Сайно гордится двумя вещами: своим безграничным самообладанием и превосходными шутками.
Но эта женщина, сама того не ведая, испытывает его на прочность.
Малая Властительница проснулась не так давно, но Нилу смогла её успокоить; они идут, держась за руки, по бесконечным улочкам Сумеру. Сайно одолжил свой плащ ребёнку, а Нилу сказала, что знает, как им легко покинуть город.
И вот так, они прячутся от патруля Бригады Тридцати, и пока Малая Властительница прячется за Нилу, Сайно сводит с ума аромат её духов. Падисары.
Чёрт подери, ему потребовалась вся сила воли и присутствие ребенка, чтобы не наброситься на рыжую танцовщицу. Своё непристойное желание он запер за семью печатями – сейчас не время.
Когда горизонт оказывается чист, Нилу проводит их к паре дверей, которые открываются сами собой и ведут куда-то под землю.
Сайно примечает восторг и множество вопросов в глазах Малой Властительницы, но та лишь сжимает ладонь Нилу крепче. Едва к ним приблизился человек, инстинкты стража обострились.
– Ах, Нилу, тебе надоела твоя работа во дворце?
– Господин Зубаир, вижу, вы получили моё послание, – говорит Нилу как-то мрачно.
Минутку. Что за послание?
– Разумеется, и я бесконечно рад, что ты решила принять наше предло…
– Господин Зубаир, извините, я здесь не поэтому, – она прерывает его спокойно. – Нам нужно покинуть город, и быстро.
Сайно напрягается, замечая в глазах Зубаира на секунду промелькнувшие злобу и недовольство. Одно движение – и этот человек пожалеет, что родился.
– Идём, – только и говорит он.
Нилу было смело шагнула за ним, но Сайно хватает её за руку.
– О чём он говорил? Что за предложение?
Но Нилу только качает головой:
– Я расскажу как-нибудь в другой раз.
Сайно недовольно цокает. Он следует за всеми, и его руку покалывает от желания призвать копье.
Вместе с Зубаиром они поднимаются на сцену, уходят за кулисы, там мужчина тянет рычаг и вдруг неподалёку пол сдвигается, открывая взору лестницу, ведущую глубоко под землю. Подземный тоннель, ха…
Зубаир уходит ненадолго, но очень скоро возвращается с сумкой с провизией и одеждой и отдаёт её Нилу.
– Спасибо, господин Зубаир, – отвечает она. – Я никогда этого не забуду.
– Не стоит благодарности, маленький лотос. Иди. Я вас, если что, не видел.
Нилу с благодарностью кивает и, взяв Малую Властительницу за руку, спускается в тоннель. Сайно ждет снаружи, когда двое окажутся вне зоны слышимости, и сразу призывает копье, острием указываю старику в шею.
– Если я узнаю, что ты нас сдал, я заставлю тебя пожалеть о том дне, когда ты перешел мне дорогу. Я понятно изъясняюсь?
Зубаир быстро кивает, и Сайно, удовлетворенный ответом, следует за Нилу и Малой Властительницей.
________________________________________________
Люмин не знает, чем заняться в свободное время, коего у нее предостаточно, поэтому решает побродить по залам дворца, чтобы получше изучить свой будущий дом. Она осматривает красивую и, наверняка, дорогую вазу, когда кто-то врезается в нее и валит с ног. Ваза, слава Селестии, в порядке.
– Ура-ура, ещё одна сестрица!
Люмин глупо моргает и смотрит на девушку, выжимающую из нее священную жизнь крепкими объятиями. У красавицы темные волосы, заплетенные в две косы, а в ее придворном наряде преобладает черный цвет, будто та собралась на похороны.
– Ху Тао! Ты сейчас задушишь бедняжку, ну-ка, отпусти ее, – слышится другой, строгий голос.
– Ой, ну ты и зануда, Ганью! – девушка, названная Ху Тао, несерьезно дуется, но отпускает Люмин и встает с пола.
Люмин касается головы, проверяя на предмет возможных травм, и замечает протянутую ей бледную ладонь. Она поднимает взгляд и видит невероятно красивую молодую женщину со светло-синими волосами, тепло улыбающуюся ей.
– Вы, должно быть, принцесса Люмин, – ласково произносит она, помогая подняться. – Меня зовут Ганью, а это Ху Тао. Мы сестры Сяо.
– Вы... сестры Сяо?
– Ой-ой, пташка-вредина не рассказывал о нас? – Ху Тао скрещивает руки на груди. – Хм! Ну, я ему еще покажу, как не рассказывать о нас своей невестушке!
Ганью с улыбкой вздыхает и смотрит на Люмин.
– Ничего страшного, нас долго не было во дворце, но, я надеюсь, мы сможем узнать друг друга получше.
– С удовольствием, – отвечает Люмин, улыбаясь, как и всегда.
Ганью, довольная ответом, берет Люмин под руку, а Ху Тао в нетерпении подпрыгивает рядом.
– Хочешь послушать несколько историй из детства нашего братца?
________________________________________________
– Приветствую, ваше императорское высочество, – миллелит низко кланяется.
Сяо выглядит бесстрастно, почти незаинтересованно.
– И я вас, капитан. Отчет?
– Всё под контролем, ваше высочество, никакой подозрительной активности замечено не было.
– Никакой?
– Лишь несколько споров среди граждан, ничего серьезного. Мы быстро решили проблему.
– О Похитителях Сокровищ что-нибудь слышно?
– Никаких известий от патрульных, ваше императорское высочество.
– Что по охране поездки в Заоблачный предел?
– План будет отправлен в ваш кабинет сегодня вечером.
– Хорошо. Еще мне нужны будут двое миллелитов для личной охраны принцессы.
– Вы ее подозреваете, ваше высочество?
Сяо смотрит на мужчину недоверчиво и – почти злобно.
– Вы ее подозреваете, капитан?
Кажется, он сомневается в ответе.
– При всем уважении, ваше императорское высочество, она чужеземная принцесса, и ей будет выгодно…
– Она – девушка, оказавшаяся вдали от семьи и дома, в совершенно чужой для нее стране, где она никого не знает. Выгоду она получит, когда выйдет за меня, и у нас появится ребенок. Уверяю вас, я более чем в безопасности рядом с ее высочеством, – он разворачивается, готовый уйти, но решает напоследок бросить на капитана последний взгляд. – Еще одно слово клеветы в сторону моей будущей супруги и вашей будущей императрицы, и я буду беспощаден.
Миллелит низко кланяется.
– Да, ваше императорское высочество.
________________________________________________
Люмин прячет смех и улыбку ладонью, сидя с лиюэйскими принцессами в частной чайной комнате.
– О-о! А когда нам было по семь лет, Сяо-Сяо попытался налить маменьке чай, но в итоге пролил его папеньке прямо на колени! – Ху Тао лукаво хихикает. – Папенька та-а-ак ругался, что маменька пригрозила сжечь ему язык тем же чаем!
Люмин представляет, как малыш Сяо пытается налить своим родителям чай, и смеется громче. Рядом с принцессами ей всё труднее сохранять свою привычную ледяную и невозмутимую маску, и в какой-то момент она решила – так ли она ей нужна? Ху Тао слишком интересная, чтобы слушать её с каменным лицом.
Ганью лишь скромно улыбается, изредка отпивая чай из чашки, и Люмин думает, что она очень похожа на своего отца.
– Когда отец успокоился, Сяо расплакался, боясь оказать на стуле непослушников.
– Какой-какой стул?
– Когда мы плохо себя вели, матушка и отец сажали нас на стул непослушников, чтобы мы обдумали, в чем провинились и извинились за это. Сяо был самым послушным, его редко туда сажали, но и наказания он боялся больше всех.
– Самым послушным? Но что насчет тебя, Ганью?
– Ой, а Ганью почти постоянно отправляли на стул! Редко, когда нет, – Ху Тао забавно фыркает.
Люмин непроизвольно удивленно поднимает брови; воспитанная, спокойная молодая женщина рядом с ней – в прошлом беспокойный ребенок… Такое непросто представить.
– Правда?
– Ах, да, я была трудным ребенком, бедные родители умоляли меня спуститься с крыши дворца. Еще был случай, когда я случайно устроила поджег на кухне Улыбчивого Янсяо… А однажды я добавила в отцовский чай соль вместо сахара.
– Всевышняя Селестия.
– Это еще что! Ганью всегда помогала мне с розыгрышами. Помнишь, мы заменили шампунь Сяо-Сяо на розовый краситель? Он был в ярости! – Ху Тао ликующе хлопает в ладоши.
Люмин усмехается, представляя Сяо с ярко-розовыми волосами.
– Кто бы сомневался, что вы будете донимать мою невесту.
Люмин смотрит – в дверном проеме оказывается Сяо, плечом подпирающий косяк. Она снова хихикает, ведь его образ с розовыми волосами всё никак не покидает головы.
– Что вы сделали с моей невестой?
– Расслабься, Сяо-Сяо, мы только рассказывали ей истории!
– Какие? – лицо лиюэйского принца комично вытягивается.
Люмин хихикает в ответ, и выражение ужаса отражается на его лице.
– Похоже, наша роль сыграна. Пойдем, сестричка, – Ганью вдруг ухмыляется, хватает Ху Тао по руку, и они вдвоем проносятся мимо брата.
– Ганью! Ху Тао! – кричит он вослед, раздраженно повысив голос.
Люмин тем временем чувствует усталость от смеха, ее живот немного побаливает.
– Клянусь Селестией, я их прикончу, – бормочет Сяо, а Люмин смахивает слезинку с уголка глаз.
– Судя по их рассказам, – говорит она, одновременно стараясь успокоиться. – ты был таким невинным ребенком.
– Невинным, – повторяет он с усмешкой.
– Ганью рассказала, что ты плакал, когда видел устрашающую статую своего дядюшки Аждахи.
Люмин знает много языков, и когда Сяо что-то тихо бормочет на родном языке Ли Юэ, она различает имя Ганью и несколько нелестных слов в ее сторону. Принцесса Каэнри’ах прячет улыбку ладонью, а Сяо вздыхает.
– Стоило мне подумать, что я смогу произвести на тебя впечатление, как теперь мой имидж навсегда испорчен несносными сестрами, – конец он бормочет, надеясь, что его не услышат.
– Ты всё еще можешь произвести на меня впечатление своим умением разливать чай, – говорит она, шутя.
Сяо отчаянно стонет, стукнувшись лбом об дверной косяк.
– Ганью тебе рассказала?
– Вообще-то, Ху Тао.
– Великолепно, – вздыхает Сяо, а затем вдруг хитро ухмыляется. – Могу ли я теперь рассчитывать на пару историй из твоего детства, моя принцесса?
– Только через мой труп.
– О? – он садится рядом. – Значит, у тебя есть тайная сторона, о которой я не знаю?
– Ты многого не знаешь, – говорит с улыбкой. Эти безобидные дразнящие шутки стали такими естественными, будто они знакомы уже много лет.
– Тогда мне предстоит узнать о тебе всё.
Люмин драматически взмахнула ладонью.
– Боже мой, Сяо, вот так ты предлагаешь свои ухаживания?
– Возможно.
Она не успевает осознать, когда они сидят близко-близко, и он усмехается. Люмин пальчиками касается его груди:
– Тебе будет нелегко.
– На меньшее я и не рассчитывал.
– Мы не помешали?
Люмин и Сяо отпрыгивают друг от друга, заметив, как император Моракс вопросительно поднимает бровь.
– Отец…
– Ваше императорское величество…
Они начинают говорить одновременно. Императрица Гуйчжун бьет супруга в грудь.
– Ну же, Моракс! Мы с тобой во время собственной помолвки были ничуть не лучше, если не хуже… ах, это навевает воспоминания о чудесном цветочном саде, м…
Сяо неловко кашляет, а Люмин едва удается скрыть улыбку.
Этот дворец так быстро стал ей родным домом.
________________________________________________
– Нилу, – хнычет Малая Властительница. – Куда мы идем? Где мама? Почему нам пришлось уйти?
Сайно жаль малышку, но она слишком юна, чтобы действительно понять происходящее.
– Всё хорошо, милая, мы отправились в приключение! Разве ты не хотела этого?
Ребенок с сомнением смотрит на Нилу, но больше ничего не говорит.
– Там, – говорит Сайно, указывая вперед. – я вижу свет.
Они покидают подземный тоннель и оказываются посреди тропического леса, где солнечный свет едва касается земли сквозь густые кроны и большие листья.
– Сайно? Не ожидал тебя здесь увидеть, – знакомый голос.
Сайно оборачивается и видит Тигнари, скрестившего руки на груди.
– Давно не виделись, мой друг, – произносит Сайно в ответ.
Тигнари переводит взгляд с Нилу на ребенка в большом плаще и с капюшоном на голове и обратно, затем смотрит на Сайно.
– Следуйте за мной, здесь небезопасно разговаривать.