Дом Реддлов поражал. В крыше зияла дыра, словно кто-то на метле не успел затормозить. Окна казались перекошенными. Но не покидало чувство, что за ним следят. Но сколько он не вглядывался, тьма оставалась тьмой. Облезлая краска на стенах и ржавая скрипучая калитка только добавляли дому шарма. И заставляли мурашки бежать по спине. Под ногами хрустела прошлогодняя листва. Ветви деревьев цеплялись за волосы и рюкзак, так часто, что на середине дороги Гарри просто заправил рыжую гриву за шиворот.

Садовник, живший в отдельном домике, ночному гостю явно не обрадовался. Окатил со второго этажа отборной руганью и холодной водой, на чём и закончил разговор.

Подумав немного, Гарри решил проверить особняк. Если не найдёт того, что следило, то хоть место для ночлега будет. А со стариком он попытает счастье с утра.

Забравшись в дом с чёрного хода, он осмотрелся.

Всё здесь заросло пылью и грязью, но редкие вещи стояли на своих местах. Гарри потянулся к шкафчику справа от раковины, у тёти Петуньи в таком хранятся повседневные чайные пары. И точно, открыв его, он обнаружил три перевёрнутые чашки, смотрящих в одну сторону, и под каждой блюдце. Дальше можно не смотреть. Чужих в этом доме не бывает.

Гарри прошёл дальше, освещая себе путь фонариком и оставляя позади следы на сером от пыли полу. Кухонная дверь вела в столовую.Всю мебель здесь покрывала ткань. Гарри провёл рукой по спинке стула. На пальце сверкнуло обручальное кольцо. Надо было оставить его в доме родителей. Он запретил себе даже думать в эту сторону и продолжил осматривать дом. Половица под ногами поскрипывала. Когда половица начала поскрипывать над головой, Гарри замер. Он быстро отключил фонарик. Хотя понимал — это бесполезно. Значит, ему не показалось. За ним следили. И следят до сих пор. А теперь и привлекают внимание. Хотят заманить в ловушку?

Гарри опустился на колено, будто завязывая шнурки. Сам же проверил легко ли вынимается палочка из рукава.

 — Ну что. Люмос. — И он включил фонарик.

До лестницы все было спокойно. Собственно, на лестнице тоже. Вот только следы от ботинок вели вверх по ступеням. Такие же свежие и яркие, как оставлял за собой Гарри. Одна пара и явно маггловские. Впрочем, это не значит, что их оставил не волшебник.

Глубоко вздохнув, Гарри опустил фонарик. Он снял тяжёлый рюкзак и спрятал его в чулане. В бою будет только мешать.

На втором этаже опять заскрипела половица. Пора идти знакомиться. Его и так, похоже, заждались.

Гарри почти взлетел по ступенькам и, увидев единственную приоткрытую дверь, куда и вели следы, шагнул навстречу судьбе.

 — Экспеллиармус, — фонарик вылетел из рук. Гарри отскочил в другую сторону и упал. Туда, где он только что стоял ударили чары помехи. В комнате резко вспыхнул свет, ослепив его. Все, что он смог рассмотреть — два высоких мальчишеских силуэта. Уже не дети, ещё не взрослые.

 — Детишки, а вас в школе не предупреждали, что на каникулах колдовать нельзя? — сорвалось у Гарри с языка.

Один из парней сделал шаг вперёд и опустился на корточки, заглядывая Гарри в глаза.

 — Лили, боюсь тебе придётся объясниться. Что происходит?

Гарри зажмурился, но поздно. Образ отца с обеспокоенным взглядом мгновенно и накрепко засел в памяти.

 — Лили? — отец коснулся его руки. — Давай помогу встать.

 — Сохатый. — Голос Сириуса звучал настороженно.

 — Я же просил помолчать, — довольно резко заметил отец. — Лили, ты как? Почему ты ушла?

Гарри открыл глаза и принял протянутую руку. Поднявшись, он смог осмотреться. Точнее, рассмотреть все, что было видно из-за плеча отца. Которое маячило как раз где-то на уровне глаз Гарри. Да, Гарри переместился во времени и пространстве, чтобы снова стать коротышкой.

Большая и пустая комната. Из мебели только письменный стол, да несчастный фонарик, болтающийся под ногами у Сириуса.

Зато пыли было предостаточно.

 — Скажи хоть что-нибудь, — Джеймс легонько тряхнул Гарри за плечи.

 — Синдром Визжащей хижины. — Подвёл итог Гарри.

 — Что?

 — Синдром Визжащей хижины. Навязчивое желание выяснить отношения в чужом заброшенном доме, среди пыли и грязи. Обязательно в присутствии Сириуса Блэка. Думаю, Гермионе понравится название.

Сириус недоуменно замер в боевой стойке. Палочка в его руках была нацелена Гарри в грудь, хоть и подрагивала.

 — Я тут при чём? Кто такая Гермиона?

Гарри перевёл взгляд на отца. Нет, на Джеймса. Этот парень ещё никому отцом не был, да и взрослым его можно было назвать с натяжкой. Взъерошенный и очки набекрень. Из кармана джинсов палочка торчит. Вытащить её и остаться не пойманным — плёвое дело. Гарри аж передёрнуло, так захотелось попробовать.

С другой стороны, на Джеймсе и одежды было не очень много — синяя футболка, те самые джинсы и кеды. Словно он выбежал из дому в чём был или собирался впопыхах.

Нет, определённо, этим двоим здесь не место.

 — Я не могу объяснить. Точнее, могу, но вы меня за психа примете. Лучше уходите отсюда. Здесь может быть опасно.

 — Проверь зрачки, — посоветовал Сириус, и передёрнул плечами.

Гарри не сразу понял, что говорят о нём. Он тряхнул головой.

 — Я в норме. — Но, похоже, его слова здесь ничего не стоили. Джеймс достал палочку.

В глаза брызнул поток света, Гарри резко отвернулся. Но Джеймс свободной рукой взял его за подбородок и заглянул в глаза. Мгновение и свет на конце палочки погас.

 — Нет, не империус. Значит, оборотное, — уверенно заключил Джеймс, возвращая палочку в карман, — но где тогда настоящая?

 — Я, вообще-то, имел в виду другое, — хмыкнул Сириус.

 — Я знаю что, ты имел в виду, но лучше заткнись.

Сириус передёрнул плечами, снова, и, сделав шаг назад, зацепил фонарик. Тот с металлическим звоном покатился по полу.

 — Это не оборотное зелье. — Начал Гарри. — Просто я не Лили. Я… Меня прислали из будущего, чтобы остановить войну. Но что-то пошло не так.

Джеймс и Сириус переглянулись и синхронно заржали. Для этого Джеймсу пришлось повернуться к Гарри спиной.

 — Хорошая шутка, Лили. Кажется, вместе с фамилией ты ей своё чувство юмора отдал. — Сириус опять передёрнул плечами. Гарри кажется или он стал делать это чаще?

 — Логика? Не, я слышал про фамильные черты, но чтоб они передавались так.

Палочка все ещё торчала из заднего кармана Джеймса. Сириус опять передёрнул плечами. А про фонарик, похоже, все и вовсе забыли.

 — Из логичного остаётся только одно — Лили просто спятила.

 — К черту логику, кому она нужна?

 — Я вот про тоже.

Сириус опять передёрнул плечами. Гарри, поняв, что вскипает, потёр переносицу. Не помогло.

 — Сириус, — окликнул он друга, — как самочувствие? Руки не отваливаются?

 — Что? — Напрягся Сириус. Джеймс отреагировал быстрее, выхватив палочку и приняв боевую стойку.

 — Ничего, ещё пара минут в такой позе и начнут. — С каждым словом Гарри все отчётливее понимал, что остановиться он уже не сможет. Его несло. — Урок первый, проверяйте точно ли разоружён противник.

Гарри ткнул пальцем в фонарик. Джеймс и Сириус синхронно повернули головы в указанном направлении. Гарри выхватил свою палочку.

 — Экспелиармус! — палочки с лёгкостью покинули своих хозяев, с той же лёгкостью Гарри поймал их. — Урок второй, не поворачивайтесь к врагу спиной. К безумным, обкурившимся и странно себя ведущим тоже не советую. Хотя бы не оба сразу.

Палочку Джеймса он демонстративно положил на стол, обошёл отца по широкой дуге и всучил Сириусу его палочку чуть ли не силком.

 — Расслабься. Руку в локте согни и выдохни уже наконец. Вот так лучше.

 — Эй, эта стойка меня сотню раз выручала, она одна из лучших, — возмутился Сириус.

 — В школьных стычках — не сомневаюсь. Передраться и разбежаться пока профессора не заметили, самое оно. А если бой затянется? Или соперник решит тебя заговорить? Ты просто вымотаешь сам себя. — Гарри отступил и осмотрел получившуюся картину. — А если ты ещё сделаешь два шага влево, то перекроешь мне путь к двери. Это будет полезно, если я захочу бежать.

Сириус ошарашенно подчинился, а Гарри повернулся к Джеймсу.

 — Ты слишком много отвлекаешься и теряешь из виду противника. Сосредоточься. И палочку уже возьми.

Джеймс судорожно вцепился в своё оружие. Оглядев в последний раз получившуюся картину, Гарри, полностью собой довольный, вернулся к той самой стенке к которой его припёрли.

 — Вы молодцы ребята, схватываете на лету.

Слова «Расходимся парами и не забывайте проверять свои монеты» повисли в воздухе, но так и остались невысказанными.

Джеймс сел.

На стол.

 — Ты не Лили.

 — Я так и сказал. — Подтвердил Гарри.

Джеймс дёрнулся было что-то сказать, взлохматил себе волосы, потом закрыл рот и замер. Зато оттаял Сириус.

 — Что ты за хрень?

Звучало почти оскорбительно.

 — Меня прислали из будущего, чтобы остановить войну сейчас, пока все не стало слишком плохо. Я должен убить Волдеморта до появления пророчества. Пока война не затянулась на десятилетия. До того как он сделает мальчика избранным.

У него вдруг пошла кругом голова. Он свободен. Пророчества нет, можно делать что угодно. Самое время идти на войну. Гарри прикрыл глаза и улыбнулся своим мыслям.

 — А по-моему ты сказочник, приятель, — вдруг заговорил Джеймс, — вроде правду говоришь, но врёшь только так.

 — И в чём же я вру? — Вскинулся Гарри. Джеймс не может знать, он не может, и всё тут.

 — Тебя ведь никто никуда не отправлял. Разве что ты сам, и то случайно. Ты же салага. Да, это все объясняет, Хогвартс ещё не закончил, трансгрессировать даже не умеешь. Потому и выбрал Ночной Рыцарь. Ты, не подсказывай, дай угадаю, напортачил с СОВ, вот и влип. А теперь боишься признаться, иначе заставят вернуться домой и что-нибудь выучить. Салага, как я и сказал.

У Гарри внутри все заклокотало, так это было несправедливо.

 — Это я-то салага? Или у тебя дурная привычка с самим собой разговаривать? Джеймс Поттер, легендарный Сохатый уже на пятом курсе ставший анимагом. Герой войны, про которого мне все уши прожужжали толком не знает как палочку в руках удержать. Как ты жив-то до сих пор? А я знаю. Школьные драки четверо против одного, вот весь твой опыт. Кто же тебя в настоящий бой-то пустит.

Джеймс вскочил на ноги, лицо его потемнело.

 — Знаешь что, салага, ты здесь и так достаточно задержался. Вали-ка ты домой, к мамочке. А мне верни мою жену. С войной мы как-нибудь сами разберёмся, без твоей помощи.

 — Сохатый, — позвал Сириус.

Гарри шагнул навстречу Джеймсу.

 — К мамочке, как ты выразился, я вернуться не могу. Вы так хорошо с войной разобрались, что она мертва. Как и отец, и вообще все.

 — Джеймс, — снова Сириус.

 — Так бы и сказал, что контрзаклинание не выучил. — Огрызнулся Джеймс. — А, знаешь, салага…

И он с тихим хлопком исчез. Чтобы тут же появиться у Гарри за спиной и обидно толкнуть его.

 — Магия это не только махание палочкой.

Он снова исчез.

 — Магия — тычек слева.

 — Это ещё — тычек справа.

 — Поттер, мать твою!

 — И Мозги — закончил за него Гарри, ударяя локтем по воздуху слева. И попал прямо Джеймсу в живот. Тот глухо зарычал. — Я не говорил, что быстро учусь?

Гарри развернулся к нему и посмотрел прямо в глаза. Палочка упёрлась Гарри в шею.

 — Ну?

Он отчётливо видел как тяжело дышит Джеймс.

 — Ты не Лили, но ты в её теле. Это единственное, что тебя спасает.

Гарри победно улыбнулся. Он хотел сказать ещё что-то, но тут кто-то схватил его сзади за волосы и столкнул лоб в лоб с Джеймсом.

Они синхронно развернулись к нахалу.

 — Что? — заорали они на Сириуса.

 — То есть, так вы ещё реагируете? У нас гости.

И он с лёгким поклоном пригласил их к окну. В этом уже не было нужды, когда Гарри с Джеймсом перестали орать друг на друга, шаги и голоса с первого этажа стали отчётливо слышны.

Все же они выглянули в окно. За калиткой стоял человек в чёрном балахоне. Его было трудно различить на фоне такого же черного неба, но Гарри это удалось.

 — Сторожит пузырь. В дом прошли пятеро. — пояснил Сириус.

 — Пузырь? Точно не барьер? — удивился Джеймс.

 — Точно. Вот только вдвоём против пятерых нам будет однофигственно.

 — А чем барьер отличается от пузыря? — напомнил о себе Гарри.

Джеймс с Сириусом переглянулись.

 — Салага фишку рубит, но решать тебе, — пожал плечами Сириус, хотя Гарри показалось, что он остался доволен.

 — А пузырь отличается от барьера тем, — начал Джеймс, — что не выпускает на свободу ничего, и мы не сможем позвать на помощь. Но внутри…

Он опять трансгрессировал Гарри за спину.

 — …можно позабавиться. — закончил за него Гарри, поворачиваясь.

Джеймс уже протягивал ему руку.

 — А ты и правда быстро учишься. Как насчёт первого урока трансгресси, салага?

Гарри уверенно принял руку.

P.S.

Джинни зазевалась и поставила большую кляксу у созвездия Лиры. Ну вот, а ведь карта почти закончена. Она смяла негодный чертёж и уже хотела запустить его в мусорку, но остановилась.

Рон, сидевший на её кровати, явно бездельничал, листал книгу, выискивая картинки. Джинни оглянулась на Гермиону. Та обложившись учебниками со всех сторон и заткнув себе уши маггловской музыкой, что-то увлечённо строчила. Даже если в дом сейчас ворвётся Волдеморт, Гермиона этого не заметит.

 — Поттер выходит один на один с Уизли, обманный манёвр и гол!

Джинни плотнее смяла бывший чертёж и запустила им в Рона. Снаряд угодил ему прямо в ухо.

 — Это с чего это ты Поттер? Нигде не слипнется?

Вяло огрызнулся Рон.

 — Ну если будет двое Уизли, непонятно кто кому забил. Да и чем эта фамилия хуже любой другой?

 — Ну ладно, — он поднял импровизированный мяч, — Уизли обходит первого охотника, второго, третьего и атакует Джинни Малфой.

 — Фууу! — От возмущения Джинни даже забыла поймать мяч.

 — А что? Если будет двое Уизли, непонятно кто кому забил. Да и чем эта фамилия хуже любой другой?

 — Лаааадно, — растягивая буквы, произнесла Джинни и запустила мяч обратно в Рона — Уизли пасует Грейнджер.

Рон перехватил мяч.

 — Мужчины фамилий не меняют.

 — Подкаблучники не в счёт.

 — Ну держись, Уизли пасует Филчу!

 — Что? Ах так! — Джинни поймала мяч и уже прицелилась, когда его выдернули из рук.

 — Крам поймала снитч, матч окончен. — Заявила Гермиона, вертя в руках мяч, — Победила сборная Болгарии, проигравшая команда Уизли дружно продолжает делать уроки.

 — Но Гермиона! — В один голос возмутились Рон и Джинни.

Та невозмутимо вернулась на свою кровать и положила мяч рядом с собой.

Джинни смяла ещё один лист и кинула его в Гермиону.

 — Уизли пасует Снейпу.

Мяч угодил прямо Гермионе в лоб. Она недовольно зыркнула на Джинни.

 — Ну же, это весело.

 — Тогда пеняйте на себя, — она схватила мяч и прицелилась.