— Вы не можете пройти, к нему сейчас допускается только адвокат, — в который раз повторяет полицейская на входе в КПЗ.

      Хазин уже убрал свою корочку, убедившись, что должность в московском ФСКН тут особой роли не сыграет.

      — Хорошо, блять, хорошо! — он бьёт ладонями по столешнице, разделяющей его и заёбанную ночными происшествиями сотрудницу. Достаёт телефон, — Будет ща адвокат, — кто-то был питерский, кого он отмазал ещё в пору бурной юности, да и пара ребят с универа, помнится, предпочли культурную столицу номинальной.

      — К нему уже приходила адвокат.

      «Что ж ты, сука, раньше молчала», — давится в зародыше.

      — Ок, — скрипит он зубами, — Контакты предоставь.

      Наверняка госзащитник, а от такого надо отплеваться как можно скорее, а то к «Чумному Доктору» приплетут ещё рандомных ограбленных бабушек и пятилетний висяк.

      — Я не могу, это незаконно, — на уставшем лице не дрогнул ни один мускул. Хазин начинает искренне задумываться над собственным решением стать образцово-показательным ментом, который не даёт и не берёт взяток. Определённо, несколько оранжевых купюр, и он уже был бы с Игорем.

      Был только шанс, что в соседней камере, поэтому Хазин благополучно засовывает куда поглубже и эту идею.

      — Блять, я всё равно узнаю, — шипит он.

      — Не от меня.

      В обычное время он бы даже эту тётку зауважал, но сейчас думает только о том, чтобы приложить её лицом об стол.

      Он покидает кабинет, со всей дури хлопнув дверью, и идёт на выход. Игнорирует взгляды ребят из отдела, которые его узнали. Сейчас он покурит, подышит и придумает что-то ещё. Надо действовать скорее, пока Игоря не потащили на разбирательства в Москву. Там у Пети, конечно, будет больше возможностей для манёвра, но и резонанс к тому времени такой поднимется, что расхлёбывать придётся самой большой, сука, ложкой. А настоящий уёбок в костюме будет в это время на свободе.

      На улице до сих пор пахнет гарью. Петя летел так быстро, как только мог, к счастью, М11 была забита только теми, кто пытался из Питера как можно скорее съебаться. Но к тому моменту, как он приехал, уличный беспредел уже закончился, людей разогнали. Неторопливо ездили самосвалы, в которые люди в светоотражающих жилетах закидывали сломанные скамейки, обломки масок и жжёные тряпки. Возле отдела особенно дохуя всего, видать, шли освобождать своего героя штурмом. Город потихоньку приводили в порядок, но надолго ли? Сейчас этот Чумной Доктор будет выжидать, не зря же он свалил вину на Игоря. Но как только его оправдают, в чём Хазин ни на секунду не сомневался, уёбок с клювом явно устроит шороху по-новой.

      Он закурил и поёжился. Холодно, октябрь всё-таки, а он как был — в куртке нараспашку и без шарфа. Игорь бы пизды надавал, хотя сам, герой хуев, таскается до последнего в кожанке своей и кепке. Стало ещё холоднее от мысли о том, что Игоря сейчас вряд ли держат в хотя бы относительно комфортных условиях.

      Надо связаться с его адвокатом. Кого там приставили, интересно. Что уже успели натворить? Потом надо будет найти Прокопенко. Фёдор Иванович Игорю не враг, расскажет всё как было. Поможет достать. Возможно знает даже какие-то громовские наработки по этому делу.

      — Вы Пётр Хазин?

      Он переводит взгляд на стоящего возле колонны очкастого парня в голубой полицейской куртке.

      — Ну.

      Хазин его не помнит, но он тогда и не пытался всех запечатлеть в своей памяти. Да и сколько зелёных могло устроиться сюда за год?

      — Друг Игоря Грома?

      Он фыркает. Друг. Ну, наверное, друг. Если Игорь его видеть захочет вообще.

      Петя себя одёргивает. Не об этом надо думать сейчас. Игорь в кутузке, а поехавший маньяк на свободе. Вот когда станет наоборот, можно будет и разбираться с тем, кто он там Игорю теперь. Тогда. В целом, блять, вообще.

      — Можно и так сказать. Работали с ним вместе.

      Парень протягивает руку.

      — Дима Дубин, напарник Игоря. Был напарником, — торопливо исправляется он, — Сейчас он под арестом, а меня отстранили.

      Петя свободной рукой отвечает на рукопожатие. Затягивается.

      — Почему отстранили?

      Лицо Дубина становится очень сложным. Пару секунд он мнётся, раздумывая над ответом. Наконец выдыхает:

      — Попытался пронести ему форму и организовать побег. Повезло, что Фёдор Иванович вступился и меня только отстранили.

      Хазин чувствует, как брови полезли куда-то на лоб. И натурально ржёт. Похлопывает парня по плечу. О каких планах помощи Игорю он только не успел сегодня подумать, но до побега не дошёл.

      — Огонь план, десять из десяти, — говорит он, успокоившись. Дубин выглядит смущённым, так что Хазин улыбается. Напарник, значит. Это может помочь, — Ладно, давай к делу. Игоря надо доставать в любом случае. Вместе дело вели?

      Дубин поджимает губы.

      — Игоря тогда от него отстранили.

      «Но тебя же это хуй остановит».

      — Знаю, вопрос не об этом.

      Парень хмыкает, дёрнув плечом.

      — Да, вместе, сначала. Потом я его сдал Стрелкову и меня понизили.

      Петя дёргает бровью. Неправильно понял? Хуёвый напарник? Нет, слишком расстроенным выглядит. Стрелков та ещё крыса, мог всё вывернуть и разведать, даже без чужой помощи, особенно если Гром ему лично в горле костью встал, а Игорь наверняка старался для этого изо всех сил.

      — Потом что было, знаешь?

      Дубин качает головой.

      — После того как его уволили, он ушёл и в отделе больше не появлялся, — он замолкает, — В следующий раз я увидел его уже в костюме Чумного Доктора. Это… это я его обезвредил, — он вновь затихает и смотрит на Хазина. Пиздец расстроенный. Господи, где Гром таких совестливых находит.

      Петя стискивает зубы, тушит окурок, закуривает новую. Глубоко затягивается. Считает в голове до десяти. Игорь не обрадуется, если Хазин сломает нос его напарнику, каким бы тот ни был долбоёбом.

      — Ну, хули тут поделаешь, — выдавливает он, стиснув зубы, — Если бы на меня вылетел этот уёбок в костюме, я бы, может, вообще на поражение начал стрелять.

      Дима смотрит на него недоверчиво.

      — Ты поможешь нам его достать? — выпаливает он.

      — Кому «нам»?

      Дима осторожно показывает взглядом в сторону красно-оранжевой Тойоты, припаркованной недалеко от участка.

      — И кто там?

      Дима нервно оглядывается на вышедших из управления козырьков.

      — Идём, — он срывается с места и быстрым шагом направляется к машине. Хазин пару мгновений раздумывает, идти ему следом или нет, и останавливает выбор на первом. По крайней мере, узнает, кто там ещё помогает Игорю.

      Много он тут друзей успел завести, оказывается.

      Где-то внутри мерзко колет иголочкой ревности. Пока Петя там, в Москве, два месяца ебался на износ и страдал, Игорь, значит, весьма продуктивно проводил время. Хазин отгоняет эти мысли. Игорь за его загоны не отвечает. И это Петя тогда выключил к хуям телефон, пропал, ничего не объяснив. Так что хорошо уже, что его не послали после первого же сообщения, а дальше они разберутся после того как Чумной Доктор будет задержан.

      За рулём Тойоты оказывается такая же красно-рыжая и смутно-знакомая девица. Она смеряет Хазина ответным изучающим взглядом.

      — Прыгайте, мальчики, — кивает она.

      — Может, лучше выйдешь?

      Хазин смотрит на двухдверную с пренебрежением, но, к счастью, Дубин первым залетает на заднее сидение. Раздражённо выдохнув, Петя всё-таки выбрасывает окурок и садится. В конце концов, надо выяснить, что им известно. Передаст потом всё адвокату, пусть тоже их помурыжит. Он снова хмуро окидывает взглядом девушку. Почему она выглядит такой знакомой?

      — Юля Пчёлкина, — представляется она, протягивая руку.

      Вот оно что.

      — Понятно, — выдавливает он и выходит из машины. Сжимает и разжимает кулаки, но решает, что пиздануть тачку — плохая идея. В последнее время он изо всех сил старается не делать того, что кажется плохой идеей.

      — Ты чего? — уже возле отделения догоняет и обгоняет его запыхавшийся Дима.

      Дышит глубоко через нос. Пиздануть сотрудника возле ментуры тоже относится не к самым гениальным решениям, так что он сдерживается и просто останавливается.

      — Слышь, если твоей подружке сенсация какая новая нужна, пусть нахуй сходит, окей? — выплёвывает он, — Если я её ещё раз увижу здесь или хоть где-то рядом с Игорем, я так сделаю, что расследовать она будет пропажу собственных бабок по 137 УК РФ, понятно?

      Дима выглядел непоколебимым.

      — Она помочь хочет, — уверенно заявляет он, — Они с Игорем… — он тормозит, и Хазина на мгновение обдаёт холодом, — Друзья, наверное, — завершает уже с меньшей уверенностью в голосе.

      — Наверное? — спрашивает всё-таки Петя.

      Мог Игорь…? Конечно, мог, что ему мешало. У них и в лучшие времена не было каких-то обязательств друг перед другом. Просто тогда у Пети был Игорь и никого другого уже не хотелось, даже по пьяни, а у Игоря, с его-то ебанутым графиком, видимо, лучших альтернатив ахуевшему московскому ФСКНовцу не находилось.

      Петя мысленно даёт себе по ебалу. Это неправда, он знает, не дебил. Просто устал и долго не спал, вот в голову всякая херня и лезет. Он был Игорю дорог. И это было взаимно. Такое не спрячешь, Петя видел это в том, как Игорь на него смотрел, как держал его, как касался. В том, как приехал в Москву тогда, после первой ссоры, и в тех пропущенных после второй. Даже когда Игорь просто звал его по имени, он умудрялся сделать это так, что бы Петя точно понял, что ему не всё равно.

      Так что даже если у Игоря сейчас началась новая жизнь, не значит, что Хазин должен бросить его одного в такой ситуации. Если для этого придётся скооперироваться с его «подругой», ладно, хуй с ним, Петя справится.

      — Слушай, — зовёт Дубин, видимо, по-своему интерпретировав затянувшееся молчание, — Юля не верит, что Игорь совершил все эти ужасные преступления. Она хочет доказать его невиновность и найти настоящего Чумного Доктора. Может она снимет потом об этом видео, может нет, — натыкается на скептический взгляд Хазина, поднимает руки, признавая поражение, — Скорее всего, да. Но в любом случае, нам пригодится помощь, и общественный резонанс не помешает. Затормозит ход дела, даст нам время.

      И, наверное, он прав. Звучит логично. Пчёлкина может нарыть информацию, а они с Дубиным уже смогут найти способы сделать ей вид легально-полученной, чтобы суд принял во внимание и допустил. У Игоря хороший послужной, несмотря на все нарушения устава и сопутствующий ущерб (прости, Дворцовая), так что дело можно без труда повернуть в их пользу.

      Петя гипнотизирует Диму ещё несколько секунд, но тот и не торопит.

      Интересных людей всё-таки притягивает к себе Гром.

      — В мою пересядем, — наконец говорит Хазин, доставая ключ из кармана.

      Дубин радостно кивает и чуть ли не бегом направляется в сторону тойоты. Петя смотрит, как тот наклоняется к окошку и что-то живо начинает говорить. Видимо, теперь объясняет Пчёлкиной, почему надо сотрудничать с Хазиным. Тяжёлую ношу парень на себя взвалил — собирать людей на помощь Игорю Грому.

      Спустя минуту из машины всё-таки показывается красно-рыжая макушка. Он окидывает девушку внимательным взглядом. Красивая. Ещё и журналистка с ебанутым моральным комплексом. Явно не дура. Хорошая пара Игорю. Куда лучше, чем бывший наркоман с бедами с башкой. От этой мысли желудок скручивается в узел и сердце паскудно сжимается. Петя старается абстрагироваться — не сейчас, не время. Сначала Игоря достать, потом разбираться с остальным, но мерзкий червяк-сомнение уже копошится в груди. Советует отослать её куда подальше. Пусть не мельтешит, пусть Игорь её не увидит.

      Петя снова глубоко дышит. Садится за руль и ждёт, пока подоспеют остальные.

      Дубин так же запрыгивает назад, а Пчёлкина занимает переднее.

      — У нас не так много времени. Ещё пару дней с Игоря попробуют вытрясти показания цивильными методами, потом в дело пойдут, — он стреляет глазами в сторону Юли, — Менее цивильные, — оборачивается к Диме, — Какие на него доказательства?

      — У него дома нашли запасной костюм, вооружение и снаряды, — говорит Дубин.

      Хазин мысленно матерится и несильно бьётся о сложенные на руле руки. Это дерьмово. Сильно путает карты. Ключ от квартиры Игоря прожигает карман. Петя хотел отправиться туда как освободится, чтобы поискать зацепки — Гром известен своей любовью закидывать материалами дела все поверхности в доме.

      Ещё Петя очень хотел там отдышаться. Перевести дух, чтобы взяться за всё с новыми силами. Стоило предположить, что её заклеят, даже если при обыске ничего не найдут, и всё-таки, как хотелось там оказаться. Желательно с Игорем вместе.

      — Ещё Игорь был единственным свидетелем смерти Гречкина, и он первым сообщил о человеке в маске Чумного Доктора, — продолжает Дима, — Можно использовать в нашу пользу. Зачем ему сдавать самого себя?

      — Скорее все решат, что он так скидывал с себя подозрения, — вмешивается Пчёлкина, — Поднял ажиотаж, рассказал невероятную историю, оказавшуюся правдой.

      Петя задумчиво кивает. Тоже верно.

      — У него было алиби на момент хоть одной из смертей? — спрашивает он.

      — Я виделась с ним, как раз перед тем как начался стрим со смертью Исаевой. Перед стримом с Зильченко тоже.

      — Да неужели, — вырывается у Хазина. Виделась, значит. В груди тоскливо сжимается и следом появляется обжигающая злость. На Игоря, на Пчёлкину, на Чумного Доктора этого ебучего. Но в основном, конечно, на себя самого.

      Юля окидывает его нечитаемым взглядом и невозмутимо продолжает:

      — Я могла бы предоставить ему алиби, но в обоих случаях мы расходились раньше. Камер у него возле дома нет, так что это тоже не вариант.

      — И телефон у него не отслеживается, — протянул Дима.

      — Короче, ситуация — дерьмо, — Петя судорожно думает, что делать дальше, постукивает пальцами по рулю, — Значит, будем действовать от обратного. Ищем настоящего Чумного Доктора, а не доказываем невиновность Игоря.

      — Прекрасный план, — саркастично улыбается девушка, — Напомни только, пожалуйста, кто ты такой?

      Ах, да. Самая любимая Петина часть.

      — Майор Хазин, — растягивает он в ухмылке губы, сдерживая желание выпереть всех из тачки, — Московский ФСКН.

      Ему не нравится микровыражение на лице Юли, которое он успевает уловить. Не помнит, но что-то слышала.

      Ну и похер. К чёрту. Он уже привык.

      — Расследование ведут блоггерша, отстранённый мент и ФСКНовец. Блестяще. Настоящая команда по спасению мира, — язвительно произносит она.

      — Можем вычесть из списка блоггершу, раз её что-то не устраивает, — огрызается Петя.

      — Ребят! — восклицает Дима с заднего сидения, — Нам надо сосредоточиться и работать вместе! Так у нас больше шансов со всем разобраться, чем поодиночке.

      Хазина бесит, что в этом есть логика. Они с Пчёлкиной снова сталкиваются взглядами.

      — Настоящий «Чумной Доктор» должен понимать, что рано или поздно невиновность Игоря докажут, — продолжает Дубин, — Вероятно, он будет использовать это время, чтобы замести следы, так что действовать надо очень быстро.

      Они ещё некоторое время играют в гляделки, но это уже ощущается по-идиотски, так что Петя первым отпускает ситуацию.

      — У Игоря есть адвокат, но нужен новый, — говорит он больше для себя.

      — У него нет адвоката, — перебивает Юля, — Это я заходила, пыталась узнать у него, кто настоящий Чумной Доктор.

      — Ахуенно, — скалится Петя, снова закипая, — У него ещё и адвоката нет. Интересно, в каком КПЗ ему уже почки отбивают.

      Юля смотрит серьёзно, хмурится.

      — Разберусь, — бросает он.

      — Может, ты попытаешься поговорить с ним? Вдруг тебе он скажет, кого подозревает? — спрашивает Дима.

      Хазин в этом сильно сомневается, но кивает. Увидеться с Игорем было нужно, почти жизненно необходимо. Ему хотелось верить, что служители правопорядка всё же не станут с наскока приступать к активным методам выбивания показаний, хотя бы потому, что снаружи уже снова постепенно скапливалась толпа, требующая освобождения своего «идейного героя». Но тревога не покидала.

      — Идите в отдел, осмотрите стол Игоря, если оттуда ещё не всё растащили. Дубин, достань мне информацию по всем уликам, которые они нашли в квартире, — говорит он, — Я догоню.

      Дима кивает и мгновенно вываливается из машины. Пчёлкина смотрит с подозрением, но тоже выходит. Петя ещё следит за тем, как она ловким движением руки выуживает из кармана шёлковый платок и повязывает его на голове, прикрывая волосы. Предусмотрительно. Кому-то, кто чаще зависает на Ютубе, явно понадобится меньше времени, чем Хазину, чтобы её узнать.

      Он выдыхает медленно через зубы. От всего этого напряжения начинает болеть голова. Петя тянется за таблетками. Ему нельзя свалиться сейчас, ни в коем случае. Игоря без него не вытащат.

      Какая же это всё хуйня. Хорошо, что Хазин не верит ни в бога, ни в карму. Восемь лет назад он подкинул порошок Горюнову, а потом из-за этого чуть не умер. Теперь улики подкидывают Игорю и тому, кто это сделал, тоже хотелось раскроить об что-нибудь башку. Петя понимал. Ебучее колесо сансары. Зудят шрамы, и в пальцах, в ногах — желание делать что-то прямо сейчас. Игорь не сядет из-за этой хуйни. Игорь не заслуживает.

      А Горюнов заслуживал?

      Нет, но за свои грехи Хазин будет отвечать сам.

      Хотя наверняка кармически всё правильно. Окажись на месте Грома Хазин, ему бы и вполовину было не так больно и страшно, как сейчас.

      Он достаёт из бардачка бутылку, запивает таблетки. Смотрит на заполняющуюся людьми улицу, вспоминая, как они с шли здесь после того первого дела. Ночью, после праздника в отделе, пьяные и штопанные. Игорь улыбался постоянно, довольный как кот, а Хазин думал только о том, как не залезть придурку в штаны раньше, чем они доползут до его халупы.

      Петя выравнивает дыхание, отгоняя картинки прошлого. Игорь всего в нескольких десятках метрах, где-то внутри, и как же от этого хреново.

      Выходит из машины, громко хлопнув дверью.