Вкладка браузера открыта на видео с ютюба под названием «кишечник собаки». На обложке внутренний орган животного, а человеческая рука в перчатке вонзает в него инструмент, напоминающий ножницы. Рейзор закрывает глаза, но перед ними всё ещё красуются связки мышц, вен и чего бы то ни было. Ему дурно. Правильно говорят, любопытной варваре оторвали нос на базаре. На последнем уроке биологии повторяли тему с восьмого класса: «анатомия животных». И среди рассматриваемых примеров были любимые Рейзором собаки. Он вчитывался в текст учебника, всматривался в схемы и решил поднять свои знания о собаках на новый уровень, анатомический. Началось всё с научной литературы, а после нескольких часов изучения Рейзор перешёл на видео, о чём пожалел.

Он выключает ноутбук и шагает в ванную вымыть лицо и глаза, в частности. Рейзор глубоко сосредотачивается, если заинтересован в деле, из-за чего ему сложно забыть злосчастную картинку. Но на диване в гостиной удаётся раскачаться и застучать ногами ритм, под который переключиться на другой образ легче. Предыдущий расплывается в краски, растекающиеся в бирюзовые волосы, яркие жёлтые глаза, тонкие губы, уютную толстовку. Новый образ согревает Рейзора и делает настолько счастливым, что тот задумывается, были ли его прежние друзья настоящими, если с ними не было так же. А, может, это просто отличие дружбы в городе от дружбы в деревне. Пока что первая Рейзору определённо нравится больше. Завтра он займёт себя домашними заданиями и другой рутиной, а в понедельник наконец сможет повидать Сяо. Скорее бы.

* * *

На первой перемене в туалете пусто. На второй одна кабинка занята, а у окна стоит старшеклассник, засевший в смартфон. Третья встречает Рейзора целующейся парочкой, а на четвёртой он не заходит в уборную вообще, до жути смущённый. Со Сяо пересечение происходит по пути в раздевалку, но тот, не останавливаясь, идёт в кабинет, и Рейзор ничего не предпринимает. Видимо, сегодня общаться Сяо не хочет. Может, завтра повезёт? Рейзор на это очень надеется. От недостатка серотонина остаток дня проходит как в забвении.

Во вторник Рейзор отсиживает все перемены в туалете, рассчитывая, что Сяо заходит раньше или позже его самого, потому-то им и не удаётся застать друг друга. Но нет. Рейзор видит кого угодно, но не того, кого ждёт. И домой он возвращается снова подавленный.

Среда успеха также не приносит, а четверг становится фатальным. Рейзор понуро плетётся мимо осточертевших магазинов, серое зимнее небо добавляет тоски в без того горький коктейль. Дома вокруг перестают быть ориентиром, превращаясь в декорации, так как ноги идут своей дорогой. Именно поэтому Рейзор не замечает, когда кто-то тяжело ударяет его по коленям, нарушая равновесие, а затем и в спину, валя на асфальт. Руки царапаются в кровь, полосы пачкаются в земле.

Рейзор слышит голоса, но не слышит, что они говорят. Его не пронзает болью, а мир всё ещё за стеной внутренних переживаний. Его поднимают и бьют в лицо — из носа капает тёплой струйкой. Даже это не встряхивает настолько, чтобы понять, что происходит, и хотя бы попытаться вырваться. Его снова валят, слышится хохот, улюлюканье и звон монет. Голос что-то спрашивает, и Рейзора бьют в живот, приправляя удар очередным шумом. Если бы на этом всё закончилось. Удары не прекращаются, и Рейзор по рефлексу сжимается — в этот момент в голове что-то щёлкает. Боль, до этого не ощутимая, врезается в сознание и разносится по всему телу, заставляя слёзы потечь и разжечь губы, испачканные грязной кровью. Не так Рейзор хотел провести вечер четверга. Он уже готовится к избиению, раздумывая, как смягчить предстоящий урон и не попасть в больницу, но в переулок с оглушительным лаем выбегает пёс.

К приходу хозяина пса от напавших не остаётся и следа. Рейзор от благодарности чуть ли не плачет.

— Парень, ты как? — спрашивает хозяин.

— Больно, — кряхтит Рейзор. Он через силу поднимается, хотя спина молит отлежаться.

* * *

В пятницу Рейзор не идёт в школу. Он боится использовать привычную дорогу, боится осваивать новую дорогу и боится не найти Сяо в туалете. Тётя, обычно строгая, поглядев на ушибы, выносит окончательное решение: «ладно, оставайся дома». Рейзор готов кланяться ей в ноги и молиться за неё богам.

Позавтракав, он запирается в комнате и садится на кровать, где обнимает колени, прячет в них лицо и начинает раскачиваться. Время движется отдельно от Рейзора. А Рейзору плевать на время. Он тяжело дышит. Слёзы умывают щёки и солонят губы. Все в деревне, даже бабушка, говорили, что мальчики не плачут, но Рейзор злился на них и продолжал. Если слёзы идут, почему он должен им запрещать и как он способен это сделать. Как мальчики могут не плакать, если им дано это от природы. Где чёртов смысл.

И почему Сяо не хочет общаться. Ему надоело дружить? Или выдалась дурная неделя? Рейзор бы обязательно выяснил, но в квартиру ему стучаться нельзя, а в школе говорить можно только в туалете, а там Сяо не появляется. Значит ли это, что Сяо больше не хочет его видеть?

Рейзор сжимается и мотает головой. Он мотает несколько минут, не переставая раскачиваться, пока не устаёт и не рушится в кровать, окружая себя подушками и забираясь под одеяло. Навалившаяся тяжесть делает спокойнее и возвращает во времена, когда бабушка прижимала Рейзора к себе и гладила по голове. Так Рейзор плавно погружался в сон. И сейчас он забывается и засыпает.

* * *

В субботу Рейзор настроен решительно. Он знает, что Раю выводят гулять примерно в два часа дня и поджидает на этаже. В два часа пятнадцать минут Раю правда выпрыгивает из квартиры, а за ней выходит Сяо и запирает дверь. Рейзор сразу переходит к делу:

— Почему тебя не было в туалете на переменах всю неделю?

— Настроения нет.

— А оно будет?

— Не знаю.

Рейзор внутренне чертыхается. И сколько ещё ему жить в неопределённости и собирать по песчинкам надежду на то, что в эту перемену Сяо точно придёт провести время вместе? Собрав волю в кулак, Рейзор задаёт самый опасный вопрос:

— Мы больше не друзья?

Он ждёт моментального ответа. Но Сяо молчит, как будто слова стали платными. От нервов Рейзор начинает беспрерывно качать головой. Бабушка говорила не делать так, ибо это странно и отпугивает друзей. Но в последнее время контролировать жесты всё труднее, к тому же сейчас Сяо повернут спиной и не увидит.

— Нет. Можешь больше не приходить туда.

Рейзор хочет что-то сказать, но на горле встаёт ком, а на глаза хлынут слёзы. Мало странных движений головой, теперь он ещё и плачет — с таким человеком Сяо точно не захочет дружить. Рейзор разворачивается и шагает к квартирной двери. Переварит дома, смирится. Не впервые его отталкивают. Но впервые после того, как дали поверить в то, что он больше не будет одиноким.

— Почему ты хромаешь?

Говорить или смолчать. Если скажет, голос сорвётся. Но на вопросы отвечать надо — игнорщиков так же презирают, как и плакс.

— Меня побили по дороге домой, — вдохнув побольше воздуха, отвечает Рейзор. Сяо опять выжидает, прежде чем сказать. Как будто по субботам его речевой аппарат притупляется.

— Кто?

— Я не знаю, — лица Рейзор не успел разглядеть, а голоса не запомнил. Слишком уткнулся в себя тогда, чтобы замечать что-то.

— Сильно побили?

— Не особо, чья-то собака успела спугнуть их, — для того, кто в шаге от того, чтобы расплакаться, Рейзор держится хорошо.

— Прости. Это, наверное, те ублюдки, которых мы видели на той неделе. Если б не я, ты бы на них не напоролся.

— Это твои знакомые?

— Нет. А похожи?

— Тогда как ты виновен в том, что мы на них набрели? Я не понимаю.

И снова ступор. Рейзор вытирает лицо рукавом и делает глубокий вдох, прежде чем повернуться к Сяо.

— В чём моя ошибка?

Паузы между ответами начинают выводить его из себя.

— Не молчи, — произносит Рейзор, и на горло встаёт ещё один ком, а с ним за компанию льётся ещё один поток.

— Да что ты… — бубнит Сяо. — Не плачь… Чего ты как маленький… — он подходит ближе и неуклюже двигает руками в воздухе, после чего наконец кладёт одну на плечо Рейзора и гладит. — Ты не виноват. Просто я плохой друг. Не хочу, чтобы ты имел со мной дело.

Его поглаживания оказывают успокаивающее воздействие и запихивают подальше желание Рейзора затрясти головой, которое тот сдерживал усилием воли. Рейзору тепло и хочется, чтобы всегда так было.

— Лучше иметь плохого друга, чем не иметь вообще, — всхлипывает он. Рядом тявкает Раю, бегая вокруг и напоминая о своём существовании.

— Ты ещё найдёшь друга лучше, знаешь.

— Зачем, если есть ты.

— Я не тот, кто тебе нужен.

— Нет, ты тот, кто мне нужен.

Рейзор не понимает этого упрямства. Он достаточно прямо говорит о своих желаниях, так почему Сяо не верит. Почему предпочитает какие-то свои умозаключения считать правдой, а то, в чём признаётся Рейзор, иллюзией. Рейзор много раз слышал, что кажется холодным, и, может, это причина, по которой Сяо не может его услышать. Если бы только он мог донести то, что чувствует.

Сяо кладёт вторую руку ему на спину и мягко притягивает к себе. После зарывается ей в его волосы и колдует целительные чары.

Рейзор вдыхает запах его шампуня — цветочный аромат уносит в весну, до которой ещё не скоро, хоть обратись в будущее надеждами, хоть в прошлое воспоминаниями. Но Сяо рядом прямо сейчас, и Рейзор хочет, чтобы зима не заканчивалась. Он не отпускает Сяо, когда тот хочет отстраниться.

— Если кто-то пройдёт мимо и увидит двух обнимающихся на лестнице парней, это будет странно.

— Почему? Когда я пытаюсь пройти в коридоре в школе. На проходе мне попадаются обнимающиеся подруги.

— Нас никто не посчитает друзьями, Рейзор, — Сяо о чём-то вздыхает, разрезая по больному. Неужели то, что он бросил дружить с Рейзором, так очевидно, что это видно невооружённым глазом любому проходимцу. Рейзор жмётся крепче — насладиться, возможно, последними минутами и теснотой убавить накопившееся напряжение. — Не знал, что ты такой тактильный.

Рейзор тоже не знал — даже бабушка, единственная дарившая объятия, и то считала излишнюю ласку признаком отсутствия мужественности и быстро прогоняла внука. Рейзор пробовал обнимать других людей, но мало того, что те пугались и отталкивали странного мальчика, его самого отталкивал резкий запах пота или парфюма. От Сяо пахнет едва уловимо свежестью — выносимо.

— Ты правда хочешь быть моим другом? Несмотря на всё?

— Я говорю тебе об этом всё время, пока мы тут стоим.

Сяо смеётся в плечо Рейзора, не покрытое одеждой, и разносит щекотку по коже.

— Я тебе так благодарен.

— За то, что я говорю тебе о том. Что хочу быть друзьями?

— И за это тоже, — он всё-таки отодвигается. Расстояние, выстроенное им, раздражает — Рейзор хочет стереть все рамки, но в голову прочно закрепилось бабушкино «не трогать людей».

Оно появилось, потому что маленький Рейзор без задней мысли щупал других детей, исследуя на ощупь, а они ревели и жаловались старшим. Тогда Рейзор не понимал и злился — почему дети обнимают родителей с радостью, а стоит ему к ним прикоснуться, тут же бегают напокастить ему. Сейчас он лучше понимает чужие границы, хотя за этим стоит долгая работа.

— Прогуляешься со мной и Раю?

Он хлопает ресницами недоумённо, потому что предложение внезапное — ещё минуту назад Сяо отказывался от их дружбы, а сейчас переменил решение и даже не сообщил словами, чтобы Рейзор не был так потрясён приглашением на прогулку. Рейзор гадает, правда ли он может дальше ходить за Сяо хвостиком, и чтобы не заблуждаться, уточняет:

— Мы снова друзья?

— Если ты хочешь общаться с таким ебанутым, как я, то да. Мне только в радость.

— Да я буду счастлив.

— Хорошо, — Сяо улыбается — зрелище, которое можно застать редко. Рейзор отпечатывает себе в памяти и думает проанализировать: понять, почему Сяо улыбнулся именно сейчас, и как вызвать эту улыбку в будущем. Только потом. Сейчас он просто рад снова быть вместе. Так сильно, что словами не передать. И кажется, что если не выскажется, то Сяо снова ускользнёт. Но слов так и не находится.