Перед залом совещаний — куда принц попросил привести гонцов из гостевого зала, чтобы не тратить время на хождение туда-сюда — Далимира уже ожидали два высоких беловолосых юноши в тёмных закрытых одеждах; рядом с ними несли пост сопровождающие их стражники. Завидев Далимира, гонцы встрепенулись и в поклоне с акцентом иноземцев произнесли:

— Ваше Высочество! Примите наши соболезнования!

Один был заметно выше, с угловатым лицом, обрамлённым длинными прядями распущенных волос, широкой переносицей и восходящей формой бровей; второй имел чуть менее заострённые черты и задумчивый взгляд из-под полуопущенных век, а на его шее из-под длинного ворота выглядывал странный рисунок, напоминающим два обруча с перекладинами между ними. Глаза юношей отливали красным, а кожа казалась даже бледнее, чем у Эрмина, из-за контраста с тёмной тканью.

— Проходите, — бесцветным голосом сказал Далимир, отворив двери зала, и гонцы тут же последовали внутрь. Далимир же немного задержался, потому что заслышал позади себя неторопливые шаги советника, сопровождающиеся шелестом ткани его длинных одежд.

— Желаете, чтобы я присутствовал? — спросил мужчина. Он заложил руки за спину и выглядел при этом более чем спокойно и собранно, но Далимир знал, что это не могло быть правдой. Какими бы сильными не были некоторые смертные, но их сердца и тела не сделаны из нерушимого камня.

Виски советника посидели с последней их встречи перед отъездом принца в школу Вольных Ветров, и это по-настоящему беспокоило. Иногда Далимир забывал, что этот неустанно работающий мужчина уже давно не молод и что он лет на двадцать старше его отца; но не сейчас, не когда в его волосах проступило так много серебра. Советник долгие годы оберегал королевство, столько всего сделал, чтобы оно не развалилось на части, не взирая ни на свой возраст, ни на усталость; поэтому Далимир намеревался выполнить свою работу самостоятельно хотя бы сегодня.

Он ещё молод и полон сил. И должен бы начинать привыкать решать все вопросы без кого-то, кто вёл бы его в нужном направлении, а не надеяться, что ему проложат правильный путь. Разве не так? Ежели возникнут вопросы — он попросит совета, конечно, но перекладывать свою ношу на чужие плечи точно не станет.

К тому же советник ещё и не спал всю ночь, оставаясь подле умирающего короля, а после весь день провёл в организации церемонии погребения. Это не могло не повлиять на него и его самочувствие, и Далимир не мог допустить, чтобы и с ним что-то случилось из-за переутомления.

— Не стоит. Я ценю вашу поддержку, но не стоит. Я вас позову чуть позже, а пока отдохните немного, пожалуйста. Разговор может затянуться.

Принц прошёл в зал и закрыл двери, оставляя советника и стражников по ту сторону. Внутри него зашевелился страх, перехватывающий дыхание и холодящий тело, но Далимир не позволил ему взять над собой верх. Не время прятаться от ответственности.

— Как вас зовут? — Гонцы непонятливо переглянулись. — Хочу знать, кто передо мной. Краткого имени будет достаточно, — пояснил Далимир. Он сел за стол и жестом пригласил юношей занять места напротив.

— Лиафвин, — робко представился тот, что с татуировкой.

— Илэр, — назвался юноша с длинными волосами.

— Какова цель вашего визита, посланцы Молчаливых лесов? Не с соболезнованиями же вы явились в это королевство.

В груди принца зародилось смутное предчувствие, из-за которого все его внутренности покалывало, как если бы те кишели муравьями; и даже клубящийся страх на мгновение отступил на задний план. Появление гонцов в такие времена никогда не предвещало ничего хорошего, особенно при таких обстоятельствах, и что-то подсказывало Далимиру, что их визит несёт в себе нечто большее, чем он мог бы себе представить.

Что-то было не так.

В помещение тихонько прошёл Эрмин — Далимир ранее попросил его проводить Ирену и Иэроса до их покоев, прежде чем присоединиться к нему в зале совещаний — и безмолвной тенью застыл слева от принца, но Далимир потянул его вниз, чтобы тот сел рядом с ним.

Этот разговор касался и юношу тоже. Не мог не касаться, учитывая всё произошедшее.

Лиафвин опустил взгляд на сцепленные на коленях руки и ответил, облизав пересохшие губы:

— Наш принц обнаружил древние тексты в погребённой под землёй библиотеке, в которых упоминались некто, похожие на того, с кем мы боремся. Мы все, — юноша прерывисто вздохнул и поднял глаза. — Потребовалось немало времени, чтобы перевести всё. Это де`мон.

Далимир в недоумении повторил:

— Де`мон?..

— Де`моны — сущности на подобии духов наших миров, очень могущественные и древние. — пояснил Лиафвин. — Точнее… духи и есть эти де`моны, но лишившиеся истинной формы, слившиеся со всем сущим. Они прошли очищение, чтобы это не значило, и перевоплотились. К сожалению, часть текстов уже не пригодна для прочтения, поэтому причины этого явления принц не выяснил.

— Когда-то де`моны имели постоянную и видимую глазу смертных оболочку и особые силы, которые влияли на мир тем или иным образом, — продолжал он. — Де`моны существовали тысячи лет назад, ещё до событий, упомянутых в легендах о Хранительнице Гвинеире, дочери одного из таких де`монов. Единственной, кому удалось сохранить оболочку на континенте и ком нашлись записи.

— Возможно, остался кто-то ещё, и сейчас один из таких де`монов захотел, чтобы миры переродились и вновь вернулись к тому, что он когда-то знал, — предположил Илэр; акцент говорящего на Лесном языке другого мира — шипящем и тянущемся — был особенно выражен у него, но не мешал понимать его слова. — Те чужеземцы наверняка тоже являлись де`монами, и нельзя исключать, что наш де`мон — один из них. Переживший и перевоплощение, и бойню, и проклятье.

— Если это действительно один из кровожадных воинов… — Далимир прикрыл рот рукой и откинулся на спинку стула, не решаясь продолжить мысль вслух.

Если де`мон один из них, то он желает начать войну не просто ради перерождения миров.

Он жаждет вечной войны.

Нескончаемых битв.

Лиафвин поморщился:

— Всё повторится вновь, и миры застрянут в порочной петле. Быть может, именно война заставила когда-то де`монов потерять истинную форму, и пророчество именно об этом, о том, чего мы никак не можем допустить, если не хотим повторения истории.

— Но как же демон планирует дать толчок к перерождению миров? Одна лишь война смертных вряд ли приблизит это; даже со всеми умениями народов мы далеко не такие могущественные.

— «Придёт день, и смешаются два противоположных народа, и родится из мёртвого чрева матери младенец под несчастливой звездой. Взойдёт чёрное Светило, заволокут небеса мрачные тучи, и напитаются голодные земли кровью, и устремится ввысь столб огня. Восстанет в тот же миг древнее проклятье, и пронзит меч кровавый небеса, и прогневаются древние духи. Поглотит проклятье то миры, и заставит оно всё сгинуть и возродиться вновь», — глухо произнёс Эрмин и прикрыл глаза. В воздухе повисла напряжённая пауза.

Столб огня, голодные земли, прогневанные духи… Погодите…

Глаза принца распахнулись в ужасе:

— Не о проклятом дитя нужно было беспокоиться; эта часть лишь обманный манёвр…

— Боюсь, что так. Короля Надда водили за нос, как и всех прочих, заставляя думать, что именно проклятое дитя всех уничтожит, — подтвердил его догадки Лиафвин. — Но в действительности конец всему придёт только тогда, когда народы схлестнутся в битве, желающие взять дитя именно под свой контроль. — Юноша виновато посмотрел на Эрмина. — Принц передал нам незадолго до этого разговора, что его отцу нужны вы, и ради этого он приказал убить всех, кто окажется рядом. Его воины уничтожат народ, который им врал.

— Пролитая кровь и есть толчок, — подытожил Илэр. — Она подпитает хранящееся в глубинах Сияющего края проклятье.

— Вы хотите сказать… Неужели оно всё это время покоилось под землёй?

Не из-за этого ли энергия его народа никак не могла подстроиться под энергии этих земель? Потому что под их ногами хранилось нечто подобное, что препятствовало пришельцам извне гармонично влиться в жизнь этого мира?

Лиафвин кивнул, а Илэр скривился; голос его прозвучал сумрачно и местами несколько зловеще:

— Проклятье затаилось глубоко внизу на тысячелетия и сконцентрировалось по краям Сияющего края особенно густо, ибо желало вылиться за его пределы, но так и не сумело этого сделать. Теперь оно напитается энергией смерти десятков и сотен тысяч смертных из-за предстоящей войны, вырвется на волю и распространится уже на оба мира, и обратятся те пустошами, такими же, какие окружают континент. Войска скоро нагрянут. Никто не спасётся, если ничего не предпринять. — Под конец юноша использовал родной язык. Судя по всему, ему было удобнее использовать именно его, чтобы передать свои мысли, поэтому Далимир не стал просить его использовать Пламенный язык постоянно; они с Эрмином всё равно поняли бы сказанное им.

— Король Надд так трясся над пророчеством, что не заметил, как его назначили играть роль исполнителя воли древнего де`мона, жаждущего возрождения миров, а не предотвращения этого, — Лиафвин покачал головой и поджал губы.

Осознание медленно затопило Далимира, и его сердце забилось быстрее и застряло где-то в горле, мешая вздохнуть.

Всё это звучало ещё отвратительнее, чем он предполагал изначально…

Краем глаза принц заметил, как заиграли желваки на скулах Эрмина. Далимир и вообразить не смел, что за чувства его одолевали... Де`мон использовал его и ради чего? Чтобы иметь возможность вести бесконечные войны? Вот так, да?

Далимир нашёл ладонь Эрмина под столом и сжал её, чтобы показать, что он рядом и готов поддержать его; пальцы юноши были холодными и подрагивали. Поначалу он не реагировал на прикосновение, но мгновенье спустя сжал руку Далимира в ответ.

В голове принца забилась неутешительная мысль: «Пророчество не выдумка».

Пророчество не выдумка.

Они ошибались.

Все всего-навсего неправильно его понимали.

— Как же нам бороться с де`моном? — сокрушённо вопросил Далимир.

— Де`мон не просто имеет влияние на короля Надда; он пиявкой прицепился к его разуму, чтобы превратить в податливую и безвольную марионетку, поэтому для начала потребуется разрушить их связь, — произнёс Лиафвин. — Это временно его ослабит.

— И как же? — Принц не представлял, как смертные могли противостоять могуществу древних, особенно без сплочённости. Де`мон хорошо подготовил почву, посеяв семя раздора между мирами, между тремя их народами. Но и этого оказалось достаточно. Он использовал страх, чтобы всех разобщить, чтобы смертные бились друг с другом, а не с ним, и своей смертью пробудили проклятье.

Лиафвин с холодной решимостью заявил:

— Убить короля. Самый верный способ. Принц перехватит власть и отзовёт войска союзных королевств.

— Но это же… измена.

— Принц готов на всё. Даже если он падёт, останется его младший брат. Он тоже жаждет мира, а не войны.

— Допустим, но откуда мне знать, что ваш принц не очередная марионетка, ведомая де`моном по ложному пути? Если тот любит играться с разумами смертных, то как мы можем быть уверены, что уже не в его власти?

— У любой способности должны иметься ограничения, даже если их обладатель так могущественен, как древний де`мон. Силы его ограничены телом, неотделимой от его естества оболочкой.

Лиафвин кивнул:

— Принц заметил, что де`мону необходим зрительный или телесный контакт, чтобы воздействовать на своих жертв; и он осторожен. Пусть молва о нём не самая лестная, но он намного разумнее, чем о нём думают.

— Хорошо, если так, но что делать после, когда связь исчезнет? По Легенде Гвинеира умерла от меча матери своего жениха Эерига, но тот меч давно утерян, верно? И у меня нет основания полагать, что он цел спустя такое количество времени.

— Гвинеиру погубила его удушающая энергия смерти от бесчисленных отнятых им жизней, а не сам меч; она выжгла её изнутри и с её пролитой кровью проникла в земли нынешнего Сияющего края, а после того, как их с принцем разделили, дала начало проклятью. — Лиафвин замолчал, но вскоре вновь продолжил: — После разрушения связи де`мон станет уязвим, и принц в тот же миг ранит его особым оружием, а после через печать расщепления постарается уничтожить.

Далимир нервно постучал пальцами правой руки по столу, уже свободной от соприкосновения с Эрмином, а левой потёр лицо. Они определённо не могли быть уверены, что это сработает. Духи не умирали.

— Правда ли есть шанс, что де`мон погибнет? Он наверняка сделал всё, чтобы избежать подобного вмешательства в свои планы. Справится ли ваш принц?

— Лучше о себе подумайте, — возразил Илэр. — Принц обязательно сделает всё возможное, чтобы избавиться от де`мона; вам же предстоит сразиться с армией союзных королевств Молчаливых лесов и выстоять в непростом бою.

— Когда они нагрянут? — вмешался молчавший какое-то время Эрмин.

— В ближайшие дни.

Вот ведь…

Времени совсем нет.

— Вам предоставят убежище в замке, пока всё не закончится. — Далимир поднялся изо стола и приказал одному из стражников за дверью срочно передать командирам королевских войск готовиться к отбытию к Границе, а другому пригласить главного советника в зал совещаний.

Необходимо обсудить план всем вместе. Найти наилучшее решение.

۞♥۞♥۞♥۞♥۞

С первыми рассветными лучами Далимир направил королевские войска в сторону Границы, чтобы встретить неприятеля как подобает — стеной из собственных тел и орудий. Пока принц Рхис проворачивал свержение своего отца и захват власти для отвода войск, воины Потомков огненной звезды должны были сделать всё возможное и ни в коем случае не пускать воинов Молчаливых лесов в их родные города и деревни, чтобы хотя бы мирное население не пострадало. Таков их долг.

По легендам, прежде чем проклятье поглотило часть континента, оно питалось смертями долгие дни и ночи, а это означало, что лишь затяжная война способна пробудить его из недр земли. И это не простые догадки. Чем дольше длится война, тем сильнее она всех ожесточает и обращает страх в лютую ненависть и жажду чужих страданий; а чем больше мрачных чувств в убиенных, тем насыщеннее кружащая над их телами энергия смерти.

Шансы преуспеть есть, главное не допустить затяжной войны.

Подконтрольные войска герцога Иво тоже уже выдвинулись из его владений. Они пригодились бы для подкрепления и регулярной замены погибших, раненных и уставших воинов, если дело дойдёт до боя. Потери могли того потребовать, а бреши в защите им не нужны.

Если воин знал, на что шёл, понимал, какие вещи ему предстоит увидеть и пережить, то мирное население, далёкое от армии — нет. Оно никак не подготовлено, и именно его вовлечение в войну понесло бы наибольшее количество страха и страданий. К тому же воин будет эффективнее биться с неприятелем, если будет уверен, что с его близкими всё в порядке.

Лиафвин и Илэр постарались описать, что им следует знать о Созданных из мрамора и Окроплённых кровью созданий, но Далимир ожидал худшего. Воины Потомков огненной звезды не знакомы с оружием и техниками боя противника на практике, и одних слов им было бы мало для успешной защиты. И они не владели ни магией, ни печатями; очень-очень немногие могли пользоваться чем-то подобным. Их сил могло оказаться недостаточно.

Оставалось уповать лишь на то, что Тёмный цветок Меланта дарует им силы выстоять до конца.

Других знатных лиц, имеющих личные армии, тоже оповестили о грядущем, но их призвали охранять границы королевства и его города на случай, если кто-нибудь из воинов того мира проскользнёт внутрь. Советник не доверял никому из знати — особенно если те держали в своих руках некоторую военную мощь — поэтому порекомендовал не подпускать их к полю боя слишком близко; кто-нибудь из них мог оказаться предателем и встать на сторону врага, по своей воле или нет, и попытаться разбить армию изнутри, разрушив их оборону.

Оставляя столицу и с большей частью королевских войск выдвигаясь к Границе, Далимир тоже рисковал. Но у него не было иного выбора прямо сейчас. Защитить королевство от вторжения — его приоритет. Советник и Ирена же могли позаботиться об остальном до прибытия воинов герцога, если то понадобилось бы.

Лидер староверов так и не был обнаружен, и им мог оказаться кто угодно, как, впрочем, и членами высших ступеней их организации. Нельзя было в уверенности сказать, что именно де`мон всеми ими и управлял; он мог лишь нашёптывать свою волю, но не иметь отношение к староверам напрямую. Также стоило отметить, что реальные масштабы влияния де`мона в королевстве Потомков огненной звезды до сих пор не были известны в полной мере и могли тянуться намного глубже и дальше, чем они думали. Пусть Лиафвин и Илэр и заверяли, что силы его ограничены, но нельзя уповать на это.

Старейшине Выточенных из камня и королеве Одухотворённых мастеров тоже отправили письма с предупреждением о грядущих событиях. Они имели право знать, что происходило. Быть может, они даже придумали бы, как поступить иначе, как обезопасить народы и миры от уничтожения.

К полудню воины уже разбили лагерь и принялись укрепляться на своих позициях, а также расставлять ловушки в лесах Границы. Они казались воодушевлёнными, а не напуганными, постоянно шутили и травили всяческие истории. Быть может, так все они скрывали глубоко внутри себя то, как их пугало их ближайшее возможное будущее.

Страх в бою им не союзник. Всё правильно. Это и означало быть воином — двигаться вперёд вопреки боли и страху.

К Далимиру тоже это относилось; к тому же он уже был не только воином, но и королём. Теперь да.

Слышать из уст воинов «Ваше Величество» казалось чем-то неправильным и ощущалось невероятно болезненно; каждый раз оно выбивало весь воздух из его лёгких. Совсем недавно так обращались к отцу, не к нему. Времени на церемонию коронации совсем не хватило, но все относились к Далимиру именно как к королю, как к новому их правителю и предводителю. Так оно и было. Далимир был единственным выжившим потомком Путеводной Звезды с правом на трон.

Только вот он так и остался семнадцатилетним мальчишкой; никакая мудрость не снизошла на него после кончины отца. Внешне Далимир старался казаться собранным и решительным, но на деле он разваливался изнутри на маленькие жалкие частички, на бесполезные кусочки. Он с трудом справлялся и не понимал, что ему делать. События последних дней наслоились друг на друга и легли на плечи Далимира неподъёмным грузом, грозящим погрести его под собой.

Сквозь металлический привкус во рту, пелену перед глазами и стучащую в ушах кровь, Далимир вынужден идти вперёд и нести спасение для своего народа. Теперь именно он та звезда на небосводе, за которой они последуют и за которую умрут. Из-за которой умрут, если он ошибётся.