Ладонь соскользнула с её талии, забирая характерное для уверенного прикосновения тепло. Дата свадебной церемонии неумолимо приближалась, а первый танец до сих пор им толком не давался.

— Ты не попадаешь в ритм. Танец — это тебе не субантр крошить направо и налево. Тут плавность нужна.

Мальбонте попытался взять Люцию за руку, а другую ладонь вернуть на талию, однако демоница вырвалась с язвительным фырканьем.

— И много танцев ты повидал из своего окошка в башне, чёртов знаток? — в её голосе звучала почти детская обида, граничившая с капризами. Люция показательно отвернулась и скрестила руки на груди. Полукровке захотелось притянуть её к себе за багровые крылья, что подрагивали в незримых оттенках раздражения.

Но это было бы чревато криками, рукоприкладством со стороны принцессы Ада, а потом и вынужденным длительным воздержанием, ведь что-что, а обижаться Люция умела отлично.

С момента окончания войны и по сей день они ссорились, пререкались и всячески конфликтовали друг с другом целых сто семьдесят четыре раза, из которых мирились около ста пятидесяти и ещё десяток в спальне.

И всё же это была любовь.

— В детстве я посещал мероприятия, — он остановился у окна, захватив с подоконника кубок, на дне которого оставался недопитый с утра глифт, — у вас в школе разве не проводились балы?

— Я на них отдыхала с горячими красавцами, а не скакала по залу! — в два шага оказавшись рядом, Люция отобрала кубок и залпом осушила его. С уголка её губ сорвалась одинокая капля, которую Маль успел поймать коротким поцелуем.

— Значит, все наши страдания из-за того, что твои «горячие красавцы» не научили тебя двигаться под музыку? — насмешливо прошептал ей на ухо и положил ладони на бёдра, позволив обвить шею руками, покрытыми узорчатым переплетением татуировок. — Танец — это что-то вроде чувственной химии между двумя. Почти как в постели, только публично и… вертикально.

— Может быть, мы лучше вообще не будем позориться? Пусть гости танцуют, а с нас хватит клятв о любви, верности, десяти наследниках и ручном дракончике. Уокер притащила мне эту слащавую жуть на трёх страницах!

Они двигались синхронно, медленно, но совершенно против правил классического танца.

— Знаешь, что мешает плохому танцору? — Мальбонте развернул Люцию к себе спиной, мягко сминая податливые крылья. Она чуть повела плечом, выражая недовольство, однако он усмирил её дорожкой собственнических поцелуев. Макушка, висок, отчётливая линия скулы, уголок губ, ключица — и вся строптивость дочери Сатаны растворилась в сладких, тихих стонах. И ещё быстрее переросла в неудовлетворённое хныканье, когда он, отстранившись, заставил её закружиться, а после вернуться в исходную для планируемого танца позицию, — упрямство, Люция. Ему мешает упрямство. Поэтому прекращай жаловаться и сосредоточься на ритме.

Спустя месяц на самой роскошной свадебной церемонии, которая только могла пройти на Небесах, никто не посмел отвести от них восхищённого взора.