Проснувшись утром, Тэхён не спешил вставать с кровати. Это значило бы, что ему нужно будет встретиться с Юнги лицом к лицу, а он не был к этому готов. Прошлый вечер не выходил из головы даже после замечательного крепкого сна. Сейчас, когда голова свежая и отдохнувшая, он по-новому взглянул на разговор во дворе, и внезапный прилив смущения заставил натянуть одеяло на голову. Юнги проявил невероятную открытость, сумев при этом даже похвалить, и что он на это ответил? Выставил себя таким крутым, что теперь аж стыдно. Тэхён раз за разом прокручивал в голове свои слова и никак не мог отделаться от ощущения, что это выглядело слишком взросло и мудро. Считает ли Юнги теперь, что он крутой и умный? Потому, что соответствовать Тэхён не был готов.

Несмотря на волнение, кровать всё же пришлось покинуть. Если долго тянуть, можно додуматься до совсем странных выводов, а такого допускать нельзя.

На кухне уже полным ходом шла готовка завтрака, и Тэхён улыбнулся, тихо наблюдая за этим пару минут, прежде чем осторожно дать знать о своём присутствии:

— Доброе утро.

— Доброе, — Юнги оглянулся. — Скоро завтрак.

— Хорошо.

Тэхён мысленно выдохнул с облегчением, не заметив серьёзной разницы в поведении Юнги, и привычно вышел на крыльцо. На лице появилась лёгкая улыбка от мысли, как быстро это действие стало привычным.

И следующие несколько дней только укрепляли образовавшуюся рутину.

Никто из них об этом, казалось, совсем не волновался. Они просто продолжали жить так, как устроились в первые дни. Юнги больше не приходилось спрашивать, завтракал ли Тэхён. Он просто видел его в кресле и после короткого приветствия начинал готовить. Тэхён всё так же убирал за ними со стола и всё так же проводил много времени во дворе. Юнги тоже появлялся там, но только для того, чтобы позаботиться о своей маленькой грядке и деревьях.

По утрам Тэхён часто просыпался первым, чтобы поймать драгоценный рассвет, и если Юнги приходил в то же время, он тоже мог посмотреть на рассвет из кухни. Потом, когда он готовил завтрак, Тэхён развлекал его незначительной болтовнёй. По вечерам после ужина они, как правило, проводили время по отдельности. Тэхён читал на крыльце, а Юнги слушал музыку в гостиной, невольно прибавляя атмосферы и во дворе.

Так они провели две недели, пока один вечер не изменил привычную рутину.

День должен был быть таким же, как и предыдущие, но Юнги с самого утра чувствовал себя необычно, да и Тэхён казался ему особенно задумчивым. Возможно, он просто хотел в это верить, чтобы оправдать своё желание поговорить больше общаться с ним, но предпочитал сосредоточиться на удобном варианте, а не на более вероятном. Потому, что на самом деле Тэхён, скорее всего, просто был занят мыслями о своей будущей работе.

Тэхён гулял в саду, а Юнги наблюдал за ним из кресла на крыльце. Пока готовился ужин, у него было немного свободного времени. И хотя он старался не выглядеть слишком заинтересованным, иногда от Тэхёна невозможно было оторвать взгляд. То, как он разглядывал деревья округлившимися глазами, будто не видел их каждый день почти две недели, было, наверное, одной из самых милых его черт. Другой милой чертой было его умение внезапно вытащить из воздуха блокнот, чтобы записать что-то важное. Фокусы, не иначе.

— Когда они созреют? — Тэхён обернулся, указывая на одну из яблонь.

— Тут почти все поздние сорта, раньше сентября вряд ли будут. Но эти должны в августе, — Юнги указал на другое дерево в стороне.

— А персики?

— Тоже осенью.

Тэхён отвернулся и чуть опустил голову. Юнги догадывался, о чём он думал. В августе его здесь уже не будет.

— Что будешь с ними делать?

— Продам. Эти два сорта есть только у меня, — Юнги взмахнул рукой в сторону других деревьев.

— Они вкусные?

— Людям нравится.

— А тебе?

— Не знаю. Наверное, просто привык, — Юнги пожал плечами, а потом посмотрел на задумчивое лицо Тэхёна и решил добавить, указывая на другое дерево. — Если любишь сладкие, тогда эти тебе понравились бы.

Тэхён улыбнулся, но его вид показался Юнги скорее печальным, чем счастливым.

Вечером, поужинав и пообщавшись, они должны были разойтись по своим местам. Тэхён так и поступил, но Юнги сделал только шаг в сторону гостиной и сразу остановился. Обернувшись, он посмотрел на занятое кресло, а потом на второе рядом. За последние несколько дней мысль о том, чтобы посидеть там стала появляться чаще, но сегодня она была особенно навязчивой. И не было ни одного оправдания не делать этого. Он уже знал Тэхёна достаточно хорошо, чтобы понимать, что на самом деле он не был бы против компании. Оправдывать этим страх и волнение уже не получалось.

Совпадение или нет, но именно в этот момент Тэхён обернулся. Закатное солнце на его мятных волосах приковывало всё внимание, и Юнги не сразу заметил его улыбку. Её он увидел только когда услышал голос и перевёл взгляд на лицо.

— Всё хорошо?

— Да, — Юнги посмотрел на двор. — Просто думал... красиво тут.

— Я тебе каждый день об этом говорю. Не могу поверить, что ты к этому «привык», — Тэхён улыбнулся шире. — Мне кажется, сколько тут ни живи, красота есть красота. Невозможно просто перестать замечать это.

— И правда, — задумчиво согласился Юнги, снова посмотрев на него. — Тогда я тоже полюбуюсь, если ты не против.

— Давно пора, — Тэхён усмехнулся и похлопал по подлокотнику соседнего кресла.

Не теряя времени, Юнги подошёл ближе. Усевшись, он покосился на довольного Тэхёна с раскрытой книгой в руке. Отвернувшись, он несколько секунд смотрел на горизонт, а потом снова на него:

— Что читаешь?

— М? — Тэхён глянул на него, а потом на свои руки. — Ааа... Это одна из моих. Её не печатали, это агент под заказ сделал в подарок.

— Значит, это не продаётся?

— Продаётся, онлайн. Печати так и не добились, сам понимаешь.

Юнги с пониманием кивнул, прежде чем спросить:

— О чём она? Ну, кроме... главной темы.

— О, да так. Просто о том, как опасно иногда связываться с чем-то опасным, даже если очень хочется.

— Так вот почему «Мотылёк».

Тэхён внезапно счастливо заулыбался, повернувшись к нему всем телом:

— Да, именно! Боже, мне пришлось пересказать агенту всю новеллу, чтобы он заметил.

Юнги тоже невольно улыбнулся:

— Ну, главное, он хороший агент.

— Это да, другого такого не найти... — Тэхён откинулся на спинку, расслабляясь.

— Как люди оценили?

— Предлагаю почитать самому, — Тэхён повернул голову, не отрывая затылок от спинки. — Уверен, ты поймёшь, понравилось ли другим.

— Зачитаешь отрывок?

Хмыкнув, Тэхён думал об этом на несколько секунд, а потом взял со столика очки и поднял книгу:

— Только чуть-чуть, — оставив закладку там, где он остановился, он пролистал несколько страниц назад и, прочистив горло, начал читать. — «Когда он увидел широкие ворота...»

Бархатный голос сливался с закатом, и хотя Юнги вслушивался в каждое слово, он совершенно не понимал, о чём речь. Приятный тембр, зачитывающий строки красивого текста, завораживал настолько, что в опустевшей голове не могло удержаться ни одного слова.

Пока глаза Тэхёна перемещались по странице, глаза Юнги перемещались по нему, без стеснения разглядывая детали внешности. Освещённые тёплым светом лохматые волосы, двигающиеся губы, на которых была лёгкая улыбка, и внимательный взгляд, направленный на книгу — даже эти присущие всем людям черты были особенными у него. Иногда сложно было поверить, что он реально существующий человек. Его лицо, его голос, его отношение к работе и странное отношение к жизни при всех сходствах с остальными людьми каким-то образом оставались уникальными. Встретить такого, как он, за всю жизнь не каждому удаётся.

Юнги многих людей видел за то время, что сдавал комнату в своём доме. Видел и умных, и глупых, и красивых, и необычных, и странных. Но впервые чувствовал такое тепло от одного взгляда на человека. Впервые настолько увлечённо рассматривал и так много думал о ком-то. Впервые столкнулся с таким сильным желанием протянуть руку и коснуться волос, пропустить пальцы между прядями, открыть взгляду больше этого красивого лица. Желание было таким сильным, что приходилось крепко сцеплять пальцы в замок, чтобы не позволить руке последовать за мыслями.

Внешний контроль удерживал от опрометчивых поступков, но в голове под звук мягкого тембра рисовалась картина собственных пальцев в мятных волосах. Что-то подсказывало, что они оказались бы на удивление мягкими, несмотря на очевидные несколько раундов высветления и перекрашивания. Просто потому, что Тэхён не казался тем человеком, который запустил бы свои волосы, особенно после того, через что заставил их пройти.

Иногда о нём можно было подумать как о небрежном человеке, но эта его небрежность имела свой особый вид. Он никогда не забывал о других, даже если казалось, что находился в себе. На самом деле в этом заключалась большая доля его необычного шарма — в умении обернуть беспечность в заботливую форму. С ним никогда не возникало ощущения покинутости, никогда не казалось, что он озабочен своими мыслями больше, чем другими. Он мог быть полностью в своих мыслях, но и в эти моменты всегда было что-то ещё. Что-то неуловимое, что позволяло по-прежнему чувствовать себя частью его мира.

— «...надеялся встретить его снова», — Тэхён прекратил читать и поднял взгляд.

Юнги отвёл взгляд только после небольшой задержки, сразу начиная волноваться, было ли очевидно, что он засмотрелся. Но Тэхён ничего не сказал.

— Ты хорошо пишешь, — Юнги хвалил, но не был уверен, по праву ли, потому что едва ли слышал что-то; всё это время его голова была занята совсем другим.

Оставалось только полагаться на своё предчувствие. Такой, как он, вряд ли смог бы написать плохо.

— Спасибо, — Тэхён польщённо улыбнулся, закрывая книгу.

— А тебе самому нравится?

— Да, — Тэхён положил ладони поверх гладкой обложки, глядя на него. — Одна из любимых работ у меня.

Юнги хмыкнул:

— А плохие ты когда-нибудь писал?

Тэхён выпустил смешок:

— Конечно. Без плохого текста не придёшь и к хорошему.

— Что ж с тобой делать, даже манией величия не страдаешь... — Юнги наиграно вздохнул, качая головой.

Тэхён хрипло посмеялся, ненадолго опуская взгляд, прежде чем снова посмотреть на него и спросить тише:

— Ты что, пытаешься найти во мне минусы? — его голос в этот момент звучал по-особенному мягко, почти интимно.

Под влиянием этого тона Юнги невольно ответил первым, что пришло в голову:

— Думаешь, это возможно?

Это была очевидная шутка, и поначалу у обоих она вызвала смешок, но спустя пару мгновений, когда смысл слов добрался до их умов, они синхронно отвели взгляд в сторону. Юнги надеялся, что это не звучало так, как звучало, но реакция Тэхёна только подтверждала это, и теперь он не знал, как смотреть ему в глаза снова.

Ситуацию спас Тэхён. Как бы ни смутили его слова, он вернул взгляд на Юнги и решил подыграть:

— Очень даже возможно. Идеальных не бывает. Ни людей, ни текстов.

Юнги тут же ухватился за предоставленную возможность:

— Вопрос только в том, с какими минусами можно смириться, а с какими нет.

— Именно, — Тэхён переложил книгу на столик и удобнее уселся в кресле, поднимая на него ноги; обняв колени, он положил на них голову, глядя на Юнги. — Какие у тебя минусы, Мин Юнги?

Юнги широко улыбнулся, поднимая брови:

— Думаешь, я вот так загублю сам себя? Вот ещё.

Тэхён тихо посмеялся, и Юнги продолжил:

— Это ты мне скажи, тебе должно быть виднее.

— Не хочу красть твои слова, но... разве они есть? Существенных не вижу, — прямо сказал Тэхён, не сводя с него взгляд.

— А несущественных?

От Тэхёна послышался ещё один смешок, прежде чем он мягко ответил:

— Что-то типа «мне не нравится, как ты дышишь»?

— Да, типа того.

— Ну, мне тут нечего сказать, — Тэхён слегка пожал плечами. — Как насчёт сказать что-нибудь хорошее вместо этого?

— Напрашиваешься на комплименты?

— Нет, ищу повод похвалить тебя.

— Меня? — переспросил Юнги, изогнув бровь. — Не думаю, что есть за что. Я просто тихо живу, как большинство. А такие, как ты, меняют мир.

— Но такие, как ты, могут менять мир таких, как я.

Эти слова породили почти такую же неловкость как случайный комплимент Юнги, и теперь пришла его очередь спасать ситуацию. Только в отличие от Тэхёна он решил не использовать тактику продолжения темы. Вместо этого он сменил её на совершенно другую:

— Думаю поставить музыку. Ты не против?

— Каждый вечер слушаю с удовольствием.

— Правда? — Юнги посмотрел на него с лёгким неверием, но всё же встал с кресла. — Тогда сейчас...

Тэхён тоже встал и, увидев замешательство хёна, сразу объяснился:

— Хочу с тобой.

Юнги с лёгкой улыбкой кивнул, и они вместе покинули крыльцо.

Чтобы подобрать лучшее, Юнги пришлось перебрать несколько пластинок, проверяя их все на слух. Каждый раз, включив одну из них, он прикрывал глаза, словно всей душой принимал мелодию в себя. Умиротворение не сходило с его лица, и было очевидно, что все пластинки по-настоящему нравились ему. Но он продолжал искать идеальную. Тэхён стоял в проходе и беспрерывно смотрел на него с полуулыбкой на лице. Его собственный вид был не менее умиротворённым и мечтательным, но он об этом не знал и даже не задумывался.

Всё, о чём он думал, это как мило выглядел Юнги с закрытыми глазами. Как его лицо от этого становилось намного более невинным и нежным, чем обычно. В эти моменты он совершенно не выглядел как немногословный интровертный владелец дома. Он выглядел как кто-то, кто должен был жить в этом уютном домике бесплатно и быть избалован любовью, получая от этой жизни всё только лучшее. Потому, что он этого заслуживал. Когда он, не открывая глаза, медленно двигал головой, словно улавливал носом нотки в воздухе. Когда его милые и немного надутые губы приоткрывались, как будто вот-вот начнут шептать текст, но до этого так и не доходило. Когда с осторожностью и нежностью сменял пластинку на новую, запуская весь этот процесс заново.

Он был тем, к чьим ногам люди хотят положить весь мир только для того, чтобы он продолжал быть таким. Чтобы его лицо продолжала украшать эта нежная полуулыбка, вызванная музыкой. Чтобы он мог вот так закрыть глаза и чувствовать этот покой каждую секунду каждого дня.

Такие моменты подчёркивали невинность его души особенно сильно. Поневоле это вызывало интерес к тому, какой была его жизнь, сделавшая его характер именно таким, какой он сейчас, а не каким можно было бы ожидать с его миловидной внешностью. Должно быть, в его жизни было много сложного и увлекательного.

Мин Юнги и правда очень глубокий человек.

— Идеально, — мягкий голос Юнги сообщил, что он, наконец, полностью доволен выбором пластинки.

Прибавив громкости, он взглянул на Тэхёна, но тот ещё пару мгновений находился в своих мыслях. В реальность он вернулся с заметным опозданием, но Юнги ничего не сказал, а он не стал оправдываться.

Когда они снова оказались на улице, Юнги заранее включил несколько бледных светильников на кухне. Солнце вот-вот собиралось исчезнуть и немного света из дома не помешает. Тэхён уселся в своё кресло, поглядывая то на горизонт, то на ходившего туда-сюда хёна, пока и он не сел. Услышав мелодию, доносившуюся из глубины дома, Юнги улыбнулся:

— Тут и правда слышно. Никогда не обращал внимания, — он расслабился в кресле и посмотрел на Тэхёна. — И как тебе не мешает?

— Это очень даже кстати. Для отдыха в самый раз, — Тэхён положил руки на подлокотники, посмотрев на него в ответ.

Ничего не ответив, Юнги тихо хмыкнул. Тэхён ненадолго задержал на нём взгляд, прежде чем заставить себя отвернуться. Освещение здесь отличалось от того, что в гостиной и, несмотря на то, что это был всё тот же Юнги, теперь смотреть на него как раньше уже не получалось. Тэхён не мог не думать о множестве его сторон, которые проявлялись при разных обстоятельствах и даже, как оказалось, освещении. Казалось, теперь любое изменение в окружении могло вывести наружу ещё одну из его скрытых сторон. Пропускать это почему-то очень не хотелось и поэтому взгляд невольно тянулся к нему снова и снова. А из головы всё никак не выходил его умиротворённый нежный образ.

Это могло быть просто оправданием побольше находиться рядом с ним, и даже Тэхён не был уверен, действительно ли это просто интерес или всё же что-то большее. Но в чём он был уверен, так это в том, что заканчивать этот вечер будет сложно. Он мог бы провести так всю ночь до утра и этого было бы мало.

Как и ожидалось, солнце зашло спустя всего пару минут после возвращения на крыльцо, а потом стало постепенно темнеть. Увлекшись разговором, они не обращали на это внимание, пока не наступила ночь. На небе начали появляться звёзды, и Тэхён подумал, что хотел бы обсудить их с Юнги, но это просто значило, что уже слишком поздно.

Прощаться было и правда сложно, и в большей степени потому, что они никак не могли закончить разговор. Даже стоя в коридоре на полпути к своим комнатам, они продолжали говорить, потратив на это ещё пару десятков минут, пока не прозвучало: «Спокойной ночи», в ответ на которое было менее уверенное: «Тебе тоже», и только после этого они разошлись.

Тэхён зашёл в комнату и прижался к двери. Какое-то время он так и стоял, приложив ладонь к груди и улыбаясь самому себе, пока тело не напомнило о сне внезапным желанием зевнуть. Укладываясь в кровать, он продолжал улыбаться, предвкушая завтрашний день едва ли не больше, чем первый день своего отпуска здесь. И всё из-за Мин Юнги.