Сюэ Ян искренне рад, что необходимость нестись на всех парах обратно в город И отпала. С его буйной фантазией и крайне щедрым на едкие замечания мечом он бы себя так успел накрутить за время пути, что это можно было бы приравнять к величайшему акту самоистязания. С такими мыслями надо не в похоронный дом влетать, а в ближайшую общину блаженных — то ли резать их, чтоб душу отвести, то ли в их ряды вступать… Даже подумать страшно!
А сейчас Сюэ Яну совсем не страшно. Да, даочжана перекосило, словно он дерьма вперемешку с уксусом навернул, но не в таких уж он растрепанных чувствах. Будь он по-настоящему выбит из колеи, то уже бы мечом махал, причем, скорее всего, не в сторону Сюэ Яна, а в свою. Сун Цзыченя с Фусюэ наперевес тоже не видать, разве что под тахту втиснулся — значит, все-таки разошлись… Но это не точно.
— А-Цин, — со вздохом начинает Сяо Синчэнь, — тебя не затруднит…
— Пойти погулять? — кисло заканчивает за него девчонка.
Понятное дело, не хочет пропускать все веселье. Когда еще можно будет безнаказанно позлорадствовать над Сюэ Яном, которому явно сейчас достанется за глупый бессмысленный побег? Бить его никто не станет — к великому сожалению А-Цин, — но ничего хорошего он не услышит, раз уж пытаются избавиться от свидетелей. А значит — уходить очень уж не хочется!
Сюэ Ян тоже не шибко желает, чтобы Слепышка отчаливала из поля зрения. Ему-то, может и не страшно, но как живой щит девку использовать можно. При ней даочжан не позволит себе сделать чего-то… необдуманное. И вообще, всегда можно свалить всю вину на А-Цин! Мол, это ей приспичило сбежать среди ночи, а Сюэ Яну, ничего не оставалось, кроме как составить ей компанию — мало ли что… Ну а что так далеко занесло и все так удачно совпало с появлением неуважаемого господина Суна… Ай, да не все ли равно?
— Да мы же только пришли! — восклицает Сюэ Ян с наигранным смешком, кладя руку ей на плечо, вынуждая остаться на месте. — Чего ее гнать-то?
Она крупно вздрагивает от неожиданности и поворачивает голову. На ее лице закономерное изумление: с чего это такая трогательная забота? Спору нет, ее безобразно разбаловали за последние пару дней — яблочные кролики по первому требованию и рядом не стояли с той роскошью, что она получила, — но это уже слишком! Тут кроется какой-то подвох! А у Сюэ Яна подвохи всегда паршивые…
— Я все-таки пойду, — потратив несколько томительных мгновений на обдумывание всех возможных перспектив, заявляет А-Цин, ловко выворачиваясь из хватки и отскакивая на шаг назад, в дверной проем. И на прощание бросает: — Даочжан, ты на него сильно не ругайся — он наверняка головой часто в детстве падал, потому такой дурак вырос.
Сюэ Ян даже не знает, ему сейчас слезу от умиления пустить или рвануть вслед, чтобы устроить падение головой нахальной девчонке, чтобы хоть одно слово из ее речи стало правдой. Предательница! Впрочем, чего от нее еще ожидать — она всегда в итоге выбирает сторону Сяо Синчэня, чем ее ни подкупай. И… Она что, умудрилась еще и кошелек с пояса стащить? Ох, ну сейчас кто-то отхватит!
— Закрой дверь и сядь, будь добр, — устало говорит даочжан, тем самым спасая А-Цин от немедленной расправы. Он приглашающе хлопает рядом с собой по грубому гостиничному покрывалу.
Сюэ Ян с беззвучным стоном закатывает глаза, но просьбу исполняет. Хрен с ней, со Слепышкой. Денег в мешочке все равно уже почти не осталось, так что если она за время своей прогулки пополнит запасы из карманов прохожих, будет даже толк. А коли ее кто за ухо приведет, поймав на горячем, то пускай Сяо Синчэнь за это отвечает — сам отправил!
— А говорил, что не побежишь за мной, — с больше надтреснутым, нежели ехидным смешком замечает Сюэ Ян, устраиваясь рядом. В мыслях проносится желание положить голову на чужое теплое плечо, но быстро подавляется. Вообще-то, он все еще очень обижен, даже если не может найти точную причину.
— Я просто трезво оценивал свои возможности преследовать тебя в одиночку, — спокойно отвечает даочжан. Уголок его губ приподнимается в чуть виноватой улыбке. — Однако Цзычень не отказал мне в помощи, и поэтому я довольно быстро тебя разыскал, хотя это и заняло больше времени, чем мне бы хотелось.
Сюэ Ян мгновенно напрягается от чувства накатившей тревоги. Взгляд мечется по каморке, устремляется к окну в ожидании заметить враждебный силуэт сквозь замызганную бумагу. Где этот ублюдок, как скоро он даст о себе знать? Пальцы сами собой сжимаются на рукояти меча, хотя не то чтобы много толку им размахивать в маленьком помещении против как минимум одного гребанного даоса.
— А-Ян, не нужно. Его здесь нет и не будет, — почувствовав рядом с собой движение, говорит Сяо Синчэнь, безошибочно перехватывая Сюэ Яна за запястье.
«Он не врет», — коротко сообщает Цзянцзай.
«Это тебе Шуанхуа уже доложить успел? Какие вы шустрые голубки, аж завидно!» — мысленно отзывается Сюэ Ян с почти искренним восторгом.
Он бы мог еще немножко поглумиться, благо наконец повод появился, но принимает решение отложить это до более удобного случая. В конце концов, услышанная информация его слегка успокоила, и можно выдохнуть — прямо сейчас его за задницу никто хватать не намерен. В плохом смысле этого слова, разумеется, а в хорошем — Сюэ Ян очень даже не против! Как только прояснит несколько вопросов, что мучили его все это время.
— И где же он в таком случае? — спрашивает он. — Любезно провел тебя за ручку и раскланялся? — и, не сдержавшись, фыркает оттого, насколько это невероятно прозвучало.
— Ну… — тянет Сяо Синчэнь. И с легким смешком говорит: — Если в общих чертах, то примерно так и было.
— Да ладно?! Как так вышло?
Даочжан молчит довольно долго, задумчиво поглаживая пальцами руку Сюэ Яна, которую так и не выпустил (а тот и не особо стремился вырываться). По его лицу нельзя сказать, приносят ли ему удовольствие эти мысли — улыбка есть, но будто вымученная.
— Я не знаю, что именно ты себе успел придумать про Цзыченя, но как бы там ни было… Он честный человек высокой морали, а также он долго был и, смею надеяться, до сих пор является моим другом. Неужели ты думаешь, что я не смог найти нужных слов, чтобы с ним правильно объясниться?
— В прошлый раз, помнится, ты с ним дообъяснялся до того, что тебе дали пинка, как старой надоевшей псине, отчего ты пошел вслепую бродить по свету в поисках способа, как себя половчей прикончить.
Возможно, Сюэ Яну не стоило этого говорить, но промолчать было просто невозможно. Может, он нихрена не смыслит в даосской чуши, но про дружбу кое-что знает. Многие сказали бы, что Яо от него тоже избавился, как от мусора, однако будь это так, то Верховный Заклинатель стал бы первой целью для мести вместо Сяо Синчэня.
— В таком случае почему же ты сам меня оставил, если не видел иного исхода?
Сюэ Ян невольно отшатывается, хватая ртом воздух, словно это ему должно помочь найти подходящий ответ. Он совершенно не ожидал нападки такого рода от даочжана — так прямо в лоб и, что самое отвратительное, отчасти справедливой. Но если тот ждет извинений, то обратился за ними не к тому человеку! Забыл, что ли, с кем связался…
— А мы с тобой не друзья, — наконец выплевывает он.
— Ты прав, — соглашается Сяо Синчэнь бесцветным голосом, продолжая растягивать губы в уже откровенно пугающем подобии улыбки. — Ты всего лишь попросил пойти с тобой в храм, а я согласился. Это же совсем не накладывает никаких обязательств, в отличие от дружбы.
А вот это вообще удар ниже пояса! Когда это даочжан язвить научился? Заразное, что ли? Или это на него общество дорогого приятеля так подействовало? Просто слов не находится… Кроме глупых детских восклицаний:
— Вообще-то, ты мне проиграл поход в храм, да и кланялся ты хрен знает кому, так что это не считается!
«Может, мелкая рыбешка права, и ты и впрямь головой падал?» — даже Цзянцзай считает хозяина жалким. Отвратительно.
— Как скажешь, — с неожиданно серьезным видом кивает Сяо Синчэнь, отстраняясь.
Он резко поднимается с тахты, становясь прямо напротив. Тянется вперед, касаясь ладонью груди весьма озадаченного Сюэ Яна, будто убеждаясь, что тот еще на месте, и делает аккуратный шаг назад. А затем даочжан молчаливо опускается на колени, чтобы склониться вниз, подметая волосами пол.
— Доволен? — сухо интересуется он, вставая.
— Да, — выдавливает из себя Сюэ Ян, пораженно рассматривая пыльные пятна на белой ткани ханьфу.
— Тогда у тебя больше нет права меня в чем-либо упрекать.
Сяо Синчэнь податливо садится обратно, стоит только молчаливо дернуть его за рукав. Сюэ Ян не намерен никак это комментировать: скажет слово и окажется в еще больших дураках. Он и так растерял почти все преимущество в этой игре. И теряет его окончательно, когда признается:
— Я охренеть как испугался и уже собирался возвращаться, но ты меня опередил. Не веришь, спроси Слепышку.
— Нет причин тебе не верить. — Горечь в голосе даочжана постепенно растворяется, на смену ей приходит привычное тепло, а его губы больше не такие белые от напряжения.
— Так все же… До чего вы договорились? — все еще снедаемый любопытством, говорит Сюэ Ян, радуясь, что есть возможность сделать вид, что ничего не произошло, а его щеки вовсе не пылают от прилившей крови, как у дурного юнца.
— У нас был нелегкий разговор с Цзыченем, — едва заметно морщится Сяо Синчэнь. — Я не ждал и не просил одобрения моего выбора, но он был вынужден его принять. Когда становишься старше, горячность уступает место пониманию, что в мире все не так, как нам хочется, и… На самом деле, это неважно, — он встряхивает головой, видимо, решая не углубляться в философствования. — Важно то, что мы довольно быстро смогли прийти к соглашению.
— Какому же?
— Уже на рассвете мы выдвинулись на твои поиски. Он пообещал мне помочь тебя найти, а после уйти своей дорогой с условием, что больше никогда о тебе не услышит. Если случится что-то дурное, в чем ты будешь хотя бы косвенно замешан, правосудие настигнет нас обоих.
Сюэ Ян невесело усмехается. Примерно то же самое сказал ему Цзинь Гуанъяо перед расставанием на постоялом дворе несколько лет назад. Что-то вроде «Не высовывайся, иначе тебе крышка». И это было лучшее, что он мог предложить.
— И получается, вы три дня без меня там по-даосски ворковали, пока шлялись вместе? Все языки себе стерли, вспоминая былое, да? Орден свой снова основать не вздумали?
Нет, это совсем не ревность! Напротив, Сюэ Ян безмерно рад, что ему не пришлось присутствовать при этой несомненно полной пафоса и занудства болтовне… И вообще, даочжан по итогу оказался здесь, с ним, так что не о чем беспокоиться!
— Отнюдь, — возражает Сяо Синчэнь. — Да, мы… пытались, но к сожалению, очень скоро Цзычень прекратил со мной разговаривать, и в этом полностью моя вина.
— И что же ты такого выкинул?! — Сюэ Ян в искреннем недоумении.
Тот стыдливо опускает голову и сокрушенно произносит:
— Я его попросил описать мне то, что он увидел, когда пришел… И, возможно, я был слишком настойчив в своем желании узнать подробности.
Из горла вылетает хриплый каркающий смех, стихийно превращающийся в истерический хохот.
— Даочжан, проклятый ты извращенец! Ты еще хуже, чем я думал… — с трудом отдышавшись, стонет Сюэ Ян, утирая выступившие слезы. — Помилуй тьма, представляю я эту картину… Твой дружок к тебе с беседами о высоком, а ты ему: «Дражайший, а расскажи-ка мне про голую задницу, а то мне страсть как интересно! И про член, про член не забудь!» — хотел бы я поглядеть на его рожу! Его не стошнило?..
— А-Ян, прекрати! — машет руками Сяо Синчэнь, отчаянно краснея. — Не спорю, я был несдержан, но говорил я совсем другие слова…
— Что, еще распутней?!
— Я не хочу с тобой разговаривать.
— Прямо как Цзычень с тобой?
В ответ даочжан обиженно сопит, но не имеет ничего против игривого поцелуя в качестве примирительного дара. А Слепышка там долго гулять будет?..
***
Теплые пальцы дразняще скользят по коже, однако с особой тщательностью ощупывают каждый попадающий под них узел. Следы все равно останутся, как ни старайся, потому нет нужды в преграде в виде нижних одежд.
— Если вдруг что-то пойдет не так, дай мне знать, хорошо? — заботливо просит Сяо Синчэнь, и его голос дрожит и прерывается от уже охватившего его возбуждения. Не дождавшись ответа, он взволнованно повторяет: — Хорошо? А-Ян, ответь мне!
— Даочжан, ну в самом-то деле! — раздраженно восклицает Сюэ Ян. — Мы же представили, что ты мне уже запихал в рот кляп, как прикажешь мне отвечать? Ну каждый раз одно и то же…
— Но я должен знать, что не причиняю тебе боли! Мне до сих пор стыдно за тот раз…
— За какой из?..
— Ты можешь хоть иногда быть серьезным?
— Ох, ладно, уговорил: если ты слишком увлечешься, я просто позову Цзянцзай…
«С чего ты взял, что я отзовусь?»
«Разве не ты мне так хвалилась, что, в отличие от даосских ковырялок, умеешь заботиться о своем хозяине?» — мысленно насмешливо отзывается Сюэ Ян, а вслух порывисто выдыхает:
— Продолжай, даочжан.
И это одна из тех немногих игр, где выигрывают оба.