Погода в июле в Уппсале напоминала сентябрьскую погоду в Москве. Матвей накинул куртку, потому что собирался весь день провести у озера Мерален, а там может быть холоднее, чем в городе. Он жил в Уппсале полгода, но акклиматизация до сих пор продолжалась: когда он мёрз, у него сразу закладывало нос и хотелось чихать.

— Мам, я пошёл, — крикнул он из коридора.

— Ты к Владу?

— Не совсем, — он проверил телефон. — Мы едем гулять к озеру.

— На чём едете? — мать вышла в коридор.

— На автобусе, — он повернулся к двери. — Всё, пока.

— Ты вернёшься ночевать?

— Не знаю.

— Без Влада не возвращайся.

— Ага, — он кивнул. — Пока.

Матвей мечтал о том, чтобы съехать от матери и жить, как нормальный студент, в общежитие. В Москве он так долго жил в компании трёх парней, что просыпаться одному в собственной комнате было грустно. Он осторожно прощупывал почву насчёт того, чтобы снимать вместе с Владом квартиру, но казалось, тот не понимал его намёков. Нужно сказать об этом прямо, решил Матвей, направляясь к остановке. С другой стороны, у него не было столько денег, но можно попросить у бати. Точно, обрадовался Матвей, он так и сделает. А потом он устроится на работу и всё вернёт.

Отец, конечно, был в шоке, когда провожал их в аэропорт в январе. Матвей обещал, что будет звонить ему каждую неделю и узнавать, как дела. Батя кивал и с опаской поглядывал на мать. Когда он обнимал Матвея перед посадкой в самолёт, то сунул ему несколько мятых купюр.

— Если тебе что-то понадобится, пиши мне, хорошо? — шепнул он на ухо.

Оказалось, там было почти пятьсот евро. Матвей отложил их, решив, что потратит их на что-нибудь полезное. Надо будет поговорить с Владом о квартире сегодня, подумал он. Если он согласится, то к осени они могли бы съехаться.

В сентябре у Влада начиналась учёба. Он поступил в главный университет Уппсалы, и Матвей планировал поступить туда же, но через два года. Так как в Москве он не закончил десятый класс, в Уппсале его ждали пара лет в гимназии, и только потом — поступление в универ. В целом, ему нравился такой расклад. Его английский прокачался до небес, и он начал учить шведский. Люди показались Матвею немного заторможенными, но присмотревшись, он понял, что это особый вид скандинавской вежливости. За полгода пребывания здесь, он ни разу не видел, чтобы кто-нибудь ругался или повышал голос. Всё было чинно, благородно. Он даже умудрился подружиться с несколькими одноклассниками. За неделю. Немыслимо.

Ярко светило солнце, и слепило Матвею глаза. Он увидел Влада на остановке, неслышно подобрался к нему и встал сзади.

— Я вижу твою тень, Котов, — сказал Влад и повернулся.

— Ну не называй меня по фамилии, — заныл Матвей и обнял его.

— Ладно, — он быстро чмокнул его в щёку. — Я купил билеты. Автобус в десять тридцать.

Матвей не сразу привык к тому, что в Уппсале никто не обращает внимание на то, что двое парней могут держаться за руки где-нибудь в парке. Когда он увидел двух геев в кафе, которые без тени смущения ворковали за столиком, он подумал — э, я тоже так хочу и могу. Он стал брать Влада за руку в общественных местах. Иногда, когда ему очень хотелось, целовал в щёку. Влад поначалу оглядывался по сторонам, но потом привык и стал смелее.

С другой стороны, Матвей читал, что в Швеции тоже борются с гомофобией, и что здесь совершаются преступления на этой почве, но всё-таки в Уппсале он чувствовал себя в большей безопасности, чем в Москве. Когда он закончит универ, он сделает Владу предложение, и они иммигрируют в Канаду, потому что Канада — если верить гуглу — была самая дружелюбная по отношению к ЛГБТ страна.

— Ты о чём задумался? — Влад толкнул его плечом; они сели в автобус и ждали отправления.

— А? — Матвей моргнул. — Да так, замечтался, — он выглянул в окно.

— М, — он задержал на нём взгляд. — Угадай, кто сегодня мне написал.

— Кто?

— Эдик.

— Чего? — Матвей развернулся к нему. — С этого момента поподробнее.

— Он же со мной не разговаривал с тех пор, как я ушёл из школы, а сегодня такой «привет, как дела».

— А ты?

— А я спросил, что ему нужно, и он написал, что хотел бы снова общаться, жаль, что я уехал, его взяли в какую-то футбольную команду. Говорит, что его ждёт великое будущее.

— Понятно, — Матвей усмехнулся.

— Передавал тебе привет.

— Чего? — он закашлялся. — Да ладно?

— Могу показать, — Влад полез за телефоном. — Просил у тебя прощения. Сказал, что написал бы тебе сам, но ты его заблочил.

Матвей взял у него мобильник и пробежался по переписке с Эдиком. Он действительно извинялся за произошедшее в декабре, писал, что ходит к психотерапевту, принимает таблетки, и всё у него замечательно. Матвей поморщился: его не очень-то впечатлили эти сообщения полные раскаяния. Снежко доверять нельзя, заблочен он у него и ладненько.

— Странный тип.

— Согласен, — кивнул Влад. — Надеюсь, он больше писать не будет.

— Ага, — Матвей посмотрел в окно: за ним мелькали зелёные деревья, голубое небо летело бесконечной полосой. — Кстати, помнишь Женю и Сашу?

— Это которые любят ходить на концерты?

— Да! — Матвей оживился. — Прикинь, они едут в Стокгольм на следующей неделе, на какой-то фест, и думают заехать в Уппсалу.

— Круто, а что за фест? Может быть, мы тоже смотаемся?

Об этом Матвей не подумал. Почему бы не поехать? Женя говорил, что на фесте будут выступать Sigur Ros, а он любил эту группу. Кроме того, он ещё не был в Стокгольме, а до него можно добраться на поезде меньше, чем за час. Матвей улыбнулся: это будет их первое путешествие по Швеции! Sigur Ros! Влад! Друзьяшки! Безудержное веселье! Это будет его лучшее лето.

Меж тем, они доехали до нужной остановки и вышли из автобуса. Слегка припекало, пахло травой и костром. Они направились к озеру. После шума автобуса, было приятно послушать редкие голоса и отдаленный смех. Дул слабый ветер, шумела листва.

— Я вчера узнал, что в Швеции почти нет стрекоз, — сообщил Влад.

— Серьёзно?

— Ага. Так странно. А ещё есть стрекозы, которые называются красотки. Ты знал?

— Я думал, ты поступил на юридическое, — улыбнулся Матвей.

— Ха-ха, — Влад смутился.

— Ладно, прости. Я ничего не знаю про стрекоз. Очень интересно. Правда, — он взял его за руку. — Хочется послушать Земфиру «Прогулка».

— Я думал, ты не любишь русскую попсу.

— Это не попса, э! — возмутился Матвей. — Сейчас будем слушать, ничего не знаю.

Он полез за телефоном и эйрподсами. Передал один Владу и стал искать песню.

— У меня для тебя кое-что есть.

— Что? — Матвей поднял голову.

Влад снял рюкзак и достал маленькую коробочку. Она была тёмно-синяя и бархатная. Матвей заморгал: блин, он его опередил что ли? Он тоже хотел сделать Владу предложение, но не так скоро. Сейчас у него не было лишних денег на кольца и иммиграцию в Канаду.

— Что это? — спросил он. — Ты хочешь выйти за меня?

— Что? — Влад прыснул со смеху и сразу замялся, сделал серьёзное лицо. — Нет. То есть, да. В обозримом будущем, да. Но это… — он слегка покраснел. — Это просто подарок.

— А, — Матвей выдохнул и взял коробочку.

Когда он открыл её, то увидел два крошечных серебряных колечка: это были серёжки.

— Я завтра иду прокалывать ухо, — сказал Влад.

— Дааа? — Матвей прикусил губу, чтобы перестать лыбиться.

— Пойдёшь со мной?

— Чтобы держать тебя за руку?

— Да, — Влад подёргал мочку. — Это очень больно?

— Не, — Матвей перестал кусать губу и коротко рассмеялся. — А я тогда завтра поменяю эту серёжку на новую, — он обнял его. — И у нас будут одинаковые серёжки. Это так круто.

— Согласен.

— Спасибо, — он поцеловал его в щёку и убрал коробочку в карман. — Теперь надо срочно послушать «Прогулку», чтобы эта песня ассоциировалась у меня с моментом, когда у нас появились одинаковые серёжки.

— А может я хочу, чтобы этот момент ассоциировался у меня другой песней, — сдерживая смех, сказал Влад.

— Какой такой другой песней? — нахмурился Матвей. — Слушай Земфиру, — он хотел вставить эйрподс ему в ухо, но Влад отскочил от него метра на два.

— Не хочу, — сказал он, перебирая ногами.

— Я не понял, я за тобой бегать должен?

— А давай, — сказал Влад и побежал к дереву.

— Ну держись, — пробормотал Матвей и бросился за ним.

Он догнал его на опушке. Тяжело дыша, Влад прижался спиной к дереву и медленно опустился на землю. Матвей плюхнулся рядом и протянул телефон.

— Ладно, выбирай свою песню, — сказал он.

Влад покачал головой, повернулся и несколько секунд молча смотрел на него. Потом потянулся к нему и замер в нескольких миллиметрах от его лица. Матвей улыбнулся и поцеловал его. Из эйрподсов, которые лежали на траве, доносилась «Прогулка» Земфиры.