Сообщение на экране заставляет Кавеха подавиться мерзким черным кофе.

«Бездарный троян, заметил бы даже младенец», — высвечивается прямо поверх всех его вкладок, и он захлебывается собственным гневом.

— Это даже не троян, недомерок, — шипит он вслух, будто безопасник, вышедший на него, услышит, а потом набирает то же самое прямо в код, который пытается взломать.

Все ожидаемо идет наперекосяк.

Только сегодня днем ему прилетела заявка на скачку данных с компании Academia Inc. — судя по интернет-странице занимавшейся разработкой какого-то программного обеспечения. Дизайн выглядел настолько старомодным и эталонно скучным, что Кавех бы решил, что это какая-то старперская фирма, производящая драйвера для умирающих приложений.

Проблема была в том, что сумма за взлом этой компании могла бы обеспечить безбедное существование ему до конца дней.

— Выглядит как ловушка, — пишет ему Профессор с намеком никогда и ни за что не лезть во что-то подобное. Кавех и сам знает: за такими предложениями скрываются неприятности.

Поэтому он соглашается.

На подготовку уходит почти весь день, но Кавех — один из лучших в своем деле и без тщательно собранного плана не лезет прямо в пекло. Он планирует только прощупать обстановку и оценить систему безопасности — ночь ожидается чертовски скучной.

Пока неизвестный сотрудник службы безопасности, видимо, страдающий бессонницей, не замечает его безобидный шпионский вирус и не отправляет ему сообщение.

Кавех в ужасе, гневе — и самую капельку в восторге. Очень давно никто не вызывал у него такого азарта.

Во всем этом есть только один ощутимый плюс: больше нет смысла осторожничать и ходить кругами. Никакой скучной ночи, раз уж его заметили, он выдаст лучшее из своего арсенала и ломанет этот сервер прямо сегодня.

Не проиграет же он какой-то офисной крысе?

— Посмотрим, что ты скажешь на это, — бормочет он в пустоту и закидывает сервер таким количеством вирусов, что он бы должен был уйти на перезагрузку в течение нескольких минут.

«Слабо», — пишет ему безопасник, и Кавех почти надувается от злости.

«Мы только начали», — пишет он.

«А я-то думал, ты просто в отчаянии».

Кавех не в отчаянии, но кое в чем он прав — эмоции делу не помогают. Об этом ему нередко говорит Профессор — а она работала с ним больше, чем кто-то еще, так что Кавех знает свои проблемы. И берет себя в руки, пока не наделал глупостей.

Атаки его становятся более точечными, но увы, все такими же безрезультатными.

«А я думал, эта фишка устарела еще два года назад», — пишет его незримый собеседник. Кавех старается его игнорировать. Ему нужно сосредоточиться: задача оказалось сложнее, чем он думал, а открыто провоцирующий его противник делу не помогает.

«Впрочем, для кого-то столь примитивного вроде тебя вполне достойная попытка».

Примитивного! Кавех спотыкается на ровном месте. Это шутка какая-то?

«Для кого-то столь высокомерного, как ты, я сил не пожалею», — яростно вбивает он ответ и почти сразу получает:

«Это был комплимент».

«Как насчет взять пару уроков социального общения и узнать, что такое комплименты?»

Они продолжают спорить, пока Кавех медленно и методично ищет хоть какую-то дыру в защите. Сервер оказывается защищен будто китайской стеной, но он знает — безупречных систем не бывает. Ему всего-то и нужно — немного времени.

Но времени у него не оказывается.

«Кстати, считаю нужным предупредить, я только что вычислил твой адрес».

Невозможно.

Кавех глупо пялится в текст: буквы вроде бы связываются в понятные слова, но итоговый смысл ускользает.

Это невозможно — не с его системой подготовки, он сейчас должен идентифицироваться где-то в Ирландии.

Но следом на экран ему прилетает адрес — его адрес, улица и номер дома, спасибо, хоть квартиру так точно не вычислить, но и этого достаточно.

«Передал в службу безопасности согласно протоколам», — вежливо оповещает эта бесчувственная машина, притворяющаяся человеком, и Кавех наконец отмирает.

«Я думал, мы подружились», — обиженно пишет он напоследок и не ждет ответ — у него нет на это времени, но тот прилетает почти сразу.

«Это невозможно», — всплывает на экране, и Кавех отрубает все сети разом.

Вот и поговорили.

Вся его жизнь умещается в одну спортивную сумку — и половину ее составляет оборудование. Кавех скидывает все внутрь, машет рукой оставшемуся — и покидает свое насиженное место.

Он не глуп, он давно знает, что прийти за ним могут в любой момент. Как бы он ни был хорош, кто-то однажды окажется лучше — просто Кавех не ожидал, что это случится сегодня. Но пути отступления у него продуманы уже давно: он поднимается на чердак, запирает за собой дверь и перебирается через окно в соседний дом, который стоит так близко, что черепицы их крыш почти соприкасаются.

Внизу подъезжает машина, следом еще одна — этот гаденыш не соврал и сработал поразительно быстро. Кавех старается не паниковать. Если он сейчас выбежит из дома — даже из соседнего, то станет легкой мишенью. Придется переждать. Им все равно потребуется время, чтобы прочесать дом, какими бы мощными ни были устройства, находить квартиру в большущем муравейнике они еще не научились.

К тому времени, когда они наконец добираются до последнего этажа, Кавех уже спускается в цоколь, смешивается с первыми ранними посетителями тренажерного зала и беспрепятственно покидает дом.

— Пьешь с самого утра? — в голосе Нилу едва слышится укор, когда она усаживается напротив. На ней легкое весеннее платье, волосы идеально уложены и выглядит она, как всегда, потрясающе. Кавех, с синяками под глазами и пятнами пыли на штанах особенно остро чувствует себя напротив нее неудачником.

— Уже одиннадцать, — вяло отзывается он. — И это кофейный ликер. С утренним кофе. У меня была сложная ночь.

— Могу только догадываться, — Нилу вздыхает, подзывает официантку и заказывает что-то безумно сладкое. Только убедившись, что больше к ним никто не собирается подходить, она склоняется над столом. — Бабуля Тамина сказала, твою квартиру вскрыли. Ходили стучали полночи, а там, где не открывали, врывались силой. Вели себя вежливо, кому-то даже компенсировали ущерб, но… кому ты перешел дорогу?

Кавех качает головой, упирается взглядом в столешницу.

— Если бы я знал. Найдешь для меня что-нибудь временное? Не смогу долго мотаться вот так, не привлекая внимания.

— Уже ищу, — она ласково улыбается подошедшей с десертом официантке и, отослав ее прочь, хмуро забивает что-то в телефон. — Дашь мне пару часов?

— Не представляю, что бы я без тебя делал, — искренне признается Кавех. Нилу могла бы ответить честно, но она поднимает голову, и взгляд у нее такой, будто она собирается потрепать его по голове как щенка. Кавех и сам знает — нельзя творить что-то незаконное и не иметь за спиной кого-то такого как Нилу. Кого-то, кто занимается поддельными документами, кто решает проблемы нелегальных мигрантов каждый день — с жильем, с работой, с деньгами, у кого безупречная репутация и работа в компании, официально занимающейся театральными представлениями на праздниках. Кавех регулярно переводит им деньги, потому что за всем этим Нилу — добрая душа, легко привечающая под крылышком тех, кому не повезло, и много на этом не заработаешь.

Кавех в каком-то роде тоже из тех, кому не везет.

— Можешь купить мне еще десерт в качестве благодарности, — она отправляет в рот ложку с тем кремообразным нечто, что ей принесли, и жмурится от удовольствия. — Только не говори Зубаиру.

Профессор оказывается далеко не так снисходительна. Кавех к моменту разговора с ней уже заселяется в новую квартиру — почти к вечеру. Даже квартирой это назвать сложно, в ней всего одна комната, в которой нет ничего кроме дивана, холодильника и едва функционирующего чайника. Профессор всегда говорила, что на деньги с заказов он давно мог бы даже купить что-нибудь приличное и даже обустроить в другом конце города место для работы. Но каждый раз, когда у Кавеха заводятся деньги, оказывается, что кто-то срочно нуждается в помощи — и у Нилу нередко появляются новые подопечные, оставшиеся без всяких средств к существованию в другой стране. Так что пока ему достаточно и этого — если он проведет здесь достаточно времени, то наверняка сможет привести ее в порядок и придать ей жилой вид.

И вот в тот момент, когда он думает, куда бы воткнуть столик, телефон у него разрывается градом сообщений.

«Мне кажется, я тебя предупреждала».

«Ты в порядке?»

«Вы, молодежь, такие беспечные».

«Надеюсь, ты не ночуешь на улице».

«И не попался больше никому».

«Ты опять поддался эмоциям?»

Кавех уныло ждет, пока телефон в руке прекратит вибрировать. Он никогда не видел ее в реальности, но Профессор научила его примерно половине всего, что он знал. Так что когда она начинает его отчитывать, Кавех чувствует себя как нашкодивший школьник.

«Все под контролем», — пишет он, когда чужой запас слов наконец иссякает.

«Надеюсь, ты не планируешь влезть туда снова?»

На это Кавех отвечать не хочет — потому что не хочет врать и не хочет выслушивать, какой он безалаберный идиот. Все равно придется, но ему, определенно, нужна передышка. Он откладывает телефон со вздохом, изучает пустой холодильник и думает, что нужно дойти до магазина.

«Молодой человек, ты не сможешь меня игнорировать», — снова пишет Профессор, и Кавех неохотно признает:

«Хочу попробовать снова».

Ему вообще-то ничего не надо ей объяснять — Профессор знает, что такое азарт. Два года назад она взломала сайт Правительства, просто потому что обнаружила там несколько речевых ошибок и взбесилась. Кавех никогда не спрашивал, сколько времени это на самом деле у нее заняло.

«Мне не нравится эта компания», — проходит несколько бесконечно-молчаливых минут, прежде чем приходит новое сообщение. — «О них нет никакой информации. У них мощная система безопасности. И занимаются они, вполне возможно, чем-то не совсем законным. Если они тебя поймают, велик шанс, что до полиции дело не дойдет».

Кавех понимает — и все же под ложечкой у него сосет не от страха. От предвкушения новой схватки, от перспективы помериться силами с кем-то настолько превосходящим его по силам. Может быть, этой ночью дежурить будет кто-то другой — и тогда все пройдет гладко, не может же у них быть столько гениев. Но Кавех не ждет никого другого. И ему кажется, что его прямо сейчас — тоже ждут.

«Я знаю», — наконец отзывается он, но это не совсем правда. Он понятия не имеет, что дальше, но хуже всего, что это будоражит его до кончиков пальцев.

Ночью, после непродолжительного сна, Кавех устраивается с ноутбуком прямо на полу. На этот раз он осторожничает еще больше — выстраивает собственную защитную сетку, не включает никаких автоматических программ и пробует изучить сервер вручную. Прощупывает с разных сторон, так невесомо, что его почти невозможно заметить. Защита кажется идеальной, монолитной, если подумать, он никогда не видел такой безупречной работы.

Но идеала не существует — кому как не стремящемуся к нему идеалисту это знать. А значит, лазейка должна быть. Невнимательный служащий, забывший выключить компьютер, пропущенная запятая в коде — любой человеческий фактор рано или поздно приведет к крошечному сбою, которым останется только воспользоваться. Не в эту ночь, так в следующую.

Но тогда, когда Кавех уже думает, что ускользнет в этот раз незамеченным — чтобы вернуться позже, экран у него снова взрывается сообщением.

«Доброй ночи, Кавех», — загорается прямо поверх вкладок.

И вот это уже похоже на неприятности катастрофического масштаба.