В кабинете ректора Академии Магии развалился в кресле рыжеволосый светлый эльф, выглядевший на человеческие пятьдесят лет. Он был облачён в зелёный сюртук с золотой вышивкой и тёмно-коричневые брюки. Держась от него на почтительном расстоянии, забившись на книжный шкаф в дальнем углу комнаты, сидел чёрный ворон. Он выглядел слегка потрёпанным и очень недовольным. Именно такую картину и застал Роберт Блэк, вернувшись в Тиссвилл после своей вылазки в Крепость Ветров. Эльф хмуро посмотрел на тёмного мага яркими зелёными глазами и спросил:

— Какого чёрта происходит, Блэк?

— Спасибо, что пришёл, — Роберт сел за стол напротив гостя. — Карл рассказал тебе последние новости?

— Ррррррасказал! — каркнул со шкафа Его Величество. — После того, как Элиссаррр меня чуть не угррробил!

Роберт укоризненно посмотрел на брата. Эльф криво усмехнулся:

— Мог бы и сам заявиться, а не посылать птицу. 

— Ты бы не стал меня слушать. Карл всё-таки гораздо настырнее меня и способен донести информацию гораздо более сжато, — ответил Блэк.

— Я пришёл только чтобы лично в твою наглую харю сказать, что меня не волнуют твои проблемы, — холодно заметил Элиссар.

— Эл, это не только мои проблемы. И не только проблемы людей. Беда грозит всему миру!

— О, в самом деле? — ехидно спросил рыжий эльф. — Позволь напомнить тебе, Чёрный, что это люди, которых ты защищаешь, создали Орден. Люди, которых ты защищаешь, убили твою возлюбленную. И люди, которых ты защищаешь, уничтожали нас и наших потомков.

— Эти времена давно прошли. Кроме того, в войне с демонами эльфы и люди пострадали одинаково. Элиссар, если Крепость снова активна, то демоны вновь явятся! Мы не можем этого допустить!

— Я сыт по горло проблемами, которые создают люди. Я уведу эльфов в другой мир, а вы тут разбирайтесь сами.

— Призматический тебя не пропустит, — заметил Роберт.

— Пропустит. Ещё ни один Древний не приходил к Вратам Миров. Может быть, боги создали их для нас? — усмехнулся Элиссар. — Как раз на случай того, что в мире всё пойдёт не так. Чтобы мы, дети богов, могли спастись.

— Элиссар, ты не можешь обрекать свою родину на кошмар! — Роберт повысил голос.

— Мою родину? — хмыкнул эльф. — Этот мир перестал быть моей родиной, когда пришли люди. Боги предали нас, Чёрный. А ты слушаешь их. 

— У богов есть свои мотивы. А ты ведёшь себя как обиженный ребёнок! — заметил Роберт, напрочь забыв про то, что вёл себя аналогично обиженно при общении с Лесником.

— Я веду себя как очень древнее существо, уставшее от постоянных проблем, которому не дают спокойно жить, — буркнул Элиссар.

Роберт слегка улыбнулся. Эл недолюбливал людей и богов, но любил этот мир, как бы он это не отрицал. Он пришёл потому, что как и Блэк готов будет костьми лечь за защиту родины. Просто старый рыжий засранец обожал побухтеть, поспорить и показать своё презрение к роду человеческому. И он в самом деле не любил войны, но понимал, что выбора по большому счёту у него нет. Как дитя богов, как представитель Первой Расы, он нёс ответственность за этот мир.

Прежде чем Роберт успел что-то сказать, дверь без стука распахнулась. На пороге стоял высокий статный седой старик в серой рясе, в руке он держал кривой деревянный походный посох. Гость смотрел на двух мужчин суровыми водянисто-голубыми глазами из-под массивных густых бровей.

— Кано! — дуэтом выдохнули оба Дракона, ворон удивлённо каркнул.

— Вижу, братья не пытаются друг друга убить, — хриплым голосом сказал Кано. — Хорошо!

— Что пророк Солара делает в моей скромной обители? — с долей ехидства в голосе спросил Роберт.

Старец подошёл ближе к столу и произнёс:

— Слушайте же слова Солара! Ключ к могуществу Крепости Ветров — дитя Тьмы, единственная в своём роде, в чьих жилах течёт кровь Детей Богов. И лишь эта кровь может открыть портал и позволить хлынуть в мир чужой энергии. Тот же, кто прикоснётся к тому потоку, обретёт силу, способную сокрушить богов! И лишь Любовь, Золото и Тьма могут остановить гибель мира!

— Кано, а ты не мог бы человеческим языком говорить, а не своими высокопарными фразочками? — ехидно спросил Блэк.

Пророк сурово посмотрел на мага и кратко ответил:

— Нет!

Он развернулся и направился к выходу. Роберт вскочил и крикнул ему вслед:

— И это всё, что Солар хотел сказать?! Кто хочет совершить это? Зачем ему это надо? Как мы можем его остановить?

Кано обернулся и вытянул посох в сторону Блэка:

— Не забывайся, Чёрный! 

В стол перед магом ударила молния, Роберт побледнел и упал в кресло. А Кано добавил:

— Это всё, что Солар велел передать вам. 

Он покинул кабинет, и Элиссар хмыкнул:

— О ком же говорил пророк Бога Солнца?

— О моей дочери… — прошептал Роберт.

— О ком?! — не поверил своим ушам эльф. — Подожди, так Гвен была беременна?!

— Была, — кивнул Роберт. — Только я об этом не знал.

— Гарантирую тебе, Чёрный, что тут Вэл постарался, — буркнул Элиссар. — Он же с самого знакомства оказывал Гвен знаки внимания!

— Вероятнее всего, так это и есть, — вздохнул Роберт.

— Так где же моя племяшка?

— Ушла. Когда узнала, что я её отец, обвинила меня во всех смертных грехах и сбежала. 

Эльф ударил себя ладонью по лицу и застонал:

— Блэк, ты идиот! 

— Что?! — возмутился Роберт.

— Ты страдаешь какой-то ерундой, болтаешься по злачным местам, вместо того чтобы поговорить со своей дочерью!

— И ты туда же? — хмуро спросил маг. — У меня, знаешь ли, детей не было никогда! Я не знаю, как с ней разговаривать, особенно когда она меня и слушать не хочет! И, кстати, о злачных местах! В Крепости объявился демонический шут, который сумел телепортировать меня прочь!

— Что?! Демон с божественной магией?! — ахнул Элиссар. — Многоликая!..

Роберт кивнул:

— Определённо, она затеяла какую-то игру. Неужели она хочет наделить этого Несущего Тьму силой для убийства богов? Но ведь он может и её саму убить!

Элиссар задумался. Нет, что-то явно не сходилось! Многоликая не стала бы рисковать собственной шкурой. 

— А что, если она хочет сама обрести такую силу? — тихо спросил эльф. — Что, если Богиня хочет уничтожить других богов? 

— Нонсенс, — качнул головой Роберт. — Мир без покровительства богов не будет существовать. Именно поэтому боги никогда не наказывали Многоликую и не изгнали или не уничтожили её. Она тоже важная часть этого мира. Тебе ли не знать, что Тень всегда есть там, где есть Свет? 

— Может быть, она сможет поглотить силы других богов, — пожал плечами Элиссар. — По большому счёту, что мы можем знать о них? 

Пришло время крепко задуматься и Роберту. Если Эл прав, то в этот раз Тёмная Госпожа перешла все границы. Тогда ясно, почему в дело вступили лично Августин и, если верить богу Природы, то и бог Дорог Рейд. И почему Кано явился от Солара именно сейчас, учитывая, что пророка не видели больше ста лет. Но почему боги сами не могут разобраться с Многоликой? Ведь должен же быть способ как-то её ограничить!

— Вот что, Чёрный, — сказал Эл, вставая. — Нам нужно найти твою дочь. 

— За ней следят вороны, думаю, они подскажут нам путь, — Блэк тоже встал. — Идём. Карл, ты с нами, иначе мы не поймём твоих вассалов!

Его Величество каркнул и слетел на плечо Роберта. Мужчины покинули кабинет ректора, направляясь в башню.

***

Эйлинн пробиралась по узким тропам Драконьего хребта, следуя за путеводным заклинанием. Эльфийка не очень умела ходить по горам, она предпочитала леса и равнины, но выбора не было. За несколько часов, что прошли с рассвета, она уже немало прошла по дорожкам среди скалистых вершин. 

Камни покрывал темный зелёный мох. Тут и там из-под тающего снега пробивались первые весенние цветы: фиолетовые крокусы, жёлтые примулы, белые подснежники. Невысокие кустики ещё не выпустили листву, но скоро они окрасятся зеленым туманом. Эйлинн подумала, что летом тут должно быть очень красиво. 

Она шла по узкой тропе, с одной стороны которой была почти отвесная скала, а с другой — обрыв. Эльфийка ступала максимально осторожно, стараясь не поскользнуться на влажных камнях. Небо затянули тучи, и вот-вот мог пойти мокрый весенний снег. Эйлинн знала, что погода в горах может меняться резко и неожиданно, а снегопады бывают опасны. Нужно бы найти убежище.

Что-то над её головой загрохотало. Крупный камень сорвался с горных вершин, сбивая по пути камни поменьше. Эйлинн попятилась, глядя наверх, но уйти от опасности уже не успела. Осколок скалы рухнул рядом с нею, другой камень ударил девушку в плечо, сбивая с ног. Оступившись, Эйлинн вскрикнула и рухнула в пропасть, чудом успев в последний момент уцепиться за какой-то уступ. Её посох улетел вниз, в лесной массив у кромки гор. 

Дангауэр сидел перед небольшим костром, пытаясь отогреться. В горах было холодно и сыро, а одет он был явно не по погоде: в слишком тонкую шёлковую рубашку, чёрный сюртук со стоячим воротником, и лишь походный плащ из шерсти хоть немного согревал. Он услышал грохот камней и женский вскрик совсем рядом, буквально за поворотом узкой скалистой тропы. В иной ситуации маг и не подумал бы идти на звук, но явившаяся ему в ночи богиня говорила о какой-то девушке, что поможет ему. Так что Дангауэр поднялся и направился посмотреть, что же произошло.

Вначале он не заметил ничего особенного, кроме довольно крупного осколка скалы, перегородившего тропу. А затем кинул взгляд в пропасть и увидел цепляющуюся за уступ девушку с длинными белыми волосами. Она появления Дангауэра явно не заметила, усиленно пытаясь не сорваться. Мужчина опустился на краю обрыва на одно колено и спросил:

— Вам помочь?

Эйлинн подняла голову и увидела в метре над собой на краю тропы симпатичного молодого человека. У него было худое лицо, острые скулы и волевой подбородок, необычные глаза цвета темного мёда и растрёпанные русые с рыжеватым отливом волосы. 

— Будьте так добры! — вежливо, но слегка ехидно ответила девушка.

Дангауэр встал, простёр обе руки над пропастью и шепнул заклинание. Вокруг эльфийки возник поток тёмной энергии, который осторожно обнял её и потянул вверх. Девушка отпустила уступ, позволяя магии незнакомца поднять её на тропинку. Дангауэр аккуратно поставил незнакомку на ноги и взмахом руки убрал заклинание.

— Спасибо, — кивнула она.

Мужчина склонил голову на бок, разглядывая беловолосую леди. Сероватая кожа, острые длинные уши и яркие фиалковые глаза выдавали в ней эльфийку, причём скорее всего полукровку. И одета она была явно лучше него: плотная тёплая рубашка, кожаный корсаж, брюки и высокие сапоги, шерстяной плащ. 

— Я Эйлинн, — представилась девушка. — Тёмный маг из рода тёмных эльфов.

— Дангауэр, — ответил маг. — Меня зовут также Тёмным Пламенем. 

Да, именно её имя назвала ему богиня. А девушка симпатичная, хоть и цвет кожи болезненный какой-то, не как у чистокровных тёмных эльфов. Но может быть, это особенность этой расы в этом мире. 

— Вы, должно быть, та самая леди, что проведёт меня к источнику тёмной маны в этом мире? — спросил Дангауэр.

— Хм, а Вы, должно быть, тот самый маг, который пришёл сюда в поисках Крепости Ветров? — спросила девушка.

— Верно. Может, перейдём на «ты»? — маг слегка улыбнулся.

— Пожалуй, — кивнула Эйлинн. — Я примерно знаю, где Крепость, но она должна быть скрыта заклятиями. И туда неблизкий путь. И я потеряла посох!

— Магический, должно быть? — спросил мужчина.

— Угу. Он улетел в пропасть.

Дангауэр посмотрел с обрыва на лесной массив внизу. Судя по всему, им как раз в том направлении, через лес. Почему бы не попробовать заодно найти посох девушки?

— Что ж, попробуем поискать посох, — сказал он. — Расскажешь мне про этот мир?

Эйлинн кивнула. Они неспешно двинулись по тропе, ища спуск в лес. По дороге эльфийка рассказывала Дангауэру о мире, о семи богах, о Древних Драконах, о магических войнах и о власти демонов. Мужчина не перебивал, слушая с интересом. Что ж, история этого мира не особо оригинальна и не сильно отличается от истории любого другого. Единственное, что не рассказала Эйлинн, так это о том, кто её отец. Признаться, девушка не была уверена, что новый знакомый благосклонно воспримет её драконью сущность. Рассказ получился довольно долгим, но и путь их был неблизким и весьма сложным. 

Начал падать снег, и оба путника плотнее запахнулись в плащи. Впереди показался вход в пещеру. Эйлинн уже чувствовала голод и не отказалась бы от небольшого отдыха. Дангауэр тоже несколько устал. Да и укрыться от снегопада не повредило бы. Не сговариваясь, они поспешили к тёмному провалу, одновременно зажигая магический свет. Только магия у них оказалась немного разной: если эльфийка запустила в воздух над своей головой небольшой светящийся шарик, то тёмный маг зажёг свет прямо вокруг руки. 

— У меня никаких припасов не осталось, — заметила Эйлинн.

— А я вообще не додумался ничего взять с собой, — вздохнул мужчина. — Зов был слишком сильным, я не мог сопротивляться.

— Поохотимся? — спросила девушка.

— На кого? Вокруг кроме вон того ворона никого. А есть мясо падальщиков — плохая идея! — заметил Дангауэр.

— Эх, — вздохнула Эйлинн. — Если спустимся в лес Единорога, то сможем там точно дичи найти.

— Лес Единорога? И там что, живёт только один единорог? 

— Ну, там — да. Это, в общем-то, особенный единорог. И его мало кто видел. В общем, это больше легенда, — пожала плечами девушка. — Но единороги водятся в Солнечном лесу, и их там довольно много. Я пару раз видела их на опушке.

— Расскажешь, что за легенда? — спросил Дангауэр. 

Эйлинн кивнула и добавила:

— Но давай сначала остановимся ненадолго в пещере, я устала зверски! Заодно переждём снегопад.

Они подошли ко входу и тут же почувствовали сладковатый запах начавшей разлагаться плоти. Переглянувшись, два мага осторожно ступили внутрь, будучи готовыми к чему угодно. Но того, что Эйлинн и Дангауэр обнаружили, они точно не ожидали! 

Посреди пещеры лежал труп дракона. Это была довольно крупная особь зеленовато-коричневого цвета, крылатая, с длинным хвостом. Головы у трупа не было и можно было сделать вывод, что дракон пал жертвой охотников. Эйлинн поморщилась: она не уважала таких людей. Кроме того, драконы были её сводными братьями и сёстрами, и как бы эльфийка не презирала своего отца, они-то явно были тут ни при чём. Даже более того, драконы были такими же жертвами обстоятельств, как и сама Эйлинн.

— Не лучшее место для отдыха, — мрачно заметил Дангауэр. — Хотя можно наколупать чешуи для зелий. Ладно, идём отсюда!

Эйлинн кивнула, и они развернулись, было, к выходу, но что-то зашевелилось под тушей. Девушка повернулась на звук, сощурилась и ахнула: из-под крыла выполз маленький новорожденный дракончик, ему было едва ли дней пять от роду. Похоже, малыш вылупился сразу после смерти матери, или накануне её. И всё это время он провёл здесь один, рядом с трупом, голодный! Как только выжить умудрился?!

Эльфийка подошла к дракончику, присела на корточки и протянула ему руку. Малыш смотрел на девушку огромными испуганными жёлтыми глазами, но учуяв от неё драконий запах, пискнул и ткнулся в руку мордочкой. Дангауэр смотрел на происходящее с лёгким удивлением. Когда Эйлинн подхватила малыша на руки, прижимая к груди и накрывая его плащом, маг спросил:

— Ты же тёмный маг, откуда столько доброты?

— А разве Тьма — это зло? — усмехнулась Эйлинн. — Тьма — это лишь одна из стихий. 

— В моём мире считают, что это зло, — ответил Дангауэр.

— А сам ты как считаешь? Ты же тёмный маг. Разве ты злой? Меня-то ты спас.

— Я никогда об этом не думал, — неуверенно ответил мужчина, слегка хмурясь.

Он бы и самому себе не смог ответить, спас ли он девушку по доброте душевной, или потому что ждал её, и ещё до знакомства подозревал, что это и есть та самая напророченная богиней леди. 

— Ну, сейчас это не важно, — Эйлинн направилась к выходу из пещеры. — Нам надо накормить этого малыша! Представь, какой ужас он тут пережил?

— Даже думать об этом не хочу, — вздохнул маг. — А что вообще едят такие маленькие драконы?

— Понятия не имею! Насколько я знаю, драконы не млекопитающие, так что мама по идее должна приносить деткам добычу. Может, найдём ягод?

— Ягод бы и нам не повредило! — усмехнулся Дангауэр. 

***

Ворон, что кружил над парочкой, развернулся и устремился в восточные предгорья Драконьего хребта. Ему нужно было передать информацию по цепочке до Тиссвилла. 

***

Чёрный Дракон хмуро смотрел на замершего перед ним рыжего эльфа. С затянутого тучами неба начинал накрапывать дождь, словно сама погода подстраивалась под настроение Блэка. Эльф стоял, скрестив руки на груди и не менее хмуро глядя на Дракона. Молчание затягивалось, в этой игре в гляделки не мог победить ни один.

— Хватит дурить, Элиссар, — рыкнул Блэк.

— Я не перевоплощаюсь! — оскалился эльф.

— Я не ездовая лошадка! — возмутился Дракон.

— Тогда и лети один! — фыркнул Элиссар.

— Хватит спорррить! — не выдержал Карл, всё это время сидевший на одном из рогов Блэка. — У нас мало врррремени!

Блэк тихо зарычал, потоптался на месте, и всё-таки лёг, позволяя своему брату взобраться на спину. Элиссар довольно усмехнулся, удобно устраиваясь на спине Дракона и крепко хватаясь за один из костяных наростов. Блэк поднялся, недовольно бурча про упрямых пожилых эльфов, взмахнул крыльями и взлетел в небо. В этот раз и Чёрный, и его всадник были невидимы: Элиссар заранее наложил на них иллюзию, скрывающую облик. 

Блэк устремился в сторону гор. Эльф, сидящий на его спине, откровенно наслаждался полётом. Признаться, он немного скучал по этой свободе и ветру. Но после окончания войны Элиссар поклялся никогда не принимать больше облик Дракона, и вот уже пятьдесят лет держался. Когда он сказал об этом Чёрному и Кэтриэль впервые, те лишь посмеялись. Элиссар тогда хмуро заметил, что Древние вообще должны навсегда исчезнуть с лица мира, а их всё ещё живые потомки рано или поздно будут истреблены окончательно. Как и его брат, Золотой считал, что мир теперь принадлежит Младшим расам. И он винил в равной степени во всех проблемах и бедах их родины Древних, которые слишком зациклились на страданиях своей расы; и людей, чья жестокость, нестабильность и жажда завоевания принесли разрушения, войны и смерть. 

Дракон довольно быстро достиг предгорий Драконьего хребта. Он опустился на землю, дождался, пока Элиссар слезет с его спины и снимет заклятье, и оглянулся в поисках ворон. Чёрные птицы приметили Древнего и своего короля и слетелись к ним, кружа над головой. Карл вспорхнул к стае, выслушал донесения и слетел к Блэку и эльфу.

— Эйлинн встррретила пррришельца, и они идут в сторрррону Крррепости. А ещё они нашли новоррррожденного дррракончика и взяли его с собой.

— Дракончика? — хмыкнул Элиссар. — И зачем он им, интересно знать? Съесть его хотят?

— Моя дочь, конечно, истеричка, но не дура, не мразь и не каннибал! — почти обиженно заметил Блэк. — Возможно, его родители мертвы и она просто не смогла его бросить. Карл, в каком направлении нам лететь, чтобы догнать их?

Один из воронов взялся показать дорогу. Элиссар снова оседлал недовольно бурчащего Блэка и Дракон взлетел. Здесь в заклинании иллюзии не было нужды, даже если кто-то их и увидит, то не придадут значения: на Драконьем хребте жило много драконов. 

***

Дракончик пригрелся на груди Эйлинн и задремал. Он был таким же зеленоватым, как и его мама. Эльфийка тихо сказала:

— Я назову тебя Грин. 

Дангауэр слегка улыбнулся. Девушка так мило и трогательно относилась к малышу, что магу невольно стало грустно. Даже будучи сиротой, дракончик получал больше ласки и тепла, чем он сам, имея в детстве двоих родителей. Впрочем, с его семьёй всё было очень и очень непросто, как и с ним самим. 

Недалеко слышался шум воды. Путники поспешили на звук и вскоре вышли к водопаду, что низвергался с гор и исчезал где-то в лесном массиве. Тропинка уходила вниз, и эльфийка и маг в молчании двинулись дальше. Разговаривать при шуме воды было решительно невозможно. 

Снег вскоре прекратился. Продрогшие путники достигли, наконец, леса, и первое что сделал Дангауэр — это развёл костёр. Эйлинн устроила спящего дракончика на своём плаще у огня и нырнула в кустарник в поисках мёрзлых прошлогодних ягод. К счастью, девушка умудрилась нигде не посеять свою походную сумку, и в ней был небольшой котелок. Если ягоды проварить, то будет пусть и не очень хороший, но всё-таки напиток.

Вскоре у костра грелись уже все трое. Дракончик с удовольствием умял найденные Эйлинн плоды прямо сырыми, а для них с Дангауэром девушка сварила компот. Водопад грохотал недалеко от места их стоянки, но деревья заглушали звук. Быстрая река бежала от него в лесную чащу. Снег здесь почти стаял, да и в целом было заметно теплее, чем в горах. Тут и там пробивалась первая трава, распустились весенние цветы.

— Ты так и не рассказала легенду про этот лес, — напомнил Дангауэр.

— Точно, — спохватилась эльфийка. —  На заре времён, когда боги создали этот мир, но ещё не заселили его ни животными, ни разумными расами, они задумались, а кто будет хранить свет в их отсутствие. Ведь они же не всегда будут ходить по миру, и возможно не всегда будут пристально за ним наблюдать. А без света не может существовать практически ничего. И если не дай боги не взойдёт солнце, то мир может зачахнуть. И тогда был ими создан Звёздный Единорог, Хранитель Сияния. Он подпитывал своей магией звёзды и луну, солнце и даже тусклый свет некоторых растений. Говорят, он — воплощение всего доброго, светлого, что он — сама суть бога Солнца Солара, сам божественный свет Селены. Пока живёт Звёздный Единорог, частица света всегда будет присутствовать в мире. Солнце и луна будут гореть в небе, звёзды сиять ночами. Даже в самые тёмные времена, когда демоны почти поработили мир и сама Тьма правила в нём, Единорог хранил свет. Он же хранил и светлую магию, не давая ей исчезнуть. Живёт он в этом лесу, но ни путешественники, ни охотники из местных деревень его не видели, лишь слышали рассказы о том, что кто-то знакомый однажды его повстречал. Думаю, его и не существует, просто красивая сказка, дающая надежду на то, что свет никогда не исчезнет, как бы тяжело не было.

— Да, звучит и правда как детская сказка, — кивнул маг. — Но получается, Тьму в вашем мире не любят всё-таки?

— Тому есть причины, — кивнула Эйлинн. — Я же рассказывала про демонов. Надеюсь, Богиня права и портал больше не существует.

— Хм, а что если он всё-таки ещё там, в Крепости?

— Мы не должны его открывать. Ничего хорошего из этого не выйдет.

— Армия демонов хороша для захвата мира, — задумчиво пробормотал Дангауэр.

— Ты собираешься захватить этот мир? — нахмурилась Эйлинн. 

Маг ответил не сразу. Его проклятая часть при мысли о захвате мира радостно встрепенулась, но Дангауэр затолкал её поглубже, напомнив самому себе, что захват мира не сделает его круче и не докажет никому и ничего. И если уж завоёвывать мир, то лучше — свой родной. Тогда в этом будет хоть какой-то толк. Однако он не собирался делиться с Эйлинн всеми мыслями и причинами их возникновения. Будет очень сложно ей объяснить все тонкости своего мировоззрения.

— Не думаю, что захват этого мира мне чем-то поможет, — ответил он. — Скорее, мне нужна сила Крепости, чтобы поработить собственный мир.

— Зачем вообще порабощать миры? — спросила девушка. — И вообще, если уж на то пошло, Богиня обещала мне иное! Я не очень-то хочу помогать человеку, чья цель — порабощение чего бы то ни было.

— О, а так что же тебе обещала Богиня? — ехидно спросил маг.

Он вообще не очень понимал, зачем Эйлинн ему помогает. Она не выглядела как девушка, которой нужна власть.

— Она обещала, что мы построим своё царство. Царство для тёмных магов. Где они не будут больше никем гонимы и презираемы. Где смогут найти убежище. Царство, куда примут отверженных: полукровок, тёмных эльфов, да всех, кого в мире могут за что-то ненавидеть.

— Царство Отверженных? — криво ухмыльнулся Дангауэр. — Звучит так себе. Последнее, что я хочу — это быть королём изгоев! Если тебе хочется возиться с отбросами, то это твоё право. Мне нужно только могущество.

— Могущество ради могущества? Даже не ради мести? — вскинула брови эльфийка. — И они не отбросы! Вряд ли кто-то виноват в том, что родился с определённым цветом кожи или обладает определёнными талантами. 

— Ради мести тоже, — холодно сказал маг.

Он хотел добавить, что жаждет полной и абсолютной власти и божественной силы, но вовремя прикусил язык и отвёл взгляд. На самом деле, ничего этого Дангауэру было не нужно. Всё, к чему он стремился, это найти способ побороть проклятье. Десятки миров, множество прочитанных книг, изученные заклинания, выросшее с опытом умение контролировать не только свои магические силы, но и метания души — всё это было не ради эфемерной власти и могущества. Как бы ни вопила одна часть его души о том, что нужно поработить всех, заставить всех его бояться, заставить всех его ненавидеть, истинная личность Дангауэра прекрасно понимала, что это — тупик. Власть сама по себе не даёт ни радости, ни спокойствия, ни счастья. Тем более, власть полученная кровью. И всегда найдётся Герой, который захочет свергнуть Тёмного Властелина.

— Не виноваты, говоришь? — не глядя на девушку спросил маг. — О нет, ещё как виноваты. Люди не испытывают немотивированной ненависти. Всегда есть причина.

Кому как не ему это понимать? Его ненавидели в родном мире за его дар. Но он мог просто не использовать тёмную магию и жить как все. Никто кроме него не виноват, что Дангауэр выбрал иной путь. Это он не смог справиться со своей второй личностью. Это он не смог остановить своего отца и не позволить тому убить ведьму, проклявшую его род. Это была лишь его вина. 

— Ну знаешь! — возмутилась Эйлинн. — Я вот не выбирала отца, и не выбирала родиться полукровкой!

Мужчина перевёл на неё взгляд. О, так у Эйлинн есть какая-то тайна! Любопытно.

— И кто же твой отец, что тебя ненавидят?

Девушка ответила не сразу. Она размышляла. Даже если Дангауэр после её признания тоже отвергнет её, ничего по сути не изменится. Мало ли что говорила Богиня. Она всё равно нужна магу чтобы найти Крепость Ветров. С другой стороны, Эйлинн может и просто уйти, если ему что-то не по нраву. И пусть сам разбирается!

— Я полудракон. Мой отец был одним из Древних, — наконец, сказала она.

Дангауэр вскинул брови. Он всё ещё не понимал, почему это проблема. Эйлинн, заметив его удивление, пояснила:

— Полукровок и так не любят. Народы нашего мира постоянно так или иначе конфликтовали друг с другом, и полукровки — они как будто предатели обеих рас. А я — дочь полубожественного существа. И моя сила неясна людям, а облик — пугает, особенно учитывая, что поначалу я не умела контролировать себя и любой стресс мог изменить мою форму.

— Облик пугает? — хмыкнул мужчина. — А мне твой облик нравится.

Он ляпнул это не подумав. Девушка и правда была симпатичной, что уж там говорить. И хотя Дангауэру на самом деле было больше лет, чем он выглядел, он оставался молодым мужчиной. Которому не чужды желания плоти.

— Да я не про этот облик, — поморщилась Эйлинн. — Этот-то да, мужиков привлекает только в путь. Каждая деревенская скотина готова членом помахать.

— Так изменила бы его при помощи магии, — пожал плечами Дангауэр. — И тогда о каком облике ты говоришь?

— Я не умею в иллюзии, — хмуро ответила Эйлинн. — А какой облик… Уверен, что хочешь это видеть?

— Я видел много необычного и странного. Не думаю, что тебе удастся меня удивить.

— Отвернись тогда, — попросила девушка. — Мне надо раздеться, не хочу испортить одежду.

Дангауэр вскинул брови, подумав, что вовсе не против полюбоваться на Эйлинн без одежды. Но всё-таки отвернулся. Он слышал, как девушка раздевается, как шуршит ткань. Потом наступила тишина. 

— Поворачивайся, — тихо сказала она.

Маг повернул голову и замер. Эйлинн не то чтобы сильно изменилась, черты лица и фигура остались явно теми же. Но теперь её тело покрывали пластины брони и чешуя темно-серого цвета, за спиной виднелись перепончатые крылья, а пальцы на руках и ногах венчали длинные когти. Грудь и пах также прикрывала чешуя, но у Дангауэра всё равно было впечатление, что девушка абсолютно голая. 

— Гм, — наконец, выдавил из себя он. — Вынужден признать, это впечатляет. 

Поднявшись, маг подошёл к Эйлинн и осторожно тронул её крыло. Девушка слегка дёрнулась, и Дангауэр спросил:

— Неприятно?

— Щекотно, — пожала она плечами. — И меня в таком облике никто ещё не трогал.

Дангауэр снова прикусил язык, чтобы не ляпнуть, что он бы её в таком виде не только потрогал. Эйлинн скрестила руки на груди и сказала:

— Ну вот, ты знаешь, кто я. Твоя очередь рассказывать!

— Справедливо. Не меняй пока облик, хорошо? — попосил маг.

Эйлинн удивилась. Первым, кто спокойно воспринял её драконью форму был караванщик Эдвард. Но он был родом из Государства Магов, где к драконам всегда относились уважительно. Дангауэр же был пришельцем из иного мира. Впрочем, возможно на его родине драконов тоже почитают. 

— Ладно, не буду пока, — кивнула она. 

Дангауэр сел к костру, Эйлинн устроилась напротив него. В драконьей форме ей было не холодно: магическая кровь защищала девушку. 

— Так что ты хочешь знать? — спросил маг.

— Ну хотя бы зачем тебе Крепость Ветров, если ты не хочешь создавать своё королевство или захватывать этот мир, — ответила Эйлинн.

— Это непростой вопрос. Скажем так, я годами совершенствовался в магии и искал информацию о… — Дангауэр замялся. — О том, как снять проклятье. Потом я услышал зов из этого мира, и не смог сопротивляться. Крепость Ветров, вероятно, даст мне могущество, которое я смогу использовать, чтобы избавиться от своего проклятья. 

— Так ты проклят? — удивилась Эйлинн. — И что же это за проклятье такое?

Дангауэр снова отвёл взгляд. Ему почему-то не очень хотелось об этом говорить. Но раз уж Эйлинн перед ним раскрылась, то и он обязан ответить тем же.

— Мой отец встречался с ведьмой. Он не знал, кто она. Она скрывала свои способности. Я же уже говорил, что тёмные маги в моём мире считаются злыми? Потом отец встретил мою мать и бросил ту девушку. И она его прокляла. Вернее, прокляла его род. Она сказала, что его дети будут сильными тёмными магами, будут жаждать власти. Что его дети будут чистым злом, что они навсегда останутся в одиночестве, так как кто может полюбить эгоиста, движимого лишь жаждой власти? Что род его прервётся.

— Ого. Вот это мстительная дамочка! — качнула головой Эйлинн. — И что дальше? Тобой движет жажда власти? Но ты же сам сказал, что не хочешь порабощать этот мир. 

— Мной движет жажда власти, — кивнул тёмный маг. — Я научился бороться с проклятьем, игнорировать, сопротивляться. Я понимаю, что это разрушительно, что власть сама по себе не имеет смысла. Но я не всегда могу себя контролировать.

Эйлинн молчала. Дангауэр мог как вешать ей лапшу на уши, так и быть правдивым. Никаких гарантий, что он не водит её за нос! Очередной Тёмный Властелин, который принесёт в её мир очередную войну. Следовало этого ожидать! И она сама, добровольно ему помогает. Всё-таки, нельзя было верить сладким речам Тёмной Госпожи.

***

Чёрный Дракон опустился на уступ у пещеры, в которой совсем недавно побывали Эйлинн и Дангауэр. Ворон сказал, что видел их последний раз здесь, и что вряд ли они могли уйти далеко. Элиссар спрыгнул со спины Блэка и заглянул в пещеру, освещая её небольшим шариком магического света:

— Труп драконицы без головы, пятидневной давности, — хмуро сказал он. — И развороченная кладка. Если они забрали отсюда дракончика, то он выжил явно чудом. Какие же мрази эти люди!

Блэк только вздохнул. Он вынужден был признать, что человеческая раса и в самом деле приносит миру много боли. Драконицу было жаль. И хуже всего было то, что Блэк считал себя опосредованно виноватым в её гибели. Как и в гибели Гвен. В чём именно его вина в обоих случаях Древний сформулировать не мог. 

Элиссар вышел из пещеры и оглядел окрестности. Тонкую струйку дыма в лесу Единорога он заметил почти сразу. Вряд ли весенним днём в этих местах может быть много путешественников, так что высока вероятность, что это — Несущий Тьму и дочка Чёрного. Почему девчонка помогает магу из иного мира? И как она его нашла?

— Я думаю, они там, — указал на дым эльф. — Летим. Мы или убьём Несущего Тьму, или просто заберём Эйлинн. 

Блэк и рыжий эльф устремились к костру. Через несколько минут Дракон завис над путниками. Действительно, это были он. Чёрный камнем рухнул вниз, ломая ветви деревьев, и приземлился в нескольких шагах от парочки. 

Эйлинн, которая в этот момент как раз решила, что не собирается помогать потенциальному захватчику мира, вскочила. Дангауэр не двинулся, глядя на крылатую рептилию с лёгким интересом. 

— Сдавайся, Несущий Тьму, — рыкнул Блэк.

— Ты кто такой? — спокойно спросил маг. 

— Это мой отец! — ответила эльфийка, скрестив руки на груди. — Какого дьявола ты тут забыл?

Эльф на спине Блэка помахал девушке рукой и заявил:

— Привет, племяшка!

— Племяшка?!? — воскликнула девушка. — Так ты тоже Древний?

— Я твой дядя Элиссар, — представился эльф. — Твой папа сказал, что ты связалась с плохой компанией, и мы пришли забрать тебя домой.

— Домой? — тихо спросила Эйлинн. — У меня нет дома! И ты мне не отец, Блэк! 

— Эйлинн, я тебе всё объясню, только сделай шаг в сторону от этого молодого человека, — заметил Чёрный. 

— Не говори мне, что мне нужно делать! — рявкнула девушка.

Тёмный маг неспешно поднялся с земли. 

— Бесполезно с нею разговаривать, — вздохнул Элиссар.

Он прикоснулся пальцами к вискам и шепнул заклинание, пытаясь подчинить разум Эйлинн. Но драконья кровь надёжно защищала девушку, и магия эльфа не сработала. Элиссар насупился: он не знал, что у полудраконов такой же иммунитет к магии, как и у Древних. Что ж, вот и проверили. 

— Не смей на меня колдовать, дядя! — рыкнула эльфийка, принимая боевую стойку.

Она готова была с голыми руками (ладно, с руками, вооруженными когтями) кинуться на Блэка и Элиссара, но Дангауэр оказался быстрее. Маг вскинул руки и телепортировал Эйлинн, дракончика Грина и себя прочь от Древних Драконов, в глубину леса. 

— Проклятье! — рявкнул Блэк.

Элиссар вздохнул и попытался запустить поисковое заклинание, говоря:

— Не рычи, Чёрный, никуда они не денутся…

Но заклинание мигнуло синим и погасло. Эльф удивлённо вскинул брови и попробовал ещё раз, с тем же результатом.

— Несущий Тьму их спрятал, — констатировал Блэк. — Надо было атаковать сразу!

— Ты бы ранил Эйлинн, — заметил Элиссар.

— Она достаточно сильная, только сознание бы потеряла! — возразил Дракон.

— Или погибла бы! 

— Карл, поднимай воронов, обыщите каждый уголок леса! — приказал Блэк.

Король Вороньей Стаи унёсся прочь, а Блэк мрачно посмотрел в лесную чащу…