Домой Джин вернулся уже сильно за полдень и все оставшиеся сутки витал в облаках — даже ссора с отцом потухла, толком не начавшись. Это была их с Намджуном последняя встреча — дальше уже пойдут предсвадебные хлопоты, и тайно — встречи с господином Каном и господином Чхве. Как Намджун и обещал, всё дело устремилось вперёд, словно на ракетном топливе, не встречая никакого сопротивления. Это было странное чувство — обычно даже в дорамах главные герои, хотя и побеждают всегда, но бывают моменты взлёта и падения, а сейчас Джин словно тайно совершал подкоп.

Это было нечестно? Да. Это было, возможно, немного незаконно? Пожалуй. Это было правильно? Спорно.

И всё равно Джин чувствовал себя словно в непробиваемой броне, и ничего не было страшно. Он даже смог выдержать семейный ужин с семьёй Пак, мило улыбаясь Чольсу и обещая, что в дальнейшем всё пойдёт без сучка без задоринки. Чем больше он думал о том, что он раздавит Чольсу, как мерзкого вредителя, каким он и являлся, тем проще ему становилось лицемерить, и даже приносило ему особое удовольствие — Чольсу вовсе не забыл о том, что Сокджин ему говорил, и весь вечер сидел как на иголках, особенно если Джин упоминал Чимина или Намджуна.

— А когда сыграем свадьбу, то уже и до детишек недалеко! — отец Чольсу поднял свой бокал.

— Я уже тоже хочу посмотреть на внуков, — согласился отец Сокджина, охотно звеня своим бокалом о чужой.

— Да, я уже подумываю над именами, — Сокджин мягко усмехнулся, "влюблённо" смотря на Чольсу. — Следующее имя поколения "Мин", думаю, если родится омега, Чимин или Сонмин... А если альфа, то Минхёк. Что думаешь, хён?

Чольсу даже не посмотрел на него, мрачно пиля на тарелке своё мясо, истекавшее кровью.

— Что такое, тебе не нравятся имена? — спросил Джин, накрывая своей ладонью его запястье, но Чольсу сбросил его руку.

— Сын, в чём дело? — поинтересовался господин Пак. — Что-то случилось?

— Голова болит, — сухо проговорил Чольсу. — Аппетит пропал. Может, я пойду в комнату? Пусть мне принесут таблетку.

Не дожидаясь ответа, он поднялся со стула и ушёл в свою комнату. Сегодня семья Ким должна была остаться в гостях, поэтому и Джину полагалась своя комната, и он был более чем уверен, что замка там нет.

— Ты что-то ему сказал? — хмуро спросил Сокджина отец, но омега качнул головой:

— Ничего я ему не говорил.

— Я думаю, Чольсу просто тоже перенервничал перед свадьбой, она уже послезавтра, — внезапно заговорил отец-омега. — Джини, сынок, может, и ты пораньше пойдёшь спать? Мы сейчас выпьем ещё немного и будем вспоминать старые времена, наверняка тебе без жениха будет слишком скучно с нами сидеть.

— В таком случае, — Джин склонил голову. — Я благодарю за вкусный ужин.

Он отодвинул стул и вышел из-за стола, но всего спустя пару шагов папа его нагнал, нежно улыбаясь:

— Джини, постой, забыл кое-что тебе сказать...

— Что?..

Старший омега склонился к его уху и шепнул:

— Повесь на дверную ручку стакан. Спокойной ночи...

Всё так же улыбаясь, он сел обратно за стол и продолжил разговор.

— А... да, спокойной ночи, — пролепетал Сокджин.

В растерянных чувствах, он пошёл в выделенную ему комнату. Зачем папа ему сказал это?.. Чтобы уберечь от Чольсу? Но почему он хотел этого? Джин настолько растерялся, что даже не смотрел себе под ноги. Внезапно неведомая сила увлекла его в сторону, и знакомый запах забился в ноздри — Джин обнаружил себя напротив Чольсу, что как раз зажал его в неприметной нише, но на этот раз альфа с опаской смотрел на него и подходить ближе не решался.

— Что ты задумал? — спросил он, наконец, выпрямляясь и смотря на Джина сверху вниз.

— Ничего, — Джин не планировал выглядеть напуганным, но это было не так-то просто контролировать, он был не на своей территории и сделал шаг назад, упираясь лопатками в стену.

— Я не отпущу тебя, пока ты во всём не сознаешься, — Чольсу показал клыки. — Мне не нужен муж, плетущий интриги за моей спиной.

Возмущение захлестнуло Сокджина мгновенно, накрыв с головой, и он закатил глаза и всплеснул руками:

— Уж чья бы корова мычала! Ты за моей спиной сплёл столько любовных сетей, столько милых гнёздышек! Не стыдно хоть такое говорить?! И не задвигай мне про различия альфы и омеги, дорогой, я хотя бы не засовываю тебе в анус палку, пока ты спишь, или пьяный, или под наркотиками! Хочешь? Я могу!

— Что ты несёшь! — Чольсу зажал ему рот рукой и зашипел, когда Джин незамедлительно впился в ладонь зубами.

— Рот мне не затыкай! Если ты думаешь, что я буду помалкивать и буду вести себя тише воды ниже травы от твоей затрещины, то посмею разочаровать — тронешь меня, и получишь стократ больше!

— Поменьше надейся на своего защитничка, — Чольсу схватил Джина за плечо, рыча ему практически в лицо. — Одно не изменится: ты вот-вот станешь моим мужем, и ерепениться тебе осталось недолго. Так что лучше бы тебе быть покладистее, тише воды, ниже травы.

— Конечно, я стану твоим мужем, — усмехнулся Сокджин, спихивая с себя руку Чольсу. — Держись от меня подальше. Делай, что там тебе душе угодно, и не жалуйся, что я тебе не даю. В конце концов, ты даже меня не хочешь.

— Супружеский долг все равно надо выполнять, — Чольсу прищурился, словно прицениваясь к телу напротив.

— Кто мне должен — всем прощаю, — хмыкнул Джин и, подавшись вперёд и почти коснувшись уха альфы губами, понизил тон: — Попробуешь меня изнасиловать — и я тебя убью. Не получится убить сразу — подгадаю момент. Если ты меня тронешь против моей воли, я найду способ тебя сжить со света. Собьёт ли тебя машина, или подкосит неизвестная болезнь, или ты неудачно упадёшь на садовые ножницы, или, может быть, в больнице у тебя найдут опухоль в мозгу и признают недееспособным, поместив в хоспис - поверь, я найду способ, и ты пожалеешь, что вообще меня знаешь.

— Ты мне угрожаешь? — Чольсу схватил его за руку, трясясь от злости: — Как ты смеешь мне угрожать в моём собственном доме?

— Ага. Угрожаю, — надменно кивнул Сокджин. — Так что убери от меня свои руки и дай пройти. Я собираюсь лечь спать. Не волнуйся, я выйду за тебя. Будет шикарная свадьба, много шума, слава, деньги, все дела. Главное, не лезь ко мне ни до, ни после неё!

Он отпихнул Чольсу плечом и уверенно пошёл вперёд, хотя уже успел подзабыть, где находилась его комната.

— Лучше бы ты продолжал читать свои книжки, примерять наряды и сидеть дома, как порядочные омеги, которые знают своё место! — бросил ему вслед Чольсу. Сокджин остановился.

— Тогда тебе лучше бы пойти на войну и сдохнуть там от сепсиса, как подобает альфе, - ответил он, — оставляя своего невероятно красивого и юного мужа вдовцом с шикарным наследством. Ах, какая жалость, — продолжил он говорить сам с собой, следуя дальше по коридору и покачивая бёдрами, словно уже шёл встречать почтальона со скорбным известием: — Он был такой молодой! Молодой господин Ким, мы так соболезнуем вашей утрате! Даже до тридцати не дожил… Ушёл во цвете лет…

Его голос затих, а Чольсу сжал свои кулаки и чертыхнулся. С тех пор, как Сокджин начал играть на его нервах, он сам не свой и не мог взять себя в руки.

Омега же, добравшись до своей спальни, первым делом осмотрел комнату на предмет стаканов и дверных ручек. Стаканы были, но ручка от двери оказалась круглой — на неё стакан не повесишь. Но Джин соорудил конструкцию, при которой открывающаяся дверь просто спихнула бы стакан, и он всё равно разбился бы, и потому из комнаты решил больше не выходить. На постели его уже поджидали сменная одежда и банные принадлежности, поэтому он, недолго думая, решил отправиться в ванную и позвонить Намджуну.

— Алло?

— Привет, — Джин едва удержался от облегчённого вздоха, когда услышал голос альфы.

— Привет, Джини, — ласково отозвался Намджун. — Разве ты не должен сейчас вести задушевные беседы с семьёй своего будущего мужа?

— Я посидел немного ради приличия, Чольсу ушёл первым, — пожал плечами омега. — Мы сослались на усталость и разошлись, но Чольсу попытаться вызнать у меня, что я замышляю. Он думает, что я неспроста такой шёлковый.

— Он что-то сделал? — тон Намджуна сразу же посуровел.

— Нет, просто поцапались. Он не будет сейчас со мной ссориться, у нас же свадьба на днях, — Сокджин полюбовался на свой маникюр. — Я заперся в комнате и набрал себе ванну.

— Прелесть. Надо признать, он не безоснователен. Я работаю над твоим делом, чтобы успеть всё в срок.

— Ты успеваешь поесть?

— Конечно.

— Я потом обязательно приготовлю тебе все вкусности, которые только умею делать! — пообещал Сокджин. — Я хочу приготовить чапче и кимчи из редьки... А ещё свинину по-китайски. Ты это любишь?

— Мгм, — отозвался Намджун. — Очень.

— Ты, наверное, занят? Я тебя не отвлекаю?

— Нет, Джини. Просто всё, что ты приготовишь, будет очень вкусным, я уверен. Может, ты научишь меня? Я не так уж хорош.

— Мы будем готовить вместе? — обрадовался Сокджин. Намджун издал короткий смешок.

— Организуем ужин при свечах и сами его сделаем. Я буду прилагать все усилия, — пообещал он. — Мне обязательно нужно научиться хорошо готовить.

— Намджун...

Сокджин съехал чуть ниже, всколыхнув воду и пену.

— Я хочу поговорить.

— О чём?

— О чём угодно. Я хочу говорить с тобой о чём угодно, — выдохнул Джин, волнуясь. — Чтобы ты со мной тоже говорил, о чём угодно. Ты ведь скажешь, если тебя что-то будет волновать?

— Мне есть, что сказать, — недолго думая, ответил Намджун, и Джин тут же стал весь внимание.

— Что ты хочешь мне сказать?

— Мне жаль, что я держал дистанцию с тобой долгое время. Как твой секретарь. В то же время мне совестно, что я желал большего.

- Почему? - Джин подтянул к себе колени. — То есть, почему тебе было стыдно за это?

Он пытался представить Намджуна в это время. Как он закусывает губу, формулируя свои чувства в речь, как отодвигает свою работу от себя, чтобы немного поболтать с ним, как он выглядит — наверняка снова в строгом костюме, с аккуратно и тщательно уложенными волосами, с идеально завязанным галстуком. Сможет ли Джин завязать его в будущем так же идеально? Очень хотелось бы...

— Я не хотел смешивать свои желания с твоей жизнью, чтобы это не принесло хаос для тебя, — произнёс Намджун. — Но в результате слишком отдалился. Мы несколько лет не играли в игры, не ходили гулять, не смотрели кино. Но я даже не знаю, как мне следовало бы поступить.

— Я чувствовал то же самое, — признался Джин. — Я думал о тебе... Даже когда мне запретили, и каждый раз, когда я, не знаю, ходил на встречи с Чольсу, выбирал одежду для свадьбы, думал о будущем, я просто... я каждый раз думал, что, если бы это был ты. Я думал... — Джин зажмурился. — Нет, прости... я не хочу говорить об этом засранце ни секундой дольше. Я не хочу упоминать его, когда мы разговариваем... о нас...

— Поэтому ты позвал меня, когда мерил свадебный костюм? — мягко и утешающе спросил Намджун.

— Да... прости. Я думал, что это непорядочно. Но мне хотелось, чтобы ты увидел меня в свадебном белом, и я думал, я... я фантазировал?

— В чём бы ты хотел выйти замуж? — поинтересовался альфа.

— В ханбоке... Чтобы всё было ярко, а не как на похоронах, — вздохнул Джин. — Чтобы у нас были уточки и всё вот это...

— Чтобы нам желали много детишек?

— Я хочу минимум двоих, но, думаю, три будет лучше всего, — промурлыкал Джин, с улыбкой прикрывая глаза. — Посмотрим... Не нужно торопиться с этим. Но я люблю детей, я хочу, чтобы у нас были малыши. К тому же, если их будет много, больше шансов, что кто-то захочет продолжать дело своих отцов, — он рассмеялся. — Я вот хочу, но кажется, что мне позволили учиться в университете, только чтобы набить баллов привлекательности.

— Ты можешь учиться и дальше, — заметил Намджун. — Вся компания будет в твоём распоряжении. Ты будешь работать по специальности, если хочешь.

— М... я пока только на первом курсе и... что ты думаешь о том, что я мог бы, ну, перейти на бизнес? — спросил Джин. — Я не раз думал о том, что ты мне сказал, и... может, мне стоит открыть издательство... Я бы хотел посмотреть на те жанры, которые я обычно читаю в интернете, но не нахожу их в публикации а книжных... Я думаю, многие с удовольствием бы подержали в руках издание любимой работы, особенно с иллюстрациями, или в ограниченном издании с красивыми обложками, — размечтался омега. — Я хочу посмотреть, что можно сделать с переводами, или почитать инди-комиксы... они яркие и оригинальные.

— Мне приятно, что ты ко мне прислушиваешься, — признался Намджун. — Но ты не хочешь заниматься адвокатским делом, как твои родители?

— Ну нет, я думаю, я мог бы... у меня неплохо получается, и мне это интересно, но я думаю, это было бы не так... ну, ты знаешь? Без огня. Думаю, однажды мне бы это надоело до чёртиков, — Джин надул губы. — Но мне правда немного страшно вот так взять и решиться... Тут видишь — всё уже за меня построено и сделано. Мой папа не просто так говорит, что за тёплую постель и вкусную еду некоторые люди готовы поубивать друг друга и всё такое. Вдруг у меня ничего не получится и я просто потеряю всё, что было создано моими родителями?

— Тогда не продавай юридическую фирму сразу, а просто используй доход на пробные предприятия, — посоветовал Намджун. — Как только поймёшь, что это твоё, и захочешь пойти дальше, сможешь продать фирму или оставить её управляющему, чтобы получать пассивный доход с неё.

— Это звучит как очень много дел, — хихикнул Джин. — Я хочу после работы возвращаться к любимому мужу, а не к другой работе.

— Тогда давай ещё подумаем, что можно сделать, — мягко отозвался Намджун. — У меня полно времени, чтобы решить твои проблемы.

— Ты удивительный, — признался Джин. — Правда, ты такой... удивительный.

— Спасибо, — поблагодарил Намджун. — Мне очень приятно это слышать, особенно от тебя.

— Давай сбежим?

— Если хочешь.

— А ты хочешь?

— Я на самом деле слабый человек, Джини, я хочу всего, чего хочешь ты.

— Не ври мне-е-е...

— Тогда как насчёт Норвегии? Посмотреть на фьорды, покататься на горных лыжах, — предложил Намджун. — Посмотреть на древнюю архитектуру и северное сияние...

— Прямо в Норвегию? — смутился Джин. — Я думал, ты предложишь что-то типа... ну, на побережье съездить.

— Можем на побережье.

— Нет! — запротестовал Джин. — Я даже за границей толком не был, разве что в Японии. Я очень хочу посмотреть на фьорды с тобой! Я и про Норвегию ничего не знаю, кроме того, что там столица Осло... Осло же?

— Да, — Намджун тихо рассмеялся. — Поедешь со мной в Норвегию? Мы наверстаем то, о чём забыли за эти несколько лет. Может, не сразу, но мы попытаемся.

— Только если ты пригласишь меня на свидание, — ошалев от неожиданной смелости, выпалил Джин.

— Тогда я приглашаю тебя на свидание, — голос Намджуна стал ниже и чуть хриплым, словно он действительно волновался, что Джин скажет "нет". — Что думаешь?

— Я согласен, — Джин растаял от его голоса. — Намджун, и что ты такого во мне нашёл...

— ... Иногда ты меня удивляешь.

— Что?

— Ты — это ты. Мы нравимся друг другу. Это замечательный подарок судьбы. Обо всём остальном мы поговорим... У меня нет ответа, почему я тебя так... ты знаешь, что бы ни пришло мне в голову о тебе, я бы сказал - поэтому. Всё о тебе - причина моих чувств.

— Ты сердцеед, — сообщил ему Сокджин. — Смотри, стоило тебе выпустить свою суть наружу, и я падаю, сражённый одними только своими словами. Что же будет, когда ты ко мне прикоснёшься?

— Джини, не строй на этот счёт много ожиданий, я вовсе не мастер любовных утех.

— Как и я, — улыбнулся Джин. — Разве это важно?

Намджун помолчал, а затем сказал:

— Ты тоже сердцеед, Сокджини.

— Я очень избирательный, я хочу только твоё сердце.

— Приятного аппетита.

Омега рассмеялся, плещась в ванне, и вдруг посерьёзнел.

— Я скоро выхожу замуж.

— Да.

— И не за тебя...

— Да...

— Тебе придётся меня украсть.

— Я украду. Увезу тебя во фьорды...

— Какой кошмар.

— Самый прекрасный. Я обещаю, всё будет хорошо...