Селена зашла в комнату. На общих гостиных больших студенческих блоков защитной магии не было. Вот на спальнях — да. В спальню можно было попасть, если тебе разрешил ее обитатель, если ты сам обитатель, декан факультета, школьный хранитель или директор. Замерев перед дверью единственной заселенной спальни, Селена толкнула ее. Она поддалась.

Как странно устроена магия. Школа, школьный хранитель, защита на личной комнате и в кабинете не чинили ей никаких препятствий, признавая в ней свою Селену. Но ее не признает какой-то пацан с неясными желаниями и намерениями. В чем именно Селена не укладывается в традиционную концепцию себя? Какая магия способна закрепиться за сознанием и перенестись вслед за ним в параллельную реальность?

Навстречу вышла Эиен, с опаской разглядывая ее лицо.

Селена опомнилась и выдавила доброжелательную улыбку.

 — Так еще страшнее, — честно сказала Эиен.

Наружная дверь хлопнула, и в спальню вбежала сияющая Лия, размахивая пакетом с эмблемой торгового центра.

 — Папа устроился учителем классической литературы! — объявила она. — И Ассоль там же, в начальной школе!.. Ой, Селена? А что ты тут делаешь?

Ведьмочка задумалась. Если честно, она просто хотела удостовериться еще раз, что защитная магия школы точно опознает ее как свою Селену, и для испытания выбрала их комнату.

Лия тоже посмотрела на ее лицо, вспомнила вчерашний разговор и поинтересовалась — участливо, но с едва различимой тенью сарказма:

 — Селена, у тебя что-то случилось? Ты можешь поделиться с нами! Мы постараемся помочь тебе советом!

 — Проблемы с одним конкретным представителем мужского пола, — честно ответила та.

В следующий миг она обнаружила себя сидящей на кровати, а девчонок — заинтересованно и участливо заглядывающими ей в глаза.

 — Рассказывай! — велела Эиен. — Мы твои друзья!

 — Может, я расскажу что-то из своего опыта, — подхватила Лия. — Я же побывала замужем!

О да. Лия живет с человеком, который сначала мечтал убить, а потом влюбился. Только у Селены наоборот: сначала любил, а теперь…

 — Среди «наследства», оставленного мне здешней Селеной, есть один ухожор, — начала ведьмочка.

 — Ухажер?.. — непонимающе переспросила Эиен.

 — Первоначально он показался всего лишь ухажером, — кивнула Селена. — Но потом оказалось, что он не ухажер, а ухожор. Какое-то время я просто игнорировала его, но однажды мне понадобился доступ в Интернет. Сеть Неомагикса изолирована от остального Интернета. Все способы выйти во всемирную сеть — нелегальны, а в стенах школы еще и запрещены электронные устройства. И тут, представьте себе, Аль вспоминает, что приметил ноутбук с Интернетом именно у моего ухожора!

 — Тогда сближайся с ним. Интернет нам еще может понадобиться, так что ссориться с твоим ухожором нельзя, — заключила Лия. Устав пристально смотреть на Селену, она подобрала с пола пакет и принялась раскладывать свои покупки.

— Это еще не все! — развела руками ведьмочка. — С каждым сеансом выхода в Интернет я узнаю все больше и больше о том, какие у нас отношения на самом деле. Например, вчера я узнала, что они установили между собой какую-то магическую связь. Но она исчезла в тот момент, когда я появилась на месте другой Селены. Связь непонятная, но серьезная, ухожор ради нее на многое пошел. Он хорошо знал ту Селену и каждый раз злится, когда я как-то не так реагирую. Он заверил меня, что поможет с любой возникшей проблемой. Но вряд ли будет так же великодушен, узнав, что главная моя проблема — в том, что я не совсем та Селена. Он импульсивен и вспыльчив. Узнав, что я не та, за кого себя выдаю, он, скорее, взбесится и попытается расправиться со мной.

Лия и Эиен переглянулись.

 — Тогда не сближайся, — поежилась Эиен.

 — Нет, надо сохранять отношения, — задумалась Лия. — Интернет еще нужен. Возможно ли вообще держать дистанцию с твоим ухажером? Как вы с ним вообще… в плане… как это… твоего энергодемонического строения?

 — Как это может быть, если его ко мне влечет физически, но проникающим сексом со мной заняться невозможно? А от каждого поцелуя в губы он получает микродозы трупного яда?

Эиен густо покраснела и спрятала лицо в ладонях. Лия так и застыла, прикладывая к груди новую зеленую рубашку.

 — Единственное, что приходит в голову — тебе нужно продать эту историю киношникам, когда вернешься назад, — честно сказала фея листвы. — Такое нарочно не придумаешь. Забористый будет сериальчик! Я не знаю, как тут быть. Если бы мы знали все от начала до конца, может, сообразили бы. Но ты сама тут мало что понимаешь, да?.. А зачем они вообще сделали себе эту связь? Если она такая важная, этот твой ухожор хоть раз должен был обмолвиться о вашей высшей цели?

— А вот и не обмолвился, — развела руками ведьмочка. — Он больше намекает и многозначительно поигрывает бровями. Ему девятнадцать лет, в конце концов. Девятнадцатилетним людям трудно говорить о своих чувствах словами. Вот ты, Лия, можешь четко и в подробностях рассказать, что чувствуешь к Лирою?

Настал черед феи листвы краснеть и прятать лицо.

Селена оглядела отчаянно краснеющих подруг. Какими словами они помогут в отношениях ей, если не могут описать словами собственные отношения?

 — Правда, нас связывает кое-что в прошлом, — зачем-то добавила ведьмочка. — Но там куча диких догадок. Таких, что… э-э-э, если их тоже продать киношникам, сериал точно обгонит в рейтинге «Игру тронов».

Услышав название любимого сериала, Эиен выглянула из-под растрепанной челки. Ее лицо уже было не таким красным.

 — Все равно расскажи, — попросила она.

 — Анрильд с Арцигойи. Происходит из одного из четырех величайших и знатнейших магических родов, а также носит титул великого герцога. Великий герцог не основной наследник правителя, но если что-то случится с основным, то великий герцог займет его место.

 — Так. Политика. Хороший мотив, — пробормотала Лия. — А ты к этому каким боком?

 — Я сама — никаким. Но Некрата до перерождения в нейтронную звезду была частью системы из четырех звезд, вокруг которых вращается Арцигойя. Четыре этих звезды арцигойцы почитали богами, олицетворяющими четыре стихии. Некрата, кстати, «покровительствовала» роду Анрильда, так как отвечала за земной и небесный огонь. Только это было двенадцать тысяч лет назад. Людские жизни коротки: исчезнувшее и развенчанное блекнет и истирается из памяти всего за несколько поколений. Они перестали обожествлять звезды, которые даже не были для них богами на самом деле. У них сейчас другая религия, более правдоподобная, с единым богом. А из тех четырех звезд осталось всего две.

Фея листвы наморщила лоб.

 — Забытые древние культы… — пробормотала она. — Клейдер принял Гекату, потому что мы не переросли язычество. Да и сама Геката настоящий бог с настоящими божественными чудесами. Но вот там другое дело…

— Если он лишь один из очереди на наследование престола… Возродит древний культ, возглавит его, наберет последователей. Тоже вариант править людьми? — предложила Эиен.

 — Но их нынешняя религия не основана на четырех стихиях. У них даже всех четырех звезд нет, — задумчиво возразила Лия. — Пытаться возродить древнюю религию, предъявив людям отталкивающую тетку с мерзким характером — не обижайся, Селена — и сказать, что это их древний бог? Бред какой-то! Этот твой… как ты сказала… Анрильд? Он похож на религиозного фанатика?

Селена пожала плечами, а затем, подумав, покачала головой. Его ухаживания ничуть не походили на поклонение. Хоть бы раз на колени встал, если она так дорога ему!

 — Вчера вечером он заподозрил неладное и задал вопрос напрямую. Мне удалось отговориться. Зато есть новости про Аметист. Ее активные действия приняли за новый виток психического расстройства, все средства связи отобрали. Она остается у себя во дворце, несмотря ни на что. Но как ее оттуда выцапарывать?

Лия встрепенулась.

— Так, — сказала она, медленно осмысливая сказанное. — Так. Хорошо… Про Аметист все ясно. Если твое присутствие в этом мире играет важную роль — трогать тебя не будем. Пока в Неомагиксе никто ни с кем не дерется, мы можем базироваться здесь, у нас хотя бы есть крыша над головой и все такое. Если начнется война, нам придется бежать отсюда, но на любой другой планете к тебе прицепятся твои любимые МСБшники, ну и за мной тоже могут… Мою семью выпускал смертельно испуганный Лирой, пока Васант слег с сердечным приступом. Если этот старый хрыч оправится — может передумать и объявит за нами погоню. Тут мы хотя бы в безопасности.

— Да, мы и сами кое-чего можем! — влезла Эиен. — Ты только не волнуйся, Селена! А с этим твоим, который герцог… Ой, не знаю… Было бы у меня больше опыта — я бы попыталась отвлечь его на себя. Но если он воспримет меня серьезно и станет развивать наши отношения… Наверное, я все испорчу! Я же… я… хотела с Алем…

Она умолкла и снова покраснела.

 — Старайся не оставаться наедине с этим твоим религиозным фанатиком, — посоветовала Лия. — Чтобы в разговорах и действиях не позволял себе лишнего. Постоянно находись в компании. Но не с Алем, а то приревнует тебя к нему и взбесится. Про Интернет мы сами у одноклассников поспрашиваем. Знаешь, лучше вообще притворяйся жутко занятой, чтобы у тебя не было времени с ним общаться!

Селена послушно кивнула. Разумом она понимала, что Лия права. Но ее сущность продолжала желать встречи с его пламенной магией…

***

Сад дышал свежестью недавнего дождя. Алмазные птицы щебетали в кронах, капли воды переливались в лучах солнца, и казалось, что весь сад сделан из драгоценных камней.

Аметист в очередной укололась и раздраженно отложила пяльцы с вышивкой на скамейку. Она просто умирала от скуки! Ее изолировали от всего мира, оставив возможность общаться только с Тиной и секретарем отца — на случай, если ее кто-то контролирует. Но все еще позволяли гулять по дворцу и саду, не запирали, не допрашивали, не исследовали, чтобы это не травмировало ее в случае, если она все-таки больна.

Она заметила, что из дворца убрали все электронные устройства. Может, остались компьютеры в рабочих кабинетах отца и матери, только там стояла стража. Было очень заметно, как слуги привычно тянутся к карманам, чтобы в свободную минутку проверить соцсети, но досадливо вздыхают и возвращаются к работе. Да и Тина оказалась не так проста. Раньше Аметист считала ее тихой и робкой, хотя и славной девушкой, и только теперь до нее дошло: Тину с двенадцати лет, с самого ее появления во дворце, натаскивали безопасники! В свои нынешние двадцать шесть она опытный агент королевской тайной службы, безупречно играющий роль скромной незаметной служанки.

Вот и сейчас Тина, помогая и прислуживая в случае чего, всюду следовала за Аметист, удерживая ее в поле зрения. А дальше, невидимые Аметист, но видимые Тине, следовали охранники и соглядатаи. Вон она, сидит на соседней скамейке, вроде как прихорашивается перед карманным зеркальцем, убирая с лица невидимые миру волосинки, но уж больно странно при этом складывает пальцы. Подает условные знаки.

Аметист догадывалась, что ее жизнь десять лет назад каким-то образом переигралась, сделав другой поворот на пути развития. Все вокруг изменилось, лишь она сохранила прежние воспоминания. И если она хочет вернуть все назад — ей надо докопаться по сути происходящего. Но весь окружающий мир сопротивляется и не хочет, чтобы Аметист что-то делала: ее записали в умалишенные, никуда не выпускают. Со своей прежней магической силой она быстро вырвалась бы на свободу, но у нее и сил почти нет — хватает только на слабенькие бытовые фокусы вроде левитации мелких предметов.

Четкого плана у нее не было. Только ждать подходящего момента, как тогда, когда они на Киберике с Алисой и Телларом… Теллар… Аметист вздохнула. Она не стала упоминать при родителях еще и Теллара, с них и так хватило Лии. Вот когда она выберется, оторвется от преследования и выйдет в Интернет…

В последние несколько дней она почти не разговаривала и следила за лицом, чтобы на нем отражалось как можно меньше эмоций. Во всем слушалась Тину. Усыпляла бдительность.

Аметист встала со скамейки и неторопливо зашагала вглубь сада прямо по траве, игнорируя посыпанную гравием дорожку. Легкие туфли тотчас намокли, а подол платья потемнел от влаги, но Аметист не обращала внимания. Сзади послышались шаги: Тина спешила следом. В той же стороне, чуть дальше Тины, хрустнула сухая веточка под ногой кого-то из охраны.

Ами сделала вид, что не обращает внимания. Ее целью были живописные декоративные развалины. Несколько веков назад они были настоящими развалинами, а еще раньше — павильоном с мраморной колоннадой, в котором какая-то из пра-пра-пра Аметист любила устраивать пикники со своей свитой, гостями, и, чего греха таить, фаворитами. Чтобы слуги с тележками и подносами не путались под ногами, в павильон вел подземный ход, начинающийся из кухонного коридора. В руины павильон превратил король, когда фавориты его неверной жены слишком обнаглели. Тоннель с обеих сторон закрыли каменными плитами, отъезжающими при нажатии определенного камня, и вскоре забыли. Ходы, ведущие за пределы территории дворца, тщательно охранялись, но в тайном ходе, который вел просто из кухни в сад, смысла не было. В той, другой жизни, папа по большому секрету показал этот тоннель маленькой Аметист. Папа сказал, что только они вдвоем знают о нем, даже королевская тайная служба не в курсе. И больше никому нельзя рассказывать. Маленькая принцесса удивилась, но не стала задавать вопросов. Подростком она заподозрила отца в наличии любовницы, к которой он бегал на развалины тайком целоваться, и лишь повзрослев, поняла: это ее личный путь отступления. Во главе королевской тайной службы стоял сам король, но если в один прекрасный день она перестанет ему повиноваться, у Аметист будет хотя бы призрачный шанс на спасение…

Далеко позади отчетливо трещали кусты: охрана старалась тайно следовать за ними, путаясь в колючей ежевике. Послышался вскрик, звук падения и болезненное шипение: Тина не заметила среди травы мраморный обломок.

Вот оно.

Аметист сорвалась с места, моля всех известных богов, чтобы в этом непонятном изменившемся мире тоже существовал тоннель, тоже открывался по одному известному лишь ей камню и о нем тоже не знала королевская тайная служба… Лабиринт из колонн и уцелевших стен… Она вдавила один из камней, и плита, замаскированная под участок стены, отъехала с тихим гулом. Есть! Аметист нырнула внутрь, нажала другой камень, и плита встала на место.

В тоннеле по щиколотку стояла затхлая вода. Аметист подхватила подол и побежала. Выбравшись в темный тупик кухонного коридора, она прислушалась к звукам с кухни. Кто-то чем-то гремел, аппетитно пахло выпечкой, но обед подадут только через час… Она оглядела себя. Туфли пропитались водой. Решительно скинув их — мокрые следы выдадут — она зашлепала босыми пятками в сторону черной лестницы.

Конечно, ее ищут. Тревогу подняли сразу, как только в саду она перешла с шага на бег. Вероятно, ее все еще ищут где-то среди развалин, хотя и во дворце уже тоже знают о бегстве принцессы. Вот только сначала они будут искать принцессу, которая всю жизнь ходила за ручку с сопровождающими по центральным коридорам и главным лестницам, а не принцессу, которая с Лией излазила каждый уголок дворца. Принцессу, которая побежит искать средства связи или помчится к одному из выходов в надежде сбежать, а не отправится в Зал Регалий.

Снаружи даже не было охраны. Особое волшебство все равно не пустит сюда никого, кроме членов королевской семьи. Толкнув резные створки, Аметист вошла внутрь.

Скипетр Джеверла был вертикально установлен по центру зала. Аметист нерешительно коснулась его, и грани необработанного кристалла, венчавшего скипетр, мягко, приглашающе засветились, признавая принцессу. Тогда она обхватила его обеими руками так крепко, что ногти впились в ладони и прокололи кожу.

В Аметист хлынула магия Джеверла, в которой она нуждалась, которую она просила. Платье с подмоченным подолом исчезло, сменившись более коротким платьицем первой трансформации, босые ноги оказались обутыми в сапожки. Магия пронизывала ее всю, читала мысли, вытаскивала из памяти то, что Аметист умела раньше. Мигнула и пропала брошь чармикса, а затем Аметист снова встала на пол босыми ступнями — к ней вернулся старый знакомый энчантикс! Ами еще несколько мгновений подождала, ожидая, что к ней вернется и дар хранителя, но обволакивавшая ее магия развеялась. Правильно, Ледяной Королевой ее сделал не Джеверл… Но и энчантикса ей более чем достаточно для намеченного плана.

Она преобразовала жезл в кулон, повесила на шею, вылезла из первого же окна и взмыла высоко в небо. Потому что искать в первую очередь будут принцессу, которая передвигается по дворцу исключительно пешком. Пока прочешут весь дворец и поймут, что Аметист там нет, пока разошлют ориентировки в полицию, на вокзалы, в космопорт, пока их начальство оповестит каждого своего сотрудника, чтобы высматривали сбежавшую принцессу — пройдет время.

Аметист успеет развоплотиться в безлюдном переулке недалеко от космопорта и стянет с себя верхнее платье, но нижнее платье, белое и тонкое, по нынешней жаре сойдет за легкий летний сарафанчик. Развязать конструкцию из волос, которую ей навертела Тина, будет чуть сложнее. Все шесть колец, два браслета и сережки она продаст подозрительному типу, который крутится на площади у космопорта. Аметист еще пять дней назад подобрала себе украшения попроще, которые не были фамильными ценностями, известными произведениями искусства или баснословно дорогими вещами. Они не вызовут подозрений, и с ними не жалко расставаться. Она даже не станет спорить, что все это стоит раз в пятьдесят раз дороже, чем предложил ей жулик. Главное, чтобы денег хватило на шлепанцы, кепку, заколку и солнечные очки, в которых она пройдет мимо камер слежения в космопорте. И билет на межпланетный рейс, все равно какой, главное, что взлетает всего через три минуты.

На секунду у нее мелькнула безумная идея сесть на планолет и добраться до Нейдала, чтобы найти Теллара. Все ее существо затопила тоска по жениху. Как же она скучала по его улыбке, голосу и поцелуям! Ами даже сделала шаг к кассам, чтобы обменять билет — на внутрипланетный рейс вместо межпланетного — и лишь огромным усилием воли заставила себя пройти к посадочной платформе звездолета. В этой странной изменившейся реальности, где из ее жизни исчезла Лия, Теллар мог… мог… быть больше не ее Телларом. И, выполняя свой гражданский долг, равнодушно сдаст беглянку властям. А уж потом мама с папой точно закроют ее там, откуда не сбежать!

Звездолет направлялся на Клейдер. Не самый лучший вариант, потому что все помнят, как Аметист интересовалась этой планетой: когда преследователи поймут, что принцессы нет уже и на Джеверле, Клейдер обыщут в первую очередь. Но следующий корабль стартовал только через семь минут, а все рейсы могли отменить в любой момент!

Она даже не поверила, когда корабль, старая дребезжащая железка с жесткими креслами, с утробным воем оторвался от земли, и голубое небо за иллюминаторами сменилось чернотой космоса. На руках у матерей дружно заголосили младенцы.

Аметист зажала уши и попыталась сосредоточиться на том, как дальше действовать. Клейдер. Что ей делать на Клейдере? Высадиться в космопорте и тут же купить билет на другой рейс, путая следы? Денег у нее примерно на четыре перелета…

В животе заурчало. Через полчаса во дворце подали бы обед. На этом рейсе питание не входило в стоимость билета, но в начале салона стоял автомат со снеками. Значит, на три перелета и питание самой дешевой едой… Или на два перелета, питание и самый дешевый ночлег в сомнительных местах, где ее убьют-украдут-изнасилуют. Ох, надо было просить побольше денег за свои украшения! Почему она не оставила хоть пару колец? Высадилась бы на Клейдере и уже без спешки отнесла их в ломбард, где за них бы выплатили сумму, больше соответствующую их реальной стоимости. На полученные деньги смогла бы нормально одеться, поесть и ночевать в приличных гостиницах. Алмазы Джеверла, да она даже толком не одета, ее платье — это нижнее белье!

Ее внимание привлекло мерцание дисплея, и она посмотрела в сторону соседа: лысеющий мужик в засаленной рубашке, пахнущий застарелым потом, смотрел на телефоне новости. За спиной у ведущей мелькнул узнаваемый пейзаж клейдерской столицы, и Аметист бесцеремонно выдернула у мужика один из наушников, вставляя в свое ухо. Сосед сердито повернулся к ней, обдав еще и запахом перегара, оглядел, чуть смягчился и сдвинул телефон в ее сторону.

«… хоть жизни короля Васанта уже ничего не угрожает, врачи по-прежнему требуют воздержаться от любой работы!» — заговорила из наушника ведущая, смуглокожая клейдерка с ярко-зеленой модной стрижкой. «Большинство официальных встреч и мероприятий с участием принца Лироя перенесены или отменены, так как Его Высочество в данный момент исполняет обязанности короля…»

Аметист задумалась. Васант сейчас не у дел. Клейдером в одиночку верховодит Лирой. Наверняка принц тоже изменился, как и все вокруг, но вряд ли достаточно сильно, чтобы Аметист не нашла к нему подход. Лирой может помочь добровольно, тронутый ее историей, или принудительно — под прицелом скипетра. Ами еще раз спросит у него про Лию. Ее заверяли, что ответ от Клейдера не приходил, но она подозревала, что его просто утаили от «больной» принцессы. Или, хуже того, вообще не отправляли на Клейдер ее письмо с просьбой об освобождении… Если Лия с семьей так и не освобождены, Аметист придется все же применить скипетр, а если Лия на свободе — узнает, где она сейчас. Еще попросит немного денег и чуть-чуть притормозить погоню с Джеверла, выдумав для них какие-нибудь бюрократические проволочки. Для Лироя, которого знала Аметист, это раз плюнуть. Легко ориентирующийся в любых бюрократических схемах Лирой порой был опаснее Селены с ее экономическими многоходовками. И стало совсем уж не смешно, когда эти два чудовища спелись и начали копать под Линфею… Интересно, какое место заняла Селена в этой новой реальности?..

Аметист почувствовала прикосновение к руке и подняла глаза на своего соседа. Мужик, по-отечески улыбаясь, протягивал ей шоколадку.

***

В холле Селена столкнулась с хохочущей процессией, облаченной в спецкостюмы, частично темно-зеленые, а частично выбеленные. Воины-защитники и маги-практики с третьего курса возвращались с практического зачета на Нижних Землях, где, должно быть, нарвались на крупную стаю жобр. В хвосте процессии плелся основательно выбеленный Аль с сидевшим у него на закорках инструктором по оружию Эрихардом.

 — Что у вас случилось, Иниго? — полюбопытствовала Селена.

 — Ногу повредил, — улыбнулся Эрихард. — Госпожа директриса, мне нужен больничный на неделю! Нет, на две!

Ведьмочка прищурилась, разглядывая ауру светлого полубога, который мог летать на собственных крыльях вместо того, чтобы ездить на коллегах, да и трещину в кости был способен исцелить без двухнедельного больничного. Но по документам Эрихард был человеком. И раз Диера приняла его на работу под видом человека, то все нормально, пусть отлеживается на больничном как человек. Она встретилась взглядом с насмешливыми черными глазами. Эрихард тоже видел ауры.

 — Длину вашего больничного, профессор Эрихард, сообщит мне медсестра, когда осмотрит вас, — постановила ведьмочка. Медсестра была похожим существом, только темным, но Селена не знала, заодно ли они с оружейником, конкурируют ли или нейтральны. Вот и выяснит по сроку больничного, который медсестра назначит Эрихарду: заодно — две недели, нейтралитет — неделя, конкурируют — «пролежит три дня и пусть выметается!».

Она оглянулась на хихикающих девчонок, тыкающих пальцами в парочку преподавателей, и направилась к выходу.

День сегодня выдался прохладный. Сырой неприятный ветер тут же пробрался под одежду, заставив поплотнее запахнуться и втянуть голову в плечи. Как жаль, что эта прохлада не остудит ее почти закипающий разум.

Все стало слишком сложно. Селена не умела просто. Селена всегда возводила вокруг себя сложную, необычную жизнь и считала, что разбирается в ней досконально, но оказалась совершенно не готова к тому, чтобы с размаха влететь в чужую жизнь, пусть даже она принадлежала ее же альтер-эго из другого мира и имела удивительно много параллелей. Они обе вылепили под себя разрушенные и возрождающиеся миры: у одной это был Магикс, у другой — Мейбе. Все это вроде бы вписывалось в функции Селены — любой ценой защищать свою мать-звезду, чутко улавливая настроения человеческого общества, зарабатывая себе авторитет и влияние. Но вместе с тем стало безмерно далеким от ее исконного предназначения.

Она пересекла мост, соединяющий школу с одним из городских островов, и бесцельно побрела куда-то, вглядываясь глазами в энергии и ища знакомые. Может, увидит ниточку нелегального соединения с всемирным Интернетом и найдет человека, у которого можно попросить воспользоваться, а то и выйдет на умельца, который прокладывает путь в обход блокировок. Стоило бы пересмотреть запреты на технику: магия Неомагикса уже улеглась, всплесков давно не было, устройства работают стабильно. Да и Дестридеру можно намекнуть… хотя, наверное, он и сам уже думает, как бы легализовать эти обходные пути доступа в Интернет.

Где-то из глубины городских кварталов в небо и правда тянулась ниточка, и Селена повернула в ее направлении, углубляясь в переплетение улочек. Встретилось почтовое отделение с газетами и журналами. Догадайся она раньше, могла бы почерпнуть из них немало информации о мире, хотя вряд ли у нее нашлось время просеивать городские новости и сплетни в поисках крупиц ценной информации: издания были печатными, их нужно было смотреть глазами, листать страницы. Но теперь она не одна: газеты можно поручить Эиен, а более смелую Лию — снарядить в поход по торговым центрам и разным заведениям, снабдив ее деньгами из личных накоплений. Смешно, но Диера почти не тратила собственную зарплату, хотя на должности директора получала довольно прилично…

Направление, в котором двигалась Селена, перегородил дом, но в обе стороны от него отходили две улочки. Она остановилась на перекрестке, размышляя, в какую сторону двигаться, вгляделась в хаотичное переплетение городских энергий и…

 — Алиса! — крикнула она, не веря своим глазам.

Молодая женщина, толкающая перед собой коляску, вскинула голову и застыла, изумленно открыв рот.

Ведьмочка в два прыжка пересекла улицу и остановилась рядом. Эльфея казалась чуть старше своих лет: в глазах не скакали озорные чертики, фигура не была такой стройной и подтянутой, и во всем облике сквозила покорная усталость, которую нечасто встретишь у тех, кому всего девятнадцать лет. Но в общем и целом она была Алисой, разглядывающей ее с изумлением, затем недоверием и, наконец, облегчением.

 — Селена… — выдохнула она, заключив остолбеневшую ведьмочку в объятия.

 — Это правда ты? — зачем-то спросила Селена, неловко приобнимая ее в ответ.

 — Это правда я! Или почти я! — засмеялась Алиса, отстраняясь и оглядывая ее с головы до ног. — Ты тоже какая-то не очень ты! Жутковатая, я бы сказала!

— Всецело согласна! — признала Селена.

 — Я тут живу, в этом районе! — эльфея сделала неопределенный жест рукой, махнув куда-то назад. — Ты не знаешь, что с нами случилось? В один прекрасный день я проснулась и обнаружила, что у меня ребенок от… помнишь, на втором курсе был такой Эдди… как тебе его описать?

 — Эдисон Томас Чейзер, кадет второго курса Фонтероссы, уроженец Эраклиона, — договорила за нее Селена: безотказная память тут же подсунула нужное имя. — Твоя фамилия Чейзер? Ты не представляешь, насколько усложнила нам поиски тем, что не носишь фамилию Стейт!

Алиса смерила ее задумчивым взглядом, явно что-то прикидывая в уме.

 — Вижу, ты разбираешься в случившемся гораздо больше меня, — заключила она. — Слушай, я рада бы поболтать! У меня столько вопросов, но мы с Люком записаны к педиатру… Ты где-то рядом живешь, да? Можешь заскочить ко мне!

 — Я живу в Анкарии, — ответила ведьмочка.

 — О, ты учишься? — заинтересовалась Алиса. — Я ведь пыталась туда поступить — нашла у себя язвительную писульку от директора школы, что они не принимают беременных!

 — Я директор школы, — с каменным лицом проговорила Селена.