Энни Леонхарт захлопнула за собой скрипящую дверь, входя внутрь. Густые дождевые облака скрывали полуночную луну. Единственным звуком снаружи было монотонное жужжание тусклых оранжевых фонарей, придававших улице внешнюю схожесть со старыми фотографиями.

Энни была ростом пять футов, обладала прямыми пепельно-русыми волосами, доходившими чуть ниже плеч, а также льдисто-голубыми глазами, смотревшими всегда с одинаково невозмутимым выражением. Она выглядела так, будто только что сошла с экрана, по которому показывали нуар. От роковой женщины сороковых её отличал разве что гардероб. Вместо соблазнительного платья на Энни была чёрная водолазка, чёрные джинсы и даже чёрные перчатки в тон чёрным туфлям. В своём наряде она пугающе походила на тень.

Повернулась и осмотрела комнату. В воздухе витал запах секса. Райнер Браун разместился на потрёпанном кресле, схватившись руками за голову. В последний раз Энни виделась с ним несколько лет назад. Его светлые волосы немного отросли, на щеках была видна щетина, а под глазами — круги от бессонницы. По его сгорбленному телу Энни могла заметить, что он до сих оставался мускулистым — может быть, уже не настолько, как в школе. Стресс и депрессия не щадили никого.

Бертольд Гувер стоял прямо у кровати. Его взгляд был сфокусирован на обнажённом бездыханном теле, частично покрытом синяками. Несмотря на то, что Бертольд был единственным среди трёх — живых и не очень — блондинов, он умудрялся не привлекать к себе внимания.

Холодные глаза Энни также остановились на теле.

— Чёрт, — процедила она сквозь зубы.

— Я не знаю, как это получилось, — пробормотал Райнер, не отрывая ладоней от лица, — мы весело проводили время, а потом… — он чуть ли не плакал от отчаяния.

Энни приблизилась к нему. Льдисто-голубые глаза были наполнены отвращением. Мужчина ростом шесть футов казался сейчас таким маленьким и слабым. Она нахмурилась, думая о том, что когда-то он называл себя лидером их трио, а теперь — трясся как испуганная собачонка. Жалкое зрелище. Маленькие руки крепко схватили его за ворот, заставив поднять голову, а затем ладонь решительно отвесила звонкую пощёчину.

— Соберись, — злобно прошипела Энни, — у нас не так много времени, чтобы тратить его зря.

Райнер кивнул, коснувшись горящей щеки. Четыре года прошло, а Энни практически не изменилась.

Бертольд осмотрел тело. Растрёпанные короткие светлые волосы. Многочисленные синяки, самые длинные из которых находились на шее. Остекленевшие голубые глаза были широко открыты. Из уголка рта стекала струйка крови. Но самым любопытным зрелищем были пальцы, с каждого из которых был сорван ноготь.

— Причина смерти — удушье, но ты хорошенько отделал её до того, как она скончалась.

Бертольд всегда говорил прямо. Его голос был низким и мягким, почти успокаивающим. А поведение, напротив, непоколебимым — он был как дерево, что раскачивается на ветру, но никогда не припадёт к земле. А ещё он был самым высоким из их компании. Этакий флегматичный гигант, всегда оказывающийся меж двух огней, которые постоянно и импульсивно ссорятся друг с другом.

— Я ненадолго потерял контроль, — Райнер уставился пустым взглядом на кровать.

Энни с раздражением потёрла виски. Какого чёрта она влезла во всё это? Ещё в школьные годы Райнер имел склонность доставлять неприятности, а им с Бертольдом приходилось разгребать последствия. Для всех остальных он был образцовым учеником, по успеваемости даже находился на втором месте и одновременно являлся самым популярным парнем в школе (никто не травил его за хорошие оценки, поскольку трудно называть ботаником и зубрилой шестифутового здоровяка). Однако Энни и Бертольд знали, какая правда скрывалась за всем этим. Только сейчас для этой правды было не время и не место.

— И кем она была?

— Проституткой, которую я снял около дерьмового бара. Имени узнать не успел.

Энни наклонилась к маленькой мусорной корзине. Карандашом достала использованный презерватив.

— Твой?

Райнер кивнул. По крайней мере, ему хватило ума предохраняться.

Снаружи послышался шелест шин. Завсегдатаи баров и клубов начинали заполнять мотель. Выносить тело через общий коридор было слишком рискованно. Обычно за планы отвечал Райнер, но его недееспособность вынудила Энни взять инициативу в свои руки.

Она оглядела комнату, пока её взгляд снова не упал на кровать.

— Сними матрас, — скомандовала она.

Райнер и Бертольд подчинились. Райнер попытался не касаться трупа. Одно неловкое движение, и неестественно вывернутое колено задело его подбородок, едва не заставив в ужасе уронить матрас.

Энни закатила глаза на его трусость. Без промедления закатала рукава водолазки и вытащила складной нож, после чего прорезала ткань матраса.

— Засунь её туда, — указала на прорезь. Увидев колебания Райнера, добавила, — и побыстрее, пока не наступило трупное окоченение.

— Как, по-твоему, у меня получится запихать её тело в эту маленькую дырочку?! — с раздражение отозвался Райнер.

— Без понятия. Вероятно, так же, как ты пихал свой член в её маленькую дырочку, прежде чем грохнуть.

Райнер взглянул на неё, восприняв это как комплимент своему размеру, даже если слова прозвучали чересчур снисходительно. Энни всегда общалась в таком тоне, а он впервые получил от неё комплимент за многие годы. Правда, она, похоже, не обратила внимания на его сияющую физиономию.

Закрыв глаза и медленно вдохнув застоявшийся воздух, Райнер заставил себя сконцентрироваться и не без чувства отвращения начал погружать обнажённое изувеченное тело внутрь матраса.

Энни мысленно скривилась от грохота. Так обычно гремят дети, с силой втискивающие квадратную фигурку в круглое отверстие. Только сейчас вместо стука пластика или дерева ломались кости и рвалась кожа, а также периодически раздавалось ворчание Райнера, буквально сминающего труп. По позвоночнику Энни пробежала дрожь, пока она наблюдала за тем, с каким равнодушием он работал. От прежнего испуга не осталось и следа. В его голове будто щёлкнул переключатель, как в тот раз в школе.

Бертольд тоже это заметил и промолчал, не скрывая разочарованного выражения на лице.

— Ладно, хватит, — наконец произнесла Энни, останавливая жестокие действия, — иначе она тут вообще на куски развалится.

Брови Райнера нахмурились, а сам он словно очнулся от транса. Посмотрел на свои руки, затем на матрас.

— Теперь верни матрас на кровать, и уходим отсюда.

— Энни…

Не теряя времени, она собрала вещи проститутки.

— Я разберусь с камерами наблюдения. Ты — со всем остальным. Встретимся у моей машины через двадцать минут, — с этими словами она выскользнула из комнаты.

Райнер потёр подбородок и посмотрел на Бертольда.

— Я должен вернуть ключи от номера. Отвлеку чувака на ресепшене, а ты в регистрационной книге заменишь имена. Доверяю это дело тебе, потому что в вопросе подделок ты спец.

Бертольд кивнул и направился к двери. Райнер последовал за ним.

«Меня не отпускает ощущение дежавю. Словно мы уже занимались подобным раньше», — размышлял Райнер, и его губы скривились в улыбке, когда он вспоминал старые добрые времена. Их троица училась в школе на Парадизе, среди элдийцев, и при этом умудрилась добиться высокого положения в классе. На Райнера равнялись многие подростки, Бертольд заслужил репутацию дружелюбного и добродушного человека, который легко заводит друзей. Их популярность среди сверстников быстро росла. Энни на публике держалась от них с Бертольдом в стороне и позиционировала себя как одиночку, однако при этом частенько присоединялась к ним после уроков.

— Я очень скучаю по тем дням, Берт, — пробормотал Райнер, — когда мы учились в школе и беспокоились только о том, чтобы нас не спалили.

Бертольд нахмурился.

— Я в шоке от того, что ты способен ностальгически улыбаться в такие моменты.

— Мы очень давно не собирались втроём.

Бертольд бросил на него тревожный взгляд.

— С тех пор многое изменилось, Райнер. Что-то шло по плану, а что-то — как сегодня — не особо. Иногда жизнь может здорово помотать человека. Смирись с этим. Думать о прошлом бессмысленно, когда у тебя нет будущего, — горько отозвался он.

Райнер сердито посмотрел на друга.

— Ты имеешь в виду свои неудавшиеся отношения с Энни? Ты ведь собирался пригласить её на свидание после окончания школы? А она внезапно исчезла, — положил руку на его плечо, — но сейчас-то вернулась. Спустя четыре года, но вы можете начать всё заново.

Бертольд покачал головой, одарив Райнера печальной улыбкой.

***

Заметив серебристый двухдверный седан под яркой неоновой вывеской мотеля «Мария», Райнер уверенно зашагал по полупустой парковке. Энни сидела на месте водителя, зажав сигарету в зубах.

Регистрационную книгу оказалось на удивление легко украсть. Мужчина с ресепшена практически задремал, когда Райнер обратился к нему, намереваясь вернуть ключи. У него не было компьютера с базой данных, поэтому всё традиционно фиксировалось ручкой на бумаге. Воспользовавшись ловкостью рук, Бертольд быстро провёл необходимые манипуляции с записями в книге.

— Здесь ужасно устаревшие технологии, — произнесла Энни, — рабочей оказалась только одна камера за кассой. Остальные, — она указала сигаретой на маленькие цилиндрические купола, разбросанные по потолкам открытых коридоров здания, — даже не подключены и существуют чисто в качестве украшений, — сделала короткую затяжку, — я уничтожила записи того, как ты входишь и выходишь из мотеля.

— Ну, не зря он самый дешёвый в округе, — с усмешкой отозвался Райнер. Энни искоса посмотрела на него, не разделяя радости, — в любом случае, спасибо, — робко добавил он.

Затем, заметив маску на заднем сиденье, пошутил:

— Кстати, до того, как я позвонил, ты планировала ограбить банк?

Не обращая внимания на это, Энни задала вопрос:

— Есть идеи, как будем от всего избавляться? — она имела в виду вещи проститутки, брошенные к маске.

— Можем сжечь в одном местечке за городом. Как насчёт того, чтобы завтра пообедать вместе, а потом поехать туда? Я угощаю, — его губы искривились в ухмылке. Кажется, он придумал, как свести двух своих друзей.

— Естественно. После сегодняшнего ты мне должен.

— Тогда договорились, — он сел в свой внедорожник, и они разделились.