На город опускается тьма - бывшая лучшая подруга, верная и преданная до чертиков, скрывающая под собою все грехи. Лиза хваталась за нее, как за последний шанс на спасение, единственного близкого, ведь раньше у нее никого и не было. Одна одинешенька в этом холодном, мертвом, безразличном городе, согреваемая только собственными ладошками, обхватывающими хрупкие плечи. Бродила по мокрым улочкам, утирала дорожки от слез и пыталась забыть про все отпечатки чужих мерзких рук на своей коже. Одинокая, потерянная, никому не нужная девочка, рыдающая под всполохами ядовито-кислотного неона. И хотелось тогда одного: просто сдохнуть. Но в невероятном противоречии Лиза судорожно продолжала цепляться за жизнь. Выгрызала зубами каждую лишнюю долю секунды на существование: особенно в ту ночь.
Хотелось бы претенциозно предположить, что все это было пережито только для этой встречи.
Ради того, чтобы после долгих уговоров медленно, шаг за шагом прийти с Сашей под локоть в кино. Ради того, чтобы весь сеанс смотреть не на экран, а на восторженное, почти детское выражение лица. Ради того, чтобы наконец-то начать чувствовать что-то теплое, нежное, мягко бьющееся прямо под кожей. Игра стоила свеч, (хотя вновь проживать ужас той апрельской ночи она бы не хотела). Лиза с самого начала была готова к трудностям. Молча слушала, пока Саша, сидящий за рулем нового автомобиля, в отчаянной последней попытке пытался отговорить ее. Подбадривала его, пока тот тихо бормотал про неловкость и стыд, когда она вела его за руку. Ничего не ждала взамен, все поступки совершая от чистого сердца, впервые в жизни делая что-то не для себя. И она вовсе не ожидала почувствовать чужую ладонь поверх собственной. Саша не давил, и вообще создавалось ощущение, будто это случайность. Лиза вновь взглянула на него, но он все так же завороженно смотрел на экран, почти не моргая. Внутри тут же вспорхнули пресловутые бабочки, побудившие руку повернуть и своими пальцами с чужими сплестись.
Саша действительно, как мальчишка. Он совсем еще пацан, если так подумать. Трогательный ребенок, запертый с самого своего рождения в переломанном теле. И до сих пор не вырос, не очерствел и не испортился, несмотря на жестокую и несправедливую жизнь. Лизе с самого начала стало жаль его: такого хорошего, доброго и непосредственного, лишенного простых радостей жизни, прикованного к машине, как к инвалидной коляске. А потом оказалось, что в нем столько чистого, искреннего и светлого, что Лиза просто не смогла не влюбиться.
Хотелось, конечно, все отрицать, но по ней и так все, абсолютно все видно. Как видно и по Саше, провожающим ее долгими тоскливыми взглядами. Смотрит на нее преданно, как никем не любимая дворняга, жаждущая ласки. Лиза хорошо знает этот взгляд: сама ведь так же смотрела, сама ведь такая же. И до сих пор смотрит именно так на него.
Лиза впервые попала домой к Саше еще после драки на заброшенной парковке. Стояла на пороге дрожащая, покрытая грязью, пылью и липким потом. Она пыталась не смотреть на собственные сбитые в кровь колени, не трогать подсохшие рубцы на коже. Растерянная, в полудреме Лиза позволила себя усадить на диван. Сидела, медленно моргая и борясь со сном из последних сил, пока Саша ковылял из комнаты в комнату, зажимая рану на боку. Кроме этого она ничего и не запомнила: шок и усталость все смазали в одну мутную картинку.
Только спустя несколько месяцев она вновь оказывается на пороге чужого жилища. Это происходит после их первого похода в кино - оба втайне надеются, что не последнего. Лиза украдкой рассматривает небольшую квартиру, и почти не удивляется пустоте, отсутствию ярких цветов и света. Саша как будто бы даже здесь не добирает: всю жизнь живет на отшибе, лишенный общества друзей, крепкой и настоящей любви. И отчего-то хочется дать ему все, что только может. Жаль, что у самой Лизы ничего почти за душой то и нет.
Стоит ей оказаться на пороге, как он торопливо хромает в сторону кухни, кофе торопится заварить и выглядит таким очаровательным. До щемящей груди милым - такого только обнимать и бережно целовать хочется. Лиза, к счастью, умеет себя в руках держать, пожалуй, только поэтому и не бросается на чужую шею.
- Сахар добавить? - бодро спрашивает Саша (почти кричит) с кухни.
Лиза неторопливо в комнату небольшую заходит: в темноте ночи кажется серовато-зеленой, чрезмерно мрачной. Ухмыляется тихо, проскальзывая за чужую спину, и тихо говорит:
- Я и так сладкая.
Саша фыркает смешливо, плечи его от этого мелко сотрясаются, а на лице очаровательные ямочки появляются. Лиза рядом замирает с легкой полуулыбкой на губах и смотрит прямо в глаза. Это не вызов, не проверка (на самом деле она сама еще не понимает чего хочет добиться). Ей просто наконец-то хорошо, тепло и комфортно с другим человеком. Она ведь не врала, когда говорила, что у нее никого нет.
Они оба потерянные одиночки в этом огромном мегаполисе, чудом нашедшие друг друга.
- Неужели? - весело уточняет Саша, постепенно тушуясь, и яркую искреннюю улыбку сменяет на смущенную.
- Ну ты проверь, - Лиза говорит все не всерьез, плечами жмет, а сама видит, как он окончательно теряется.
Саша растерянно глазами хлопает, на нее смотрит с сомнением и такой неуверенностью, будто она вот-вот пнет его, как нашкодившего кота. А она терпеливо ждет, взгляда своего не отводит от чужих огромных глаз, и чуть заметно голову назад отклоняет, открывая вид на шею. Пагубные привычки все сводить к игре никак не покинут ее.
Она забывает, что Саша тоже умеет удивлять, так же хорошо, как и делать всякие глупости. И не замечает, как тот сокращает расстояние между ними, своими губами ловя чужой вздох. Саша даже целуется, как мальчишка. Своими губами коротко к чужим прижимается, выдыхает шумно, словно отпускает наконец себя, и отстраняется. Он носом по коже нежной, бархатистой ведет, совершенно не боясь в косметике перемазаться. Ему вообще будто бы все равно. Лиза аккуратно руками его спину обхватывает, по ткани легкой футболки скользя. Глаза прикрывает, чувствуя дрожащую ладонь на своей пояснице. Будь он очередным клиентом, она включила бы кокетку, начала играться, заставила бы себя прошептать: "Смелее". Но ничего этого не делает. Вместо всего перечисленного мягко обнимает Сашу, который в ответ ее к себе прижимает. Так тепло и легко становится, что хочется так и замереть в этом моменте с чувством абсолютной защищенности.
И почему то именно в это мгновение ей кажется, что все с ними будет хорошо.