Стайлз зашёлся в очередном приступе кашля; казалось, что он может просто выплюнуть свои внутренности. Чем сильнее был кашель, тем резче тугой комок подкатывал к горлу, содержимое желудка просилось наружу. Голова кружилась, в груди словно горело. Рвотный рефлекс никак не проходил. В последнее время с ним творилось что-то неладное, и Стилински бы уже давно свалил эти симптомы на простуду или даже грипп, если бы приступы не длились минут пятнадцать-двадцать в неделю. Излазив страницы интернета, парень так и не нашёл ответа на один единственный вопрос - что с ним происходит? Возможно ли, что это какой-нибудь вирус? Но даже думать было сложно, словно Стайлз вот-вот отошёл от наркоза.

Минут через пять резко стало холодно, а потом его пробил озноб, по спине заскользили холодные капли пота. Кашлянув пару раз, Стайлз смог свободно вздохнуть полной грудью. Ещё хорошо, что отец на дежурстве, а то громкий кашель был слышен даже в подвале. Укутавшись одеялом плотнее и чувствуя, что дрожит от холода, Стилински-младший заснул практически мгновенно.

Сон оказался каким-то быстрым, непонятным и размытым. Он мчался по лесу, убегал от кого-то, постоянно оглядывался, никого не видя позади себя. Стайлз чувствовал, как стучали оба сердца в такт — его и чьё-то ещё. Стучали громко, ритмично, едино и настолько громко, что больше ничего не было слышно — ни шелеста листвы, ни хруста веток под ногами, ни собственного дыхания, только стук сердец.

А после, в какой-то миг Стайлз понял, что бежит за самим собой, что впереди маячит его собственная спина. Он хотел остановиться, но не смог, словно и не он это вовсе, а какое-то животное. Стилински ощущал, что хочет разорвать самого себя на части. Он проснулся с нервным вскриком, чувствуя, как во рту всё пересохло.

Полежав пару минут в постели, он, измученный сном и жаждой, поднялся на трясущиеся ноги и, опираясь о стену, направился на кухню. Солнце взошло недавно, отец ещё не вернулся, и можно было не волноваться, что кто-то увидит его в таком состоянии.

Одной кружки показалось мало. Вода оказалась невероятно вкусной, словно имела живительную силу и только на седьмом стакане, Стайлз почувствовал неприятный спазм, как от переедания. Желудок был полон и не желал вмещать в себя ещё больше жидкости.

Опустившись на стул, Стилински стал перебирать в голове все известные ему факты и пытался понять — имеет ли его сон хоть какое-то значение. Но чувства были настолько яркими, потому что ему до сих пор хотелось вцепиться в собственное горло, чтобы почувствовать горячую кровь на губах. Стайлз тряхнул головой, отгоняя навязчивый образ и жуткое сильное желание полакомиться самим собой.

— Тебе пора к психологу, дружище, — немного дрожащим голосом сказал сам себе Стилински, направляясь в сторону ванной комнаты. Пора приводить себя в порядок; утро началось и никто не должен догадаться о том, что с ним творится что-то не то.

К приходу отца Стайлз выглядел как прежде — весёлый, неугомонный и ужасно вёрткий. Носился по кухне, готовя себе завтрак, читал учебник по истории, на ходу попивая кофе и что-то бормоча про то, что опаздывает.

Когда Джон увидел своего сына таким возбуждённым, то, естественно, ничего не заподозрил. Стайлз сам вытравил из своей головы все мысли о своём сне и непонятном состоянии здоровья. Он уже привык на время забывать о таких мелочах. Сегодня он прежний, сегодня всё хорошо, ну, кроме теста по истории, и со Скоттом они хотели поиграть в одну видеоигру... Да и вообще, солнце светит, жизнь продолжается, зачем заморачиваться над тем, что непонятно?

Позавтракав, допив кофе и повторив все нужные даты, Стайлз схватил рюкзак, взял ключи и, попрощавшись с отцом, направился к двери, но неожиданно Стилински-старший окликнул своего сына. Странной была интонация, с который он произнёс всего два слова:

— Стайлз, постой.

У самого выхода парень обернулся, закидывая лямку на плечо. Во взгляде шерифа было что-то нехорошее. Такие взгляды Джон бросал на сына очень редко, когда переживал за него. И, похоже было, что поводов для переживания только прибавилось.

— Я опаздываю, — поторопил его Стайлз, переминаясь с ноги на ногу и боясь услышать что-нибудь про самочувствие.

— Будь осторожен. В последнее время в городе творится чёрт знает что, — устало вздохнул мужчина, медленно проведя рукой по волосам. Довольно часто его стали ставить в ночное дежурство, потому что ситуация стала выходить из-под контроля, и полиция была беспомощна.

— Я всегда осторожен, ты ведь меня знаешь, — Стайлз ободряюще улыбнулся и вышел за дверь.

— В том-то и дело, что знаю, — усмехнулся в закрытую дверь Джон.

Стайлз нервно выдохнул, захлопывая дверцу и заводя машину. Голос у отца был встревоженный; возможно ли, что случилось что-то ещё? В последние два месяца умерло четыре человека, причём они были растерзаны так, словно это и вправду был хищник, хотя Стайлз знал, кто это мог быть.

Оборотень... но вот кто? Скотт бы никогда, да и Дерек следил за своими бетами. Кому бы тогда понадобилось убивать ни в чём неповинных людей? Только оборотню, конечно же, только ему. Не стая же голодных зайчиков напала на человека, а кто-то более сильный, более быстрый и выносливый. И этот кто-то очень хорошо прячется. В городе же было объявлено, что на подозревают появление серийного маньяка-убийцу.

В колледже жизнь шла своим особым, мистическим чередом. Словно нет этих сокращённых занятий, словно преподаватели не предупреждают быть осторожными. Конечно, кое-кто напуган и растерян тем, что происходит, но безбашенным ученикам это не мешает назначать свидания и устраивать тайные вечеринки.

— Как думаешь, это реальное приглашение? То есть, какому-то идиоту захотелось устроить тусовку, когда по улицам разгуливает серийный маньяк? — Стилински вертел в руках бумажку с приглашением на его имя. — Это всё, конечно. мило, к тому же тематика такого праздника даже соответствует напряжённой атмосфере, что есть в городе, но ты не находишь, что это слишком?

— Не знаю, — Скотт пожал плечами. — Лидия уговорила Эллисон пойти, а оставить её одну в такой ситуации я не могу.

— Всё с тобой понятно, — Стайлз усмехнулся. — Думаю, в таком случае и моя величественная персона обязана посетить эту жуткую вечеринку. Может, Лидия хотя бы тогда обратит на меня внимание?

— Эй, ребят, вы про вечеринку говорите? — рядом, словно из ниоткуда, появился Айзек, счастливо улыбающийся и с каким-то уж чересчур большим энтузиазмом сжимавший в руках приглашение. Все словно сдурели с этой вечеринкой. Как же это опасно — устраивать вечеринку на заброшенном складе, да и сколько адреналина, когда рядом разгуливает маньяк-убийца!

— Про неё, родимую, — согласился Стилински. — А ты что, тоже собрался пойти?

— Конечно, — довольно промурылкал Лейхи. — Эрика и Бойд тоже идут. Дерек хочет поймать этого оборотня, что взялся убивать налево и направо.

— Так ты только по этому такой счастливый? — почти правдоподобно удивился Стайлз. — Эх, блохастые, всё с вами понятно. Нет бы, как нормальные люди, взять и повеселиться чутка, оттянуться и хорошо отдохнуть, с девушками там познакомиться, потанцевать и посмеяться, а вам бы лишь зубки показать друг другу, да коготками помахаться.

— А сам зачем идёшь тогда? Только не говори, чтобы отдохнуть и девчонок поклеить. Ты вон, к одной уже намертво приклеен, а тебе с ней не везёт, — оскалился Айзек и поспешил удалиться.

Почему-то эти слова задели и сильно. Лейхи словно насмехался — ты слаб и беспомощен. Девушку не можешь добиться, любой оборотень тебя на клочки порвёт, как тряпичную куклу. Да, с Лидией ему не светило и не светило конкретно. Осознавать это Стайлз стал не так давно, но эти мысли постепенно укоренялись в его сознании. Почему он стал так думать? Почему решил отступить и сдаться?

Он всегда любил Лидию, по крайней мере, думал так, но в последнее время, вместо уверенности и упорства, в душе появилась какая-то зияющая дыра. Смотря на Мартин, он испытывал только холод. Холод и апатия стали привычными чувствами ко всему вокруг и если бы не эти прочные маски, что ему удавалось носить изо дня в день, то, возможно, все бы уже поняли, что с ним творится что-то не то.

И как давно это стало происходить? Два месяца... или больше? Или меньше? Почему в голове накрепко засели эти два месяца, словно он ведёт отсчёт чего-то, чего-то, что не может вспомнить, но чего-то очень важного. Наверное, он слишком глубоко погрузился в свои мысли, что даже МакКолл заметил это.

— Эй, Стайлз, с тобой всё в порядке? — обеспокоенно спросил лучший друг.

— Что? — немного растерянно переспросил Стилински, но тут же взял себя в руки и улыбнулся. — Да-да, просто задумался над тем, в чём стоит пойти на эту вечеринку.

— Ты всё-таки решил идти? — удивился Скотт. — Тебя не поймёшь, то ты говоришь о том, что это дурацкая затея, то размышляешь над своим прикидом. Определись уже, хватит метаться.

Стайлз полностью согласился с другом. Ему и вправду хватит метаться. Слишком много странного происходит в последнее время. Вот только, к кому можно было бы обратиться за советом?

Стайлз посмотрел на дату на листке. Кто-то продумал очень хитрый план - вечеринка состоится в полнолуние, всего через три дня. Если это сделал не оборотень, то кто? Никто не знал организатора веселья. С одной стороны это было подозрительно, но и с другой - ребят можно понять, в городе объявлен комендантский час и любому, кто его нарушит, не поздоровится.

И всё же, у Стайлза было неприятное предчувствие, что что-то должно произойти. Возможно, на собственную интуицию не стоило полагаться, но очень волнительным было полнолуние, которого Стилински ждал, как смертного приговора. Почему полнолуния стали для него так важны?

— Думаю, что пропустить такое не в моих силах, — усмехнулся Стайлз.