Весь вчерашний день Райнер провёл в подавленном состоянии из-за похмелья. Единственным утешением оказался шоколадно-малиновый десерт, посыпанный сахарной пудрой и золотистыми хлопьями, который ожидал его в холодильнике. Стерев ложкой карамельную надпись «С годовщиной!», Райнер нетерпеливо набросился на десерт, намереваясь поглотить его одним огромным куском, как вдруг будто из ниоткуда вынырнула Энни и первой попробовала кулинарный шедевр. В её глазах сверкали озорные искорки с примесью злорадства.

На следующее утро состояние Райнера вернулось в норму. Он широко улыбнулся Энни, как только она вошла в квартиру после утренней пробежки.

— Готова к собеседованию? — спросил он, завтракая хлопьями.

Ничего не ответив, Энни устроилась на диване рядом с ним и отняла у него ложку. Затем забрала чашку и залпом выпила кофе.

— Не обязательно хватать мою. На кухне есть другие.

Энни вновь проигнорировала его и направилась в душ. По правде говоря, она безумно переживала. Это было её первое собеседование. Райнер много чего советовал ей и даже помог составить резюме. Энни ценила его помощь, но собственная гордость вкупе с упрямством не позволяли ей ответить ему благодарностью.

Решив оставить волосы распущенными, она застегнула блузку, приобретённую в торговом центре. Райнер уже ждал её у двери, в нетерпении постукивая ногой.

Он настоял на том, чтобы ехать на его машине, поскольку на работе ему было выделено специальное парковочное место.

Энни уставилась на двухэтажное здание из белого кирпича и бетона без окон, имеющее ироничное название «Хаусфрау»*. Прямоугольная крыша опиралась на колонны в ионийском стиле, что добавляло зданию своеобразного величия.

Райнер жестом пригласил Энни следовать за ним через дверь запасного выхода. Он приветствовал всех, кого они встречали по пути, и получал уважительные приветствия в ответ. Энни чувствовала на себе заинтересованные взгляды, но спокойно-стервозное выражение на её лице отпугивало любого, кто хотел бы приблизиться к ней. Как только они свернули за угол, до ушей Энни донеслась чужая возня вперемешку со сплетнями, озвученными шёпотом. Эти идиоты даже не подозревали, с какой громкостью их крысиные шепотки отражаются от цементных стен. Закатив глаза, она посмотрела на ухмыляющегося Райнера.

— Мне кажется, или он впервые выглядит таким счастливым? — было последнее, что она услышала, прежде чем пройти дальше по коридору.

Интерьер здания был намного красочнее и безвкуснее по сравнению с внешним минимализмом. Бордово-фиолетовые стены были покрыты черно-золотой отделкой под мрамор. Лучи света располагались на большом расстоянии друг от друга, создавая тошнотворный стробоскопический эффект**. Через каждые несколько шагов можно было наткнуться на столик с миской чего-то, похожего на леденцы, и кривоватой формы зеркало над ним. Композицию всегда сопровождала высокая пальма в чёрном горшке.

Миновав очередной поворот, Энни задумалась о лабиринте и почувствовала себя немного растерянной. Внезапно Райнер остановился перед тёмно-бордовыми двойными дверями с золотыми ручками, в которые постучал, придерживаясь определённого ритма.

Энни понятия не имела, было ли это случайностью или секретным кодом.

Двери распахнулись, и Энни увидела улыбающегося полноватого мужчину с зачёсанными назад рыжеватыми волосами. Он сидел за гигантским столом из красного дерева, который стоял на персидском ковре. На вид мужчине было около тридцати, и одет он был как гендиректор из «Силиконовой долины» — в джинсы, рубашку и расстёгнутый пиджак. Казалось, его образ совершенно не сочетался с местным окружением.

— Райнер, дружище! — воскликнул он, прежде чем заметил Энни, стоящую чуть позади. И тут же протянул ей руку. — Флегель Ривз.

— Энни Леонхарт, — немного подумав, она протянула было руку в ответ, но он отстранился.

— Тормозишь! — рассмеялся Ривз над собственной шуткой. Затем сжал ладонь в кулак. — Мы тут здороваемся чуточку по-другому, — он вытянул кулак, однако Энни осталась неподвижной. Теперь она поняла, почему Райнер поладил с этим типом.

Вспомнив о присутствии Райнера, она повернула голову и увидела его, прислонившегося к стене со скрещенными на груди руками. Она не ожидала, что он решит остаться в кабинете и проконтролировать её собеседование. Как папаша на родительском собрании.

Кабинет оказался просторным, однако избыток вещей в нём создавал ощущение тесноты. Если не считать стола, кабинет походил скорее на игровую комнату. Вдоль стен были расставлены автоматы, в том числе для скибола, а также специальный коврик для танцев, втиснутый в угол. Не укрылся от её взора и богатый винный бар.

Флегель жестом пригласил её присесть. Порылся в ящике стола в поисках ручки и папки с резюме Энни. Должно быть, об этом заранее позаботился Райнер. Пробежавшись скучающим взглядом по документам, Флегель пробубнил:

— Почему ты решила устроиться в «Хаусфрау»?

— Деньги нужны, — Энни пожала плечами, буквально почувствовав напряжение Райнера у себя за спиной. — Надеюсь, вы не ждали ответа наподобие: «мне понравилась вульгарная обстановка и такая же атмосфера».

— Слушай, сестрица, — ответил Ривз. — Будь моя воля, я никогда не стал бы так уродовать это здание.

Энни закатила глаза, решив не зацикливаться на «сестрице». Затем немного отвлеклась на баскетбольную сетку, висевшую на стене позади Флегеля, прямо над его нелепым портретом в полный рост. Нарисованный взгляд был направлен на неё сверху вниз и прямо-таки излучал хищный настрой, отлично подходивший самому Ривзу.

Собеседование длилось несколько минут, сопровождаемое стандартными вопросами; изредка Флегель делал пометки в блокноте.

Он с интересом перевернул папку с резюме, как будто ожидал увидеть что-то на задней стороне.

— Ты согласна работать с пятницы по воскресенье, я правильно понимаю?

— Если получится. Мои возможности весьма ограничены.

— Объясни, — потребовал Флегель, откладывая блокнот. Оказалось, он успел переписать туда чуть ли не всё её резюме. А ещё нарисовал фигурку верхом на динозавре и женский торс в очень пикантных подробностях.

«Интересно, можно написать заявление о домогательствах на рабочем месте до принятия на работу?» — подумала Энни, испытывая отвращение к Ривзу. Очень жаль, что она не могла отказаться и просто уйти. «Пусть только попробует, я сломаю ему челюсть так, что жрать он будет до конца своих дней через трубочку».

— Я недавно вышла из тюрьмы. Меня арестовали на нападение на копа, — прямо сказала она, надеясь, что будущий работодатель поймёт её намёк.

Флегель кивнул, задумчиво потирая пальцами круглый подбородок.

— Знаешь, я люблю в меру горячих и дерзких. Правда, болтаешь многовато, но некоторым парням такое даже нравится.

Райнер солгал ей? Что это за работа на самом деле? Энни скрестила руки на груди, изо всех сил стараясь терпеть пристальный взгляд Флегеля, едва ли видевшего в ней нечто большее, чем кусок мяса.

Как только она собиралась выразить сомнения, он задал вопрос:

— В баре работала когда-нибудь?

— Нет.

И прежде чем кто-либо из них успел продолжить, на плечи Энни легли большие тёплые ладони Райнера.

— Слушай, она быстро всему научится, — произнёс он. — Нехватку знаний восполняет усердием, — отчасти это было правдой. — Поверь, просто так я не привёл бы её сюда.

Флегель посмотрел на Райнера, затем на Энни, потом снова на Райнера и с пониманием усмехнулся.

— Дружище, так ты с ней… Ну, того самого… Вот зачем тебе понадобился выходной на этой неделе, — Флегель выдержал паузу, его рука взметнулась вверх. — Дай пять, чувак. — Райнер ответил на его жест.

Энни в замешательстве наблюдала за происходящим. Похоже, подобный юмор был ей чужд.

Флегель поднялся со своего места.

— То есть, она настолько хороша, да? — спросил он, не сводя взгляда с Энни. Облизнул нижнюю губу и подмигнул Райнеру. — Наверное, я мог бы довериться вкусу своего лучшего сотрудника. Обещаю подумать. А сейчас прошу извинить, — он бросил взгляд на собственный телефон, — у меня кое-какие дела. — Быстрым шагом покинув кабинет, он оставил Райнера и Энни наедине.

После такого она бы искренне обрадовалась отказу в предоставлении работы. Уж лучше устроиться посудомойкой в дешёвую китайскую забегаловку, чем регулярно лицезреть этого самоуверенного уродца.

Райнер, видимо, придерживался другой точки зрения.

— По-моему, всё прошло хорошо.

Если это собеседование можно было охарактеризовать как «хорошее», то Энни и представить не могла, как в таком случае проходит плохое.

Чтобы скоротать время в ожидании решения Флегеля, Райнер провёл для неё небольшую экскурсию по заведению. Персонал начнёт подготовку к открытию только через несколько часов: клуб работал после восьми вечера с понедельника по четверг и после девяти в пятницу и по выходным. От внимательного взора Энни не укрылось странное расположение нескольких дверей чуть дальше по коридору. Судя по приличному расстоянию между ними, за каждой из этих дверей скрывалось немалых размеров помещение. Возможно, это были комнаты для переговоров, и снаружи за ними велось усиленное наблюдение в виде камер в углу и у каждой двери. Помимо развлечений здесь определённо происходило что-то ещё.

Наконец они покинули лабиринт, выйдя через небольшую ничем не примечательную дверь. За ней открывался другой коридор, намного просторнее и окрашенный в ярко-синий оттенок. Обернувшись, Энни увидела, что дверь позади была спроектирована как настенная панель, скрытая среди прочих.

Интерьер здешней комнаты явно рассчитывался на вкусы влиятельных лиц. Небольшая пристройка в виде балкончика наверху, внизу — платформа для выступления приглашённого диджея. Крутящийся диско-шар заливал помещение синими, белыми и серыми лучами. В каждом углу по колонке. Стеклянными стенами отделялись зоны для персон особой важности. Можно было заметить несколько барных стоек, в том числе одну наверху. В дальней части располагались туалеты, в которых было принято делать селфи. А ещё охрана. Повсюду.

Райнер указал на ближайший ко входу бар и сообщил Энни, что, если её примут, она будет работать там. Скромных размеров вестибюль с гардеробом отделял эту часть от главного входа.

— Ну, как тебе? — с ухмылкой спросил он, прекрасно зная по выражению лица Энни, что сумел произвести впечатление.

— Находиться тут приятнее, чем в предыдущем лабиринте, — она держалась хладнокровно и взглядом скользила по окружению. Затем вспомнила:

— Но я же ничего не знаю о приготовлении напитков!

— Кто-нибудь тебя научит. Возможно, это буду я, — Райнер потрепал её по щеке, рассмеявшись. Энни оттолкнула его руку. — В любом случае, сюда не за напитками приходят, — добавил он.

Энни вытащила сигарету и уже щёлкнула серебристой зажигалкой, когда Райнер остановил её.

— Курить запрещено, — объяснил он, указывая на разбрызгиватели сверху.

Цокнув языком и бросив на Райнера взгляд, полный раздражения, Энни убрала сигарету обратно в пачку. Он выудил леденец из вазочки на стойке и протянул ей. Она уже собиралась спросить, что это он задумал, когда кто-то вылетел из-за двери.

— Не дайте ему уйти! — послышался крик за стеной.

Райнер тут же бросился к мужчине и попытался схватить его, однако незнакомец, будучи тощим и быстрым, ловко увернулся. После чего бросился к Энни, чей небольшой рост внушил ложную уверенность в том, что она будет лёгкой целью. Вцепившись в неё, он приставил дуло пистолета ей к виску.

Из-за двери выскочил тучный пожилой мужчина. Практически лысый, облачённый в костюм тёмно-серого цвета и розовую рубашку, которая сочеталась с платком в нагрудном кармане, он походил на главу мафии. И в окружающей обстановке смотрелся куда лучше того же Флегеля, маячившего у него за спиной. На шее мужчины виднелся длинный шрам.

— Назад! — закричал захватчик. — Или прострелю этой шлюхе башку!

Энни закатила глаза. Обменялась взглядами с Райнером, паническое выражение лица которого сменилось лёгкой ухмылкой, стоило ему заметить её спокойствие.

Без колебаний она нанесла удар мужчине по лодыжке, одновременно выворачивая его руку, державшую оружие. Мгновение, и мужчина оказался прижатым к полу. Приблизившись, Райнер опустил ногу ему на шею, удерживая на месте.

— А я говорил, что она хороша, — произнёс он и похлопал Энни по спине в знак одобрения. На этот раз она не была против подобного рода похвалы.

— Папа, это она приходила на собеседование. Она нам отлично подходит, — с воодушевлением добавил Флегель.

Димо Ривз, чья финансовая империя охватила весь Парадиз, задумчиво потёр подбородок. Он был явно впечатлён демонстрацией боевых навыков Энни, однако не успел произнести ни слова, как рядом с ним, будто бы из ниоткуда, появился молодой человек и что-то прошептал на ухо. Уголки губ Димо, приподнятые в улыбке, тут же опустились.

— Ты, безусловно, одарённая особа, но я не намерен нанимать поджигательницу.

Внутри Энни всё похолодело, она вмиг помрачнела.

— Что? — процедила она.

— Ты меня слышала, — голос Димо прогремел на всё помещение. — Нам стало известно о том, что ты получила тюремный срок за поджог. И, что гораздо хуже, скрыла от нас этот немаловажный факт.

Глаза Райнера расширились, он казался совершенно ошеломлённым.

— Это какая-то ошибка…

Убрав ногу с шеи захватчика, он оставил того подошедшим коллегам из охраны.

— Меня закрыли за избиение, — произнесла Энни, сверкая испепеляющим взглядом.

— Хочешь сказать, мой сотрудник донёс неверную информацию? — продолжал настаивать на своём Димо. Он очевидно предпочитал занимать доминирующую позицию в разговоре, не допуская возражений. Энни мыслями вернулась в детство, когда отец отчитывал её за то, чего она не совершала.

— Да, но вы, конечно, мне не поверите.

Развернувшись, она направилась в гардеробную за своей курткой. Райнер бросился за ней.

— Ты куда? — он взволнованно нахмурился.

Энни обернулась с зажатой между губами сигаретой.

— Здесь стало душно. Я ухожу. Не позволю какому-то левому типу осуждать меня.

Не дождавшись ответа, она вышла за дверь и закурила. Перешла на другую сторону улицы, свернула в соседний квартал и только тогда набрала номер подушечкой большого пальца.

Пара гудков, и ей, наконец, ответили.

— Мне срочно нужны дальнейшие указания.