11 января 2000 года
Сделав короткий шаг, Гарри оказался в небольшом кабинете, заваленном книгами. Заваленном в буквальном смысле этого слова: старые и новые фолианты лежали на всех горизонтальных поверхностях: на полу под ногами, на книжных стеллажах, которые составляли большую часть мебели в комнате и на неприлично огромном столе, который занимал вторую часть кабинета. Гарри знал, что отдел тайн делится на комнаты, но здесь не было никаких шкафов с маховиками времени, никаких ванн с мозгами… в общем, ничего необычного, кроме катастрофического объёма книг на один квадратный фут. Гарри сделал ещё шаг вперёд и закрыл за собой дверь. От места где он стоял до рабочего стола пролегла узкая тропинка, под которой виднелись рассохшиеся потемневшие от времени доски. Подойдя к столу, Гарри наконец увидел Северуса. Он стоял у самого дальнего шкафа, держа в руках огромную покачивающуюся стопку книг. Внезапно стопка пошатнулась особенно сильно и стала крениться вправо.
— Поттер, лови их!
Гарри, с грацией ловца, принял на себя удар, схватив книги и опуская на рабочий стол поверх других. Тут его бедро внезапно упёрлось во что-то твёрдое. Опустив взгляд вниз, Гарри увидел кресло для посетителей, погребённое под очередной горой печатных чудовищ. Некоторые книги тихо вибрировали, издавая при этом какие-то звуки, которые Гарри определил как «недоброжелательные».
Северус сложил остатки ноши и протёр лицо ладонью:
— Будь проклят этот переезд в соседний кабинет. Я смотрю, ты не очень удивлён, — Северус осмотрел Гарри. Ничуть не изменился: тот же бардак на голове, те же глупые круглые очки. Только одежда поменялась: на Гарри хорошо сидел тёмно-синий свитер под горло и такого же цвета джинсы. На запястье болтались электронные часы.
За год общения с Гарри Северус многое о нём узнал: в отличие от чистокровных волшебников Гарри не отказывался от всех прелестей маггловского прогресса и вполне успешно пользовался лэптопом, интернетом, телефоном и прочими гаджетами, существенно облегчающими людям жизнь. Он всегда говорил, что у магов своя магия, а у магглов — своя, и нет никакой необходимости пачкать руки чернилами, когда есть возможность щёлкнуть авторучкой. И уж тем более гораздо гуманнее и быстрее отправить письмо по электронной почте, чем изводить этим несчастную сову, заставляя птицу лететь чёрт знает куда. Да, кстати говоря, Гарри так и не отделался от привычки чертыхаться, по которой сразу можно было понять являлся ли человек чистокровным, или рос с магглами.
Гарри пожал плечами. Он смотрел на Северуса. На его собранные в свободный низкий хвост волосы, на растрепавшиеся пряди волос, лезущие в глаза, на немного помятый вид и огромные мешки под глазами. Когда Гарри видел Северуса в последний раз, он запомнил его совершенно другим.
— Зная мою везучесть, я не исключал эту возможность. Ты специально всё подстроил?
Северус снял с волос резинку и сделал новый хвост, собирая вылезшие пряди:
— Да. Видишь ли, твоя стажировка очень кстати совпала с моим переездом. Поэтому мы перенесём все эти книги в соседний кабинет, рассортируем их, наведём некоторый порядок… в общем, приготовься к скучнейшей работе.
— Подожди, Северус. Мы можем сначала поговорить? Мне немного неловко, ведь ты так и не дал мне знать свой ответ.
— Ну, полагаю, если не дал — значит, не считал нужным, — Северус сложил руки на груди. — Я всё сказал тебе ещё тем вечером: мне не нужна твоя дружба, Поттер. Поскольку большее ты дать мне не способен, вполне логично, что наши пути разошлись. А теперь давай займёмся делом.
— Нет, подожди, — Гарри упёрся руками в заваленный книгами стол. В ладонь впился металлический уголок какого-то огромного фолианта. — Мы совершили ошибку, но это не значит, что можно так просто разбрасываться друзьями. Что-то я не наблюдаю к тебе очереди из желающих подружиться, знаешь ли. И ты не можешь отрицать того факта, что мы довольно неплохо ладили. Да если бы не я, ты бы до сих пор сидел в своём Паучьем тупике, как затворник. А сейчас ты печатаешься в научных журналах, не говоря о том, что начал спокойно ходить по магазинам, не испытывая дискомфорта. А ведь это именно я научил тебя не обращать внимания на косые взгляды людей! Да, вот так, эгоистично, но я прав, признай это.
— Да как ты смеешь, — Северус перешёл на тихий шёпот, что значило самый высокий уровень недовольства. Красный цвет. Именно из-за этого шёпота многие особо впечатлительные первокурсники в Хогвартсе начинали верить в богов и молиться им. И, конечно, именно на Гарри это змеиное шипение никогда не действовало. Наверное, потому, что большую часть жизни он мог разговаривать на парселтанге.
— Так, — гнул свою линию Гарри. — Я твой друг, и это даёт мне право высказывать тебе в глаза всю правду. И один секс не должен был ничего испортить.
— Испортил всё не секс, Поттер, а ты. Как известно, хороший секс дружбу не портит, а укрепляет. А вот слабоумный партнёр как раз способен смести всё книззлу под хвост.
— Я не слабоумный, и ты это знаешь. Ладно. Чего ты хочешь?
— Хочу, чтобы ты исчез из моей жизни. Как показывает печальный опыт, жизни абсолютно до фестрала, чего я там хочу, поэтому давай закончим со стажировкой и не будем больше друг другу досаждать.
— Но ведь ты для чего-то подстроил всё это, — Гарри отошёл от стола, поражённый своей догадкой. Он сложил руки на груди, копируя позу Северуса, и широко улыбнулся. — Да! А это значит, что ты скучал по мне.
— Поттер!
— Это нормально! — поспешил добавить Гарри. — Я по тебе тоже соскучился. Ну что, может, приступим, наконец, к делу? Работы тут не на два часа, а?
Северус закрыл глаза и медленно досчитал до десяти. Потом до двадцати. Потом до шестидесяти и только после этого смог открыть глаза снова без желания придушить наглого мальчишку голыми руками. Да как он смеет говорить подобные глупости! «Скучал».
Да как он смеет быть правым…
25 января 2000 года
Две недели стажировки с Северусом пролетели мгновенно. Им удалось за три дня перетащить вручную все книги из кабинета «2-а» в кабинет «2». Самой сложной оказалась сортировка. Капризные книги не терпели магического вмешательства (по этой же причине пришлось переносить их вручную) и всё ещё продолжали «недоброжелательно» урчать. Северус, услышав это определение Гарри, застыл на месте, не зная, стоит ли ему ударить себя по лицу ладонью от стыда за Поттера, или лучше издать истерический смешок. «Недоброжелательно»!
«Половина этих книг — тёмные, Поттер. Их страницы сделаны из человеческой кожи и написаны ведьмовской кровью ещё во времена инквизиции, в их корешках — волосы погибших магов, охраняющие писание. И ты называешь это недоброжелательностью? Прояви ты чуть больше своего природного любопытства и открой книгу — мне пришлось бы откачивать тебя в Мунго».
Гарри больше не желал знать, что из себя представляла вторая половина, но Северус любезно (по мере возможностей) пояснил, что вторая половина книг — вовсе и не книги, а старинные шкатулки, тщательно замаскированные под издания. Действительно, когда Гарри взял одну из таких книг, он ничего не почувствовал. Обычные страницы, непонятные рисунки и текст, написанный будто рунами, но ни одной из них Гарри так и не узнал, несмотря на то, что весь первый семестр изучал древние руны в академии и замучил Гермиону вопросами. Стоило Северусу взять в руки ту же самую книгу и провести по ней палочкой, как она деревенела в руках, превращаясь в резную шкатулку с крошечным замком. «Надеюсь, ты не хочешь знать, что внутри», — хмыкнул Северус. Гарри покачал головой. Это всё-таки отдел тайн. Пусть всякие мерзкие тёмные артефакты остаются чем-то недосягаемым, пока Гарри не придётся столкнуться с ними напрямую.
Только после сортировки всех книг и приведения нового кабинета Северуса в порядок Гарри сумел рассмотреть новое помещение. От предыдущего оно отличалось только размерами. Вдоль стен стояли книжные стеллажи, посередине — рабочий стол с огромным количеством ящичков, всё тот же стул для посетителей (Гарри очень сомневался, что он когда-нибудь использовался по назначению). В один из последних дней стажировки Гарри пришёл в кабинет и увидел, что прямо за дверью стоит огромный чёрный шкаф, как будто созданный для того, чтобы в нём жили боггарты. Шкаф тихонько позвякивал своим содержимым, но Гарри разумно обошёл его и заткнул своё любопытство подальше.
Когда Гарри спросил о причине переезда, Северус ему ответил: «Некоторые годами, десятилетиями сидят на одном месте, ожидая повышения. Мне просто повезло, что мистер Макдауэлл попросился в отставку, освободив свой кабинет. Теперь, полагаю, на моё место возьмут кого-нибудь новенького, а сфера моих обязанностей увеличится. Смею верить, что удовлетворил твоё любопытство. Хотя, учитывая твою осторожность по отношению к этому шкафу-монстру и многим книгам, у меня всё же появилась надежда, что в тебе есть хоть какие-то зачатки самосохранения».
Таким образом они всё же смогли вернуться к прежним дружеским отношениям, но порой Гарри всё-таки бросал взгляды на серьёзного Северуса, занятого каким-то важным делом, и вспоминал, как менялись черты этого жёсткого, холодного лица в постели. Как он расслаблялся, плавясь, подобно восковой свече, и какой богатый ореховый оттенок приобретали его глаза вместо привычного чёрного цвета.
Рассудив, что забыть об этом ему поможет девушка, Гарри решил основательно взяться за поиски.
7 февраля 2000 года
Столовая академии непривычно пустовала: некоторые группы третьих и вторых курсов тоже ушли на стажировку. Вместе с ними отправилась и вторая по счёту группа первого курса. Гарри с Россом не упустили возможности пересесть за столик у окна, который обычно занимала шумная компания третьекурсников. Гарри вяло ковырялся в тарелке, разбрасывая в разные стороны горошек и фасоль. Мексиканские обеды, по его мнению, могут нравиться только когда ты в хорошем настроении. Нельзя подавать острую пищу просто так. Росс его мнения не разделял: он уплетал рисово-овощное безобразие с особым аппетитом и раза в два чаще обычного запивал пищу каким-то соком (Гарри так и не смог определить, из чего он сделан).
— Ты чего такой грустный? — Росс раздавил последнюю горошинку вилкой и отправил её в рот.
— Обед невкусный, — буркнул Гарри.
— Ха-ха, очень остроумно. Ну а если серьёзно?
Гарри пожал плечами:
— Да нормальный я.
— Ну раз так, тогда слушай, что я тебе скажу: когда мы с Эстеллой проходили стажировку вместе, она постоянно спрашивала о тебе: что Гарри любит, чем Гарри занимается, какие книжки Гарри читает, какую музыку слушает… Может, тебе стоит приударить за ней? Раз уж ты собрался искать себе девушку. Она явно немного помешалась на тебе.
Гарри оглянулся и заметил Эстеллу, сидящую за столом вместе с двумя подругами. Она достала небольшое зеркальце и поправляла свои длинные чёрные волосы. В общем-то, наверное, она миленькая. Да, точно, вполне себе миленькая. Гарри встал со своего места и направился к столу, за которым сидела Эстелла. Минули те дни, когда он не мог набраться храбрости и пригласить на школьный бал понравившуюся девушку. Теперь же он преисполнился вселенской уверенностью, что даже если ему откажут — мир не рухнет в ту же секунду.
Как оказалось, времена идут, а девушки меняются мало. Когда Гарри подошёл к столу Эстеллы и попросил её отойти на пару слов, её подруги мило захихикали и поздоровались с Гарри. Молли как-то сказала ему, что он навсегда останется героем и не будет ему спокойной жизни. В этом заключалась ещё одна удивительная особенность всех женщин, на которую не влияли ни магические способности, ни возраст, ни социальный статус: они пугающе часто предсказывали будущее и оказывались правы.
Смутившаяся Эстелла согласилась поговорить с Гарри вне стен столовой, а ещё позже дала своё согласие на свидание. Так Гарри обзавёлся второй (первой была Джинни) девушкой, а Росс начал вести с обратной стороны тетради очень смешной счёт.
«Девушка №1. Эстелла Маккензи. Волосы».