Карма опасливо озирался по сторонам, едва ли переступив порог чужой квартиры. Я прошёл внутрь, никак не трогая ребёнка и ничего ему не говоря, чтобы не показаться навязчивым и позволить самостоятельно осмотреться, без тычков в спину. Кинув мимолётный взгляд через плечо, я удовлетворённо хмыкнул, увидев как Карма с любопытством рассматривает коридор.

Я люблю детей. Очень. Обожаю до дрожи в коленках. С самого детства любил возиться и проводить всё свободное время с ними, воспитывать их. Будучи ребёнком любил детей. Будучи подростком любил детей. Будучи взрослым человеком любил детей. Всегда. Но, каков парадокс, не мог иметь родных детей. К тому же не было никого, с кем я мог построить семью. Это удручало. Но мои чувства были взаимны, ведь я тоже нравился детям, они сами тянулись ко мне. Между нами не было пропасти, даже при большой разницы в возрасте.

Смотря на Карму, во мне просыпался тот самый родительский инстинкт, который таки одержал победу над разумом. Как только мальчик зашёл на кухню, я не удержался и потрепал его по голове. Конечно, парня это испугало, и он дёрнулся назад, посмотрев на меня широко распахнутыми глазами. Я быстро отнял руку.

— Прости, что напугал, — мысленно я выругался, внешне оставаясь спокойным. — Может, хочешь есть? Ты не стесняйся, здесь тебя никто не тронет.

Карма поспешно кивнул и опустил голову, стоя в проходе, как провинившаяся собака, а у меня сердце заболело от такой картины.

Удивительно, что Мори позволил мне взять Карму к себе. Кажется, он даже не услышал моей просьбы и просто махнул рукой, лишь бы я не трещал над ухом. Зато Накахара удостоил меня подозрительным взглядом. Справедливо. Но я всё ещё не мог отделаться от мысли, что от меня отмахнулись, как от назойливой мухи. После этого желание удрать возросло вдвое.

К слову, я не мог назвать Карму травмированным ребёнком: с самых малых лет его продали в рабство, и он не знал иной жизни, по ту сторону, скажем так, но тем не менее в нём сохранились доброта, детские наивность и любопытство. Да, он боялся Эйса, но не потому, что тот плохо с ним обращался, а потому, что видел, как Эйс плохо обращался с другими, поэтому и старался быть послушным, лишь бы не попасть под горячую руку. Да и страх его был обычным детским защитным механизмом.

Меня удивляло, что у этого чокнутого (Эйса) вообще хватало совести не срываться на единственном ребёнке-подчинённом. Судя по всему, тот просто был для него мальчиком на побегушках. Но это не значило, что другие не могли заниматься травлей бедного подростка, пользуясь своим положением и статусом. От подобных мыслей пекло.

Нужно будет потом расспросить его об отношениях с другими.

Я усадил Карму за стол, а сам принялся готовить. Пытался разговорить подростка, задавая ему вопросы, интересуясь его самочувствием, на что получал лишь кроткие и неуверенные ответы. Нет, я не ждал, что мне удастся расположить его к себе за пять минут, поэтому смиренно ждал и терпел. Детское доверие трудно обрести, но легко потерять, особенно если доверия как такового не было изначально. В моих силах было только делать всё возможное, чтобы создать комфорт для Кармы и показать ему, что я не плохой человек. Неважно, сколько потребуется времени и терпения, но это необходимо для нас обоих. Карме нужен родитель, который о нём позаботится, а мне — ребёнок, о котором я буду заботиться. Такова уж моя натура.

Да, я мать, вопросы?

***

В таком темпе прошло пять дней. Мне продолжали давать бумажную работу, но теперь на дом. Создавалось впечатление, что меня уже не желали даже видеть в штабе, не то что поручать более важные дела. Не говорю, что бумажки не важны, но за это время они успели осточертеть. В школе будто с документами не намучался, тьфу.

Карма пару дней вёл себя скромно и зажато, а когда я додумался снять с него ошейник (оказывается, это возможно), кажется, он оттаял. По крайней мере, последние три дня по дому передвигался спокойно и даже подходил ко мне с просьбами и вопросами. Удивительно, как простое действие помогло нам стать ближе. Знал бы, раньше снял с него эту дрянь.

Помимо обычной работы и воспитания парня, я совершенствовал план побега, прикидывая, что стоит с собой забрать, что может заинтересовать Фёдора и т.д. Карма пару раз интересовался, зачем я складываю какие-то вещи в сумку, на что приходилось отвечать общими фразами о непостоянстве моих вкусов. Вроде бы мне верили.

До встречи с Фёдором оставалось менее недели, всего пять дней. Пять дней на отполировку плана, улучшение доверительных отношений с Кармой и освоение своей способности. С последней возникали трудности, так как экспериментировать было не на ком, увы. Все мои подчинённые находились далеко, а дистанционно «Безумие Короля» не работало. По крайней мере, я должен был находиться с человеком в одном помещении. Гадство.

Я вздохнул, потирая переносицу. Мне велено было явиться в штаб только тогда, когда поймают Достоевского. До того времени разобраться с документами, и совесть моя будет кристально чиста, как намерения Фукучи. Ага, как же. Знал бы только Огай, какими словами я его вспоминаю и с каким усердием вывожу закарючки на бумажках. Моя челюсть ныла от подобных мыслей.

Я хрустнул плечом и болезненно зашипел.

— Э-эйс… — рыжая макушка показалась из-за двери, отвлекая меня от нудной и болезненной работы.

Карма ещё не привык называть меня по имени, неформально, поэтому смущался и робел. Это был второй раз, когда он решился назвать моё имя, после того как я попросил об этом. Его попытки не заикаться выглядели очень мило.

Я улыбнулся, глядя на это чудо, благо что не в перьях. В груди теплилось приятное чувство, от которого невозможно было бежать. Так и хотелось кинуться на мальчика и задушить его в своих объятиях.

При мыслях о «задушить» неприятно стянуло шею.

— Заходи, Карма, — мальчик осторожно скользнул в кабинет, но далеко от двери не отошёл. — Что-то случилось?

— Я хотел спросить… Почему вы… ты так внезапно изменился? — подросток поднял голову, неожиданно твёрдо посмотрев мне в глаза.

Я мысленно запаниковал, суетливо думая, что же ответить. На ум приходила только одна версия, в которую можно было поверить.

Удивительно, что он не спросил меня об этом раньше. Удивительно, что я не заготовил ответ заранее. Он ребёнок, ему простительно, а я пустоголовый идиот.

— Так я и не менялся, — ответил я мягким тоном, отвесив себе мысленную оплевуху. Нечего расслабляться.

— Не… не менялся? — Карма был сбит с толку, а я только и мог умиляться с него. Ну что за глазки.

— Вот в чём дело, Карма, я всего лишь притворялся тем человеком, которого ты знал до этого.

— Но зачем?

Чтобы не сдохнуть от ноги босса или его подчинённых. Знаешь, такое часто бывает.

— Чтобы не позволить другим знать о своих слабостях, — я поднялся из-за стола и подошёл к парню, потрепав его по голове. — В нынешнем мире, Карма, многим людям приходится притворяться теми, кем они вовсе не являются, чтобы банально не быть раздавленными другими. Только дома я могу быть собой, а не тем высокомерным ублюдком, которого никто не любит. Но среди опасных мафиози приходится делать вид, что я хоть чего-то стою. К сожалению, физической силой я обделён.

Да и умом не особо блещу, чего уж там.

Подросток на минуту задумался, а после его глазки просияли от озарения. Я улыбнулся. Какое умное дитя. Но тут лицо ребёнка снова приобрело задумчивый вид.

— Тогда почему ты решил забрать меня к себе и показать себя настоящего? — задал очередной вопрос мальчик.

Я хотел удариться головой об стену, так как меня буквально зажали в угол. Пока нельзя было посвящать ребёнка в свои крысиные планы побега, потому что план требовал доработки и пока выглядел как хождение по канату без балансировки. К тому же, я ещё намеревался неплохо так обчистить мафию, забрав деньги, важные бумаги и все вещи, которые находились под моим распоряжением. Как говорится, всё своё и не своё беру с собой.

А также похитить самое ценное, что у меня было, — Карму. Да-да, как в одном известном всем художественном фильме с говорящим названием.

— Пока не время, — я приложил палец к губам и подмигнул мальцу. — До того можешь сам попытаться догадаться. Если не сможешь, то ничего страшного, я всё равно рано или поздно расскажу.

С усердным видом Карма крепко так задумался и потерял связь с реальным миром. Я снисходительно улыбнулся и снова потрепал его по волосам, наслаждаясь этими минутами покоями. Скоро от них не останется и следа, поэтому имею право наслаждаться вдоволь.

— Как насчёт приготовить кое-что русское? — поинтересовался я, возвращая ребёнка обратно.

Карма встрепенулся, стоило только услышать о том, чтобы что-то приготовить.

— Русское? — переспросил он.

До этого я готовил только японскую и немного европейскую еду, но в мой план входило приготовление русской кухни. Для чего? У нас в стране есть одна хорошая поговорка, которую я немного усовершенствовал: «Путь к сердцу русского эспера лежит через его желудок». Помнится, Феде не очень нравилась тюремная еда Японии…

— Ага, — я кивнул, улыбаясь. — Сегодня попробуем приготовить солянку. Поможешь?

— А можно? — карие глаза мальчика загорелись интересом, и я готов был расплакаться от счастья.

— Тебе можно всё, — всё, я окончательно поплыл.

Ну разве можно устоять перед таким чудом?

***

— Сбежать?

Карма смотрел на меня, как умалишённого, пока я спокойно сканировал взглядом все важные бумаги, принадлежащие непосредственно Эйсу. Там было полно зашифрованных документов, которые тоже могли пригодиться, поэтому они отправлялись ко всей остальной макулатуре.

— Всё верно, — меж делом ответил я, просматривая водительское удостоверение и разрешение на ношение огнестрельного.

Почему слабоумным раздают разрешения на ношение оружия?

— Разве это возможно? — подросток сомневался, всё-таки недоверчиво поглядывая на меня. — Ну, с нашим положением.

Я отвлёкся от бумаг, которые аккуратно лежали в папке, и полностью переключил внимание на своего подопечного: в данный момент на его шее красовался ошейник, так как ему было поручено заехать в штаб и взять некоторые вещи из моего кабинета. Для конспирации пришлось вновь надеть этот железный обруч, что мне не очень нравилось. Тем не менее, это было необходимо.

— Вполне, — я поправил чёлку, которая навязчиво лезла в глаза. — Нужно лишь набиться к Достоевскому в компаньоны, а там уже дело техники.

— А это не опасно?

Я вздохнул и снял ошейник с подростка, так как он раздражал меня сильнее недовольного лица Огайя. А в аниме Мори был одним из моих любимцев! Как быстро меняются приоритеты у людей, когда их жизнь буквально висит на волоске.

— Опасно, конечно, — я сложил документы в сумку, ещё раз проверив её содержимое, — но иного выбора не остаётся. Не волнуйся, я сделаю всё возможное, чтобы никто из нас не пострадал.

Карма затих, видимо, слабо представляя, как это всё-таки возможно. Я его за это не винил, так как сам был не доконца уверен в том, что всё получится. Достоевский являлся сложной личностью, самым настоящим социопатом и гением, опасным для общества хотя бы за счёт своей способности. Всё, что угодно могло пойти не по плану, а план — по пизде.

Мир бродячих псов строился на двух китах: план Фёдора и план Осаму. У этих двоих редко что-то выходило за рамки, что для меня было полнейшим издевательством от Кафки. Только в последней имеющейся на данной момент главе, вроде как, у Феденьки не всё получилось, но и там ведь выкрутился. Спасибо Накахаре-сану, иначе захлебнулся бы наш крысёныш.

Я собирался разрушить планы обоих одним своим существованием. Тягаться с гениями не было ни мозгов, ни желания, поэтому приходилось уповать на эффект бабочки и знания канона. В нём Эйс умер, а я умирать не собирался. Соответственно, если выживу, то многое может измениться, начиная спасением Кармы и заканчивая планами Фукучи. Меня как такового после побега Фёдора существовать не должно, но как только мы с Кармой пересечём ту самую черту нашего конца, и жизнь для нас продолжится, последствия станут необратимы. Что сказать, я уже мог на многое повлиять тем, что взял подростка себе на попечительство и втянул его в свои дела.

По истечении предпоследнего дня перед поимкой Фёдора я рассказал Карме о своём плане. Реакция была ожидаемой, поэтому я заранее заготовил несколько базовых объяснений, чтобы ребёнок понял больше. Карма был сообразительным и находчивым мальчиком, так что это не составило особого труда. Стоило также отметить, что уровень нашего доверия значительно возрос, и подросток стал общаться со мной практически без зажимов и волнений. Моё материнское сердце обливалось кровью от счастья.

Когда основная часть была обговорена, мы решили устроить совместный просмотр какого-нибудь сериала на выбор Кармы. Честно, я даже не зацикливался на нём, вовсю любуясь рыжеволосым чудом под боком и всячески отрывая его от просмотра своими шалостями. Он немного смущался, но давал мне отпор и не позволял обнимать его слишком долго или щекотать.

Живя со мной, Карма окрепчал. У него были стабилизированы питание, сон и время на свежем воздухе. А в последнии дни я поднапряг его тренировками: утренняя и вечерняя зарядки, силовые упражнения, владение оружием. Удивительно, что Эйс действительно прекрасно управлялся с пистолетом и, как я ранее отмечал, был гибок. Из-за проблем со здоровьем мне приходилось очень сильно снижать физическую нагрузку на тело, на чём настоял Карма. То, что ребёнок обо мне волновался, уже было хорошим знаком.

Конечно, помимо тренировок, я заставлял Карму напрягать и мозги. К счастью, он владел базовыми знаниями и имел хорошую память и живой ум, что для его четырнадцати лет было слишком хорошо. Мальчик быстро учился, быстрее, чем могли его сверстники. И если план побега удастся, то я постараюсь поднатаскать Карму в русском языке. Всё для дела.

Короче говоря, я верил в лучшее и был готов к худшему. В случае провала имелись отступные пути, поэтому переживать можно было в меньшей мере. Подстраховка никогда никому не вредила. В основном плане я был уверен на восемьдесят три процента, потому что, несмотря на моё отношение к Достоевскому, примерно понимал его способ мышления. Плюс знал канон. В догонку имел кучу полезных документов, информации, навыков (как сам Эйс, так и я), опыт, умное дитя за пазухой, всё-таки полезную способность, которая могла вернуть человека к жизни (хотя в этом мире эсперы живучее тараканов) и замечательный характер хозяюшки. Я был готов стать для Фёдора хоть женой на час, хоть просто полезным человеком, но под его крыло попасть собирался.

Потому что иначе добраться до старого маразматика будет очень тяжело. Я ведь говорил, что собираюсь помешать Фукучи с его планами? Я не шутил. Я действительно собираюсь сделать всё возможное, чтобы Брэм Стокер спал в своём гробу до самого конца света.

Аминь.