Спустя эту спокойную неделю, Чан пропадает. Тревогу бьют во всей лаборатории. Пропал не только Чан, но и обломки его корабля, образцы одежды. Данные из компьютеров стёрты, а бумажные копии уничтожены. Джисон и сам внутренне паникует, прикидывая в голове самые страшные варианты.

Всех сотрудников допрашивают. Удивительно, но никто не признаётся, что знает о Чане больше, чем предоставленная ранее информация. Что более интересно — ни одна камера не даёт записей за время с нападения. Словно не работали всё это время. Кажется, история с инопланетянином обретает конец. Не самый счастливый, хотя… Это ещё с чьей стороны посмотреть. Джисон не может понять, почему испытывает тоску и думает лишь о том, что Чан не попрощался, если всё же ушёл сам. Поиски его хоть и продолжаются, но безуспешны.

Проходит достаточное время, за которое часть ранее секретной информации попадает в СМИ. По официальной версии инопланетянин умер по неизвестным причинам.

Джисон никому не рассказывает, что это не так. Он старается занять себя новыми проектами, иногда отвлекается на встречи с друзьями. Как сейчас. Они сидят в квартире Феликса и Чанбина. Помимо них и Джисона в комнате Черён, какая-то близкая подруга Феликса, с которой Джисон раньше лишь мельком пересекался, и Юна, неожиданно оказавшаяся девушкой этой самой Чёрен. Джисон скрипит зубами на шутки, что только он один остался без пары.

— Что поделать, если твой потенциальный парень сбежал в неизвестность, — шутит Юна.

— Потенциальный парень? — оживляется Феликс. — Джисон, ты почему не рассказывал! — справедливо возмущается он.

— Да какой парень, — отмахивается Джисон. — Просто шутка, из-за того, что я чаще контактировал с Чаном, стали говорить, что я его любимчик. кто вообще знает, что там у него на уме было? Может он съесть меня хотел?

— В том самом смысле? — поигрывая бровями, уточняет Феликс. Джисон кидает в него подушку, возмущённо пыхтя на смешки вокруг.

— Жаль только, что исход… такой, — подаёт голос Черён. Джисон уверен, что ему не кажется, что и Феликс, и Чанбин, и Черён как-то слишком погрустнели на моменте упоминания о смерти Чана. Только с чего бы?

— Да не умер он, — вздыхает Юна. — Сбежал. Никто не знает, куда делся. Словно и не было. Ни его, ни корабля, ни данных.

— Сбежал, значит, — задумчиво тянет Феликс. Он начинает быстро моргать и тянется к бутыльку глазных капель. Насколько знает Джисон, Феликс постоянно носит линзы, из-за плохого зрения, хоть в них и сохнут глаза, очки отчего-то на дух не переносит.

***

— Джисонни, у меня к тебе просьба, у меня двоюродный брат в Корею приехал, а арендодатель, мудак, отменил сделку. Ему бы где-то остановиться на первое время, пока подыскивает новую квартиру. У нас с Чанбином только одна комната, не знаю уже у кого просить. Выручишь?

Феликс звучит ну очень жалобно. Джисон колеблется. Его не привлекает мысль, что придётся с кем-то жить. Ему в своей квартире вполне хорошо одному, но просьбе Феликса отказать всё же не может. Поэтому соглашается. К тому же это ненадолго должно быть. Феликс рассыпается в благодарностях и обещает скоро приехать с тортиком и познакомить Джисона с братом.

Джисон не может найти себе места. Вместе с ожиданием неожиданно окутывает странное предвкушение. Звонок в дверь кажется спасительным. Джисон отпирает дверь, пропуская гостей внутрь и застывает. Смотря на того, кого Феликс назвал двоюродным братом, Джисон не может понять, это какая-то шутка?

— Знакомься, это Кристофер.

Мог ли Чан прикинуть на себя внешность уже существующего человека?

Джисон старается не подавать виду, но, кажется, его нервозность очевидна. Феликс с активной жестикуляцией рассказывает историю Криса, как его кинули с арендой. Что примечательно, сам Крис даже слова в эту историю не вставляет. Джисону начинает казаться, что он сам её впервые слышит.

Джисон просто надеется, что это беспочвенная паранойя. К тому же у него нет причин не доверять Феликсу, если только… Нет, Джисон не будет думать о плохих и фантастических вариантах. Крис кажется ему спокойным, не шумным соседом. Ведёт себя совсем как Чан. Джисон ёжится под его пристальным взглядом. Точно, глаза. У Чана они были совсем чёрные. У Криса он может разглядеть тёмно-карюю радужку, так что всё в порядке.

Феликс оставляет их спустя несколько часов, позволяя наконец провести немного времени наедине, чтобы притереться друг к другу. Джисон показывает Крису выделенную комнату. Тот кивает и спокойно благодарит. Вещей у него совсем немного, словно бы только всё самое необходимое лишь на первое время.

Первое время у Джисона смешанные ощущения. Как сосед Крис ему совсем не нравится. Он не то чтобы умеет в уборку и готовку, но, на удивление, быстро учится, беря эти домашние обязанности на себя, как благодарность, что Джисон пустил его пожить. А ещё Крис не только выглядит, но и ведёт себя как Чан. Джисон надеется, что дело в том, что Чан скопировал не только внешность, но и повадки реального человека, прежде чем исчез из их жизней. А теперь Джисону просто наконец-то повезло, он смог встретить «оригинал».

И раз уж эта версия — человек, Джисон не видит причин отказывать себе в зарождающейся симпатии. Учитывая, что Крис отвечает на неё взаимностью. Всё складывается как нельзя замечательно. Но Крис не слишком говорит о своём прошлом, больше заинтересованный в том, чтобы узнавать новое в настоящем. Мысли об этом не дают покоя в одну из ночей, в итоге Джисон просто беспокойно ворочается в кровати, не способный уснуть. Мысль, как получить ответы, приходит в голову под утро.

Поэтому он спозаранку несётся к Феликсу, лишь на подходе вспоминая, что предупредил друга о приходе только в своей голове. К счастью, ему всё же открывают. Чанбин всегда был ранней пташкой. Пока Феликс спит, они сидят на кухне, попивая кофе. Джисон частично рассказывает о ситуации, но Чанбин и сам не знает многого о Крисе.

Феликс сонно забредает к ним, трёт глаза ото сна и зевает, замечая Джисона совсем не сразу. Он широко распахивает глаза, удивлённо смотря на друга, а затем быстро разворачивается.

Но этих секунд Джисону хватило, чтобы рассмотреть маленькую деталь. Полностью чёрные глаза Феликса, лишённые привычной цветной радужки. Факт, что ему не показалось, подтверждает то, что Феликс закрывает лицо ладонями, а Чанбин сразу же напрягается.

— Феликс… Какого чёрта… — бормочет Джисон. Он переводит непонимающий взгляд на Чанбина, но тот только крепче сжимает кулаки, не собираясь ничего объяснять.

— Джисон, пожалуйста, прошу, только не убегай, — жалобно просит Феликс. Джисон видит, как его потряхивает, словно Феликс напуган. Словно вот-вот расплачется. Но разве это не Джисон должен быть напуган страшной догадкой? Пересиливая бешено забившееся в груди сердце, он сглатывает и просит севшим голосом:

— Тогда объяснись, — как можно твёрже старается произнести он.

Феликс садится рядом с Чанбином. Тот приобнимает его за плечи и успокаивающе целует в макушку. Джисон не знает, радует его или расстраивает мысль, что Чанбин обо всём знает.

Феликс не человек. Он с той же планеты, что и Чан. Феликс клятвенно убеждает, что ни у него, ни у кого из их вида никогда не было умысла напасть на Землю и подчинить себе или что там обычно показывают в фантастических фильмах. Он просто прибыл в эту страну больше десяти лет назад. Встретил Чанбина, который помог ему адаптироваться в этом мире. Познакомился и подружился с Джисоном. Он не сделал ничего плохого.

— Как-то странно верить, что раса с другой планеты прибыла на Землю… Просто так? Зачем, если вы такие крутые и высокотехнологичные?

— Ну… Туризм? Изучение нового…

Джисон молчит. Он переварит это в полной мере позже. Всё же, Феликс кое в чём прав. Он действительно не сделал ничего плохого. Факт, что от Джисона скрывалась правда, болезненно колет сердце, но в какой-то степени он понимает, почему Феликс так поступил.

— Ты знал, что в лаборатории у нас гость с твоей планеты? — спрашивает он. Феликс мнётся. Джисон медленно кивает. Сам понял. — Крис никакой не Крис, да?

— Он забрал все данные о себе и ушёл из лаборатории. И нашёл нас. Вообще, сначала не нас, но после вышел на нас. И мы придумали всю эту историю, чтобы… Свести вас? Ты ему понравился, — последнее звучит совсем тихо.

— О, замечательно, ты у нас ещё и сердобольная сваха, — фыркает Джисон. Очень хочется плеваться сарказмом. Приедет домой и обязательно устроит Крису-Чану допрос.

Увлеченный этой мыслью, Джисон почти подрывается с места. Заканчивают диалог уже в коридоре.

— Мы в эмоциональном плане очень похожи на людей, есть различия, но они незначительные.

— Что не скажешь о внешности, — осекает его Джисон. — Это индивидуальная внешность или где-то в Корее бродит ещё один человек с таким лицом?

— Нет, всё индивидуально. Я могу сменить внешние признаки расы, чтобы влиться в коллектив в другой стране, но всё равно буду похож на то, что ты видишь сейчас, потому что это моё и только моё лицо.

— Ладно, мне надо подумать. Вернусь домой. Ах, да… У меня же там тоже инопланетянин сидит. Кстати, как много вас тут?

— Не слишком много… Тебе может показаться, что это не так, потому что мы в основном стараемся держаться ближе друг к другу. Поэтому если знаешь одного, значит скорее всего знаешь еще двоих-троих.

— О, замечательно. Какая-нибудь Черён, да?

— Да.

Джисон замирает, не завязав шнурок до конца. Он предположил это в шутку. Он не думал, что Феликс ответит утвердительно. Интересно, а Юна знает?

— Ну… Знаешь, хоть ты и скрывал это от меня… — произносит Джисон, кладя Феликсу руку на плечо. — Я рад, что ты хотя бы не скрывал это от своего парня.

Чанбин как-то подозрительно усмехается, пока Феликс робко кивает. Прежде чем Джисон выходит за дверь, Чанбин окликает его:

— Джисон. — Он смотрит прямо в глаза. — Я тоже.

Дверь закрывается. В смысле тоже?!

***

Дома тихо. Джисон находит Криса сидящим в гостиной, смотрящего что-то в планшете. Он задаётся вопросом, действительно ли это обычный планшет или какая-нибудь замаскированная внеземная технология. Он на пробу зовёт его:

— Чан?

— М? — тут же отзывается.

— Знаешь, человек с именем Крис не стал бы отзываться на имя Чан.

Он приваливается к косяку, сложив руки на груди, смотрит на Чана внимательно, пока тот бросает на него испуганный взгляд.

— Н-не понимаю, о чём ты? — дрогнувшим голосом отвечает он. Джисон тяжело вздыхает.

— Феликс тебя сдал. Сначала себя, конечно, а после тебя. Даю тебе возможность ответить на все мои вопросы, после чего решу, что с тобой делать: вышвырнуть отсюда или в лабораторию сдать.

Чан покорно опускает голову. По правде, Джисон удивлён. Он знает, на что примерно способен Чан, и не ожидал, что он согласится на всё с таким смирением. Возможно, он действительно не такой плохой…

— Зачем ты прибыл на эту планету? С какой целью? Зачем попался в лабораторию? Показал себя? Зачем спас меня? Зачем вы с Феликсом устроили весь этот спектакль? — на последнем он прикусывает язык, вспомнив, что Феликс фактически дал ему ответ. «Ты ему понравился».

— Я здесь просто потому что было интересно, у меня нет злого умысла. В лабораторию попадать я не планировал, но корабль потерял управление из-за столкновения с космическим мусором. В лаборатории… Если бы я не сделал это, вас бы всех убили, считаю, что в этой ситуации у меня не было выбора. Остальное было идеей Феликса после того, как я его нашёл.

Всё свалил на Феликса, не признавшись. Удобно.

— Доверия к тебе никакого, — вздыхает Джисон.

— Мне жаль, — отвечает Чан.

— Покажи снова, — неожиданно для самого себя просит Джисон. Ему хочется увидеть то, что не смог разглядеть тогда в лаборатории.

— Что? — уточняет Чан.

— Покажи настоящего себя. Или для этого тоже есть какая-то отговорка?

Чан встает со своего места и делает несколько шагов к Джисону. По нему видно, как он мнётся в нерешительности, в конце-концов уточняя: «Точно?» Джисон уверенно кивает.

Чан изменяется быстро. Он становится выше Джисона на полторы головы, прямо нависает над ним, ещё приблизившись. Джисон вздыхает восхищённо, смотря снизу вверх на внушительную фигуру. Человеческие черты проглядываются на лице, Джисон начинает понимать, что именно имел ввиду Феликс, говоря, что не может менять лицо. Только кожа посерела, словно графитовая. Но это всё ещё Чан. Джисон смотрит в полностью черные глаза, чувствуя, что дыхание перехватывает от заполнившего сознание восхищения. Чан, несмотря на свой внушительный и устрашающий вид, всё ещё выглядит каким-то смущённым и нерешительным. Он закусывает губу, не сводя с Джисона взгляда.

— Это ты хотел увидеть? — уточняет он. Голос отдает рычанием, но не звучит агрессивно.

Джисону отчего-то хочется скулить. Коленки подрагивают. И, честно, он чувствует себя самым настоящим извращенцем в этот момент. Особенно когда притягивает Чана за шею, заставляя наклониться ближе к себе, и целует в сухие, серые губы.

Возможно, он сошёл с ума, но он готов дать происходящему шанс.

Чан отрывается первым спустя несколько секунд. Смотрит удивлённо и даже смущённо, широко распахнув глаза. Но что-то во взгляде быстро меняется, он щурит глаза, снова наклоняясь ближе к Джисону:

— Да ты оказывается тот ещё извращенец, — шёпот-рычание словно вибрирует в ушах.

— Где ты только таких слов понабрался.