали, — помрачнел Сычен. – Они не должны ступить на земли Магнуса. При них магия.

Омега сорвался к выходу.

— Куда? – опешил Минсок.

Но младший не слушал. Он выбежал в коридор, где с другого конца к нему бежал такой же всклокоченный Янян.

— У нас получится? – спросил Лю, сжав ладошку мужа.

— Мы благословлены, не забыл? Нужно найти Куна.

— Я здесь! – влетел в казарму альфа, крепко обнимая своих омег. Он был исцарапан, но на фоне остальных его шрамов это казалось несущественным. – Мы не дадим им ступить на земли Магнуса. Неверные сгорят праведным огнем.

— Милый… Янги… Он погиб, — всхлипнул Сычен. 

Тень легла на лицо Цяня. Этот кундарец был для него как второй отец.

— Мы отомстим за него. Он в лучшем мире, — прикрыл глаза альфа, а одинокая слезинка скатилась по его щеке. – Мы воздадим ему все почести, когда придет время, а сейчас…

— Сейчас мы должны защитить свой дом, — кивнул Янян. – Мы должны выжить, а они… Они будут гореть. Гореть за предательство. Так решили Боги и Магия.

Глаза всех троих засияли нежным голубоватым светом. Это выглядело так завораживающе, а потом Цянь тихо прорычал, сгребая в охапку омег и буквально влетая в первую попавшуюся комнату.

Минсок знал, что ритуалы Лигора были весьма специфичны.

— Ах! – вскрикнул Тэн, приложив ладошку ко рту.

Ким обернулся, цепенея. Марк стоял на краю башни. Чёрная кожа сверкала в лучах Солис. Раздвоенный язык то и дело скользил по губам, жёлтые глаза были наполнены яростью. Монстр скалился, схватив Аманда за ноги и подвешивая над пропастью.

Коллет пытался за что-нибудь ухватиться. Стоило Марку лишь разжать пальцы и этот альфа разобьётся на смерть, но Ли медлил, хотя его взгляд метал молнии.

Что же черт возьми у них там произошло?