Примечание
1. Если в вышеупомянутой ситуации ангелом является Азирафаэль — удачи.
2. Я вам тут помочь ничем не смогу.
3. Теперь к тексту.
Мерзкий слабый зеленоватый свет бьет по глазам. Как в пыточной, ей-науке. Это неудивительно, что на фигуре в дверях виднеются знакомого вида темные очки.
С одной линзой, в центре которой неровная дыра. То есть, наполовину бесполезные. Если демон в очках — а сие точно есть демон, уж поверьте! — не слеп, то проскальзывает в ангельских мыслишках одна такая, что бедняге приходится от освещения ничуть не лучше.
Прошу прощения. Вам, должно быть, интересен не только вопрос освещения в маленькой комнатушке ада под номером «четыре тысячи двести девяносто девять с половиной» — у нее на двери так и написано. Маркером. Перманентным. Угловатым, косым почерком. В аду у всех такой, но этот конкретный идентифицировали бы как принадлежащий кому-то с благозвучным именем Асмодей. И были бы правы.
Вельзевул расхохотаться захотелось, когда выяснилось, что советница адская жаждет повышения — не абы какого, да в алые кардиналы! За похищенного ангела! Ишь чего вздумала.
«Безмерно извиняюсь, но что происходит?» — вопрошает ангельская душа, светлые кудри коей почти что светятся. Бежевый пиджак этой "гостьи" кажется болотно-зеленым. Руки ржавыми наручниками прикованы к чудом не разваливающемуся стулу.
«Что-то да происходит. Скажи, ангелок, подружка твоя, ну, чисто теоретически, заметила бы, случись что с тобой?» — за разбитой линзой виден маленький зрачок. Голос давит на «чиркающие» буквы.
«О какой, попрошу, "подружке" речь? — руки выдернуть у Азирафаэль не выходит. Вместо внятного ответа она видит только резкий жест: указательный палец на разбитую линзу очков. И скривившееся в отвращении лицо. Что ж, и того достаточно. Если тебе нечего скрывать, конечно. — Поподробнее, пожалуйста?»
И склоняет голову набок, хлопнув лишний раз глазами — они будто тотчас заполняют всю комнату, пробираясь в сожженную душу Асмодей. Та закономерно кривит лицо еще сильнее, крестя руки за спиной и подходя ближе — показательно ставит носки ботинок раньше пяток с глухим стуком.
«Кроули. Хочешь, по слогам прочитаю?» — утыкается носом советница в нос Азирафаэль, вжимая ее в спинку кресла – хоть бы хны! Оглядывает, серьезная такая.
«Нет нужды. А что с Кроули? Вы не могли разве поговорить с ней лично?»
«Чего-то не уверена, известно ли тебе, чудо в перьях, но с Кроули лично поговорить можешь только ты», — Асмодей сама была похожа на чудо в перьях — короткие, блестящие от лака волосы торчали во все стороны растрепанными волнами. Темно-бордовые, все еще с запахом краски — демонов не учили осветлять шевелюру перед тем, как красить ее!
«И вы позвали меня, чтобы... — наручники пронзительно звенят. За ними тяжелый разочарованный ангельский выдох уставшей до глубины всего. — Поговорить с ней?»
«Сечешь фишку. Так что, она о тебе хоть чутка печется, чтобы явиться вызволять тебя?»
Азирафаэль сечь фишку не желала. Будь в ней чуть больше человеческого, ей бы больно стало от того, как сильно она сжимает зубы, чтобы не сказать лишнего. Это не бессмысленная, знаете, идея — выманить из логова Кроули такой унизительной для всех участвующих в уравнении сценой похищения Азирафаэль.
И тем не менее, Асмодей не учла одного: потенциальная жертва шантажа не согласится так просто с чужими условиями. Тем более с условиями демоническими.
«Позвольте уточнить: вы спрашиваете, есть ли дело змее-искусительнице до ее заклятой противницы, рассчитывая получить положительный ответ? — невозмутимо продолжает давить самая уставшая притворщица рая. Самая карьерно-ориентированная советница ада недовольно кивает. — Могу я быть вам полезна в чем-то, не касающемся Кроули?»
«Ну уж нет, на меня твои скромные улыбочки эффекта не производят. Давай лучше свяжемся с самой Кроули, м?» — в комнатушку сквозь маленькое окошко залетает растрепанная красная пташка, сбрасывая в руки Асмодей переговорное устройство, чем-то похожее на рацию. Алый кардинал без своего алого кардинала.
«Если вам так будет угодно, советница Асмодей. Советница ведь, да?» — покорно отвечает Азирафаэль, искренне надеясь, что у клятой демоницы (не той! хотя, пожалуй, любой из них) есть здравый смысл.
«Да, — короткая пауза. Нажатие кнопки. — Кроули, чудо ты в перьях, надеюсь, я отвлекла тебя от сто четвертого к ряду прослушивания одной и той же кассеты в твоей машине».
Пауза. Лампа издает неприятный треск и мигает. Из рации доносится знакомое, но неразборчивое шипение.
«Закончим с любезностями. Ты сегодня случаем не волновалась по поводу своей ангельской подружки?» — Асмодей параллельно играется с переключателями, чтобы сделать звук голоса Кроули громче, и поправляет очки — только тогда становится очевидно, что они выполняют самую что ни на есть декоративную функцию: дужка правая погнута, остатки плассмассовых линз расцарапаны. Это трофей.
«Мне даже делать ничего не надо, ты просто так сказала, где она? За какие такие заслуги?» — и хохочет демоница рыжая, наверняка от скуки рассекающая по Лондону сейчас в поисках уникальных развлечений.
«Вот подвох: тебе очень бы не помешало за ней прийти. Она вся дрожит от страха...»
«Извините меня, это не совсем правда. Для протокола обязана отметить, что не испытываю особенного страха перед советницей Асмодей. И не способна дрожать как таковая», — Азирафаэль бы палец указательный подняла, но наручник больно впился в руку. Кроули снова едко захохотала, пытаясь скрыть некоторое напряжение, и, судя по звукам, покопалась в бардачке.
«Разве я посмею прерывать такое представление? Пока-пока, дамы, веселитесь там! Мне немного не до вас», — и отключилась, уже напевая какую-то песню.
Асмодей незамедлительно ругнулась в голос, убирая рацию в карман брюк и сразу же скрещивая руки за спиной, поучающим тоном произнося: «Что ж, спасения тебе не видать. Знаешь, что это значит?»
«Нет, по правде. Что?»
«Что дела твои очень печальны. Я могу, конечно, послать весточку в твой офис, но не думаю, что тебя вытащат», — жмет плечами советница, обходя вокруг стул со своей гостьей и ставя локоть ей на светлую головушку — светлая головушка дергается, прижимаясь к коленям под терпкую усмешку.
«Нет необходимости», — жмурится заключенная, сосредоточенно пытаясь щелкнуть пальцами, чтобы вытащить себя из заточения.
Но тщетно: «Пальчики прочь. Щелкать, знаешь, все горазды».
Алая пташка уже тем временем готовилась улететь из комнатенки — передавать о потрясающих достижениях Вельзевул. В аду все доходит позже нужного, и единственные правдивые сообщения доставляют те, кто одинаково оптимистичны и способны на долгое поддержание описанного результата. Это как научная выставка: если твой вулкан из уксуса и соды прогорел до того, как его посмотрели — пиши пропало.
Тем более, Вельзевул не ходит к абы кому. Но к советнице, что кривым почерком хвалится о возможности шантажировать Кроули или, в конце концов, об ангельского вида сущности в комнате "четыре-два-девять-девять", может и заглянуть.
По крайней мере, Асмодей считает, что это интересно, потому и отправляет кардинала к владыке мух.
«Не передумала? Твоя подружка крылатая со скуки тут подохнет», — она врывается спустя какое-то время в телеэфир, какой смотрит рыжая чертовка, все по той же рации. Только голосом, и то не своим — ведущая в юбке-карандаше и отглаженной блузке никогда бы не подумала, что может говорить такие вещи.
«Почитай ей книжку, не знаю, устрой ей экскурсию по аду. Почему это я должна волноваться о ее развлечениях?» — устало отвечает Кроули, слегка недовольно шипя. Азирафаэль с легкостью представляет, как в этот самый момент собеседница закидывает ноги на письменный стол и притворно морщит лицо. Если сегодня вторник, под рукой, должно быть, зеленая брызгалка для растений. Если среда — бокал хорошего вина или что-то вкусное.
«Потому что я вижу ее впервые. И видеть бы не желала».
«"Кроули, забери ее, я приковала ее ко стулу, — ко стулу же, да? — и хотела тебя шантажировать, а она все никак не заткнется, мне страшно". Так, что ли? — передразнивающим тоном проговаривает бесстыдница. — Поверить не могу, что ты метишь в кардиналы с такой непереносимостью ангелов. Поспрашивай на досуге у Хастура, что с этим делать».
«Хастур после тебя и демонов не переносит», — выдыхает Асмодей.
«Не благодари!»
Азирафаэль слушала эти внутренние разборки с каким-то неподдельным любопытством — в раю во всеуслышанье выяснять отношения было худшим моветоном.
«Если ангелочек из тебя был такой же, что ж... Причины твоего падения очевидны», — советница жалеет, что связалась с коллегой. И ее участившееся "чирканье" тому свидетельство.
«Ну вот только не надо порочить мою репутацию при леди! Ангелом я была намного более худшим. Задавала омерзительнейшее количество вопросов, — судя по недлинному молчанию, Кроули тяжело выдохнула и отпила вина быстрым глотком. Возможно, прямо из бутылки. — Ладно, пойду я. Злодеяния сами себя не совершат».
И выключает телевизор.
Создание любви, нагло подслушивающее разборки демониц, неопределенно хмурится, незаметно освободив уже одну из рук — в ней достаточно наглости, чтобы попытаться ее размять. Пронзительный взгляд Асмодей из-за разбитых очков пригвоздил бы к стулу кого угодно, и ранее бы Азирафаэль посчитала себя входящей в этот список. Но не сегодня. Сегодня она выдерживает взгляд глаза в глаза с честью.
Моргает — комнату тут же на мгновение заполняют серо-голубые глаза, заставляя адскую советницу проиграть в гляделки — и быстро стягивает чужие очки, нацепляя на себя.
Асмодей, не мигая, созерцает эту уставшую наглость — одна из ее темных радужек оказалась вдвое больше другой. Бордовые волосы чуть дыбом не встали от ярости.
«А что с ними, собственно, случилось?» — задумчиво, будто не по теме, спрашивает пленница.
«Узнаю методы Кроули, — цокает языком советница. — Отобрала я очки эти в драке, собиралась носить в знак победы — так эта чертовка их прокусила. У нее клычки хоть куда!»
«Победи вы меня, что бы вы с вашей любовью собирать трофеи забрали?»
«Э-э... Ну, галстучек у тебя ничего, — на плечо Асмодей прилетает ее верный кардинал, что-то чирикая. Стоит ей на секунду отвлечься, так ничего уже не держит Азирафаэль в комнате с четырехзначным номером на двери. Четыре-два-девять-девять, да? — Какого хера?!»
«Если я раскрою вам секрет собственного фокуса, вам он больше нравиться не станет, а я не смогу его повторить. Одни только минусы...» — она спокойно проходит к двери и поправляет очки, планируя по ходу разобраться, как добраться на поверхность земли без неприятностей. Самую малость даже толкает плечом собеседницу, прикусив язык, чтобы не извиниться случайно.
Где-то дальше по коридору уже слышны глухие шаги Вельзевул, что стремится к цели — то-то и оно-то. Вулкан из соды прогорел от капелюшки уксуса.
Свет в аду мигает почти в ритме быстрого шага Азирафаэль, пока та стремительно выбегает на улицу и падает по итогу в ожидающую ее машину Кроули. Асмодей бы погналась за ней, но на круглом этаже ты либо идешь в правильном направлении, либо сталкиваешься с Вельзевул. Безопаснее подкинуть монетку.
«Я знала, что ты развлечение себе найдешь! — шипение от ликования превращается в практически свист. — Потрясные очки, тебе идут».
«Так это... Ну, твои».
«Оставь себе. Эти вышли из моды добрый десяток лет назад, если не больше, — жмет плечами Кроули, разгоняясь и держа курс к своей квартире. Азирафаэль прикрывает глаза и облокачивается на спинку кресла. — Ты умница, ангел мой. Я волновалась, знаешь».
(«С чего ты вз-з-зяла, что нам з-з-зачем-то пригодилось бы шантажировать Кроули! — недовольно и очень едко посмеивается Вельзевул. Таких глупостей во всем аду отродясь не слыхивали. — Компромат на это соз-з-здание ничего не стоит. Попрощаешься с друз-з-зьями, которым ты напророчила собственное кардинальство, или мне это сделать з-з-за тебя?»
У Вельзевул удавалось пригвоздить Асмодей взглядом к полу даже при том, что последняя была заметно выше. В комнате лишь звенела и мигала зеленоватая лампа.
«...Я справлюсь сама».
«З-з-замечательно. Хера с два я таким з-з-займусь ради простой советницы», — отрезает владыка, удаляясь и хлопая дверью — помимо хлопка раздается еще и пронзительный скрип.
На плечо поникшей Асмодей садится ее пташка. Алый кардинал без своего Алого Кардинала.)
у меня ноль слов, я Ваша фанатка 😔
что за секси
Ахаха. Занятнейшая история.🔥🔥🔥
Асмодей нашла кого и кем шантажировать. :) Эти две еще те хитросделанные, где сядешь там и слешешь :) ноль шансов.
Прекрасные описания ада! Люблю эти замечательные детали в вашем исполнении. Номера комнат, сломанные стулья и проблемы освещения.
И совершенно невозможно восхительные метафоры!! Эт...