5
Последний месяц Адам жил, считая дни до окончания лета. Потом часы, затем секунды. В июне он устроился работать в автомастерскую Бойда, в июле он и Блу поссорились в очередной раз и решили, что и будет лучше расстаться, и оставаться друзьями. Тогда Адам устроился на работу ещё и в трейлерный парк, чтобы не думать о Блу. Но трейлерного парка оказалось мало, поэтому он нашёл ещё одну подработку. Таким образом, его август был сплошной чередой рабочих смен, прерываемых редкими встречами с Блу и письмами профессора Слизнорта.
В самом конце августа Адам получил письмо их Хогвартса, извещающего его о том, что он, Адам Пэрриш, студент пятого курса, назначен Старостой факультета Слизерин. К письму прилагался значок с буквой «П».
— Слизнорт должен был отправить тебе говорящее письмо, — говорила Блу в трубку поддержанного телефона, а затем продолжила голосом, похожим на профессора. — «Адам, мальчик мой, не могу выразить своего глубочайшего восхищения. С самого первого взгляда именно я увидел тот потенциал в глазах твоих».
Адам едва не поперхнулся газировкой из бутылки.
— А я хороша, да? — рассмеялась Блу.
— Ага, можешь подрабатывать на телефонных звонках, — Адам развернул сэндвич. До окончания перерыва оставалось пятнадцать минут.
— Пока только могу обслуживать молодых пижонов, — вздохнула она.
Так и завершался август — с огромный количеством подработок, позволяющим избегать время нахождения в душном и пыльном трейлере, письмами по ночам и одни единственным телефонным собеседником.
Первого сентября Адам едва не опоздал на поезд — в прошлый вечер он отработал свою последнюю смену. Сейчас он мог думать только о том, как бы не проспать собрание старост, которое начиналось в двенадцать часов дня в одном из вагонов. Адам мог уснуть, соприкоснувшись с любой поверхностью.
Несмотря на усталость и проблему с поиском места в вагонах, Адам чувствовал непомерное облегчение и даже радость от начала учебного года. Не было ничего лучше, чем осознание того, что дома он появится только через полгода. А может быть, и через девять месяцев. Адам пообещал себе подумать над этим. Над мыслей такой невесомой, от которой он раньше бы и не посмел мечтать. Сейчас он просто сделал заметку.
Очевидно, что ему придётся либо пройти весь поезд, либо написать или позвонить Блу, чтобы спросить нет ли в её купе случайно свободного места. Возможно, ему не стоило задерживаться для обмена валюты. Возможно, ему не стоило брать смену на последний день каникул перед учёбой. Возможно, ему…
— Ищешь свободное место?
Адам увидел перед собой туфли-лодочки, одно существование которых Блу бы сочла неприемлемым, а затем поднял взгляд и столкнулся со знакомым лицом. К сожалению, для него, лицом это было Гриффиндорское и слишком известное, чтобы его игнорировать.
Ричард Гэнси Кэмпбелл Третий смотрел на него из-под аккуратных очков, стоимость которых могла равняться всему тому, что Адам нёс в своём чемодане. Он был одет как «типичный пижон», которых обслуживала Блу в кафе. Рубашка-поло светло-жёлтого цвета и шорты-хаки. Как будто парень только что вернулся с гольфа возле своего особняка.
В принципе, для Адама не было никакой разницы с какими пижонами сидеть — с Гриффиндорскими или Слизеринскими. Он выделялся абсолютно везде.
— У вас случайно нет? — вопросом на вопрос ответил он.
Вместо ответа Гэнси распахнул дверь купе.
— Мы ожидали, что Мэттью захочет присоединиться к нам, но он со своими. А Ченг носиться неизвестно где, так что пока здесь только я и Ронан. Думаю, компания не помешает.
Адаму компания помешает, но он вслух этого не сказал.
— Спасибо, — пробормотал он, быстро прикидывая, как обращаться к Гэнси. — Рич...
— Просто Гэнси, — быстро поправил Гэнси, улыбнувшись.
Адам решил оставить этот пункт на позднее осмысление, прежде, чем успел опомниться, что Ричард Гэнси, вероятно, понятия не имеет, кто он такой.
— Эм… Я Адам.
— Да, — кивнул Гэнси, открывая перед ним дверь купе. — Я знаю.
Адам, чувствуя накатившуюся волну озадаченности и удивления, вошел в купе.
У окна, справа сидел, вытянув длинные ноги до другой стороны, Ронан Линч. Или не Ронан Линч. У парня было профиль Ронана Линча, но выглядел он не совсем как тот Ронан Линч, которого Адам когда-либо встречал. Одетый в дорогущие чёрные джинсы и армейские ботинки, с выбритой головой, его черты лица казались более острыми. Особенно с чёрным вороном на одной руке. Чейнсо — вспомнил Адам имя птицы.
Взгляд, который Ронан метнул на Адама, был предупреждающим и, по меньшей мере, опасным. В обычной маггловской жизни Адам предпочёл был вообще никогда не сталкиваться с такими типами, как Ронан Линч.
Линч великолепно поднял свои чёрные брови.
— Ты потерял свою мелкую подружку среди первокурсников, Пэрриш? — резанул он воздух.
— А ты потерял свои волосы среди ирландских полей?
Ронан оскалился, и Адам решил, что он предпочитает сидеть напротив него, чтобы быть готовым к неожиданностям.
— Не против, если я буду у окна? — спросил Гэнси, только прикрывая дверь в купе.
Адам пожал плечами.
— Без проблем.
Он убрал старый чемодан под сиденье, оставив только сумку, и вытащил телефон. После разблокировки на экране моментально отобразилось штук шесть сообщений от Блу.
«Ты там где???»
«Жесть, Адам Пэрриш, лучший ученик Слизерина, староста, ОПАЗДЫВАЕТ???»
«Невозможно.»
Если Блу ставила точку, то она преувеличивала.
«Я в купе вместе с Орлой и её очередным ухажёром»
«Даю мальчику 2 месяца»
«1 месяц — ворот его футболки должен быть запрещён»
Очевидно, Блу маялась от скуки. Адам быстро набрал сообщение.
«Я в купе вместе с Диком Гэнси и Линчем»
Ответ пришёл немедленно.
«Я была счастлива быть твои другом, Адам»
«Я ещё жив вообще-то»
«Сейчас могу только посочувствовать»
«Я подойду»
«Не спугивай Линча, оставь мне. Дик Гэнси пойдёт на десерт»
Адам только хотел ответить, что такого Ронан Линча вряд ли вообще можно спугнуть, как заметил, что оба — и Дик Гэнси и Ронан Линч пристально наблюдают за ним. Стоило Адам поднять голову, как Линч моментально отвёл взгляд, делая вид, что его вообще не интересует, чем там занимается магглорождённый Слизеринец. Гэнси же продолжал на него украдкой поглядывать, не скрывая своего интереса.
Интереса?
Не то, чтобы кого-то интересовало, чем обычно занимается Адам Пэрриш. Не то, чтобы кого-то интересовал Адам Пэрриш, просто сидящий и отвечающий на сообщения.
— Могу я спросить… — начал Гэнси. Адам кивнул. — Что это такое? Я уже пару раз видел эти штуки у некоторых, но впервые так близко.
— Смотри, не обделайся от восторга, — хмыкнул Ронан. Чейнсо на его руке потянула один из многочисленных кожаных браслетов, висящий на его запястье.
— Заткнись, Линч.
Адам протянул Гэнси телефон.
— Можешь посмотреть, если хочешь.
Слова сорвались с языка Адама быстрее, чем он подумал об этом. Слишком импульсивная мысль. С какой стати ему бы вообще давать в руки вещи посторонним людям? Особенно Гриффиндорцам. Они вторые в списке среди тех, кому не стоило доверять в Хогвартсе. На первом месте были, как ни странно, Слизеринцы.
Но глаза Гэнси блеснули. Этот блеск напомнил его первый Люмос из кончика палочки — крохотный, но яркий огонёк, зарождающий необъяснимый трепет внутри. Осознание начала чего-то поистине невероятного, фантастического. Адам чувствовал волнение в кончиках пальцах как маленькое покалывание от электричества.
Ричард Гэнси принял старый поддержанный телефон аккуратно, как старинную реликвию. Адам мог спорить, что его телефон стоит не больше его ужасного жёлтого поло. Если не меньше. При этом смотрел Ганси на телефон как на последнее чудо света.
— И что он делает? — спросил он.
Под внимательным взглядом Адам показал Гэнси как отправлять сообщения, несколько мессенджеров и пару видео с ютуба. При появлении рекламы тот едва не выронил телефон.
— Потрясающе! — воскликнул он, тыча в пальцем в экран. — И ни капли магии! Как такое возможно?
Адам пожал плечами.
— Технологии. Тем, кто не был рождён волшебником приходится обучаться многим другим вещам и придумывать что-то новое.
— Невероятно, — засиял Гэнси.
— Отстой, — отозвался Линч.
Он смотрел с выражением полной незаинтересованности. Этого было вполне достаточно для Адама, чтобы потянуть его за нити.
— Говорит человек, рождённый в семье волшебников.
— Говорит человек с самого чистокровного факультета, — Ронан выплюнул слова с нескрываемым призрением. С чего бы это? Не то, чтобы у Гриффиндор и Слизерин перестали соперничать во всём (слишком тщеславные ублюдки, не желающие уступать друг другу), но что-то Адам не помнил, чтобы в прошлом году Линч с такой яростью отзывался о его факультете.
— Я магглорождёный, — Адам сделал над собой усилие, чтобы подавить усмешку.
Когда он только поступил в Хогвартс, то чувствовал себя белой вороной среди однокурсников. Магглорождённый Слизеринец из богом забытого городка в мантии с третьих рук. Грязное пятно на чистом столе. Чернила на белой рубашке.
Со временем Адам привык к тому, что он не такой как все. Что он выделяется даже среди своего факультета. Презрительные взгляды стали обыденностью. Перешёптывания за спиной превратились в едва слышным шум. Адам мог противопоставить этим надменным Слизеринцам собственные знания и авторитет, чего даже самые отвратные подонки на его факультете не могли отрицать. Потому что Адам был среди них, и он был одним из лучших. Ярким представителем Слизерина, ведущим факультет вперёд. И он был магглорождённым.
Ронану Линчу придётся хорошо постараться, чтобы залезть ему под кожу.
— Ну а я не слепой, — Линч указал кивком головы на телефон в руках Гэнси. Гэнси, не отрывая взгляда, смотрел какое-то ток-шоу на Ютубе.
Прежде, чем Адам успел продолжить играть в пинг-понг с Линчем, дверь в купе открылась.
Блу, казалось, мало изменилась с их последней встречи. С прошлого года она открыла в себе выдающуюся способность сочетать самые кричащие оттенки теней, и теперь её веки были зелёного и фиолетового цвета. И жёлтого. На её ногах красовались покрытые вышивкой старые кеды, выше были разноцветные чулки, ещё выше — кружевная юбка с синими бусами длиной до колен. Если поднять голову (не совсем высоко, поскольку в Блу было всего пять футов), то можно было лицезреть болотную майку надетую поверх коричневой футболки с подрезанными рукавами. Всё это великолепие Блу подчеркнула своими цветными заколками, фенечками на запястьях и серьгами-перьями.
Блу улыбнулась Адаму, а затем её взгляд зацепился за огромное тёмное пятно под названием Ронан Линч. Блу с нескрываемым удовольствием позволили себе оценить Линча от бритой макушки до огромных ботинок. Ухмылка в уголке её губ позволила Адаму понять, что Ронан Линч был одобрен модной инспекцией Блу Сарджент, но вслух она этого в жизни не скажет.
— Наконец-то научился нормально одеваться, Линч?
Или скажет, но не прямо.
Линч удостоил её взглядом из-под бровей.
— В отличие от тебя. Что ты тут забыла, Сарджент?
Блу перевела взгляд на Ганси. Выражение её лица, когда она увидела туфли-лодочки, говорило, что Ричард Гэнси потерпел полный провал модной инспекции Блу Сарджент.
— Зашла поздороваться с тобой и твоим канареечным другом, — отозвалась Блу, сканируя взглядом поло Гэнси (ещё один провал). — У вас тут что, внеклассные занятия по маггловедению?
— А тебе, как эксперту, есть что сказать? — Ронан перебил вежливое приветствие Ганси, за что получил укоризненный взгляд.
Блу и Линч сверлили друг друга взглядом на протяжении нескольких секунд. Кто из них победил, было не совсем понятно. Тем не менее, Блу перевела взгляд на Адама и многозначительно кивнула в сторону дверей купе. Под ребрами у Адама всё нагревалось каждый раз, когда Блу делала что-то такое, несмотря на огромное количество ссор, через которое они проходили. Что-то такое, что доказывало, насколько крепка их дружба.
— Мне нужно быть в другом вагоне через… — Адам сверился с часами. — Двадцать минут.
— Мне как раз хватит для того, чтобы перемолоть косточки всем напыщенным Гриффиндорцам, — отмахнулась Блу, увеличив громкость голоса на последних словах. Челюсть Ронан Линча дёрнулась.
Адам прикрыл глаза на секунду — последнее, с чего ему хотелось начинать новый учебный год, так это с ссоры с Гриффиндорцами.
— В вагоне старост? — вовремя уточнил Гэнси, прерывая дальнейшую возможную перепалку и передавая телефон Адаму.
— А, да, — кивнул Адама.
Ронан Линч хмыкнул, и Адам поздно почувствовал, что его щёки горят. Адам Пэрриш без своей формы выглядел здесь нелепо. Добавьте к этому ещё и титул старосты Слизерина к поношенной одежде и магглорождению, и вы получите что-то выбивающееся из ряда вон среди подростков-волшебников. Особенно среди Слизеринцев. Для Гриффиндорцев же это, как обычно, огромный повод для насмешек.
Однако Адам со свойственной ему старательностью внимательно изучил всевозможные способы реакции на едкие комментарии и косые взгляды в собственную сторону за последние пять лет. Лучшей ответом Линчу на данный момент был тяжелый взгляд из-под ресниц, позаимствованный у прошлых деканов Слизерина, которых Адам видел на портретах.
Адам поймал взгляд Ронана Линча, и тот отвернулся. Случайность или нет, но Адам решил положить эту маленькую победу в копилку.
— Можем пойти вместе, — предложил Гэнси.
Адам моргнул несколько раз. Разумеется, он не был удивлён тому, что Ричард Гэнси Кэмпбелл Третий был назначен старостой Гриффиндора. Его лидерские способности сверкали также ярко как белозубая улыбка и ораторская речь, которой Адам безбожно завидовал. Нет, его удивило то, что он предложил что-то ему, Адаму Пэрришу. И это было не снисхождением и не жалостью, а простыми словами.
Адам кивнул.
— Да, мы можем…
Блу дёрнула его за руку, потянув Адама прочь из купе.
— Можете потом обменяться своими задротскими мнениями.
***
— Это действительно невозможно!
Гэнси захлопнул треклятый учебник по Зельеварению и приложился головой на стол, очки съехали на бок. Ронан не удостоил этот учебник и взглядом, продолжая трансформировать один из ногтей на своём в пальце в огромный стальной.
Ноа наклонился вперёд, кладя свою прозрачную руку на стол и сравнивая размеры.
— В прошлый раз был больше, — ухмыльнулся он.
В прошлый раз он дотрансформировался до такой степени, что попал в больничное крыло. Ноа отлично повеселился, и Ронан пообещал, что в следующий раз выкинет его в окно. Хотя сейчас он понял, в чём было дело и ему не хватало совсем немного практики, чтобы та ерунда не повторилась.
Ронан почувствовал, что Гэнси поднял на него взгляд, но упорно его проигнорировал. СОВы медленно приближались и Гэнси, со свойственной ему ответственностью, не переставал намекать на это. Не говорить прямо, а делать что-то подобное. Что-то слишком раздражающее и требующее, чтобы Ронан обратил на это внимание, как будто его это невероятно сильно волновало.
— Разве Адам не объяснял тебе это вчера? — Ноа, поганец, ухмыляясь уголком губ, подлил масла в огонь. Ронану захотелось его пнуть, но к удачи Ноа, он уже был мёртв.
— То, как он говорил, звучало гораздо проще, чем написано здесь, — продолжал Гэнси.
Это была его обычная попытка привести Ронана хотя бы к какой-то подготовке к СОВ по Зельеварению. Или очередная попытка заставить Ронана вместе с ним на встречу с его великолепным-и-несравненным Адамом Пэрришем, ведь «Мерлин, Ронан, ты не представляешь, он показал мне ингредиенты зелья, которые использовались как минимум полвека назад, но при этом действовали точно также».
Гэнси, будучи просто невероятно безнадёжным (по мнению Ронана) фанатиком истории, проводил добрые часы в библиотеке, изучая самые затаённые архивы и углубляясь в историю происхождения потомков магии и прочей лабуды. Пэрриш, будучи невероятно безнадежным (тоже по мнению Ронана) занудой, также проводил большое количество времени в библиотеке. Ронан и знать не хотел, легенду о каком короле Гэнси растрепал, чтобы заполучить внимание невероятно занятого Адама Пэрриша.
Ронан вполне мог сносить присутствие Адама Пэрриша где-то в нескольких метрах, на занятиях или в других местах школы. Но малые крупицы терпения, которые у него были, лопались при едва ли ни ежечасном упоминании Гэнси об Адаме Пэррише.
Словно прочитав мысли Ронана, Гэнси посмотрел в другой конец Большого Зала, где за столом Слизеринцев сидел Пэрриш, как обычно обложенный со всех сторон свитками и учебниками. Не то, чтобы Ронан наблюдал за ним постоянно. Ему приходилось.
— У Пэрриша не нашлось места для тебя в его забитом доверху расписании? — в ответ на всевозможные восхваления Адама Пэрриша Ронан платил разменной монетой в виде подобных мерзких слов.
— Он Староста, — напомнил Ганси. Как будто Ронан этого не знал. Как будто Ронан не ловил Адама Пэрриша взглядом каждый раз, когда тот мелькал среди коридоров.
— Ах, да, ещё один плюс в копилку твоего бойфренда. Чем он там ещё может похвастаться? Лучший светлый ум Слизерина?
— Член клуба «Слизней», будущий кандидат в Префекты, — продолжил Ноа.
Ронан одарил его самым раздражённым взглядом из своего арсенала. Этот призрачный засранец только ухмыльнулся шире и передвинулся чуть дальше от него.
— Да вы оба издеваетесь! — вздохнул Гэнси, откладывая треклятый учебник по Зельеварению в сторону. — Чем вам он так сильно не нравится? У вас не было с ним никаких стычек.
Ноа согласно закивал головой.
— Вообще ни единой претензии. Обожаю Адама. Думаю, он прекрасен. Правда, Ронан?
Ронану хотелось его пнуть. Гэнси не отрывал от него внимательного взгляда из-под очков. Ронан вздохнул и вытянул руку.
— Первое — он на Слизерине, — начал загибать он пальцы. — Второе — он зануда, каких свет не видывал. Третье — его способности везде вставить слово раздражают. И четвёртое, самое главное — он водится с этой креветкой Сарджент.
Гэнси вздохнул.
— То, что наша команда проиграла Рэйвенкло в прошлом матче никак не соотносится с Пэрришем.
— Плевать.
Ронан поднялся, подхватил сумки и направился прочь из Большого Зала к началу занятия, не желая больше слышать ничего об Адама Пэррише. Однако это заставило его вспомнить ещё одну претензию в его сторону. Пять — Адам Пэрриш ходил с ним на занятие по Древним Рунам и всячески пытался выбить себе место лидера среди учеников по этому предмету, которое Ронан упорно не собирался отдавать. Неа. Не дождётся.
Каждый раз когда Пэрриш тянул руку в классе, Ронан был готов пульнуть в него заклинанием. Пожалуй, это было единственное занятие, где Ронан мог слышать Адама Пэрриша так часто. В его голосе явственно прорезался странный акцент с растягиванием звуков, который он то и дело пытался скрыть, как скрывал свои торчащие нитки их поношенной формы.
Время перерыва у него ещё оставалось — Ронан подумывал о том, чтобы дойти до Совятни. Чейнсо, следуя привычке, наверняка сидит там среди лохматых сов, которые с ужасом не понимали, какого чёрта среди них забыл ворон.
Только выйдя из Большого Зала Ронан вспомнил, что сейчас его ждало это треклятое Зельеварение. В этом семестре им повезло как никогда — занятие спаренное вместе со Слизеринцами. Здесь была проблема не только в Адама Пэррише, лучшем ученике и любимце всех преподавателей, в особенности Слизнорта. Со Слизнортом, кстати, тоже не было никаких проблем. Он был из тех, кто обращался ко всем Линчам со словами «мальчик мой». Так что, можно сказать, что Ронан тоже был в числе любимчиков, несмотря на то, что быть там не хотел и не собирался.
Едва Ронан только после подумать о проблеме, как он тут же возникла перед ним в лице Джозефа Кавински, типичного обитателя подземельных коридоров со своими дружками.
Ронан не приблизился к ним и на десять футов, как ощутил разящий запах сигарет. Кавински был на шестом курсе обучения, и, что-то Ронану подсказывало, что это был его последний курс. И дело тут было не только в сигаретах.
Если Пэрриш был гордостью Слизерина, то Кавински — его позором. Ещё одной занозой в стопе Ронана.
— Надо же, пёс гуляет без своего хозяина, — не поскупился протянуть Кавински. — Потерялся, бедный мальчик?
Ронан скрипнул зубами. Кавински был интересен в плане поединков, безбашенных и жизненно опасных полётов за первенство. В остальном он был непереносим как визг Пивза.
— Могу найти дорогу, в отличии от тебя.
Ронан двинулся дальше. Их последний разговор едва не закончился дракой. Хотя, стоит отметить, что большая часть их взаимодействия так или иначе завершалась мордобоем. По мнению Ронана, был какой-то определённый смысл в том, чтобы вмазать по лицу Кавински просто так. Отдельное удовольствие.
— О, ну ты мог бы и мне показать, — губы Кавински растянулись в опасной улыбке.
Иногда Ронан подыгрывал ему, потому что это всё равно не имело никакого смысла и знатно веселило. А иногда просто посылал его, потому что у него не было настроения. Сегодня был как раз-таки второй случай, поэтому Ронан ответил:
— Пошел на хуй.
И направился дальше по коридору.
— Эй, куда, неужели нет для нас времени? — Квински потянул его за рукав мантии, и терпение Ронана треснуло.
Ронан дёрнулся в сторону и направил палочку в сторону заходящего за угол Кавински. Тот резко отпрыгнул в сторону, уворачиваясь от заклинания. Ронан громко выругался. Тем не менее, кто-то из его группы вскрикнул, и Ронан принял это за личную небольшую победу.
Однако взгляд Кавински, направленный на него, говорил красноречивее всех слов. Он злорадствовал.
Ронан чертыхнулся и направился в сторону компании. Только подходя ближе он увидел профессора Стебль с раздувающимися руками, и гневно уставившуюся на Ронана.
Это было несправедливо до зубного скрежета. У Ронана были прекрасные отношения с Травологией. И с миссис Стебль тоже прекрасные отношения.
Тем не менее, профессор произнесла едва ли не по слогам.
— Мистер Линч, извольте пройти со мной ближайший кабинет.
***
Наказание для Ронана не было чем-то поистине сверхъестественным. Это было обычным делом. За прошлые курсы он очистил до блеска столько кубков в Зале наград, что теперь помнил все имена, что были на них выгравированы. Не то, чтобы он хотел их запоминать.
Миссис Стебль отправила его к Финчу. Тот, наверное, уже помечал в календаре дни, когда Ронан отрабатывал у него свои выходки. Иначе как объяснить его презрительное выражение, появившееся на его дряблом лице, когда Ронан зашёл в его кабинет.
Тот беседовал с профессором Слизнортом, что позволило Ронану избежать привычного потока лестных высказываний в собственный адрес.
— Можете взять мистера Линча, — Финч указала на Ронан, как на старую ненужную швабру. — У меня уже кончаются идеи, как его наказывать.
Профессор Слизнорт, будучи самим собой, криво ухмыльнулся своими тонкими губами.
— Мистер Линч, вам несказанно повезло сегодня. У меня нашлась для вас небольшая работка.
— Ну если вы считаете это везе… — начал Ронан, и Финч послал ему красноречивый взгляд. Ронан заткнулся. Только потому, что не хотел давать волю фантазии Финча, а не потому, что послушался его.
— Забирайте его подальше от меня, — выдохнул Филч.
Слизнорт дружелюбно потрепал завхоза за плечо (чем тот, кстати, был весьма недоволен) и махнул рукой Ронану.
— Идёмте за мной, мистер Линч.
Ронану, разумеется, не оставалось ничего, как последовать за ним. Слизнорт провел его по через все крыло прочь от кабинета Аргуса Филча и вывел к Слизеринским подземельям. Ладно, это уже выглядело как наказание. Весьма серьёзное, кстати.
Класс Зельеварения находился в одном из подземелий и представлял собой просторную, мрачную и довольно прохладную комнату, сплошь уставленную различными ингредиентами для приготовления зелий. Класс был весьма тёмным из-за довольно маленьких окон.
Ронану это не нравилось. Абсолютно точно не нравилось.
Профессор тем временем провел его в самый дальний угол кабинета, где, по знаниям Ронана (лучше не вспоминать, откуда они взялись) располагался люк в подвал. Насколько он мог помнить подвал использовался для хранения котлов, ингредиентов и склянок.
Сейчас люк подвала был открыт. Ронан выжидающе уставился на Слизнорта, предполагая, что сейчас тот заставит его натирать до блеска свои драгоценные котлы. Вместо этого профессор открыл свой рот и произнёс следующее.
— Мистер Пэрриш, я привёл вам помощника.
И лучше бы он заставил его натирать котлы. Или оставил на растерзание Филчу. Ронан собрал всё своё недовольство в кучу, чтобы приготовить выплеснуть его.
Светлая голова Адама Пэрриша показалась из люка. Он посмотрел сначала на профессора, затем перевел озадаченный взгляд на Ронана. Его брови сошлись на переносице. Ронан послал ему один из своих красноречивых взглядов, говорящих о том, что ему, вообще-то, плевать, что он здесь находится. И он, вообще-то, не слишком-то рад здесь находиться. Хотя, скорее всего, он старался убедить себя сам, чтобы не думать, будто лжет. Ронан никогда не лгал.
Пэрриш посмотрел на профессора.
— Сэр?
Слизнорт охотно пустился в объяснения.
— Видите ли, мистер Пэрриш, мистер Линч в очередной раз попал в не самую приятную ситуацию. Так как мистер Филч, вероятно, устал от его пребывания, я предложил другой вариант отработки его наказания. Здесь и вам окажется небольшая помощь, и мистеру Линчу будет полезно обогатить собственные знания.
Ронан закатил глаза. Его собственных знаний по Зельеварению пока что хватает, чтобы подложить под нос Кавински какую-нибудь мерзость. Хотя Слизнорт некоторые его работы тоже, наверное, мог описать как мерзость.
Пэрриш несколько минут смотрел на него, а затем кивнул.
— Чудесно! — удовлетворенно хмыкнул профессор. — Приду вас проверить в назначенное время.
Ронан ощутил, что это назначенное время придёт, как минимум, через целую вечность.
Едва профессор скрылся за дверями кабинета, Пэрриш дёрнул подбородком, кивая в люк и произнес:
— Спускайся, — и он исчез в подвале.
Первой мыслью Ронана было послать его куда подальше и уйти прочь отсюда. Второй, что это будет весьма интересны занятием — вывести Адама Пэрриша из себя. С этой ободряющей мыслью Ронан спустился в подвал.
Крохотное помещение едва ли позволяло поместить шесть человек. Благо, высота позволяла Ронану встать во весь рост. Тем не менее, он чуть не задел лампу, висевшую над лестницей.
Справа у стены стояли в ряд, плотно друг к другу, котлы. Весьма в хорошем состоянии, судя по отблеску от света на их боках. Слева от пола до потолка тянулись деревянные полки со склянками, которые переливались своими начищенными поверхностями. Всё остальную часть занимали развешенные тут и там сухие ингредиенты и маленькие коробки с ними же.
Адам Пэрриш сидел на полу, подложив под себя картонку. Перед ним стояли три корзины. В одной из них Ронан увидел корни знакомого растения. Свет от лампы падал на лицо Пэрриша, выделяя его стройное загорелое лицо и окрашивая волосы золотистый медовый свет. Кажется, одной лампы ему было мало, из-за чего он подсвечивал палочкой, и её яркий свет отражался в светло-голубых глазах.
— Нужно распределить новые ингредиенты по полкам, — сообщил Пэрриш. Ронан моргнул и вспомнил, что вообще-то, он залез в эту дыру, чтобы вывести Пэрриша из себя. Чем он обычно занимался.
— Что такого неправомерного и ужасного сотворил Адам Пэрриш, из-за чего его, любимого ученика всего Хогвартса, драгоценный мистер Слизнорт засунул в подвал?
— Что такого банального сделал Ронан Личн, если у мистера Филча не появилось даже желания с ним разбираться? — не поднимая взгляда, ответил Пэрриш ровным голосом. Подонок.
Ронан развернулся к сухим ингредиентам. Он не был вором, но вытащить что-нибудь отсюда прямо-таки чесались руки. Вероятно, тут есть что-то и для зелий, которые гораздо интереснее, чем умиротворяющий бальзам и укрепляющий раствор.
— Если ты не собираешься что-то делать, то проваливай, — произнёс Адам.
Отлично, Ронан сдвинулся с намеченной цели, потому как Пэрришу уже не нравилось.
— Не хочу разочаровывать Слизнорта. Он старый, вдруг его хватит удар.
— Он прожил больше десяти лет, обучая четырех Линчей. У него уже сформировался иммунитет.
Возможно, Пэрриш делал это не специально, потому как тон его голоса не выдавал никаких ярких эмоций, а лицо оставалось непроницаемым. Тем не менее, Ронан сжал челюсти от одной мысли о том, сколько именно Линчей училось и учиться в стенах этой школы. И о том, что Слизнорт знаком с ними лично. И о том, что был на похоронах одного из них.
privetmir.ru
РЕКЛАМА
Продолжайте оплачивать покупки с помощью телефона
Ронан ткнул палочкой в одно из свисающих сухих растений, тихо произнес заклинаний. Веник оно подскочило в воздухе и полетело подобно взбесившейся мухе.
— Иммобилус, — произнёс Пэрриш, вскинув палочку, и веник повис в воздухе.
Иногда Ронану очень сильно хотелось пнуть Адама Пэрриша.
— Зануда, — хмыкнул он и опустился на пол перед Пэрришем, рассматривая корни.
— Почему ты, такой задрот, не способен расправиться с этими кучами одним взмахом волшебной палочки? — Ронан ткнул в кучу корней.
Адам одарил Ронана тяжёлым предупреждающим взглядом, от которого его синяки под глазами стали чётче.
— Этим корням необходимо сохранить собственную структуру для приготовления. Без воздействия на них магии. Об этом говорили ещё в прошлом году.
— У меня гораздо больше интересных событий в жизни, чтобы запоминать факты о корнях.
— Именно поэтому ты сейчас здесь, — хмыкнул Пэрриш.
Он правда был гадёнышем, решил Ронан. Он, честное слово, не понимал, что в нём нашёл Гэнси, кроме как посредника для исследования мира маглов.
— Ты либо помогаешь мне, либо проваливаешь, — вновь повторил Пэрриш.
— Я не собираюсь подчиняться приказам какого-то подозрительного Слизеринца, — Ронан пульнул пальцем корень на мантию Пэрриша.
— Ты мешаешь мне работать, — Пэрриш с раздражением (наконец-то) встряхнул свою потрепанную, но безупречно отглаженную мантию.
Фраза зацепила Ронана. Кажется, среди всех своих серенад про Пэрриша Гэнси упоминал о том, что он помогал профессору Слизнорту после уроков и в свободное время от преторских обязанностей. Ронан решил, что Пэрриш банально продолжает располагать к себе профессора Слизнорта, который и так обожал его каждой своей старческой морщиной. Сейчас Ронан вдруг понял, что дело совсем не в слизеринских привычках подхалимства, которыми он охарактеризовал Пэрриша.
Нужно было быть слепым, чтобы не заметить — Адам Пэрриш был из бедной семьи. Его форма кричала об этом, как и потрепанные учебники, которые Ронан видел на нескольких занятий, что у них проходили со Слизерином. Ронан помнил Адама Пэрриша из поезда. Старая, выцветшая футболка, потертые джинсы и кеды с потресканными подошвами. И сколько бы Гэнси тогда не глазел на экран телефона, он, в разгар своего восхищения, не успел подумать о том, что экран у этой маггловской штуки был покрыт трещинами.
Это выделяло Адама Пэрриша среди остальных Слизеринцев ещё сильнее. Это бесило Ронана ещё сильнее.
Он прикинул возможные варианты действий и ответов в своей голове, и не нашел ничего, что могло бы ошеломить Адама Пэрриша прямо сейчас. Поэтому он просто сел напротив него и начал перебирать эти чёртовы корни.
Пожалуй, ни одно бы дерзкое слово не заставило бы Адама так округлить глаза и поднять брови.
— Может быть, ты и не такой мудак, как все говорят, — произнёс он.
— Не порть мою репутацию, Пэрриш, — Ронан бросил в него ещё один корень. — Это моё наказание находиться здесь с тобой, не забывай.
— Наказание за то, что ты ведёшь себя как придурок, — поспешил ответить Пэрриш.
— Я веду себя так, как хочу, — Ронан очищал корень, представив, что это кожа Кавински, по вине которого он оказался здесь в компании Адама Пэрриша.
— То есть, как мудак.
Очищенный корень-Кавински тоже полетел в Адама Пэрриша.
Остаток часа они провели, опустошая корзины и изредка выискивая места для подколов друг друга, потому что молчание явно не было тем, что они могли разделить между собой.
Когда Ронан собирался поделиться тем, что думает о произношении Адама Пэрриша древних рун, через открытый люк проник третий огонёк света. А затем показалась голова Гэнси.
— Хэй, вы тут?
— Нет, — ответил Ронан.
— Гэнси? — спросил Адам.
Ричард Гэнси Третий спустил в подвал с палочкой, на конце которой ярко сиял свет.
— Я искал тебя, Линч, — в голосе проскользнули нотки обиды. — Подумал, что ты опять сцепился с Кавински, поэтому направился в к подземельям. А потом встретил профессора Слизнорта, и он мне сказал, что ты отбываешь наказание. Очередное.
Он перевёл взгляд на Пэрриша.
— Надеюсь, он не сильно тебе помешал, Адам.
— Было лучше, чем я ожидал, — ответил Пэрриш. Тон его голоса заметно изменился. В нём не проскальзывало напряжения, которое Ронан слышал до этого. Он старался не придавать этому значения.
— Ты здесь в качестве инспектора или что? — спросил он Гэнси.
Тот пристальнее уставился на Пэрриша.
— Не желаю делиться подробностями своей жизни. Адам, не хочешь узнать, какие старые свитки я нашёл в среди записей восемнадцатого века?
Ронан закатил глаза, и заметил, как уголок губ Пэрриша дёрнулся вверх. Они убрали остатки от корней и собрали корзины в угол, пока Гэнси распинался об «изысканных умениях маглов делать невообразимые ткани одними руками».
Затем они наконец-то поднялись из подвала. Пэрриш вытащил из кармана связку ключей и закрыл замок на маленькой дверце.
Едва Гэнси успел открыть рот, как дверь в кабинет отворилась и в помещении ожидаемо показался профессор Слизнорт. Его лицо показалось Ронану ещё более серым в тусклом свете.
— Я вижу, что вы уже закончили, молодые люди? — поинтересовался он, словно не видел очевидного. Однако Пэрриш подтвердил его слова кивком и привычным «да, сэр». Слизнорт перевёл взгляд на Гэнси. — Мистер Гэнси, вас ожидают снаружи.
Гэнси удивлённо приподнял брови, а затем Ронан заметил позади Слизнорта силуэт вихря волос, которые, очевидно, укладывали не меньше получаса. Ронан мысленно перебрал самые крепкие ругательства, которые только знал. Если кто и мог раздражать его в этой школе больше, чем Адам Пэрриш, то точно Генри Ченг.
— Что же ты не предупредил нас, что у тебя свиданка? — приподнял он брови, посмотрев на Гэнси. — Так несправедливо по отношению к Пэрришу. У него ведь теперь может быть разбито сердце.
Гэнси закатил глаза, выходя из кабинета.
— Заканчивай, Линч.
— Да мы уже всё сделали, разве не так?
Но Гэнси удостоил прощальным кивком только Пэрриша (конечно, своего любимого Пэрриша) и скрылся за спиной профессора Слизнорта вместе с Ченгом. Это была подстава в двойном размере.
— Вы будете проверять, профессор, — спросил Пэрриш у Слизнорта, поднимая ключи.
Профессор покачал головой.
— Я знаю вашу работу, Адам, — и тут он перевёл взгляд на Ронана. — Что касается вас, мистер Линч, то надеюсь, время, проведённое вместе с мистером Пэрришем, оказало на вас хотя бы какое-то влияние.
О, Ронан бы мог сказать, какое. Но вместо этого он ответил:
— Разумеется, — сквозь зубы. И проигнорировал пронизывающий взгляд Пэрриша.
Мистер Слизнорт рассматривал его с несколько секунд, а затем кивнул.
— Отлично. В таком случае, можете быть свободны. И, Адам, проверьте перед уходом не настоялось ли зелье в комнате.
Ронан посмотрел на профессора, потом на Пэрриша, ответившего «да, сэр». Потом на дверь, за которой скрылся профессор. Затем ещё раз на Пэрриша, покидающего класс зельеварения. Паззл в голове сложился быстро.
Ронан слышал про Комнату для смешивания зелий, потому что Деклану, как одному из любимейших учеников Слизнорта (и подхалиму), был разрешён туда доступ. Ещё он слышал, что в этой комнате можно найти и сотворить много всяких интересных (опасных) штук, от которых у Филча выпадут остатки его волос.
Адам Пэрриш дорос до того статуса в глазах профессора Слизнорта, что теперь ему позволялось заходить в Комнату для зелий?
— У тебя есть ключ от Комнаты зелий? — спросил он напрямую, несмотря на то, что это было не в его стиле (показывать заинтересованность). Но Комната смешивания зелий — лаборатория зелий, расположенная в Подземельях Хогвартса. В эту комнату можно войти только продвинутым по зельеварению ученикам.
Адам Пэрриш, одарив его взглядом, выучив который он мог только у богатеньких Слизеринцев, коротко ответил.
— Да, — и растворился среди подземелий.
Ронан выругался.
***
Адам внимательно прочитал несколько рун, и сосредоточенно попытался вспомнить их значение. И всё это он сделал, стараясь не обращать внимание на жалящий его взгляд затылок. Он был абсолютно уверен, что на него сейчас смотрят.
«Прекрати», — мысленно пронёс собственное послание Адам.
К сожалению, окклюменцией он на данный момент пока не обладал, и поэтому едва ли Ронан Линч мог его услышать. Чёртов Ронан Линч.
Занятие по Древним рунам было одним из двух, объединённых с Гриффиндором. Ещё был Уход за магическими существами. Если выбор магических существ Линчем Адам хотя бы как-то мог объяснить (насколько он наслышан, у Линчей имеется огромная ферма), то что он делал на рунах оставалось только догадываться. Тем нем менее, отвечал он обычно с таким остервенелым и агрессивным рвением, словно то было для него жизненно необходимым.
И это был единственный предмет, где Адам по успеваемости стоял на втором месте. С этим он мог смириться. Однако смириться с тем фактом, что перед ним стоит никто иной, как Ронан Линч, он абсолютно точно не мог.
Их обычные занятия проходили, в основном, в словесного спарринга, где они намеревались отвечать на все вопросы преподавателя. В иные моменты это было даже весело. В иные моменты Адам думал, что Ронан не такой уж и невыносимый.
В затылок Адама что-то легко ударилось. Нет, он, определённо, был несносным.
Адам сделал вид, что ничего не заметил, обратив всё своё внимание на руны.
Ещё один удар.
Адам сжал перо и сделал несколько заметок.
И ещё один удар.
Терпение Адама закончилось с написание одного слова. Он повернулся и выжидающего уставился на Линча, как обычно сидевшего позади. Тот приподнял брови, как если бы был возмущён, что его посмели игнорировать настолько долго.
Ронан указал пальцем на пол. Адам опустил взгляд. Возле его ног валялось несколько маленьких бумажных самолётиков. Внутри всё затрепетало от любопытства. Адам бросил взгляд на преподавателя, затем быстро махнул палочкой, и самолётики опустились на его парту.
Он развернул один из них.
«Хочешь устроить прикол над Кавински?»
Адам нахмурился, смотря на записку. Джозеф Кавински, пожалуй, был ещё более невыносим, чем Ронан, потому как Адам видел его гораздо чаще из-за того, что тот был на Слизерине. Тем не менее, желание «приколоться» над ним у него не было. Ему не нужны лишние проблемы.
«Как насчёт зелья амортенции? Готов спорить, оно есть в комнате».
Адам выдохнул. Мистер Слизнорт определённо сделал плохой выбор, отправив Линча в качестве наказания ему на помощь.
«Это будет весело» — гласила последняя записка.
Это будет рискованно и чревато последствиями и положением Адама.
Адам повернулся и посмотрел на Ронана — тот сидел, подпирая подбородок рукой.
— Нет, — ответил Адам. И сразу же обернулся, не оставляя себе удовольствия посмотреть на скривившееся лицо Линча. Развернутые записки он убрал в карман мантии.
К сожалению, Ронан отличался настырностью. Потому как последовал за ним после окончания занятия.
— Пэрриш, — позвал он.
— Отвяжись, — Адам двинулся по корридору в сторону Большого Зала. Ронан направился за ним.
— Не будь таким занудой.
Адам остановился на половине пути. В него едва не врезалась девочка с Хаффлпаффа. Его взгляд оставался прикован к Линчу.
— Не будь таким эгоистом, — бросил он. — С какой стати мне должно быть дело до твоих противостояний с Кавински?
— Например, с того, что он мудак? — предположил Ронан.
Адам повернулся.
— Ты не меньший, поверь.
— Весьма благодарен.
Адам прошёл через вестибюль, и уже подумал, что Линч, наконец-то отцепился от него, но тот только догнал, и теперь шёл рядом буквально в метре от него.
— Хорошо, как тебе другой вариант, — его рука приподнялась в привычном жесте, едва он начал говорить. — Это отличный способ проверить, насколько ты хорош в Зельеварении…
— Я лучший на курсе, — перебил его Адам. Обычно он не бросался подобными заявлении. Но перед ним стоял Ронан Линч, главная проблема Гриффиндора, король прогулов и отработок. Перед ним можно и вспомнить о некоторых слизеринских предрассудках. Особенно, учитывая то, что он Гриффиндорец. А, как было известно, есть стереотип о том, что большинство гриффиндорцев хвастливые придурки.
Тем не менее, успех Адама в Зельеварении был просто фактом и не более того.
— Но не факультете ведь, верно? — тон голоса Линча изменился, превратившись во вкрадчивый и провоцирующий.
Адам сжал лямку сумки. Он прекрасно осознавал к чему ведёт Ронан. К его же неудачи, Адам знал, что ответить.
— Почему бы тебе тогда не попросить об этой услуге своего брата? — холодно бросил он.
Челюсть Ронана дёрнулась, стремясь показать что-то, что он явно не хотел демонстрировать кому-то малознакомому вроде Адама Пэрриша.
— О, а него есть туда вход? — приподнял он брови.
Адам понятия не имел, разрешён ли Деклану Линчу вход в Комнату смешивания зелий. И узнавать едва ли собирался.
— Тебе стоит поинтересоваться.
Ронан едва не сбил с ног нескольких студентов, которые крикнули ему в отместку что-то весьма неприятное по рейтингам волшебного мира.
— Обязательно, — то, как быстро он согласился заставило Адама насторожиться и нахмурено посмотреть в его сторону. — И если он у него есть, то это означает, что каждый из Линчей стоит на голову выше знаменитого Адама Пэрриша в одному из предметов.
Слова заставили Адама остановиться посреди коридора и послать Ронана раздражённый взгляд. В душе он прекрасно понимал, что именно этого Линч и добивался. Но в данный момент его мозг работал совершенно иначе, и реагировал на подобное едва ли с холодным безразличием.
— Твоя грамматика в рунах ужасна, — бросила Адам, потому что то было единственным, что пришло ему тогда в голову. Он почувствовал, как кончики его ушей горят.
— Как и твои познания в смешивании зелий? — голубые глаза Ронана опасно сверкнули, и этот свет стрелой проник сквозь тело Адама, пронизывая его электрическим током. Он ощутил едва знакомое чувство, дотрагивающееся лёгкими движениями до его рёбер.
Всё, что было связано с Ронаном Линчем, было плохой идеей. Наиболее сложным вариантом из всех предложенных. К сожалению, Адам Пэрриш любил сложности. Его пальцы дёргались от предвкушения решений того, чего он никогда не знал и не делал.
— Вечером в четверг, — произнёс он.
Губы Ронана исказились в опасной ухмылке. Это была определённо ужасная идея.
***
Это была определённо потрясающая идея. Настолько, что подошвы ног Ронана зудели от предвкушения. Внешне Ронан старался не подавать виду, что происходит что-то, но Гэнси всё равно умудрился уцепиться. Даже несмотря на то, что с головой был погружён в свои обычные изучения от и до маггловского мира.
— Что-то произошло? — спросил он поверх своих очков, которые прибавляли ему как минимум года два к текущему возрасту.
Ронан приподнял брови.
— Я не рупор новостей, Гэнси.
— Я видел, как он разговаривал с Адамом в коридоре, — в тот же момент ответил Ноа, примостившись чуть выше стола.
Ронан просверлил его призрачную сущность взглядом, давая понять, что, вообще-то, он всё ещё мог выкинуть его из окна.
Гэнси, к сожалению, нужно было только произнести имя Адама Пэрриша вслух, чтобы он пришёл в щенячий восторг. Ронан считал, что его восхищение Пэрришем едва ли можно было назвать здоровым.
— У нас общие Древние руны, — поспешил Ронан охладить его настроение и предупреждающе взглянул на Ноа. Тот сотворил такое выражение лица, которое характеризовало его как последнего засранца.
— Ага, — его блеклая улыбка мелькнула сквозь учебники. — Только руны.
Один из свитков Гэнси пролетел сквозь его голову. Гэнси произнёс что-то, что звучало как устало-разочарованное «Ронан». Ноа вскрикнул что-то весьма громкое по меркам призраков волшебной школы.
Чтобы избежать дальнейших расспросов, Ронан поднялся со скамьи и пошёл прочь из Большого Зала. Выходя, он воровски, сам полностью не осознавая, зачем, бросил взгляд на стол Слизеринцев. Адам Пэрриш сидел спиной в дальнем левом углу. Сосредоточенно уткнувшись учебник. На короткий миг Ронану показалось, что тот взглянул в ответ, но он смахнул с себя это секундное замешательство и вышел из Зала. Оставалось чуть больше шести часов до назначенной встречи. И не то, чтобы Ронан считал.
По крайней мере, когда Ронан проходил по мрачным Слизеринским подземельям, в уме пытаясь прикинуть, где может находиться Комната для смешивания зелий, Адам ждал его у кабинета Зельеварения. Свет от его палочки отражался, и падал на стройное лицо, делая его в темноте подземелий самым ярким пятном. Ронан потратил несколько секунд на то, чтобы рассмотреть его лицо немного детальнее.
— Ты опоздал, — проговорило лицо Адама Пэрриша. Точнее, проговорил он сам.
Ронан хмыкнул на подобное заявление. Он опаздывал специально, потому как то было стилем Ронана Линча. Пожалуй, не опаздывал он только на занятия по Древним Рунам, потому что не мог позволить Пэрришу ни минуты свободного времени.
Дверь в Комнату для смешивания зелий оказалось практически неразличима со стеной напротив склада и недалеко от кабинета профессора Слизнорта. Тем не менее, Адам даже не оборачивался по сторонам, когда открывал дверь ключом. Может быть, он хотел произвести впечатление. Хотя здесь не было Гэнси, чтобы восхищаться любому движению Адама.
Помещение комнаты отличалось от подвала в кабинете своими размерами и наполнением. В остальном, практические то же самое — склянки, котлы, но только в большем количестве. Отдельно Ронан отметил наличие четырёх алхимических элементов на полу — огонь, вода, земля, воздух. Он слышал, что эта комната могла быть использована для уроков Алхимии.
— Так и знал, что Слизеринцы призывают здесь дьявола, — проговорил он.
— Нет, — ответил Адам, выбирая один из котлов. — Только препарируем гриффиндорцев.
Он послал ему многозначительный взгляд, который, в идеале, должен был заткнуть любого другого студента Хогвартса. К несчастью для Адама, Ронан не был любым другим студентом, а поэтому ответил ему ядовитой ухмылкой, которая явно не соответствовал Гриффиндору.
— Вот, — Ронан бросил сумку со всем содержим, что у него было, на стол перед Адамом. — Для эксперимента надо мной. Надеюсь, крылья отрастут.
Адам застыл на несколько секунд, рассматривая сумку.
— Я нечего не просил, — наконец-то произнёс он, более сухим и резким голосом, отскакивающим от стен комнаты.
Ронан был наслышан от Гэнси об отношения Адама Пэрриша к благотворительности. Также он мог предположить, сколько лет форме, которую он носит. И с каких по счёту она рук была куплена. Однако на это Ронану было плевать.
— Это плата за моё нахождение здесь, — ткнул он пальцем мешок в стол. — Не слишком-то сильно хочется, чтобы Кавински попал в лазарет от твоих прошлогодних ингредиентов.
Адам наградил его ледяным взглядом.
— Не у всех имеется срок годности, Линч, — проговорил он, но принялся вытаскивать содержимое сумки.
— Готов спорить, что у Слизнорта его тоже нет, — хмыкнул Ронан. — Я видел старые фотки — всё то же лицо. Он что, купается в крови девственниц?
— Скорее просто следит за собой.
Взгляд Ронана зацепился за руки Адама, быстро и с явным умением расставляющие на столе все необходимые ингредиенты. Ронан поймал себя на мысли, что вероятно, довольно долго пялился, потому как Адам поднял на него свои густые светлые брови.
— Так что будем варить? — Ронан подошёл ближе и схватил первый попавшийся пузырёк, чтобы хотя бы чем-нибудь занять руки. — Амортенция? Напиток живой смерти?
Адам зажёг фитиль.
— Ты планируешь убийство или розыгрыш?
— Сомневаюсь, что Кависнки вообще можно убить. Он как вирус, распространяемый повсюду, паразит.
Адам перехватил его взгляд поверх поставленного на фитиль котла.
— Почему ты с ним водишься?
Слово врезалось в позвоночник Ронана и упало вниз, распространяя раздражение по всему телу.
— Вожусь?
Адам повёл плечами, словно для него это был ещё один очевидный факт, который он вычитал из книг и выучил наизусть.
— Гэнси говорит, что вы часто пропадаете где-то вместе, и он боится, что Кавински втянет тебя во что-то весьма опасное.
Ронан повертел между пальцев склянку, рассматривая содержимое.
— У Гэнси инстикт старого деда — он боится всегда, везде и за всех. А с Кавински иногда просто весело, вот и всё.
— Не знал, что падать с вниз с Астрономической башни на метле бывает весело, — в голосе Пэрриша чувствовалась смесь неодобрения и любопытства. Весьма странное и редкое явление, которому Ронан не мог придумать объяснение.
Прежде, чем Ронан успел подумать как следует, слова слетели с его языка.
— Хочешь как-нибудь попробовать?
Адам даже оторвался от выбора ингредиентов. Он поднял взгляд и посмотрел на Ронана с сомнением. В принципе, Ронан мог его понять. Если бы кто-то вроде Ронана Линча, самого злостного гриффиндорского нарушителя, предложил ему, Адама Пэрришу, старосте и самому светлому уму Слизерина, любимцу всех профессоров, совершить трюк с Астрономической башни… Он бы тоже немного впал в шок.
Тем не менее, слова были сказаны, а Ронан был не тем, у кого имелась привычка забирать их назад. Тем более, если он сказал это, значит он этого хотел. Хотел совершить какую-нибудь глупость с Адамом Пэрришем? Возможно, иначе бы он тут не стоял.
— Я… Эмм… Не слишком большой фанат полётов, — ответил Адам, нарезая сушёный инжир.
Почему-то Ронан это знал. То ли дело было в том, что Адам, маггловский ребёнок из бедной семьи, едва ли способен позволить себе такую роскошь как метла, то ли в том, что сам образ элегантного Адама Пэрриша, одного лучшего из учеников Хогвартса, никак не сочетался с таким видом транспорта как метла.
Тем не менее, то, как ответил Адам, заставило Ронана двинуться дальше в своём убеждении.
— Ты не делал это правильно, — Ронан хотел сказать с правильными людьми, но тут он вспомнил про Сарджент, которая всё ещё входила в команду Рэйвенкло по Квиддичу.
— Я не думаю, что слово «правильно» может характеризовать стиль полётов Ронана Линча, — Адам добавлял сущёный инжир в кипящую воду в котле.
Что-то внутри Ронана наэлектризовалось после его слов, и он позволил себе не удерживаться от ухмылки.
— Подбери более подходящее слово.
— Пока ничего не приходит в голову, — уголки губ Адама дёрнулись вверх, и Ронан подумал, что ему теперь тоже вообще ничего не приходит в голову.
Несколько секунд он смотрел на то, как Адама помешивает зелье, и то окрашивается в бирюзовый цвет.
— Так, — вспомнил Ронан о том, зачем они здесь вообще находятся. — Что мы готовим?
— Эйфорийный эликсир.
Ронан приподнял брови, насколько он мог помнить по словам Деклана, это зелье изучали на шестом курсе обучения.
— Это не звучит опасно.
— Совсем нет, — кивнул Адам. — Но у него могут быть у него есть побочные эффекты, если не добавить перечную мяту.
Ронан подошёл ближе.
— И какие?
— Дёрганье каждого встречного за нос и пение во всё горло.
Ронан улыбнулся, представив в этом образе обычного Кавински, разгуливающего по коридорам Хогвартса.
— Это нам подходит.
***
— Ты хочешь сказать, Линч, что просто он взял и выкрал у тебя элексир из-под носа? — светлые и густые брови Адама изогнулись недоверительным образом.
Ронан развёл руками.
— Что за подозревающий тон, Пэрриш. Между прочим, эликсир был добавлен в знатную бутылку огневиски, которую тот у меня отобрал. В первый и последний раз в своей жизни я добровольно расстаюсь с таким товаром.
Адам сбавил шаг, его взгляд стал более задумчивым, сосредоточенным на надтреснутым каменном покрытии пола.
— Я не думаю, что смешивать любой эликсир с алкоголем — отличная идея, — проговорил он настороженно.
— Ты просто никогда не пробовал.
— Боже, Ронан, если Кавински попадёт в лазарет — это будет наша вина, — пылко прошептал Адам и быстро двинулся вперёд по коридору.
— Это всё твои принципы лучшего ученика не дают тебе спокойно развлекаться, Пэрриш, — если честно, Ронан не ожидал от него подобной реакции. Кавински был подонком. Адам, как студент Слизерина, знал это даже больше, чем все остальные. В основном потому, что был магглорождённым, о чём Кавински напоминал ему чаще, чем того требовалось. Адам, вероятно, должен был беспокоиться о Кавински в последнюю очередь.
Хотя с другой стороны, он заботился о своём положении. Но бутылку Кавински получил от Ронана, а значит, тот вряд ли заподозрит в чём-то Адама.
Секундная мысль о том, что Пэрриш мог беспокоиться о нём, Ронане, увеличило его энергию практически на несколько дней вперёд. Ронан постарался не придавать этому ощущению особого значения.
Адам же придал большее значение Кавински, поэтому они прочесали все коридоры, в попытках найти его и прихлебателей. У Кавински не было привычки оставаться на одном месте долгое время. Поэтому в этот раз они нашли его идущего со стороны озера вместе со своей свитой.
— Ты видишь что-то странное? — тихо спросил Адам. Волосы на его макушке щекотали кончик носа Ронана. Он чувствовал запах травяного мыла.
— Обычная куча придурков, ничего нового, — отозвался Ронан, выглядывая из-за спины Пэрриша.
Адам выпустил раздражённый вздох, и указал палочку из-под мантии в сторону Кавински.
— Сонор…
Адам не успел договорить — Кавински резко дёрнулся в сторону и дёрнул за нос двух проходивших мимо Гриффиндорцев.
Ронан ударился затылком об стену, потянув за мантию, пытаясь сдержать смех.
— Валим, — проговорил, он, и понял, что Кавински позади издаёт что-то похожее на пение.
Когда они привалились к каменной стене в холле, то оба задыхались. Сердце Ронана бешено колотилось об грудную клетку, он чувствовал, слёзы от смеха на глазах, кровь внутри горела.
Он повернул голову, чтобы встретиться взглядом с Адомом, и на секунду ему показалось, что он ослеп — так сияли его светлые голубые глаза.
Веснушки на лице Адама приобрели яркий оттенок, рассыпаясь миллиардами звёзд на коже. Солнечные лучи падали на его волосы, отчего они сияли призрачным, но ярким светом. Но самое удивительное, что Ронан видел — это тонкая широкая улыбка Адама, которая отчаянно ударила его в самые рёбра и разлила тепло по всему телу.
— Это было весело, — произнёс Адама, выдыхая.
Единственное, что подумал Ронан в тот момент, смотря на Адама Пэррриша, было «вот, блять».