15 мая, 07:48
Еще не так жарко, но не все рискуют сбросить с себя лишнее. Глядя в окно, выходящее на двор больницы, уже представляю, как через пару минут выбегу на улицу и навсегда оставлю отделение без своей персоны. Потом, прогуляюсь по парку, куплю карамельное мороженое и капучино, и, пройдя вглубь, к скамейке напротив пруда, сяду и буду наслаждаться свободой.
- Что за чудесный день меня ждет! Я готова пищать от радости!
Отработав ночную смену, уже валюсь с ног. Еле волоча ноги, плюхаюсь на кресло у стола. Исписанные листы перед планеркой, стикеры, в напоминание об утренних процедурах, истории болезни — всё в кучу!
Сделав большую часть работы и дописывая утренние измерения, я услышала как дверь кабинета открылась. Пришедший явно был чем-то недоволен: движения были резки, человек тяжело вздыхал, и с каждым новым разом, разносил по комнате сладкий мятный запах.
- Миссис Шульц, что-то случилось? - поинтересовалась я, не поворачивая головы. - Чувствую же, что хотите мне что-то сказать.
Аккуратно подойдя, женщина положила мне руку на плечо.
- Анастасис, задержись ещё, пожалуйста, на пару часов!
Устало подняв глаза и повернув голову, я посмотрела на старшую сестру отделения, прятавшая виноватую улыбку.
- Твоя Дженни невнятно, очень быстро, что-то крикнула в трубку - я ничего не поняла. Вроде как, дело в вашей ванной, — женщина нервно стала бродить по сестринской. - Я очень хочу от нее избавиться, но ради тебя держу её на этом месте.
- Катарина же уже здесь, — отворачиваясь, бросила я. - Справиться. Она быстро схватывает налету, месяц работает без нареканий — достойная мне замена.
- Да, но ты ошибаешься в одном - она одна не справиться. Да и судя по твоему докладу, работы было много.
Я громко вздохнула. Осознание, что карамельное мороженое и капучино сегодня мне не светят, заметно испортило настроение. Я могла бы отказать, но не такой я человек.
Моя подруга, и, по совместительству соседка по квартире, Дженни Якоби является образцом забывчивости и ненадежности. Любая её смена никогда не проходит без приключений — планшет для анамнеза, забытый и брошенный где ни попадя; постоянные её опоздания на смену, из-за которых мне приходится оставаться еще на пару часов. Один раз, ее легкомыслие чуть не привело к летальному исходу - Дженни забыла уточнить по поводу аллергии, и мистеру Краузу подали лимонный кекс: с его то аллергией на цитрусовые.
- Я знаю, у тебя начинается новая строка в жизни, но, пожалуйста, выручи напоследок.
Неимоверная злость застилала мне глаза настолько, что даже любовь к работе не давала держать себя в руках.
- Ох, и достанется ей сегодня от меня! Пусть только появиться!
Стук кулака заставил содрогнуться органайзер. Содержимое погремело долю секунды и успокоилось.
*** ***
Приехав ближе к обеду, первым делом, на уставших ногах, добралась до ванны. Утром, по словам моей соседки, здесь произошел потоп, который вместе с нашим домоуправляющим, устранялся пару часов, не меньше. В эти сказки старшая сестра, непосредственный начальник — Грета Шульц, верила и сквозь зубы цедила, что «если еще раз такое повториться, Дженни, ты будешь уволена!»
Состояние комнаты за прошедшие сутки не изменилось - здесь было также все исправно, как и до похода на работу. Закатив глаза, я открыла кран и закрыла слив. Не дожидаясь, устало легла и, медленно погружаясь в теплые объятия воды, растаяла на дне ванны. В последнее время, мной было облюблен данный вид релакса — достаточно полежать двадцать минут и ты максимально расслаблен - тебя ничего не раздражает. Хотя, может, это только у меня.
Спустя время, с трудом заставив себя вылезти, в голове промелькнуло воспоминание о бабушке Дженни, которую инфаркт застал в ванной.
- Не хватало мне еще уснуть и утонуть!- но тут же обругала себя, — Выбрось, выбрось немедленно эту гадость из головы!
Насухо вытершись, я начала одеваться. Выбрав любимый кашемировый кардиган и старую белую футболку с эмблемой мастерской папиного друга, мною были начаты поиски светло-голубых любимых джинс.
- Дженни, опять мои вещи таскаешь?! —пробубнила я, найдя их в вещах соседки.
Сборы заняли больше времени, чем планировалось. Благо сумка была спрятана у меня под кроватью, а то и её Дженни бы присвоить могла без зазрения совести.
*20:50*
Черный BMW, оставшийся мне от папы, разрезал густое облако тумана, продвигаясь все дальше от Касселя - города, где я прожила двадцать шесть лет своей жизни, в город, о котором грезила в детстве. О Дасквуде я знаю много - мой отец оттуда родом; он с детства водил меня по всем любимым местам, в том числе, и по злачным, что очень раздражало мою мать. Все места для экстремального спуска и подъема были мной изучены, под пристальным наблюдением его карих глаз. Каждая улица, каждый переулок был мне знаком - я могла с закрытыми глазами ориентироваться.
Джек Нильсон - местная легенда и гроза улиц, в прошлом. Очень много его друзей, знакомых и, конечно же, его сестра, моя любимая тётушка Люсиль Бимер, были крайне расстроены и удивлены узнав, что он остепенился и желает покинуть родные места.
После пяти лет отсутствия, мистер и миссис Нильсон посетили город вместе с двумя детьми – мной и этим «рудиментом» по имени Коннор. Мы еще даже не родились, а мое детское сердце было уже отдано навсегда Дасквуду, маленькому голубому дому, с низкой живой изгородью и женщине, чьи оладьи с шоколадным сиропом поднимали настроение, даже в самый пасмурный день.
Когда нам исполнилось два года, папа стал привозить нас на каждый уик-энд, несмотря на погодные условия, отсутствие желания у половины нашей семьи и, в особенности, несмотря на постоянную занятость в течение недели. Он так бы часто и возил, если бы не события пятнадцатилетней давности, а затем и...
- Что сегодня за ночь? Самые гадкие воспоминания лезут в голову!
Пытаясь сосредоточиться на дороге, я сильнее сдавила руль - мне нельзя было плакать, не сейчас.
Развод родителей дался мне тяжелее всех, особенно тяжелее, чем моей маме – она смирилась раньше, чем они подали документы. Любовь угасала с каждым годом, родители даже не старались скрыть это после нашего четырнадцатилетия - отец стал больше отсутствовать, мама всё реже обращала на это внимание. Мой брат, Коннор «маменькина радость и гордость» Нильсон, всегда был на её стороне. - Родители виноваты, — говорил всегда он, — они сами выбрали себе «любимчиков». Пусть теперь пожинают плоды.
Спустя час, когда глаза предательски начали закрываться, я свернула на обочину. Дополнительная дневная смена наконец-то дала о себе знать. Нащупав рюкзак на заднем сидении, я достала энергетик. «Это не самая лучшая идея, но и на обочине ночевать не выход». Навигатор показывал еще два часа пути.
- Сейчас доберусь до дома и отдохну. Соберись, Нильсон!
Убедив себя, что напиток дал прилив сил, я вновь завела машину и выехала на дорогу. Через полтора часа, машина пронеслась мимо вывески «Duskwood».
*22.20*
Голубой дом. Живая изгородь. Все такое родное.
Двенадцать шагов до порога. Папа когда-то давно посчитал. Для меня.
Стук. Еще раз. И еще раз.
- Иду, не надо так настойчиво барабанить.
- Это выше меня!
За дверью послышался радостный оклик.
- Наконец-то приехала! Неужели сегодня уже шестнадцатое?
В окне я увидела знакомое родное лицо. Дверь открылась через пару секунд и навстречу выбежала радостная Люсиль Бимер.
- Моя чудесная Анастасис!
- Тётушка!
Эти великие мгновения ничем не заменить. Я дома.
*** ***
Как только моя голова коснулась диванной подушки, Морфей забрал меня до утра. «Бедная моя Люсиль! Заставила её так долго меня ждать!». Тётушка не просила никаких новостей с дороги. Накрыв пледом, она поцеловала в висок и последовала моему примеру.
Телефон, издавши писк, из-за разряженного аккумулятора, отключился и до утра не беспокоил меня.
Проснувшись ближе к одиннадцати, я обнаружила записку:
«В кафе Рэйнбоу, в центре города, снова подают твой любимый чизкейк. Очень рада твоему приезду. Твоя Л.»
Приняв на вооружение информацию, живот предательски заурчал.
- Чёрт, я ж со вчерашнего дня так и не покушала. Извини.
Погладив живот, найдя телефон и поставив его на зарядку от портативного аккумулятора, я побежала в душ. - Приведу себя в порядок, спокойно собираясь под музыку.
Темные длинные волосы сейчас выглядели крайне непривлекательно - вытряхнув содержимое небольшого косметического набора, заколка цвета слоновой кости и пару шпилек бросились мне в глаза и спустя четверть часа, была сотворена на голове аккуратного вида прическа. Почти заряженный телефон грел мне сердце - впервые в жизни долгие сборы не раздражали. Выскочив из дома, я достала велосипед и отправилась к рыночной площади. От дома и до работы, в Касселе, я передвигалась на велосипеде - пешие прогулки доставляли скуку, а на машине — не выгодно. Мама часто упрекала меня в том, что ездить на этом «двухколесном ужасе» — смерти подобно, и что «пешие прогулки — это возможность иметь здоровое сердце.» Но все мои аргументы, что кардиотренировки намного эффективнее, игнорировались, и, устав убеждать мать в обратном, я затыкала рот и врала что часто хожу пешком.
Взяв клубничный чизкейк и чашку рафа, мною было решено разобрать все, что наприходило пока я спала. Ничего интересного.
Дженни: «Эй, привет. Не подскажешь, что мне тут доктор Маркинз написал? А то у него почерк ужасный!»
Мама: «Анастасис Нильсон, почему твой телефон не отвечает? Ты была на встрече с тем милым мальчиком из пекарни? Надеюсь на свежие круассаны по средам!»
Паркер: «Эн, привет. Ты не хотела бы встретиться в субботу? Думал пригласить тебя в кино? Можешь выбрать любое. Жду ответа»
Как же вы надоели, сил нет! У меня от вас отдых! Чао!
Душа требовала музыки и в плейлисте, как будто чувствуя мое эмоциональное настроение, включилась «Syd matters — Obstacles».
*** ***
Вечером вернулась Люсиль. Поужинав, обсудив маму и её навязчивые мысли о моём замужестве, Лу мягко сжала мою ладонь. Папа всегда так делал и она это знала. Помолчав с минуту, спросила:
- Так, Сильвия не знает? О твоем парне?
- Поверь, дорогая, — саркастично бросила я, — она изойдет пеной как только информация до неё дойдёт. Мама хочет, чтобы я нашла себе спутника жизни в Касселе. Ей не понравиться, что я могу бросить всё и остаться здесь. Ты же знаешь. «Я не для этого твоего отца увезла из Дасквуда, чтобы ты поселилась здесь!»
- Но ты же останешься?
- Эй, перестань, Лу! Я специально приехала, чтобы это понять.
Переместившись в гостиную, мы решили посмотреть лёгкую французскую комедию. Люсиль их обожала и меня в своё время «подсадила».
- Ну уж нет! Я не позволю тебе сидеть со мной и покрываться пылью. Иди в «Аврору», проветри голову. Сомневаюсь, что ты на улице бываешь.
- Тётя, ты же знаешь - папа любил этот бар, а не я. Там всё будет кричать о нём. Тем более, пить в одиночку? Смерти подобно!
- Анастасис, туда полгорода ходит, даже несмотря на понедельник, там наверняка много твоих знакомых… Сара, Бет, Пит…
- Ладно, я поняла.
Немного подумав, я спросила:
- И Босс? Он тоже туда ходит?
- Конечно, в отличие от тебя, мальчик часто с друзьями там сидит. Правда, я не уверена, бывает ли он в будни. Я вот, например, никогда не видела его по средам.
- Судя по всему, ты посещать бар не перестала.
- Иди уже.
Люсиль шутливо замахнулась на меня диванной подушкой. Подняв руки и дав понять, что сдаюсь, я, захватив куртку, вышла из дома.