Палладиум пробежался взглядом по поредевшему классу. Давно пустовала парта Лии и Аметист, Эннита уже пару недель как жила в аквариуме, Тетта вчера на болоте сильно простудилась и лежала в медпункте. А вот…

 - Где Эйлита Страггл? – спросил он учениц. 

Никто не ответил.

Палладиум запоздало сообразил, что некому дать ему ответ. Две ее соседки по комнате, Лия и Аметист, почти не осознавали происходящее. Алиса, Селена и Аль теперь вели занятия, и им приходилось вставать на час раньше. С Эйлиты сталось бы банально проспать, ведь растолкать ее больше некому. Но принимая во внимание то, что сейчас творится в Магиксе, следовало бы узнать, что с ней, все ли в порядке?

Эльф решил отыскать ее потом, когда кончится урок. А начал он его с длинной лекции о технике безопасности.

Алиса виновато кусала ногти в подсобке, собирая для каждой ученицы по комплекту реагентов и химической посуды. Это весь ее, Алисин, взрыв положил конец зельеварению в прошлом году. И если бы не дисгармония, мешающая заниматься магией, предмет бы еще пару десятков лет не возвращали в программу... Взрывала Алиса, но спровоцировавшее взрыв вещество подсказала Селена. 

Эльфея вышла, поставила перед каждой феей по приготовленному комплекту и снова вернулась в подсобку.

Почему-то саму Алису дисгармония не трогала. Только колебался уровень магии: заклинания действовали с разной интенсивностью. Вернувшись к себе после похода по болоту и варки эликсира, она чувствовала себя настолько уставшей, что не было сил даже раздеться. Она применила простенькое заклинание для расстегивания одежды, но оно вышло слишком сильным, и одежда просто развалилась по швам! Хорошо хоть никто не видел. Зрелище было колоритное: оторопевшая Алиса, совсем голая, стоящая в ворохе лоскутов, бывших когда-то ее одеждой. В заключение лопнула резинка, и длинные светло-зеленые локоны рассыпались по плечам. Одежда отказалась повторно сшиваться при помощи заклинаний, так что пришлось искать что-то новое. К счастью, у нее были похожие джинсы и даже точно такая же кофта: ухватила на летней распродаже три по цене двух.

Селене дисгармония нисколько не причиняла неудобств, хотя, казалось, именно у нее первой магия должна была вывернуться наизнанку и с первого же заклинания превращения пуговицы в жука сравнять с землей здание Алфеи. Лилит, вторая ведьма, ставшая феей, тоже не пострадала. Аль был в порядке. Они были вполне счастливы и довольны своей жизнью. У них не было… внутренних надломов. 

После окончания урока Палладиум застал ее за задумчивым перекладыванием каких-то старых пожелтевших папок.

 - Как работа? – улыбнулся он.

 - Работается, - пошутила Алиса.

 - Ты мне вот что скажи: когда ты в последний раз видела Эйлиту?

Эльфея честно задумалась и даже почесала в затылке, стимулируя работу мысли.

 - Ложились мы точно вместе… - припомнила она. – А проснулась… Не помню. У меня прямо за стенкой Селена спит, от нее такое электрическое поле, что я первые полчаса утром просто на автопилоте…

 - Так отодвинь кровать, - удивился эльф. – Зачем так мучить себя?

 - Зато мне не снятся кошмары… - прошептала эльфея. – В них ко мне приходит Агата…

Палладиум ничего не ответил. Лишь обнял ее и прижал к себе. 

***

 - Хм… Вечером она точно была! – припомнил Аль. – Еще наорала на меня и обозвала бесчувственным бревном! Я же не бревно, да?

 - Конечно, не бревно! Ты чуткий к чужим бедам чурбан! – саркастично заверила его Алиса. 

Гризельда осуждающе глянула поверх очков: разговор шел в учительской. Друзья только после уроков в полном объеме осознали проблему исчезновения Эйлиты. Она не появлялась на занятиях, и утром никто не припоминал, чтобы видел ее… Вдруг каменная магия превратила в камень кожу своей хозяйки, и та где-нибудь стоит как статуя, не в силах позвать на помощь?

В учительскую зашла Селена, ухватила своего напарника за шиворот и поволокла к выходу.

 - Отпусти меня, дитя губительной среды! – завопил фей.

 - Ты обещал мне тренировку с мечами! – сурово отрубила ведьмочка, выволакивая его в коридор.

 - Селена! – вспомнила Алиса, выбегая следом. – Ты можешь найти Эйлиту? Ну, как год назад… нашла нас.

Ведьмочка на секунду остановилась.

 - Ну… тогда у меня было электрическое поле от грозы, покрывшей весь Магикс, еще пара факторов и коллекция волос.

 - И сейчас уже никак? – сникла Алиса.

 - Обстоятельства не те, - коротко кивнула Селена. – Все же мои возможности не безграничны.

 - Так-так, это не те ли волосы, которые сгорели? – заинтересовался фей.

- А ты иди, обещальщик! – прикрикнула Селена.

 - Другого себе найди! Вон, Кресса попроси, ты ему нравишься! – забрыкался Аль.

Ведьмочка снова остановилась.

 - Ну, знаете ли, я об этом еще ничего не знаю! Он мне о своих чувствах прямо не заявлял! Да и вы узнали это случайно…

 - Пока ты пряталась от него под столом! – загоготал фей.

Селена отпустила его воротник, вцепилась в ухо и поволокла дальше. 

Алиса проводила их недоуменным взглядом. Удивительно, как они вообще сошлись вместе. Но, говорят, противоположности притягиваются. Эти двое напоминали супружескую парочку после двадцати лет совместной жизни, и, наверное, в других обстоятельствах и правда бы стали отличной парой. Но Алиса знала, что один не предпочитает девушек... И, к сожалению, знала, кем является вторая.

***

Лия поприветствовала вернувшуюся Алису слабой улыбкой, и Алиса постаралась улыбнуться в ответ.

 - Как ты? – спросила эльфея. – Лекарству еще три-четыре дня настаиваться. А уж потом мы всех вас…

 - Я, наверное, не доживу, - прошептала Лия. – Я чувствую, что угасаю…

Улыбка тут же пропала с лица Алисы. Она с ужасом уставилась на подругу. Лия все меньше напоминала человека, часть которого стала деревом. Скорее, дерево, часть которого слегка походила на человека. Вся ее кожа стала грубой корой. На уровне груди она становилась более гладкой, и лишь на голове и шее еще была молодой и нежной. Волосы уже давно отвердели, а то, что выросло из спины, занимало полкомнаты. 

 - Возьми мой телефон, - прошептала она. – Свяжись с родителями. Я хочу увидеть их… и попрощаться.

 - Но… но… - Алиса хватала ртом воздух, отказываясь верить в это. – Потерпи еще немного! Ты еще будешь жить!

 - Нет, Алиса, - сказала Лия. – Никто не будет жить вечно. Все когда-нибудь умирают. Мой час пришел раньше, чем я хотела… Поэтому я прошу тебя: возьми телефон и набери маму… Нет, лучше папу… 

 Фруктовая фея негнущимися пальцами нашарила на полке ее мобильник. На секунду у нее мелькнула мысль, что если она не позвонит, то каким-то немыслимым образом отсрочит неизбежное, но… но…

Ощущалось, что Лия очень привязана к семье: ее родные были подписаны как «мамуля», «сестренка»… Собравшись с духом, Алиса нажала на «папулю».

Потянулись длинные гудки. На том конце долго не отвечали. Из динамиков потрескивало. Лия напряженно смотрела на телефон в ее руках. Алиса уже почти нажала «отбой», когда перед ней возникла потрескивающая голограмма.

 - Папа занят! – важно объявила зеленоволосая девчушка лет восьми и потянулась отключать вызов. По голограмме побежали помехи.

 - Стой! – крикнула Алиса. – Ты сестра Лии?

Девчушка закивала.

 - Меня зовут Ассоль! – представилась она с таким деловым видом, что в другой ситуации Алиса бы от души рассмеялась.

 - Ассоль, пожалуйста, это очень важно! Позови папу!

Девочка схватила телефон и куда-то побежала. В голограмме замелькали мебель и стены, маленькие детские ножки в сандаликах. Наконец, изображение замерло, и в голограмму вплыл приятный мужчина средних лет. 

 - Здравствуйте, я Энрике Эмеральд, - поздоровался он, удивленно разглядывая незнакомую девушку. – С кем имею честь говорить?

Алиса на мгновение залюбовалась им. Даже не зная, с кем говорит, она бы мгновенно опознала в мужчине отца Лии: так они были похожи! 

 - Я Алиса, подруга Лии… Лия… Она… - все заготовленные слова вдруг куда-то испарились. – Я не могу это озвучить!

Эльфея всхлипнула и развернула камеру телефона в сторону его дочери.

Энрике не удержался от изумленного и горестного возгласа. Хоть Лия и созванивалась с семьей, рассказывая все-все о своем состоянии, но старалась показывать только свое лицо, чтобы не шокировать родных. Но теперь…

 - Папа, - прошептала Лия. – Я чувствую, что мой человеческий разум скоро угаснет. Может, завтрашний день станет последним… Я бы хотела проститься с вами, если… если… Вы, наверное, не сможете приехать…

 - Лия! – вскричал отец. – Мы прибудем немедленно! Жди нас!

Разговор оборвался.

 - Алиса, - позвала фея листвы. – Предупреди Фарагонду, что ко мне приедут, и что я… пусть меня потом посадят в саду у королевского дворца Джеверла…

Эльфея проглотила стоящий в горле комок, с усилием кивнула и на негнущихся ногах вышла из комнаты.

***

На поиски Эйлиты отправили десять четверокурсниц – опытных, боевых, с приходом дисгармонии не утративших своих трансформаций. Преподаватели артефактологии прибежали откуда-то очень взмыленные, оценили ситуацию с Лией, но с сожалением сообщили, что у них сейчас педсовет, подхватили бумаги и умчались.

Лия едва слышно спросила, кто это был. В последние дни она довольно плохо слышала. 

Алиса бы расплакалась, но, наверное, уже выплакала все, что могла. Она сидела рядом, выслушивала новости о поисках Эйлиты и говорила, говорила, говорила, сама не зная что, заставляя разум Лии работать, не сдаваться. Они в магическом мире, их окружало множество чудес, но ни одно из них уже не могло им помочь. Оставалась надежда на то, что Лия продержится сама.

Эльфея покормила Аметист, грустно улыбнувшись при виде волосатой мунды, а затем нервно окликнула Лию, опасаясь, что за время паузы она уже… Лия моргнула в ответ.

Раздался стук в дверь. 

Алиса пошла открывать. В коридоре стоял Энрике Эмеральд. Он приобнимал за плечи красивую, но грустную женщину с посеревшим от горя лицом. Лия говорила, что маму зовут Эбигейл. За ее руку цеплялась зареванная Ассоль с растрепавшимися косичками. 

 - Проходите, - выговорила Алиса. Больше ничего не получилось: в горле встал просто непреодолимый ком. Из глаз опять потекли непрошенные слезы.

Эмеральды, подавленно озираясь, проследовали за эльфеей. 

 - Лия! – воскликнула мама, с рыданиями бросаясь к дочери.

Алиса тихо вышла, притворив за собой дверь. При виде убитой горем семьи у нее еще больше разрывалось сердце. Она зажала уши, но все равно слышала, как громко плачет маленькая сестренка Лии.

Тихонько вернулись Аль и Селена. Фей, старательно отворачиваясь, шмыгнул к себе, пробормотав что-то про лекцию. Ведьмочка осталась рядом с Алисой. Ее лицо ничего не выражало.

 - Селена, ты бездушная скотина! – сорвалась Алиса, сердито шепча. – Тебя вообще не трогает, что Лия уходит навсегда?

 - Души у меня действительно нет, - негромко согласилась ведьмочка. – Я понимаю, что в такие моменты веселье неуместно, но и сильно горевать тоже не выходит. В теории я могу существовать вечно, и, живя среди людей, неизбежно буду терять своих человеческих друзей. Их век короток…

Эльфея отстала. Селена прикидывалась человеком так качественно, что Алиса часто забывала, что перед ней совершенно другое существо с иначе устроенным сознанием, реакциями, эмоциями, нормами морали. Да что там - Алиса давно забыла, что эта самая Селена в прошлом году едва не убила ее за случайно узнанную тайну! 

Забежала Гризельда, увидела Селену и уволокла куда-то. Вокруг кипела жизнь, но здесь, над их комнатой, уже нависла тень неотвратимой смерти.

Вышел Аль с красными глазами, зачем-то оправдываясь, что у него завтра будет очень грустная лекция. Алиса обняла его, попыталась уложить его светловолосую голову на свое плечо, но с их разницей в росте у нее получилось лишь самой упереться лбом в его плечо. Долговязый фей был выше Палладиума, но жилистее и стройнее. В их объятиях ничего такого не было. Аль успел стать им всем настоящим другом. Пусть он и норовил пошутить про Лию, что она бревно в постели, он искренне переживал за всех них. И неважно, какой пол он предпочитал.

Из комнаты выглянула Эбигейл Эмеральд.

 - Вы, должно быть, ее друзья? - дрожащим голосом спросила она. – Вы можете зайти.

Алиса и Аль, взявшись за руки, нерешительно двинулись к Лии. Подруга разлепила тяжелые веки и взглянула на них.

 - Лия... - сумела вымолвить Алиса, и разрыдалась, вцепившись в ее руку с выросшими, разветвившимися пальцами, на которых проклевывались молодые листья. Аль присел рядом, горестно вздыхая и не зная, что сказать.

Возможно, это были последние минуты Лии как человека. Ее личность умрет, останется лишь дерево. Прекрасное дерево, которое станет достойным украшением королевского сада на Джеверле.

Хлопнула наружная дверь.

 - Дарить цветы дереву – не лучшая идея! – послышался приглушенный голос ведьмочки из общей гостиной.

Ее собеседник вяло, неразборчиво возмутился.

 - Лучше бы майонеза привез, чтобы с ним я тебя таки съела!

Алиса встрепенулась. Селена своеобразно реагировала на людей, но сожрать с майонезом грозилась лишь одного человека, которому сейчас лучше не встречаться с семьей Лии…

 - Туда нельзя! – запоздало крикнула ведьмочка.

 - Что значит «нельзя»? – возмутились у самой двери, и прорвавшийся в комнату Лирой Клейдерский столкнулся нос к носу с Энрике Эмеральдом.

Повисло молчание. Очень тяжелое, зловещее молчание. Казалось, они сейчас порвут друг друга. Не как Селена, вечно шутившая, что кого-нибудь сожрет, а по-настоящему – голыми руками, зубами, вымещая на враге всю свою боль и ненависть. Эбигейл тихонько оттеснила Ассоль подальше, под сень ветвей Лии. Аль и Алиса поймали себя на том, что и сами отползают от них по стеночке. 

 - Я… - дрожащим голосом начал Лирой.

 - Ты! – прорычал Энрике. – Как ты смеешь здесь находиться? После всего того, что… Ты, жалкий…

Они вцепились друг другу в плечи и оскалили зубы.

 - О, вот теперь похоронное бюро даст нам скидку! – жизнерадостно объявили от двери.

Парень и мужчина сдулись и отпустили друг друга. Не очень-то интересно драться, когда над ними неприкрыто насмехаются. Энрике вдохнул, выдохнул и почти нормальным голосом поинтересовался:

 - Что, простите?

 - В Фонтероссе скончались двое специалистов. Буквально сейчас обнаружилось, что две ученицы Алфеи со второго курса похитили еще не полностью готовый антидот, останавливающий действие дисгармонии. Они решили, что если выпить как можно больше, то дисгармония их не затронет, но скончались от передозировки. Одна первокурсница покончила с собой. В Торренуволе загадочно умирают во сне ведьмы: некроманты и медиумы. Итого восемнадцать. Городское похоронное бюро даст скидку за двадцать человек. Если вы сейчас друг друга убьете, будет очень кстати: именно вас двоих и не хватает для ровного счета!

Селена потрясла блокнотиком, где и правда было что-то написано, но до того неразборчивым летящим почерком, что не разглядеть - тот ли самый список имен, или она просто начиркала зигзагов. Да уж. Селена ничего не понимала в своих эмоциях и плохо интерпретировала обращенные в ее сторону слова и чувства. Но вот то, происходило между другими, она анализировала правильно, быстро просчитывая ситуацию и умея направить ее в нужное русло. И соображала быстро.  

Энрике и Лирой переглянулись и сделали по шагу назад, настороженно глядя друг на друга.

 - Я пришел сообщить, что ваша семья полностью оправдана, - заговорил Лирой, собирая в кулак все свое мужество. – Если на то будет ваше желание, вам будут возвращены все ваши владения, титулы и привилегии...

Он взглянул на отца семейства и почти умоляюще добавил:

 - Позвольте мне тоже попрощаться…

Энрике закусил губу, поколебался, кивнул и отодвинулся, пропуская. 

Лирой дождался, когда все вежливо отойдут на другую половину комнаты, к кровати принцессы Аметист. Приятель ведьмы, длинноволосый блондин-фей, разводил руками и что-то шепотом объяснял вежливо слушавшим Эмеральдам. 

Он повернулся к Лии. Фея-дриада, спасшая его от смерти, неуклонно становилась деревом. Красивым, сильным, изящным деревом с маленькими округлыми листочками, пахнущим сладко и дразняще. Но Лирой продолжал видеть в ней девушку, несмотря на всю эту кору и ветви. Красивую, чудесную, благородную девушку, которая еще в детстве понравилась ему с первого взгляда. Пожалуй, он ее любил – если никогда не смотрел на других и думал лишь о ней, жалея, что она дочь изменника, и ему не позволили бы на ней жениться. Он запрещал себе разузнавать что-либо о том, как живет она и ее семья, как она меняется с годами, чтобы... чтобы… не так тосковать. 

Но потом он выбрался на мероприятие, думая, что даже если встретит, не узнает ее спустя столько лет, пройдет мимо, скользнув безразличным взглядом. Восьми лет оказалось мало. Он узнал ее сразу же, еще толком не разглядев лица. Лия сама выскочила перед ним: решительная, смелая, сильная и прекрасная. 

Принц вгляделся в неподвижное лицо с болезненно сомкнутыми веками, покрытое нежной молодой корой.

 - Ты спасла меня. Жаль, что я уже не смогу отплатить тебе тем же, Лия, - тихо сказал он. – Я бы отдал свою жизнь, только чтобы жила ты…

По его лицу скатились две слезинки. Он резким, злым движением стер их рукой – не хватало еще плакать перед Эмеральдами – и приложил мокрую ладонь к ее щеке.

Теплая шершавая кора будто запульсировала под его пальцами. Под ней… забилось человеческое сердце.

Что-то происходило.

Первой от соседней кровати обернулась ведьма, уставившись на них темными пронзительными глазами. Еще пара мгновений – и послышался треск, привлекая всех остальных. Энрике Эмеральд нахмурился, собираясь что-то сказать…

Это было не окончательное превращение Лии в дерево. Происходило что-то иное. Роскошная крона раздваивалась, истончалась, листочки срывались с нее и превращались в вихрь зеленых огней, окутывавших Лию. И вдруг вся великолепная крона стала двумя крыльями. Разглаживалась кора, зеленели и смягчались волосы, заплетаясь в замысловатую прическу, листва облепляла тело, становясь платьем.

Перед коленопреклоненным принцем лежала Лия, живая, дышащая, завершившая свое прерванное превращение в фею энчантикса! Было сложно назвать ее здоровой: после нескольких месяцев фея листвы очень исхудала. Но Лирой едва замечал это. В его глазах Лия оставалась самой прекрасной во всей Вселенной.

Лия неуверенно улыбнулась, пошевелила тонкими, слабыми руками и счастливо засмеялась. Как здорово было снова жить, дышать, мыслить, смеяться во весь голос!

Лирой, вне себя от счастья, привлек ее к себе, крепко обнимая, зарываясь лицом в благоухающие весной зеленые волосы.

Остальные изумленно оцепенели, но длилось это недолго: Ассоль заливисто рассмеялась, вывернулась из маминых рук и бросилась к сестре, обнимая ее, а заодно и страшного принца, которого на самом деле не боялась. Во время истории с покушением ей был всего годик, и вся жизнь, что отчетливо отпечаталась в ее памяти, тихо и безбедно прошла на Джеверле.  

Запрыгала от радости Алиса, в порыве чувств чмокнув в щечку дико смутившегося фея, неуверенно заулыбались Энрике и Эбигейл Эмеральды.

Селена какое-то время смотрела на них, фыркнула и пробралась к выходу, тихо пояснив, что сообщит Фарагонде. И уже выходя, неразборчиво из-за закрытой двери – что-то про майонез.

 - Почему она ушла? – удивилась Ассоль. – Она не рада?

 - Селена у нас просто не умеет радоваться, - улыбнулась Лия, ласково погладив сестренку по голове. – Раньше она была злой ведьмой, но стала доброй феей.

 - Совсем как принц Лирой? – спросила сестренка.

Лия снова рассмеялась, крепко прижимая к себе Ассоль. Принц посмотрел-посмотрел на них и тоже неуверенно захихикал. Негромко засмеялась мама Эбигейл, залился громогласным хохотом папа Энрике, обнимая жену. Они не торопились подходить к дочери. Рядом с ней находился человек, который каким-то образом спас ее, и… пусть обнимает. После такого – можно. 

 - Но эта добрая фея до сих пор грозится всех убить, - ввернула Алиса.

 - А ведь не только она грозилась всех убить, - прищурилась Лия, отстраняясь и внимательно, серьезно, глядя на принца.

- После такого ты, как честный человек, просто обязан на ней жениться! – пошутил Аль.

Лирой поднялся с кровати, вытянулся в струнку и сделал очень серьезное лицо.

 - Граф Сайберс… то есть, простите, граф Эмеральд! – начал он, откашлявшись. – Я официально оправдываю вас и всю вашу семью. Возвращаю вам все ваши титулы и привилегии, и при первом требовании верну владения. И… И… прошу руки вашей дочери!

Ассоль удивленно и заинтригованно посмотрела на него. Она тоже была дочерью графа Эмеральда.

 - Я же пошутил! – ахнул Аль. У них Аметист впала в беспамятство из-за предстоящей помолвки, а теперь еще и Лию пытаются взять замуж!

 - В знак примирения и искупления вины моей семьи я сделаю Лию королевой, и никто не посмеет сказать ни единого плохого слова о семье супруги короля, - уверенно продолжал Лирой. – Я буду счастлив и горд видеть вас гостями в своем дворце и называть вас членами своей семьи!

 - Соглашайся! – взвизгнула Ассоль, от избытка чувств спрыгивая с кровати и принимаясь носиться по комнате.

Энрике задумчиво крякнул и переглянулся с женой. Эбигейл смущенно улыбалась, лукаво глядя на мужа.

 - А что, кгхм, обо всем этом думает нынешний король Клейдера? – нерешительно начал он.

Лирой помрачнел.

 - Отец тяжело болен и уже вряд ли оправится. Хоть я и ношу титул принца, фактически я уже король. Мнение отца меня больше не волнует.

Энрике перевел взгляд на дочь. Она сильно исхудала, ей потребуется немало времени, чтобы восстановиться, но она счастливо улыбалась и нисколько не беспокоилась из-за того, что принц так близко… Он откашлялся и не менее официальным тоном заявил:

 - Принц Лирой, я согласен разрешить вам… начать романтические ухаживания за моей дочерью. И в случае ее четко выраженного согласия…

- Ур-ра-а-а-а! – завопила Ассоль, кидаясь на принца. На шею не получилось, и она обхватила его за пояс. – Бери Лию, она хорошая! Не пожалеешь!

 Лирой счастливо улыбнулся и встретился с Лией глазами. Они снова были нормальными, светлая зелень больше не расползалась на все глазное яблоко и вернулась в границы радужки. Ее глаза смеялись…

 - А если король вдруг решит еще пожить, можем и ускорить его смерть, - предложили от двери.

Все обернулись на Селену. 

Та заглядывала в дверь, не заходя внутрь. Кажется, она прибежала сюда давно, собираясь быстро сказать и снова убежать, но момент оказался неподходящий. И она так и стояла, переминаясь с ноги на ногу, ожидая, когда можно будет высказаться.

 - Я чего, собственно, пришла… Эйлиту нашли на Черном грязевом болоте. Она не приходит в себя.