— Вонючий глизень!

— Садовый гном!

— Поджаренный ипопаточник!

— Летучая чупкабра!

— Горелая шпротва!

— Жрыль!

— Штырехвост!

— Бес!

— Уже было.

— Аргх, ладно, ты выиграл, — Бен раздосадованно пнул комок грязи, ворча что-то себе под нос. Бледно-алый оттенок не сходил с его волос с самого окончания матча. Игра в «придумай Фишеру наиболее унизительное прозвище», придуманная Кэмпбеллом в отместку за дряблохвоста, обычно помогала справиться со злостью, однако не в этот раз. — Как меня бесит вся эта хрень, ну сколько можно?! Он крадёт у нас победу, а потом ещё что-то вякает! Вот что он на поле тебе сказал?

— Неважно, плевать уже, — букркнув себе под нос, Ларри распустил тугой хвост и перекинул мокрые из-за дождя длинные волосы на плечо, ненадолго останавливаясь, чтобы их отжать. Бен тоже прекратил движение, держа импровизированный зонт из палочки над другом, чтобы тот не промок ещё больше. — Слушай, ты не знаешь какого-нибудь заклинания типа фена? — Джонсон вновь глянул на Кэмпбелла, стараясь расчесать пальцами тяжёлые спутанные пряди.

Бен в ответ саркастично вздернул бровь и указал глазами на зонт. Скислив улыбку, Ларри продолжил отчаянно бороться с собственными волосами, пока Кэмпбелл молча стоял, закатывая глаза. От скуки парень устремил злостный взгляд в землю, разглядывая перепачканные в грязи туфли.

В голове резко всплыли воспоминания о давнем обещании. Во мгновение с лица Бена пропала гневная гримаса, а волосы от кончиков начали приобретать салатовый оттенок, кое-где смешиваясь с красным.

— Ларри, — окликнув друга, гриффиндорец хитро сощурился, — помнишь, ты говорил, что после матча мы пойдем…

— Ну вот только сейчас не начинай, а! — выпрямившись, Джонсон гневно воззрился на Кэмпбелла, удерживая влажные пряди в кулаке.

— Ты обещал! И вообще, ты ведёшь себя так, будто это мне надо! — Бен возмущенно вскинул руки, правда, тут же вернул их назад, когда на макушку упало несколько капель дождя.

— Да одному тебе это и надо!

— Мне напомнить, кто вечно парится по этому поводу? Ларри, с самого третьего курса! Три года! Ты сам говорил, что готов на все пойти, чтобы найти решение, а теперь не хочешь даже один чертов раз смотаться на восьмой этаж, на котором может оказаться способ… — резко замолчав, Бен оглянулся, убеждаясь в том, что остальные давно ушли вперед, и приблизился к лицу друга, понижая голос. — Снять это твое проклятие!

Отведя взгляд в сторону, Ларри шумно выдохнул и сжал руки в кулаки. Слова Кэмпбелла встревожили не самые приятные воспоминания. Джонсон собрался с силами и вновь поднял на него глаза.

— Ладно! Доволен? — шатен нахмурился и раскинул руки. — Пойдем мы в твою эту комнату, или как её там! Но сначала я пойду переоденусь, в форме я по замку шляться не буду, а эта ещё и в дерьме теперь вся! И верни эту хрень из палочки! — парень ткнул в полупрозрачный зонт пальцем, отчего по нему расползлись еле заметные круги.

— Наконец-то! — «укрыв» друга, Бен раздражённо цокнул и уверенно зашагал в сторону замка. Ларри пошел вслед за ним, стараясь не отставать от своеобразного зонтика, чтобы укрыться от дождя. — Тогда я буду в Зале, пока ты там шатаешься. Заодно Эш скажу, что она сегодня будет сидеть только с тем немым, как его… Короче, который вчера наконец надрал зад голубоволосому засранцу! — усмехнувшись, Кэмпбелл устремил взгляд вверх. По прозрачному зонту из палочки красиво скатывались капли редкого дождя, из которых отражались огни башен, возвышающихся над идущей впереди толпой учеников.

Зайдя в замок самыми последними, гриффиндорцы разбрелись в разные стороны. Добравшись сначала до гостиной, чтобы взять чистую одежду, а затем до раздевалки, Ларри переоделся и решительно направился в сторону Большого Зала. Небольшая разгрузка в виде «приключения» действительно бы не помешала, да и слова Кэмпбелла все же оставили свой отпечаток.

Вдруг это действительно последний шанс?

Кое-как дойдя до Зала, по дороге то и дело поправляя колючий красный свитер, который Джонсон надел лишь из-за отсутствия других теплых вещей, Ларри сразу же заприметил Кэмпбеллов, сидящих на краю скамейки у стола Гриффиндора. Эшли воодушевленно что-то рассказывала брату, в то время как тот привычно сидел со скрещенными на груди руками. На удивление, в его волосах теперь не прослеживалось и намека на алый цвет, хотя все вокруг воодушевленно обсуждали победу Слизерина на первом матче.

— Хиппи-и-и! — Эш первая заметила Джонсона и вмиг вскочила с места, несясь навстречу другу и чуть не сбивая того с ног, схватившись за его плечи на большой скорости. — Ларри! Мне очень жаль, что все так получилось с матчем, но я уверена, вы ещё всем покажете!!! Впереди ещё два… Четыре… В общем, много-много матчей!!! Только не расстраивайся!

— Да я не… — Джонсон не смог договорить. Его тут же стиснули в крепких утешающих объятиях.

— Ой, ты колючий! — хихикнув, Эшли тут же отстранилась. — Ну точно дикобраз! Ещё волосы так смешно торчат! — девушка вытянула руку и провела ладонью над головой Ларри, отчего к ней прилипло несколько волосинок. Звонко рассмеявшись, Кэмпбелл отошла обратно к скамейкам, неловко посмеиваясь на косые взгляды некоторых студентов, и плюхнулась рядом с Беном. Тот поднялся с места сразу же, как его сестра села, как будто по щелчку пальца.

— Эш, у нас есть одно срочное дело, короче, мы валим. — потянув Ларри за рукав в сторону дверей, Кэмпбелл ещё раз обернулся на возглас Эшли.

— А вы сегодня придете в библиотеку? Мы могли бы все вместе посидеть, Миша обещал расписать заклинания, которые он вчера использовал!

— Э-э, не-а, — пожав плечами, Бен потянул Ларри к выходу. Тот не успел даже толком попрощаться.

Протиснувшись сквозь гудящую толпу студентов, гриффиндорцы направились на безлюдный восьмой этаж. Кэмпбелл ещё пару минут водил Джонсона по коридорам, стараясь вспомнить всю информацию о Выручай-комнате из Истории Хогвартса.

«Пройти три раза при необходимости, три раза… Это второй круг, тогда ещё один, и…»

Третий раз пройдя мимо одного и того же портрета, Бен остановился возле стены и уверенно облокотился плечом о колонну.

— И чё теперь? — возглас Джонсона спустя пару мгновений после остановки рассеял все воодушевление.

— Жди теперь! — воскликнул Бен, нахмурившись.

— Тише! Ты про Гибсон не помнишь? — зашипел Ларри, оборачиваясь на ближайший поворот.

— Я-то, блин, помню! Просто потерпи две минуты! — громким шепотом произнес Бен, раздраженно вскидывая руки.

Следующие секунд тридцать никто из парней не произносил ни звука.

— Слушай, если даже эта твоя дверь существует, то, может, для неё заклинание какое нужно? — Джонсон разорвал тишину нетерпеливым вопросом, заставившим Кэмпбелла возмущенно на него обернуться.

— Какое, блин, «Акцио дверь»? Или мне в стену потыкать и поорать «комната, появись»?! — Бен злостно достал палочку и не глядя направил ее себе за спину. — Вот видишь? Если бы это надо было сделать, я бы знал!

Ларри открыл рот, чтобы что-то возразить, и так и застыл, изумленно пялясь в стену перед ним.

— Это чё? — спустя пару секунд выдал он, неотрывно глядя за спину Кэмпбелла.

— Что? — обернувшись, Бен и сам замер в немом восторге. На стене начали появляться завитки, из кирпичей сложилась арка, и вскоре наружу выскочила деревянная резная ручка, сама собой повернувшаяся вертикально.

— А я что говорил! — заликовав, Бен в последний раз победно обернулся на Ларри и тут же пошел в сторону дверей. Джонсон остался стоять в ступоре, не произнося ни звука, слабо веря собственным глазам.

— Ты чего стоишь как истукан? — прикоснувшись к ручке, Бен изогнул бровь и в ожидании глянул на друга. — Это волшебная дверь, появляющаяся хрен знает когда и откуда, вдруг она сразу пропадет, когда я туда зайду?

— А, — опомнившись, Ларри подошёл к Кэмпбеллу и встал рядом с ним, разглядывая резные узоры. — Знаешь, я, конечно, понимаю, что в этом сраном замке постоянно творится чёрти что, но такого дерьма я не ожидал! — усмехнувшись, парень кивнул Бену, после чего тот аккуратно приоткрыл дверь, первее друга заглядывая внутрь, ступая на каменный пол.

На удивление обоих парней, внутри вместо «кучи хлама», как рассказывал Кэмпбелл, оказалось круглое помещение, напоминающее небольшой стадион. Прямо перед студентами находилась небольшая лестница, состоящая из трёх ступенек, ведущая к странному объекту, освещенному серебристым светом.

Ларри зашел вслед за Кэмпбеллом, позволяя массивной двери громко захлопнуться. Он изумленно обежал глазами помещение и поднял взгляд. Над головами гриффиндорцев вместо потолка было… Ничего. Лишь кромешная тьма. Достав палочку и тихо произнеся «Люмос максима», парень вытянул руку, однако кроме колонн, тянущихся в пустоту, так ничего и не обнаружил.

— Что? — Бен недоуменно оглядел ступеньки. — тут было полно всякой фигни! Где книги? Или не книги, да хотя бы что-то?

— Чщ-ш! Не ори! — шепотом раздражённо проговорил Ларри. Громкое двоящееся эхо отскочило от стен и больно ударило по ушам, заставив Джонсона закрыть их ладонями.

Кэмпбелл, на удивление, послушал и замолчал, недоуменно озираясь по сторонам. Спустившись по ступенькам и пройдя чуть вперёд, он обернулся на Ларри, застывшего с Люмосом, рассматривая потушенный настенный факел. Закатив глаза, Бен зажёг собственную палочку, подходя ближе к странному объекту, накрытому белой тканью.

— Что там? — со спины раздался тихий голос Джонсона. — Картина?

— Подожди! — Кэмпбелл скинул ткань, сдул пыль со стекла и оглядел зеркало, все это время спрятанное за плотной завесой. — Да тут какое-то старьё…

Стоило Бену отойти чуть подальше, как из его пальцев выпала палочка, упавшая на каменный пол, огонек на конце которой медленно погас.

— Ты чего? — Ларри подбежал к другу и помахал рукой перед его лицом. Тот за запястье одернул ладонь Джонсона, преграждающую обзор, и продолжил неотрывно глядеть на стекло перед ним.

Обернувшись на зеркало, Ларри ничего необычного не заметил. В нем стояли два гриффиндорца, глупо пялящиеся сами на себя. Джонсон лишь пожал плечами и уже было начал оборачиваться обратно, как отражение внезапно сдвинулось с места. Бен в зеркале перевел взгляд на шатена и хитро ухмыльнулся, делая шаг в сторону. Спустя мгновение он аккуратно подошёл со спины и положил ладони на плечи Ларри, слегка их поглаживая. На Джонсона из отражения устремился хитрый взгляд исподлобья, пронизанный азартом.

— Чег… — Ларри резко обернулся. Сзади никого не было. Настоящий Бен все ещё стоял рядом, шокировано уставившись в зеркало. Ларри глубоко вдохнул, чтобы объясниться, однако из его груди не раздалось ни звука. Понадеявшись, что Кэмпбелл не видит то же самое, что и он, он лишь слышно сглотнул, кладя ладонь на плечо из-за никак не пропадающего фантомного тепла, и повернулся обратно. Отражение Бена все ещё стояло сзади, однако теперь на одной из его ладоней покоилась рука Ларри.

Парень вздрогнул и резко убрал ее с плеча, попятившись назад. Отражение друга шло в такт с ним, пока проколотые губы медленно приближались уху. Пристальный взгляд бирюзовых глаз не сходил с шатена, несмотря на прикрытые веки.

Голова от увиденного пошла кругом, но Ларри не мог оторваться, как бы не хотел. Он готов был поклясться, что чувствовал чужие руки на своих плечах и теплое дыхание прямо возле уха.

От тихого шёпота сердце мгновенно сжалось. Джонсон не слышал того, что шептал ему двойник Кэмпбелла из зеркала, но фантазия подсказывала варианты, доводящие до такого сильного стыда, что хотелось провалиться под землю. Руки отражения скользнули по спине, перешли на талию и скрепились на животе. Стук сердца отдавал в висках. Ларри теперь боялся пошевелиться и даже спокойно выдохнуть. Хотелось как можно скорее сгинуть из этой комнаты подальше от зеркала, но что-то приковывало взгляд, будто цепями.

Резкий возглас откуда-то справа заставил Джонсона опомниться и отойти от зеркала ближе к ступенькам, стараясь прийти в себя. Он теперь не мог нормально смотреть на Кэмпбелла, буравящего его взглядом.

— Валим отсюда. — Бен подхватил с пола палочку и направился к дверям, обходя Джонсона, старающегося скрыть горящие уши за волосами.

— Какого хрена это было? — шокированный вопрос прозвучал уже тогда, когда Бен подносил ладонь к дверной ручке.

— Плевать! — выплюнув эту фразу, Кэмпбелл вышел в коридор и захлопнул дверь.

Оставшись в комнате, Джонсон неуверенно отошёл от ступенек и направился обратно к зеркалу. Теперь в отражении не было никого, кроме самого гриффиндорца. Над ним лишь висела полная луна, однако Ларри оставался человеком.

Джонсон не мог понять, что это за зеркало, почему в нем было такое странное отражение и отчего оно так резко поменялось. Но в одном парень был уверен точно.

О том, что он видел, никто никогда не узнает.

***

Вылетев из Выручай-комнаты, Бен сунул палочку в карман и направился к лестницам. Переварить увиденное было чертовски трудно, и в этом замке был лишь один человек, способный помочь.

Путь до библиотеки не составил особого труда. Прошмыгнув к нужному стеллажу, Кэмпбелл направился к парте, за которой сидело двое студентов Пуффендуя. Эшли узнала его издалека, подскакивая со стула.

— Бен! Я рада, что ты пришел! А где Хиппи? Представляешь, Миша рассказал, что он слушает ту же группу…

— Эш, надо поговорить. — гриффиндорец прервал сестру пониженным голосом, кивая в сторону двери.

— …Ох… — уловив серьезность грядущего разговора, Эшли неловко объяснилась перед однокурсником, после чего направилась в коридор вслед за братом.

Глубоко вдохнув, Бен открыл рот, чтобы все объяснить, однако лишь выдохнул, собираясь с мыслями.

— Бенни? Вы с Ларри куда-то ходили… Это та комната? Что-то пошло не так? — Эшли первая начала расспрашивать, волшебным образом поняв все без слов.

— Да, мы пошли в ту комнату, но там вместо хлама было какое-то зеркало! Я не знаю, почему, но… — замахав руками, Бен сделал небольшую паузу. — Я видел отца.

***

На следующий день после матча вся жизнь слизеринца слилась в один странный тягучий сон.

Видимо, именно сон организм выбрал для того, чтобы хоть как-то переварить груз, обрушившийся на голову подростка. Очередная победа Слизерина вкупе с дуэлью на уроке ЗОТИ дали свои плоды, и теперь Фишеру приходилось прятаться и убегать от каждого, кто предлагал завести знакомство. Подобное уже было после победы над Кэмпбеллом, но сейчас все словно с ума посходили, вылезая из-за каждого угла и донимая предложениями обсудить какое-нибудь заклинание. Приходилось уходить с уроков пораньше, чтобы успеть незаметно пробежать по пустующим коридорам и первым зайти в освободившийся класс. Опоздания привлекали еще больше внимания.

Салу нравилось быть в центре во время матчей, нравилось, когда с трибун доносились чьи-то крики, хотя ничего особенного для самого слизеринца не происходило. Но в маске, которую он привык надевать перед игрой, чтобы защитить лицо и глаза от ветра, дождя или песка, Фишер чувствовал себя немного другим человеком. Он привык к тому, что именно к этому Ловчему, Стремительному Факелу, каким окрестили его зрители и сокомандники за коронный трюк, были обращены взгляды, а Сала Фишера, самого младшего ученика шестого курса, не особо замечали. Да и это было ему не очень-то и нужно — это было легче и лучше, чем постоянные сплетни и обсуждения.

Сейчас же было до ужаса непривычно. Пара дней по ощущениям растянулась в несколько месяцев. Слизеринцу вполне хватало собственных переживаний, от которых он уже привык убегать в сновидения. Учебные дни теперь проходили словно на иголках. Парень регулярно кидал взгляды в окна в поисках хотя бы завалющегося тестраля, который напомнил бы, что именно случилось и что так напугало, и старался сдержать нечто, что мешало сосредоточиться на любом даже самом лёгком заклинании, которое раньше получалось невербально, и раскаляло палочку до температуры недавно затушенных углей. А после Сал заваливался в спальню и мгновенно отключался, как только голова касалась подушки.

Не было сил даже изредка заглядывать к Михаэлю и Эшли в библиотеку, хотя оба порывались с ним поговорить — возможно, Дэвис рассказал подруге о том, что именно произошло на дуэли. Думать об этом не хотелось совсем. Голова и так раскалывалась от всего происходящего.

Стало обыденностью просыпаться ближе к ночи от очередного невнятного кошмара, а потом долго лежать на ковре спальни или гостиной, пытаясь понять, что это было. Сны были практически одинаковыми — что-то связанное с цветами, окном и луной. Почему-то каждый раз не удавалось нормально выглянуть и посмотреть вниз, из-за чего хотелось вновь и вновь окунаться в происходящее, несмотря на скорые пробуждения в холодном поту с дрожью во всём теле. И Сал снова и снова лежал на полу, глядя в стеклянный потолок и стараясь разгадать, что именно его пугало и что скрывалось на земле. Параллельно он благодарил неизвестно кого за то, что оказался именно на факультете змей — живи он в башне, вряд ли смог бы каждую ночь также выглядывать в окно, и в какой-то момент бы всё-таки сорвался.

К счастью, такие рассуждения проходили в компании рыжего кота, который неизменно лежал под боком и даже порой бегал в спальню, чтобы притащить изумрудный плед. Под конец часовых размышлений, слизеринец чаще всего приходил к выводу, что страх был потому, что никаких других эмоций не оставалось. Только висящее на шее чувство ужаса и боли, тянущее на дно. Все остальные чувства словно высасывали.

Спокойнее всего было в кабинете ЗОТИ. В нем присутствовала чёткая уверенность в том, что никакая неизвестность навредить не сможет. Ну, по крайней мере, пока случайно не задевалась тема прошлого, от которой слизеринца могло «торкнуть», но в целом Джоуи дарил только ощущение защиты и заботы. В его кабинете не снились кошмары, когда Фишер засыпал над домашним заданием, не было сквозящего холода и пахло постоянно чем-то сладким и тёплым. Да и сам Крис постоянно улыбался, не отказывался от объятий и старался помочь, чем может. Тема дуэли не поднималась, а остальное не напоминало о случившемся. Сал заряжался хотя бы какой-то энергией, так как встретиться с Михаэлем и Эшли ему все же хотелось.

Момент неизбежности встречи наступил тогда, когда Фишер устал пытаться толковать сны самостоятельно и решил взять в библиотеке книгу по прорицанию или чему-то подобному. Это было очень слабым успокоением с учётом того, что у слизеринца ровным счётом никогда не лежали способности к этому предмету — ему нравилось лежать на полу, рассматривая созвездия под рассказы профессора Кука, однако никаких знамений будущего парень в них не видел.

Библиотека сама собой подразумевала встречу с Кэмпбелл и Дэвисом, а игнорировать их вот так, напрямую, а не под предлогами «извини, заслушался профессора» или «убегаю на тренировку, не могу задерживаться» было как-то неправильно.

Да и книга нужна была для «внеклассного» чтения. Последней подобной рукописью, прочитанной подростком, была история про какого-то маньяка-оборотня, которую одолжил Крис. Правда, в конце было выжжено имя Аврора, который посадил его в Азкабан. Звучно повздыхав и пожаловавшись на это Гизмо, который смущённо прятался в своих лапах после возмущений вслух, слизеринец принял решение переворошить уже библиотеку, чтобы не беспокоить Джоуи лишний раз.

Пройдя несколько кругов вокруг Озера и окончательно собравшись с мыслями, Сал всё же вернулся в замок, мысленно составляя заготовки фраз, чтобы как можно меньше думать и сомневаться во время диалога. Для уверенности взяв книгу заранее, чтобы потом из библиотеки можно было уйти в любой момент, слизеринец неловко поскрёбся в ближайший к столу стеллаж, чтобы привлечь к себе внимание.

— Сал, омедвежиться, ты пришёл!!! — налетев на друга с объятиями, Эшли радостно запрыгала рядом, полностью игнорируя то, что на них начали оборачиваться остальные ученики. — Я уже начала переживать, ты как, всё в порядке? Я так соскучилась по тебе, тролля сожрать можно!!!

— Да, я тоже по тебе… По вам соскучился. — рукой с книгой неловко обняв старшую Кемпбелл, Фишер с улыбкой потрепал по кудрям подошедшего Дэвиса, который вопросительно изогнул бровь, осторожно касаясь плеча слизеринца и указывая на его палочку пальцем. — Всё путём, чел, тебе было нужнее. Ну… Мне так показалось. А палочку я перехватил неудачно, вот и треснула, хах.

По Михаэлю было видно, что тот слабо поверил в слова Сала, но он лишь пожал плечами, возвращаясь на своё место. Постаравшись изобразить наиболее невинную улыбку, Сал крепче, уже обеими руками, прижал к себе Эшли, прячась за её плечом, чтобы унять соблазн уставиться в окно в поисках тестралей. Разлип Фишер лишь когда подруга мягко похлопала его по спине, намекая на то, что объятья затянулись. Послушно отстранившись, слизеринец по привычке встряхнул каштановые волосы и плюхнулся на своё законное, занятое с первого курса, место, укладывая книгу перед собой и только теперь поднимая взгляд.

Прямо перед ним сидели двое гриффиндорцев.

Сал автоматом закусил нижнюю губу, вспомнив о недавнем матче, победе Слизерина и названии книги, что лежала обложкой вверх. Но уходить все равно никуда не хотелось, да и парень не собирался прощаться с Эшли только из-за того, что её брат не принимает её друзей.

— Отлично, у нас за столом вторая Гибсон! — недовольно фыркнув под нос, скорчившись в гримасе отвращения, Бен уже привычно скрестил руки на груди, что являлось его любимым жестом, выражающим недовольство от присутствия слизеринца. Становилось совершено ясно, что он ещё сдерживался в выражениях, не высказывая сразу всё, что думает. — Что, приснилось, что ты пиздабол, и ты решил проверить, вещий ли сон?!

— Её зовут Аманда. — слабо улыбнувшись от воспоминаний о гордой когтевранке, Сал улёгся на книгу, исподлобья глядя на Кэмпбелла. — Постарайся получше запоминать имена, Стэн, тем более друзей своей сестры. И с чего это я пиздабол?

— Да ты охуел! Ты моё запомнить не можешь, и теперь нотации по этому поводу мне читаешь?! — вспыхнув всеми оттенками красного, гриффиндорец начал было вставать из-за стола, нависая над Фишером, но в этот самый момент ему в лоб прилетел какой-то свернутый пергамент. Расценив это как намёк мадам Пинс или кого-то из студентов на шум, он опустился обратно, откидывая чёлку с лица и продолжая буравить слизеринца злобным взглядом. — А пиздабол ты потому, что обещал никому не говорить, и что кто-то из нас сам всё расскажет!

— Я ничего не обещал. А если и обещал, то только насчёт Эшли. — закатив глаза, Сал улыбнулся, искоса глядя на Дэвиса, который незаметно запустил чужой пергамент с другой стороны и теперь показывал два указательных пальца, подразумевая «один-один», видимо, указывая на стычку с Роксаной. — Но если это то, о чём я думаю, то я действительно никому ничего не говорил. Хотя, нет, я говорил… Одной подруге, но никому больше эта информация не известна. Могу поклясться или, как там у нас, у волшебников, сыворотку правды выпить.

Спокойно пожав плечами, Фишер всё же отвернулся к окну, не обращая внимание на остальные слова гриффиндорца. Виски начинало привычно сдавливать, и подросток прикрыл слипающиеся глаза, чтобы дать нервному подсознанию хотя бы пару минут покоя. Порой казалось, что он физически ощущает не только каждый внутренний орган и странное покалывание по всему телу от постоянного напряжения, но и собственные мысли, страхи и переживания, а чужие слова и голоса болезненно врывались в мозг.

К разговору слизеринец даже не пытался прислушиваться. Мимо летели отдельные слова, что-то про Хэллоуин, последний солнечный денек, Рождество… В основном Фишер понимал только голос Эшли и иногда невольно слушал только её слова, стараясь выстроить из ответов девушки полноценный диалог.

— …И, судя по всему, праздновать нам придётся в Большом зале, потому что на улице долго не посидишь, в библиотеку нельзя проносить еду, а в гостиные нельзя заходить с других факультетов…

— Вообще-то можно… — Сал даже не заметил, как слова сами сорвались с губ. Он слегка испуганно распахнул глаза и поднял взгляд на удивленную девушку.

— Я же сказал, что он пиздабол!

— Погоди, Бен… Правда можно? — легонько похлопав слизеринца по плечу, Эшли задумчиво надула губы, словно стараясь что-то вспомнить. — Я никогда не видела никого в нашей гостиной…

— Есть же клубы, хах… В гостиных собираются. Ну, ладно, я был в одном… — осознав, что от разговора увильнуть не удастся, Фишер тихо вздохнул, выпрямляясь и нервно обнимая самого себя за плечи. — На первых курсах, но был. Не думаю что у вас провели перестановку, так что даже интерьер описать могу.

— Не нужно, погоди-погоди-погоди, а как ты туда попал? Как это сделать? Ну, договориться с кем-то надо или что? А баллы не снимут? — по привычке постучав пальцем по нижней губе, Эшли наклонилась через стол к слизеринцу, осторожно стягивая одну его руку с плеча и накрывая её своей ладошкой. — Расскажи мне… Нам, пожалуйста-пожалуйста!

— Ну… Просто старосты договаривались. Обычно приходили в каникулы или на выходных, так что без мантий или знаков отличий. У меня… Ох… — замявшись, Сал по привычке заправил волосы за ухо, стараясь подобрать верные слова. Рассказывать о своём прошлом не хотелось вообще, тем более про дружбу со старшекурсниками и тем более в компании гриффиндорцев, но расстраивать подругу не хотелось ещё больше. — У меня тогда были друзья… Постарше. Одна из них была старостой Когтеврана, она договаривалась и предупреждала старосту Пуффендуя. А ещё был друг, ну… Непосредственно на Пуффендуе, к которому «в гости» мы и ходили. Он там тоже всех предупреждал… Я, честно, не знаю ничего кроме этого, потому что первый раз попал туда случайно.

— Как?

Тяжело вздохнув, Фишер натянул улыбку, мягко щелкая Кэмпбелл по носу. Тело приятно укутала ностальгия по старым друзьям и различным происшествиям, и слизеринец сам искренне улыбнулся, потихоньку забывая о присутствии гриффиндорцев.

— Ну, у меня было три друга… Со старших курсов. Эм-м-м… Сиерра, Зи… И СиДжей. Да, СиДжей. Они, так скажем, учили меня этому замку. Показывали тайные ходы в Хогсмид, пути на кухню… Ну, в общем, хорошо мы общаем… Общались. Я много времени с ними проводил, разумеется. Как-то раз поспорил с Сиеррой, о Мерлин, пх-ах-ха, поспорил, кем был этот маггловский бородач… Короче, Иисус: волшебником или сыном Бога, охуеть у нас темы были! — рассмеявшись, Сал подтянул ноги поближе, ставя одну из них на соседний стул и обнимая самого себя за коленку. — Ну, я уверял, что он был первым волшебником, который нарушил закон о секретности. Чтобы это доказать, я полез показывать, что тоже по воде пройтись могу. Не помню, какое я там заклинание выбрал, но суть в том, что я отвлекся на что-то и в итоге ушел с головой под воду. Не знаю, кто меня оттуда вытащил. Рассказывали, что русал какой-то до берега дотащил. А от самого берега меня, наглотавшегося воды, дотащили в пуффендуйскую гостиную, где сушили и отогревали, умоляя не болеть. Правда, я всё равно заболел, но помню, что у вас, в отличие от Слизерина, подушки на креслах клетчатые, а не однотонные. А на некоторых даже есть вышивки учеников, которые рукоделием занимаются… Ты меня вряд ли видела, потому что это было утром, когда у младших курсов были уроки, а я прогулял, чтобы с друзьями посидеть. Зато однокурсники СиДжея меня о-о-очень хорошо запомнили, пхах.

Открыв рот, чтобы добавить что-то ещё про выигранный в итоге спор у Сиерры, Фишер ненадолго отвел взгляд в сторону, натыкаясь на шепчущихся гриффиндорцев. В эту же секунду его словно окатило холодной водой, в то время как мысли в голове заскакали с бешеной скоростью. Вытащив руку из-под ладошек подруги, слизеринец прикусил нижнюю губу, озираясь по сторонам. Рассказывать что-то о себе всегда было волнительно, а тут еще и прошлое, связанное с друзьями. Пусть имён уже учителей названо не было, стало жутко неприятно от того, что по его вине над ними теперь посмеивались.

Проморгавшись, Сал больше инстинктивно, по привычке нащупал под столом выцарапанные инициалы, после чего резко встал из-за стола, подхватывая книгу и бросая короткие сдавленные извинения с прощаниями. Хотелось как можно скорее уйти из библиотеки, оставить за спиной такой знакомый стол, пока на сердце скреблась непонятная обида. Прижав Толкователь Снов ближе к себе, слизеринец сдавленно вздохнул, прикрывая глаза, но картинка, как старая фотография, всё равно не уходила из подсознания: Кэмпбелл на месте Зи, Джонсон на месте Криса, и по-детски обидная мысль, отчаянно залипшая в горле истерическим комком и мешающая и так расшатанному из-за нервов мозгу нормально соображать.

«Эти не могут сидеть на их местах и смеяться надо мной, ведь они никогда не смеялись и не будут».

На эмоциях не заметив всего пути, Сал остановился у двери кабинета ЗОТИ и неловко постучал, просясь войти. Ответили сразу же, причём два голоса. Глубоко вдохнув, Фишер на выдохе надавил на дверную ручку и зашёл внутрь. Он так и остался стоять на месте, боясь шевельнуться, потому что обида все ещё плескалась где-то под горлом, и малейшее движение спустило бы все предохранители, давая волю чувствам.

Но нервы сдали раньше от короткого и тихого «что случилось?». Подросток сразу же ссутулился, отворачиваясь от друзей, слабо подергивая плечом. Желания рыдать в голос не было, хотя щёки всё равно уже были мокрыми. Для Перес и Джоуи даже такое поведение было из ряда вон выходящим, так что уже через несколько секунд все трое сидели на полу, захлопнув дверь и прижавшись друг к другу.

— Сал, что случилось? Ты чего так… Расклеился совсем… Ну, тише-тише, всё в порядке… — неловко прижав слизеринца к себе за плечи, Крис тихонько вздохнул, чувствуя, как Зи положила щеку на его макушку. Как бы то ни было, когтевранка осталась среди них самой высокой.

— Они сидят на ваших местах и смеются, — шумно втянув в себя воздух и попытавшись утереть слёзы рукавом, Сал неловко усмехнулся от мысли о том, как это глупо звучит, и недовольно заворчал, когда Джоуи встал с пола, отходя куда-то вглубь класса. Через пару минут перед слизеринцем приземлилась бутылка сливочного пива.

— Это та самая с огневиски от Сиерры. Будем считать, что она тоже тут. Пей и рассказывай. — усевшись обратно на своё место, блондин быстрым движением достал из бутылки пробку, после чего отдал ее уже в руки подростка. — Давай, не бойся.

Глубоко вздохнув и оглянувшись на Азарию, которая только одобрительно кивнула, Фишер неуверенно сделал первый глоток, почти сразу же морщась от обжигающего чувства в горле, но сделал следом ещё один, начиная сбивчиво пересказывать случившееся, при этом стараясь избегать подробностей о своих кошмарах и амортенции.

— Я понимаю, ситуация забавная, похихикать можно, но не насмехаться. Чем я им так не угодил? Самое главное — я радовался, что нашел друзей-ровесников. Ну, по крайней мере, Эшли и Михаэль. Я же правду рассказал, вы сами говорили!

— Да, от тебя пахло тиной и немного рыбой ещё недельку точно…

— Ну вот! И вы тоже надо мной смеялись, но вы смеялись по-другому, вы смеялись так, как смеются друзья, без цели унизить или растрепать всем вокруг, просто потому что действительно забавно! Также вы могли посмеиваться над историями, что я вам рассказывал, но тут… Я на секунду представил, что на их… Вернее, на ваших местах сидите вы и ведете себя как они, и… — вздохнув, Сал снова отглотнул из бутылки, недовольно морщась, когда Зи забрала ее с коротким «для первого раза тебе хватит», однако решил не сопротивляться. — Наверное, это глупо, действительно глупо, но если вас в моей жизни заменят они… Но ведь Эшли не смеялась. Вернее, она смеялась также как вы, и… И я запутался.

— Слушай, Сал. Ты же и сам наверняка прекрасно понимаешь, что… Ну, что Кэмпбелл тебя недолюбливает. Ну есть такое, да. И меня он недолюбливает. И Криса. Такое бывает. Разумеется, он зол, что как-то кто-то узнал, ведь в этом есть его вина. Разумеется, он будет пытаться зацепить тебя, как и ты его цеплял, когда он наезжал на Криса. Ну, вот так вот это работает. Око за око, зуб за зуб, палочка за палочку. — вздохнув, Зи осторожно погладила слизеринца по волосам, следом с улыбкой переключаясь на Джоуи, в итоге слегка потрепывая по волосам обоих. — Ну и забей ты. Ты переволновался, понимаю, шестой курс нелёгкий, и нас… Нас от ученического безумия спас первокурсник, которому было на всё это, ну… Плевать. И теперь я, твоя учительница говорю тебе: наплюй. Это пройдёт. А пока у тебя есть Саламандра, и, как ты называл мисс Кэмпбелл… жабка? Вот, Жабка… И Крис. Ну, или как ты нас называл, твой Цербер и Жабка. Цербер, Жабка и Змея, классная компашка же. А на остальное плевать. Если бы я так загонялась от каждого «Саламандра» в мою сторону, от меня уже и мокрого места не осталось бы. Крис, тебя эти слова тоже касаются.

Пожав плечами, девушка поднялась с пола, отряхивая изумрудную мантию и скрещивая руки на груди. Парни неловко переглянулись между собой, явно не собираясь вставать на ноги, после чего Зи с коротким вздохом вернулась к столу заваривать чай за неимением других успокоительных.

Прикрыв глаза, Сал привалился к плечу Джоуи, стараясь расслабиться, полностью отдавая себя во власть рук блондина, которые бережно придерживали его за спину.

— Зи права, не парься так… Конечно, не мне такое говорить, хах… — улыбнувшись, Крис осторожно убрал за ухо прилипшие к щеке слизеринца волосы, пальцами утирая остатки слез. — Но это того не стоит. И я не стою того, чтобы ты так парился. Тем более с Беном. Я и сам разберусь, хорошо?

Постаравшись кивнуть, Фишер подобрался поближе к Крису, крепко обнимая его за шею и судорожно выдыхая. Губы блондина невзначай прошлись по влажной щеке, когда подросток ерзал на месте, чтобы устроиться поудобнее, но вздрогнувших рук и вспыхнувших от смущения ушей Сал уже не заметил. Он целиком растворился в спокойствии, которое как обычно накрыло с головой, стоило уткнуться в свитер, от которого по-прежнему пахло пионами. Даже говорить о чём-то не хотелось, было достаточно чувствовать мягкие поглаживания по спине, унимающие дрожь и напряжение.

— Я твою книгу забыл. Но там какой-то ублюдок страницы последние прожёг. — неразборчиво промямлив это куда-то в плечо, чтобы Крис не чувствовал себя так неловко, Сал еле прикрыл глаза, не обращая внимание на резкий смущенный кашель и особо крепкие объятия, словно блондин сам старался спрятаться от неловкости. — Я тебе принесу как-нибудь попозже.

Долго просидеть так не пришлось. Азария подобрала с пола книгу, расспрашивая о том, зачем слизеринцу потребовалось прорицание. Сонно что-то буркнув в ответ, Фишер всё же поднялся с пола, помогая Джоуи встать и молча забирая Толкователь из рук подруги.

Чтобы не мешать работающим друзьям, которые сидели с пергаментами за учительским столом, Сал плюхнулся на материализовавшееся из воздуха уютное кресло, поджимая ноги и уютно кутаясь в принесенный Крисом плед. Уходить из своего нового «дома», как подросток в шутку окрестил кабинет, еще не хотелось, поэтому Фишер, вполуха слушая что-то связанное с уроками, уткнулся в книгу, стараясь найти хотя бы что-то связанное с окном, луной и страхом.

Уже скоро глаза начали окончательно слипаться, а текст стал нечитаем, так что подросток предпочёл перебраться поближе к учителям, оставляя книгу одиноко лежать в кресле.

Всё равно там не нашлось ничего полезного.