Джисон знакомится с Минхо через вереницу общих знакомых. Кто точно их свёл, он уже и не помнит, да и было это на каком-то празднике в честь чьего-то дня рождения. Помнит, что тогда решил, что Минхо выглядит очень круто в своей кожанке и с выглядывающими из-под рукавов татуировками. И отчетливо помнит предупреждения всех этих знакомых о том, что Минхо конечно классный, но со своими тараканами в голове.

— Я не человек, — первое, что говорит ему Минхо.

Джисон не знает, как реагировать на это заявление, но почему-то диалог не прерывает. Возможно всему виной выпитый алкоголь, а Минхо и правда оказывается классным. И эта первая странная фраза не мешает им проснуться утром в одной постели.

Минхо, на удивление, утром от своих слов не отказывается. Всё так же с полной уверенностью в глазах заявляет, что человеком он не является. И вообще он из другого измерения. Джисон полагает, что это те самые тараканы, о которых его предупреждали. Но, по правде говоря, он готов рискнуть. Возможно, ему в этой жизни просто не хватает приключений на собственную жопу.

Игра стоит свеч, в этом Джисон убеждается в течение всего следующего времени. Из Минхо хороший, любящий партнёр, Джисон ни разу не жалеет, что решился на такое. И в полной мере принимает убеждение Минхо, что он не человек. Нет, сначала было немного тревожно за его психическое здоровье, но Минхо убеждает, что с ним всё в порядке. Кажется, он даже находит переживания Джисона относительно его здоровья милыми.

Итак, они встречаются уже больше года. У них в отношениях всё точно очень даже хорошо. Если бы не несколько нюансов, например, Джисон всё ещё зависимый от родителей студент, вынужденный подчиняться их правилам, даже если сам того не сильно желает. (Даже если он съедет на съемную квартиру, что в Сеуле не так уж просто, то всё равно без их помощи не обойдётся, если не хочет еле сводить концы с концами.) Поэтому, когда они говорят, что ему жизненно необходимо лето провести в глухом городишке, навещая дальних родственников, которых он знать не знает, Джисону приходиться просто смириться. А Минхо никак не может поехать с ним. Когда Джисон говорит название города, Минхо только сильнее мрачнеет, пытаясь отговорить Джисона от поездки, словно у него есть выбор. Говорит, что про город этот знает и что Джисону он не сильно понравится.

Город и правда оказывается специфичным. В том плане, что он какой-то вымирающий, людей в нем живет совсем мало, о каких-то развлечениях не стоит даже заикаться. Джисон знакомится с родственниками и пытается не дать затянуть себя в сомнительный семейный бизнес. Кажется, все жители этого городишки с приветом. Он обещает себе больше не удивляться разговорам Минхо о других мирах и нечеловеческом происхождении. Параллельно с этим заводит знакомство с парочкой ребят, местных и не только. Например работающие в магазинчике дяди (троюродного дедушки, но не суть) Чанбин и Хёнджин, а также Сынмин и Чонин, которые — они выясняют это совершенно неожиданно — оказываются его троюродными братьями. Джисон честно не знал об их существовании. Вот что бывает, когда члены семьи практически не общаются. Для него всё ещё загадка, почему его сослали в это место. Сынмин и Чонин заверяют его, что тут не так плохо, мол они не первое лето проводят в этом городе. Чанбин с Хёнджином их слова подтверждают, обмолвившись, что тут можно те ещё приключения найти. Джисон им слабо верит. И ему грустно, что с Минхо он теперь может общаться лишь по переписке и редким видеозвонкам — связь и интернет тут отвратительные.

А потом он видит кролика. Рогатого. И это не криво склеенное чучело из магазина дяди. Вполне себе живой, скрывается в лесополосе, оставляя Джисона тупо пялится в точку, куда он смотрел до этого. Возможно, у него просто солнечный удар.

Джисон думает, что не скажет об этом никому, но всё равно пробалтывается, сидя с газировкой около магазинчика с чудаковатым названием «Хижина чудес», коротая время в компании новообретенных друзей. Говорит об этом со смешком, мол, могло же привидиться такое.

— Ага, они тут часто мелькают, — кивает Сынмин. Лицо Джисона удивлённо вытягивается. Это же шутка такая, да? — Они хотя бы безобидные, просто мутировавшие, — продолжает Сынмин, Чонин согласно кивает. — Хорошо, что ты единорогов не встречал. Вот они те ещё поганцы.

— Это прикол какой-то? — нервно хихикает он. Что ж, если они все решили над ним поиздеваться, то он готов обижаться.

— Да не, — чешет голову Чонин. — А… Ты же тут в первый раз, — словно опомнившись, произносит он.

— Точно! Понятно, почему ты про это всё ещё не знаешь! — встрепенувшись, вставляет Хёнджин.

— Да, сейчас тут ещё спокойно, а вот два года назад, — тянет Чанбин как-то задумчиво. Его слова словно заставляют всех о чём-то вспомнить. О чём-то не сильно приятном, но Джисон всё ещё не понимает, что происходит.

— Фу, как вспомню этого демона, — ёжится Чонин, кривя лицо.

— Демона? — пищит Джисон.

Он хочет рассмеяться, сказать, что почти повёлся, но всё же понимает, что это какая-то шутка над ним. Но Сынмин подрывается с места и убегает в Хижину, чтобы спустя минуту вернуться с какой-то потрёпанной книгой, которую называет третьим дневником. В ней описана мистическая часть города, обитающие на его территории существа и способы противостояния им при необходимости. Джисон готовится похвалить классный реквизит, но затыкается, широко распахивая глаза. Сынмин выуживает из куста поблизости гнома. Обычного, садового гнома, как могло бы показаться, но гном дёргается, пытаясь вырваться из хватки и укусить абсолютно спокойного Сынмина за руку, что-то шипя.

— Это самое простое, что могу показать, — говорит Сынмин, отпуская гнома. — Главное к их дому не ходить, а то мало ли… В первое наше лето тут, они пытались сделать Чонина своей королевой.

Чонин с разочарованным стоном прячет красное лицо в ладонях.

— Нашёл, что вспомнить, — хнычет он. — Ну, хотя бы не к мужикотаврам его повёл. — Теперь очередь Сынмина краснеть.

Следующие несколько часов Джисон слушает рассказы обо всём, с чем они сталкивались в этом городе. Истории об оживших восковых фигурах, русалках, единорогах и прочей хтони не укладываются в голове. Больше его поражает рассказ о почти случившемся, но остановленном, армагеддоне, который затеял какой-то древний демон из другого измерения. Звучит слишком фантастично, но ему показывают достаточно доказательств, чтобы перестать сомневаться в правдивости слов. И это было два года назад. А год назад Сынмин и Чонин повстречались с каким-то космическим аксолотлем, который сказал, что демон этот не совсем уничтожен, а вполне может вернуться. И этот факт очень волнует и настораживает братьев. Джисон почему-то ловит себя на мысли, что Минхо в этот городок бы очень даже вписался. И изображение демона из дневника кажется ему смутно знакомым.

Этим же вечером он пишет Минхо, что не такого ожидал от каникул в глуши. В подробности не вдаётся, слишком много печатать. Говорит, что узнал слишком много нового и мистического и сомневается в собственной адекватности теперь. И что ему, вероятно, ночью будут сниться единороги-русалки и всякие шейпт-шифтеры.

***

Спустя неделю или около того Джисон чувствует, что ему не стоило столь легкомысленно относится к словам о приключениях каждое лето. Потому что совсем не так он себе их представлял. И совсем о таком не мечтал.

Но, кажется, опуская общий уровень абсурда, Сынмин и Чонин выглядят вполне привыкшими к подобному, когда они втроём бегут через весь лес, спасаясь от странного склизкого существа. Самое странное: существо напало на них не само, а словно бы кто-то его натравил. Джисон не знает и даже предположить не может, кому и зачем это могло пригодиться.

Спасает их Чанбин, высыпавший на существо пару пакетов соли. Кто же знал, что эту странную хтонь можно убить, как обычного слизня?

— Что за чертовщина это была? — тяжело дыша, спросил Джисон, стоя около хижины и пытаясь отдышаться.

— Э-ээ… — Сынмин задумался и начал спешно листать дневник. — Ну, у него имени нет, просто существо номер тридцать два.

— Вашу мать, я не хочу иметь с этим ничего общего, я хочу в город.

— Да ладно, — отмахивается Чонин. — Это даже весело, ты вольёшься.

— К тому же эта штука безобидная. Вопрос в том, кто её натравил? Не думаю, что это совпадение. — Джисон просто смотрит на Сынмина и пытается понять, шутит ли он. Похоже, не шутит.

— Увау, у нас новое расследование! — восклицает Чонин.

Джисон хочет домой.

***

Домой он, конечно же, не едет. Продолжает таскаться с Сынмином и Чонином, а иногда и с присоединяющимися к ним Чанбином и Хёнджином, по лесу и городским окрестностям. Он до последнего отрицает, но его действительно затягивает. Джисон старается относится к этому, как к какому-то квесту в игре, где за разгадкой каждой загадки следует какой-то приз (Пока призы только в виде ещё большего количества загадок. И ему больше рассказывают о приключениях прошлого.)

Он немного рассказывает об этом Минхо, спрашивая, не сможет ли он приехать. В этот раз Минхо, на удивление, отвечает согласием, так как уладил какие-то важные дела. Джисон ждёт его с нетерпением. Он очень хочет его встретить, но не может.

Их небольшое расследование приобретает какой-то мрачный оборот. Джисон не уверен, стоит ли в этом городке удивляться хоть чему-то, но, чёрт возьми, секта? Серьёзно?

Точнее, это не совсем секта, это культ, точащий зуб именно на Сынмина и Чонина. Это они понимают ещё до объяснения происходящего, когда оказываются в их… Логове? Джисон не уверен, правильно ли будет так называть пещеру, спрятанную под землёй. И что их дёрнуло вообще лезть туда?

Освещённая огнём от свечей, со множеством различных символов на полу и стенах, она выглядит пугающе. Рисунки всё ещё кажутся Джисону смутно знакомыми. И там есть изображение демона. Схематичный символ, а не полноценный портрет, но всё же.

И культ этого самого демона, обозлённый на братьев за уничтожение их покровителя или иконы. Джисону очень жаль, что это не игра, из которой он может выйти, сохранившись. События набирают тревожный оборот, что он начинает волноваться за сохранность их жизней. Потому что эти мужчины и женщины не выглядят дружелюбно настроенными. Скорее так, словно готовы принести их в жертву на этом самом полу.

— Может мы как-то договримся? — дрожащим голосом произносит Джисон. Что ж, дипломат из него хреновый.

— Вам всё равно его не вернуть. Он мёртв, — отрезает Сынмин, держась наудивление уверенно.

— Но мы сможем отомстить за нашего лидера, убив тех, кто посягнулся на него, — скалится мужчина.

Огонь в свечах дребезжит, сменяясь голубым пламенем. Точно такое же расползается по периметру помещения. Джисон не знает, это какие-то фокусы культа или пора волноваться. Хотя, волноваться в принципе пора. Сынмин и Чонин тоже в замешательстве, как и сектанты, но они скорее напряжены. Словно предполагают какой-то исход, о котором Джисон не знает.

Стук каблуков по каменному полу отдаётся эхом. К ним идёт кто-то ещё. Может быть, какой-то лидер этого культа? Благоговейный ропот этой толпы только сильнее сбивает с толку. Особенно тот факт, что среди слов можно разобрать что-то вроде: «Вернулся!» и «Повелитель Ли Но».

— Никогда не любил фанатиков, — фыркает человек, выходя из тени. Пока сектанты смотрят на него всё ещё восхищённо, а на лицах Чонина и Сынмина появляется гнев, Джисон совсем ничего не понимает. Голос звучит по-стальному холодно и… Знакомо?

Тот мужчина, что был ближе к ним и угрожал, отлетает к стене. Джисон думает, что сошёл с ума.

— Ты! — шипит Сынмин. Но человек — хотя, судя по всему это не человек — не обращает на него никакого внимания.

— Особенно если эти фанатики угрожают тому, кто принадлежит мне, — всё так же холодно говорит он. Людей культа поглощает пламя. В секунду они куда-то исчезают. Куда? Джисон не уверен, что хочет знать ответ на этот вопрос. Он просто выдавливает из себя тихое и почти писклявое:

— Минхо?!

— Солнышко, они тебе не навредили? — вместо каких-либо ответов или объяснений спрашивает его Минхо, самым милым и совсем не угрожающим голосом.

— Чёртов демон! — рычит на него Сынмин в это же время, готовый броситься на Минхо с проклятиями — или молитвами? — и святой водой. Джисон останавливает его, отталкивая обратно к Чонину, и сам идёт к Минхо. Вот почему все символы в дневнике и на стенах этого помещения казались ему знакомыми. Он видел их на татуировках Минхо.

Тот самый Минхо, добрый, забавный, всегда милый с ним, любящий подкармливать бездомных котов, только что выглядевший властно и надменно, словно он контролирует здесь всё — впрочем, может так и есть — смотрит на него немного пристыженно.

— Минхо, — уже серьёзнее повторяет Джисон. — Я даю тебе минуту, что сказать, что всё это просто какая-то шутка.

— Джисон, он — демон! — кричит ему Сынмин, словно пытаясь образумить и одёрнуть от Минхо. Джисон его не слушает. Что ж, если Минхо вдруг захочет ему навредить, то пусть лучше делает это сейчас, иначе он за себя не ручается.

— Да хоть Санта Клаус! — огрызается Джисон. — Быстро объяснись!

— Сонни, солнышко, понимаешь, это немного сложно. — Минхо трёт затылок, отводя взгляд.

— Хорошо, ладно, — слишком спокойно отвечает Джисон, поднимая руки в капитулирующем жесте. — Я умываю руки. Где тут выход?

Он осматривается, в поисках двери, через которую они зашли, и действительно направляется на выход из этого импровизированного бункера. К счастью, ему никто и не мешает. Может, просто уже некому. Всем троим остаётся только рвануть следом. Минхо — за Джисоном, Сынмин и Чонин — за Минхо, чтобы не дать демону навредить их новобретённому другу и родственнику.

Он снова оказывается на лесной поляне, под вечереющим солнцем, и весьма быстро вспоминает дорогу до Хижины.

— Солнышко, я всё объясню, — умоляюще тянет подоспевший Минхо. — Я собирался рассказать, но ты же и сам понимаешь, как это странно? К тому же, я всегда говорил, что не человек и что не из этого измерения, но не моя вина, что никто не воспринимает это всерьёз! — пытается парировать он. Джисон кидает на него свирепый взгляд.

— О, да, дорогой, это же такое хорошее оправдание, позволяющее тебе скрывать от своего парня, что ты сколько-то-там-тысячелетний демон! Знаешь, одной демонстрации твоих способностей или что-то типа хватило бы! — продолжает ворчать он, двигаясь вперёд, скрестив руки на груди.

— Я боялся, что ты не поймёшь, — дальше пытается оправдываться Минхо.

— Ха, а сейчас-то я всё прекрасно понимаю! Конечно, мой парень всего лишь оказался демоном… Пытавшимся устроить армагеддон! Что скажешь на это, Минхо? Или мне называть тебя Ли Но? — Минхо замолкает, не сумев найти слова в оправдание. Идущие за ними Сынмин и Чонин не перестают перешептываться.

— Мне его даже жалко, — шепчет Чонин, смотря на растерянное выражение лица Минхо, абсолютно поникшее и опечаленное.

— Нашёл, кому сопереживать, — фыркает Сынмин.

— Да ладно тебе, мог ли ты подумать, два года назад, что кто-то вот так будет его отчитывать? И чтоб я ещё хоть раз услышал от тебя что-то в сторону моих отношений, — шикает он на Сынмина. Тот закатывает глаза.

— Ладно, уж лучше русалка или кучка гномов, чем демон, соглашусь.

— Так что, Минхо? — продолжает Джисон. Они почти выходят к Хижине. Её очертания видны за деревьями, как и силуэты сидящих у крыльца Чанбина и Хёнджина. — Может, где-то есть гарантия, что ты снова не пытаешься разрушить мир? Или что ты не играешься со мной?

— Солнышко, я правда не делаю и не сделаю ничего из этого! К тому же, у меня нет причин разрушать мир. Могут же пострадать котики!

Если у Джисона ещё были какие-то сомнения, что это не его Минхо и вот-вот всё образумится, то теперь их точно нет. Иной раз ему кажется, что Минхо любит котов больше чем его. Так что всё в порядке, перед ним действительно его парень, оказавшийся демоном. Радоваться или плакать, он пока не решил.

— Твою ж мать, вы это сейчас серьёзно? — не выдерживает и вскрикивает Сынмин. — Отказаться от идей разрушения мира, которыми вытрепал нам все мозги, ради котов? — Он ничего не имеет против котов, но причина кажется такой странной. Впрочем, может самое то для демона. Минхо оборачивается к нему и смеряет хмурым взглядом.

— Что тебе сделали коты? Какой кошмар, щеночек, неужели ты их настолько не любишь? Я больше не рад нашей новой встрече, — фыркает он и возвращает внимание к Джисону. — Солнышко, прошу, выслушай меня.

Они подходят к Хижине. Чанбин и Хёнджин выглядят слишком ошарашенными, увидев рядом демона, который, завидев их, скалится в улыбке.

— Ещё знакомые лица! — наигранно весело восклицает он. — Ого, а свинка-то вымахала в кабанчика, занятно!

Возможно, они решили, что их друзья в заложниках у демона и уже думали, как дать отпор, но всё прервал Джисон, за ухо притянувший Минхо обратно к себе, что тому оставалось только болезненно ойкнуть.

— Конечно выслушаю, дорогой, — нарочито сладко произнёс он. — Ты мне всё расскажешь, всё-всё, — улыбается он. Минхо сглатывает. — А теперь быстро ко мне домой! И чтобы без фокусов!

Минхо кивает болванчиком и семенит за скоро удаляющимся Джисоном, что только рукой махнул в качестве прощания.

— Сами в шоке, — говорит Сынмин остолбеневшим Хёнджину и Чанбину. Словно это достаточное объяснение.