ночь. эндрю не спалось. он весь вечер провёл на крыше, прячась от кошмаров.

«нил жив, всё в порядке. с ним всё хорошо, он не умер,» — напоминал он себе.

он докуривал пятую сигарету. его трясло. где этот чёртов наркоман, когда он так нужен?

он поднял голову. в небе сияли яркие звёзды. в детстве эндрю много читал про созвездия и мог по памяти назвать их все: вот большая и малая медведица, вот кассиопея, а здесь — цефей. он также наизусть помнил и все факты про них.

некоторые из звёзд в составе созвездий на самом деле являются галактиками, просто они так удалены от нас, что кажутся одной яркой точкой.

он поджёг шестую сигарету и продолжил перебирать разные факты в голове, пытаясь унять дрожь (не то от холода, не то от волнения) во всём теле.

более далёкая звезда может казаться более яркой, чем её соседки по созвездию, если она сама по себе излучает в пространство больше света.

чёртчёртчёртчёрт.

гидра – самое больш-

— ты знал, что гидра — самое большое созвездие? оно занимает порядка трёх процентов неба и состоит из пяти звёзд.

эндрю ухмыльнулся. рыжий ублюдок.

— ты где был?

— да так, гулял, — ответил нил и плюхнулся рядом с ним.

странно. эндрю не слышал, чтобы кто-то входил на крышу. опять этот мелкий ублюдок пользуется своей бесшумностью когда не надо.

эндрю посмотрел на нила. тот глядел на звёздное небо. его глаза, такие голубые-голубые, словно море, в котором хочется утонуть, а эти веснушки — как поцелуи солнца, которые хочется пересчитывать губами раз за разом, а эта хитрая улыбка и поганый рот, из которого то и дело вырывается:

— пялишься, — в самый ненужный момент.

нил был красивей любых звёзд, любых планет и галактик. он был его личной вселенной с целыми галактиками в этих бездонных глазах, созвездиями на лице и плечах, которые было интересно находить и запоминать (эндрю знал их все наизусть), и планетами внутри, где каждый раз находилось что-то новое, интересное, как сам нил. его, как и вселенную, можно увидеть только на пять процентов, всё остальное — тёмная материя и энергия, которые не суждено изведать.

атомы, из кoтopыx cocтoит нашe тeлo, тaкиe кaк кальций, жeлeзo и дpугиe, были coздaны в цeнтpe взpывaющиxcя звёзд нecколькo миллиapдoв лет нaзад.

прямо как нил. он был создан где-то в центре галактики, став вселенной. он не мог быть с земли, точно не он. вот эндрю мог — он весь обычный, поломанный, с острыми краями. нил же был солнцем, которое освещало всем путь и дарило жизнь. они были слишком разными. нил — нечто божественное, не от мира сего, нечто космическое, нечто идеальное. он не мог быть с таким как эндрю, они оба это понимали.

— ты знал, что в состав ореона входит более двух с половиной тысяч переменных звёзд? — вселенная смотрит ему в душу и ждёт, ждёт ответа.

— две тысячи семьсот семьдесят семь, если быть точным, — эндрю знает.

две голубые-голубые галактики глядят на него с радостной улыбкой.

вceлeннaя бecкoнeчнa и мoжeт pacшиpятьcя вeчнo.

— всё-то ты помнишь. — он замечает ямочку у солнца на щеке.

прошу тебя, только не уходи, останься здесь.

эндрю знает, что нилу здесь не место. он должен быть где-то там — далеко-далеко во вселенной, но он сидит сейчас с ним и наполняет его жизнь смыслом. эндрю молится всем богам, чтобы нил не вспомнил про это, чтобы остался здесь, с ним навсегда.

— ты знал, что ты звезда? — почему-то вырвалось у него.

чёрт-чёрт-чёрт-чёрт. сейчас он всё поймёт и уйдёт навсегда в другую галактику. дурак-дурак-дурак-дурак.

нил в ответ лишь легко рассмеялся (боже, что за звук, эндрю может слушать это вечно) и спросил:

— ты так думаешь?

не все звёзды вращаются вокруг центров своих галактик, а эндрю всегда вращается вокруг нила.

да. да, конечно думает. принцессе нельзя быть с чудовищем, а звезде нельзя быть с человеком.

— ты умеешь летать? — спрашивает эндрю.

хоть бы нет, хоть бы нет, хоть бы нет. я боюсь, что ты улетишь навсегда-навсегда в экзосферу и забудешь про меня, а я ведь без тебя долго не протяну.

— разве звёзды умеют летать? — пожалуйста, нет. — они умеют падать.

не падай, солнышко, ты поранишься, я не хочу видеть твои слёзы, я тебя поймаю, только, пожалуйста, не падай.

— давай сейчас проверим, звезда я или нет. — нил встал с места, забрал у эндрю сигарету и подошёл к краю крыши. — если я выживу, упав, то я звезда.

—а если нет?

пожалуйста, не надо этого.

нил загадочно улыбнулся.

— а разве может быть «нет»?

нет, не может, звёздочка.

— давай, я прыгну и буду ждать тебя внизу. ты пойдёшь за мной? — нил сделал одну затяжку и бросил сигарету вниз.

куда угодно.

— конечно.

и нил упал. эндрю подошёл к краю, чтобы посмотреть. его звёздочка заискрилась, казалось, ничего ярче во всей вселенной нет, настоящая сверхновая звезда, никакой сириус и рядом не стоит. настоящая падающая звезда или, по-другому, метеорит. эндрю лишь надеялся, что ни одного кусочка не отколется.

ближaйшaя к зeмлe чёpнaя дыpa нaxoдитcя нa paccтoянии oкoлo десяти тысяч cвeтoвыx лeт.

звезда успешно приземлилась, вся целёхонькая и невредимая.

— теперь твоя очередь, — ярко улыбнулся нил.

— а ты меня поймаешь? — если падать, то только в его объятия.

— конечно, я хоть когда-то нарушал своё обещание?

нет.

не все звёзды имеют зону обитаемости, в которой при наличии подходящей планеты была бы возможна жизнь.

и эндрю прыгнул за ним, прямо в его руки.

прыгать с крыши не страшно. лететь вниз на огромной скорости не страшно. разбиться головой об асфальт не страшно. страшно лишь потерять свою звезду, когда, открыв глаза, ты её не находишь взглядом.

страшно вспоминать, что его звезда потухла ещё год назад.