Сброшенная змеиная шкурка была полупрозрачной. Ли Цзэ поглядел сквозь неё на свет. Пламя свечи казалось разбитым на крохотные ромбы. Ли Цзэ обратил внимание на это только сейчас, но Су Илань всегда превращался в самую маленькую из своих змеиных версий, чтобы перелинять и сбросить кожу. Интересно, отчего так?
Ли Цзэ свесился с кровати, поглядел на торчащий из-под неё змеиный хвост. Су Илань уже несколько часов прятался там и шипел на любую попытку его оттуда извлечь или хотя бы дотронуться до него. Он говорил, что в первые часы после линьки ему больно смотреть на свет, даже если это тусклое мерцание свечи, поэтому предпочитал прятаться под кроватью, где было достаточно темно, чтобы его успокоить, или в сундуке, куда свет не проникал вовсе из-за плотной крышки. Но Ли Цзэ запретил ему залезать в сундук: боялся, что он задохнётся. Конечно, неизвестно, может ли вообще змеиный демон задохнуться, но лучше не рисковать.
— Илань? — позвал Ли Цзэ.
Змеиный хвост вильнул. Знак, что он слушает или чтобы его оставили в покое?
— Мне только спросить, — сказал Ли Цзэ, осторожно дотронувшись пальцем до самого кончика хвоста.
Змеиный хвост тут же скрылся под кроватью.
— Почему ты никогда не сбрасываешь кожу в своём истинном облике? — спросил Ли Цзэ, свесившись ещё ниже, но в темноте ничего не удалось разглядеть, даже змеиных глаз, а они наверняка сейчас сверкали возмущением.
— Ты совсем глупый? — отозвался из темноты Су Илань.
Ли Цзэ крякнул. Глупым он себя не считал, но поневоле задумаешься, когда вопрос задан таким тоном. Он сел прямо, подпихивая себе под спину подушку, и опять принялся разглядывать сброшенную змеиную кожу. На этот раз она сошла целиком, но бывали случаи, когда она слезала клочьями, а иногда Су Иланю приходилось тереться о стены, чтобы её счесать. Линьку он контролировать не мог, предугадать, удачной ли она будет, тоже. Пару раз он даже просил Ли Цзэ, чтобы тот стянул с него застрявшую кожу. Ли Цзэ в такие моменты очень переживал: а если змея порвётся? Но змеиное тело было крепкое и ловко вывёртывалось из тесной ловушки собственной кожи.
— Ты хоть представляешь, сколько времени бы это заняло и какие улики оставило? — прошипел Су Илань из-под кровати, так и не дождавшись ответа. — Это занятие не из моих любимых, если ты не заметил.
— Я заметил, — уверил его Ли Цзэ.
«Улик» змеиная линька не оставила бы, потому что Су Илань сброшенную кожу варил в кипятке и съедал, но если ему угодно так это подать, что ж, Ли Цзэ готов был согласиться с чем угодно, только бы Су Илань не рассердился: если расшипится, то нескоро уймётся. Вываренная шкурка становилась мягкой, её легко было откусывать и пережёвывать. Су Илань считал, что в сброшенной коже остаются змеиные силы, потому и подъедал её — старательно, но без удовольствия: на вкус, если честно, было не очень. Ли Цзэ один раз пробовал, но проглотил исключительно из вежливости: если бы выплюнул, Су Илань обиделся бы.
«Да, — подумал Ли Цзэ, — шкуру гигантской змеи так быстро не съешь. И какой котёл для неё понадобится?»
Он встал с кровати, зная, что Су Илань скоро вылезет, подбавил небесного огня под кипящий котелок — всё-таки распорядился, чтобы в покои вдовствующей императрицы поставили жаровню, — и опустил змеиную шкурку в воду.
— С-с-с-специй добавить не забудь, — прошипел Су Илань из-под кровати, — и с-с-с-соли.
Ли Цзэ с самым серьёзным видом насыпал в кипяток и того и другого и ещё ароматных трав подбавил. Су Илань съедал только кожу, остальное предполагалось выплёскивать, но Ли Цзэ по старой привычке — еду переводить нельзя! — выпивал оставшийся отвар: тот отдалённо напоминал вкусом змеиную похлёбку, которую Ли Цзэ ел в детстве. Можно было бы ещё и овощей покрошить, но Су Илань явно не оценил бы такого надругательства над змеиным ритуалом, коим он полагал поедание собственной кожи.
Су Илань как-то спросил у него, почему он может есть змей, тогда как любого мяса на дух не переносит. Ли Цзэ не смог внятно ответить, сам не знал, но отшутился, что змеиное мясо укрепляет мужские силы, а он с годами не молодеет, хоть по нему, вечному богу, этого и не скажешь. Су Илань выслушал его объяснения с непроницаемым лицом и на другой же день принёс ему дюжину наловленных в лесу змей. И Ли Цзэ пришлось их съесть, потому что змеиный демон шуток не понимал.
Так-то люди верили, что змеиное мясо целебно, любую хворь прогонит, но Ли Цзэ весьма скептически относился к народной медицине. Змеиные демоны — другое дело: кровь Су Иланя не раз спасала Ли Цзэ жизнь, когда он был смертным царём.
Решив, что кожа выварилась достаточно, Ли Цзэ вытащил её из кипятка, положил на блюдце и подсунул под кровать. Су Илань предпочитал поедать змеиную шкурку втайне. Быть может, он её попросту заглатывал и не хотел, чтобы кто-то это видел.
Ли Цзэ сел у стола, наполнил миску отваром и стал пить небольшими глотками. Целебная или нет, но змеиная похлёбка придавала сил и разгоняла застоявшуюся кровь. От завтрака на столе ещё оставалось немного риса и вяленой дыни, что добру пропадать? Он с удовольствием пообедал и тут заметил, что Су Илань наполовину высунулся из-под кровати — уже в человеческом обличье — и внимательно за ним наблюдает, подперев голову рукой.
— Оставить тебе? — качнул миской с отваром Ли Цзэ и, получив отрицательный ответ, допил всё сам.
— Выглядишь так, словно тебе это даже нравится, — заметил Су Илань.
— Конечно, я же приобщаюсь к тайному змеиному ритуалу, — с улыбкой подтвердил Ли Цзэ.
— Да ну тебя! — сердито отозвался Су Илань. — Скажет тоже…
Он явно раздумывал, вылезать из-под кровати полностью или нет.
— Чем займёмся? — спросил Ли Цзэ.
Заняться на самом деле можно было много чем, если не полениться. Нельзя ведь всё на свете переделать, даже если вы сверхъестественные существа, что-нибудь непременно останется или отыщется.
Су Илань вприщур поглядел на него:
— А у тебя есть идеи?
— Чтобы у меня да не было? — засмеялся Ли Цзэ.
Идей у него было несколько, но всё это подождёт. Главное, не промахнуться и успеть сцапать Су Иланя, пока он не ускользнул обратно под кровать.