Небо окрасил рассвет. Молочная дымка, лениво плывущая над лесом, рассеивалась, оставляя после себя россыпи капель на листве деревьев и траве. По веткам сновали шустрые белки. Птичьи трели и жужжание шмелей в шапках цветущего кустарника неслись над землей, оповещая мир о наступлении нового дня. Вереск напрягала силы, чтобы при каждом шаге Тами не кривиться от боли. Верховая езда отнюдь не способствовала заживлению сломанных костей и тревожила свежие раны. Стискивая до покраснения пальцев жёсткие поводья, Вереск с трудом фокусировала взгляд на дороге.

      — Впереди развилка, — сообщил Извар, обеспокоено поглядывая на спутницу.

      — До Бристоля далеко? — отозвалась она вяло.

      — Ещё часов пять пути.

      — Хорошо.

      — Вообще-то, ничего хорошего. Боюсь, ты столько не протянешь, подруга. Свернём к западу — в Долину Холмов. Когда-то на основном тракте располагалась стоянка охотников. Думаю, она и по сей день существует. У них непременно найдётся лекарь.

      — Не нужно никуда сворачивать, я в порядке, — запротестовала Вереск.

      Шёпоток интуиции пророчил опасность, подстерегающую в печально известной долине, но Извар стоял на своём.

      — К дьяволу такой порядок! Ты еле держишься в седле и, судя по всему, у тебя нарастает жар!

      — Нет у меня никакого жара, просто после битвы ещё не остыла, — как могла сопротивлялась Вереск. — Нам нельзя задерживаться, потеряем заказ.

      — Потеряем этот, подвернётся что-то другое.

      — А если не подвернётся?

      — Подвернётся. Всегда подворачивается.

      — Говорю тебе, не разводи панику. Нечего нам делать в Долине Холмов.

      Извар протяжно вздохнул. Ему ли не знать, какой упрямой могла быть Вереск? Она не любила признаваться в слабостях, даже когда это, как сейчас, сулило ей гибель. Извар ценил и уважал в ней способность подчинять себе чувства, но в данный момент был не настроен спорить. Кровь всё ещё сочилась из ран Вереск, понемногу унося вместе с собой её жизнь.

      — Не обсуждается! Мы направляемся к стоянке охотников, — категорично заключил Извар, протягивая ей фляжку с водой, которую девушка с жадностью осушила до дна, морщась от мучительного спазма в боку. — На месте разберёмся, как действовать дальше.

      — Что с пленницей гарпий? Очнулась? — поинтересовалась Вереск, стараясь оглянуться, что далось нелегко. — Как она?

      Укутанная Изваром в плащ и усаженная на одну из гружёных лошадей, спасённая по-прежнему пребывала в забытьи. Длинные, угольно-чёрные волосы падали на перепачканное, но всё равно красивое лицо. Незнакомка казалась мёртвой, и только едва заметное дыхание противоречило этому впечатлению.

      — Пришлось привязать её к лошади, чтобы не свалилась, — пояснил Извар. — Она не ранена, но в глубоком обмороке. Надеюсь, охотники помогут и ей.

***

      На подступах к угодьям охотников тропинка, по которой следовали путники, стала расширяться. Впереди хорошо просматривалась панорама Долины Холмов. Некогда высокие горы, укрытые лесом, кустарником и травой под действием природных сил и времени обратились естественными курганами, утратив скалистые очертания. Огромное зелёное плато плавно перетекало в величественные хребты Скайрона на западе, а те в свою очередь тянулись аж до самых Срединных Земель. Об этих красивых, но диких местах ходили разные слухи. Поговаривали, что в далёкие времена несколько могущественных чернокнижников облюбовали Холмы для своих магических церемоний, от чего в чаще завелись ранее невиданные существа. С той поры минуло несколько веков, но молва о диковинных обитателях долины влекла охотников, охваченных желанием добыть редкие трофеи, тогда как простые путешественники и странствующие торговцы предпочитали обходить её десятой дорогой.

      — Зря мы суёмся к незнакомцам, — ворчала Вереск. — Кто знает, что они за люди? Нас всего двое — красотка в отключке не в счёт, и, если чужаки захотят воспользоваться численным преимуществом и совершить грабёж, у них будут все шансы достигнуть успеха.

      — Предлагаешь, трусливо поджать хвост и бежать, не узнав, как оно на самом деле, и позволить тебе умереть в горячке? — невесело усмехнулся Извар. — Не бывать этому!

      — Конечно, правильнее погибнуть заодно со мной, — иронично парировала Вереск. — Прекрасная идея, давай так и сделаем!

      — Хватит ёрничать. Я своего решения не изменю, можешь не уговаривать.

      — Ну и фиг с тобой, делай, что хочешь!

      Устало прикрыв глаза, Вереск склонила голову к шее Тами. Боль ранения нарастала. Взгляд Извара заметил влажный блеск испарины на лбу напарницы, бесспорно, означающей, что ей быстро становится хуже.

      — Не трать силы на разговоры, — с сочувствием проронил он. — Мы почти на месте. Держись.

***

      За очередным поворотом показался высокий сосновый частокол, окружающий стоянку охотников. Извар пришпорил коня, уповая, что дозорные двинуться к нему навстречу, однако никто не появился.

      — Никого не видать, — озадачился он. — Неужто стряслась какая-то беда?

      Тишина и отсутствие движения на постовых вышках крепости заставили его достать из-за плеча секиру. По всем признакам что-то неладное творилось во владениях охотников. Подъехав ближе, Извар обнаружил, что тяжёлые дубовые ворота распахнуты и отчасти сорваны с петель. На земле виднелись отметины ожесточённой борьбы. От самого въезда во двор тянулся отчётливый след крови, теряющийся в переплетении других таких же багровых лужиц, ведущих к крыльцу низкого, отдалённо похожего на крестьянскую избу строения поодаль.

      Извар громко окликнул хозяев, но никто не ответил. Он с удивлением оглядел пустой двор. У избы, возвышающейся перед ним, стояли несколько прислонённых к стене добротных копий. Их владельцы и на второй зов воина не откликнулись, зато с охотой отозвались сгрудившиеся на ближайших деревьях вороны. Им явно не нравилось вторжение неизвестных на облюбованную ими территорию. Некоторые расправили крылья и начали громко каркать. Другие сорвались с веток и принялись напряжённо кружить в воздухе.

      Спешившись, Извар медленно взошёл по ступеням, готовый в любой момент вступить в бой. Пнув сапогом обломки искорёженной двери, со скрипом осыпавшиеся к его ногам, он сделал шаг внутрь. Глаза быстро привыкли к полутьме. Повсюду в страшном беспорядке валялись вещи и раздробленная мебель. Просматривались пятна крови. Пустые комнаты дышали смертью, молчаливо храня загадку произошедшего в своих стенах несчастья.

      Скрытая от глаз угроза всё ещё могла таиться поблизости. Выбежав наружу, Извар вскочил на Рыжика, торопясь помешать приближению к крепости Вереск, но конь, чем-то испуганный, резко встал на дыбы, чуть не сбросив седока. Пока Извар пытался урезонить жеребца, его спутницы минули ворота. Учуяв невидимую опасность, их лошади тоже занервничали.

      Вереск, пребывая в неглубоком забытье, приоткрыла глаза. В это самое мгновение со стороны складских помещений донёсся оглушительный грохот. Что-то мощное и стремительное пробиралось наружу. Облако подвижного чёрного дыма, разбивая стёкла и ломая переборки, вырвалось из окна, устремившись прямиком к девушкам. Извар жёстко натянул поводья, пришпорил Рыжика и понёсся наперерез живому мраку, хотя даже не представлял, что предпримет, когда с ним столкнётся. Вереск, остолбенев, уставилась на приближающуюся бесплотную черноту. Тами громко ржала и беспокойно гарцевала на месте. Лошадь под бессознательным телом спасённой среагировала на секунду раньше — стрелой шарахнулась в сторону, и в миг, когда пелена тьмы почти накрыла Вереск, оказалась между ней и надвигающейся на неё тенью.

      Лишь слегка коснувшись черноволосой девушки, облако тьмы взвизгнуло, словно поражённое огнём, и упорхнуло прочь, рассеявшись над лесом. Подлетевший на всей скорости Извар успел перехватить обмякшую Вереск, сползающую с седла. Он аккуратно уложил её на землю и растерянно прощупал пульс. Взгляд уловил движение незнакомки, ворочающейся в попытке избавиться от пут, удерживающих её на лошади. Оказавшись рядом, Извар одним движением секиры разрубил верёвку, помогая девушке спешиться. Чтобы не пугать её, он демонстративно отправил оружие снова в заплечный мешок и приветливо склонил голову.

      — Я — Извар Ругнак, — представился он. — Как твоё имя? Ты говоришь по-тэларийски?

      Спасённая ответила не сразу. Кутаясь в плащ, она какое-то время изумлённо озиралась вокруг. Заметив лежащую на траве Вереск, изо рта которой доносились приглушённые стоны, девушка взволнованно уставилась на Извара.

      — Кто она? Что случилось?

      Под действием её вопроса мрачное лицо Извара стало ещё более горестным.

      — Это Вереск — моя подруга и напарница в странствиях. Отбивая тебя у гарпий, она была ранена и теперь, похоже, умирает, — пояснил он, надеясь, что особа перед ним помнит события, предшествовавшие её обмороку.

      Опустившись на колени перед Вереск, Извар нежно сжал её тонкие пальцы в своей огромной ладони.

      — Мы прибыли сюда в надежде найти лекаря, но все, кто здесь обитал, мертвы. Вероятно, погублены злым духом. Ты, должно быть, его видела. Огромный сгусток тьмы. Он налетел на тебя, а затем отступил.

      Темноволосая с тревогой взирала на теряющее краски лицо Вереск, а в следующий миг, словно приняв для себя какое-то непростое решение, сорвалась с места и засуетилась, трогая поочередно лоб, виски, шею и ладони раненной наёмницы.

      Извар оторопел.

      — Ты что делаешь?

      — Пытаюсь понять, выдержит ли она моё вмешательство, — серьёзно ответила девушка.

      — Твоё вмешательство? Это ещё, что значит? Что ты задумала? Выкладывай, — забеспокоился Извар, провожая взглядом каждое её движение.

      — Если тебе дорога её жизнь, не вмешивайся, — строго отчеканила красавица, продолжая осматривать Вереск. — Отойди подальше и не предпринимай ничего, что бы ни увидел.

      — Ты — лекарь? — предположил Извар.

      — Лекарь твоей подруге уже не помощник. Сам сказал, она умирает, а значит, если я не помогу, никто не поможет.

      — Ты — ведьма! — осенило оторопевшего Извара.

      — Называй, как хочешь, только отойди! Времени почти не осталось!

      Повинуясь приказу, Извар послушно отступил к лошадям. Странное поведение и даже под слоем грязи просматривающаяся, необыкновенная красота незнакомки вызывали трепет, который Извар был рад всецело приписать её колдовским способностям. Забрезжившая надежда на спасение Вереск возносила девушку на небывалые высоты его почтения. Извар не одобрял магию и никогда не жаловал чернокнижников, но сейчас ему важен был лишь результат. На кону стояла жизнь дорогого сердцу человека. Вереск была Извару семьёй — ни больше ни меньше. Страх потерять её повергал в отчаянье, так что он с радостью принял бы помощь от любого, кто имел власть над силами, способными удержать её на земле.

      Чародейка, склонившись над раненной, громко проговаривала какие-то фразы на неизвестном Извару наречии, освобождая повреждённую часть тела Вереск от одежды. Место удара гарпии чуть ниже расположения сердца покрылось неприятными, тёмно-фиолетовыми пятнами. Края глубоких царапин почернели. Слегка раскачиваясь из стороны в сторону, брюнетка медленно погружалась в глубокий транс. Постепенно её голос перешёл на шёпот. Помутневшие глаза утратили чёткое очертание зрачков, а движения стали размеренными и тягучими.

      Пространство вокруг стремительно затягивал густой сумрак. Ранее чистое небо заволокли тучи, в кучерявых скоплениях которых блеснули вспышки глухих молний. Над опушкой поднялся сильный порывистый ветер. Он безжалостно гнул деревья и хлестал по коже ледяными порывами. Неизвестно откуда взявшееся, пламя вспыхнуло вокруг хрупкой фигуры врачевательницы, заставляя её выгибаться навстречу льющимся сверху, ослепительно белым лучам. Налетела волна пронзительных звуков, будто вопли сущностей из иного измерения слились в единый порицающий вой и обрушились на дерзкую смертную, отважившуюся взывать к их могуществу.

      Извар был не из пугливых, но от этих криков озноб бежал по коже. Действие мощной магии сказывалось на ощущениях. В горле пересохло, как в старом колодце. С трудом удерживая поводья порывающихся унестись лошадей, воин завороженно взирал на чародейку, затягивая в себя лавину прибывающего света. Мгновение спустя, тело Вереск оторвалось от земли и повисло в воздухе. Всё ещё полыхающие языками холодного огня ладони колдуньи легли на рану, позволяя повреждённой плоти вихрем вбирать в себя магию. По истечении нескольких секунд кровавые борозды на рёбрах Вереск стали затягиваться и светлеть, пока не исчезли полностью. Она мягко опустилась на траву, в тот же миг открыв ясные, как небесная гладь, глаза. Вмиг стих шум и потусторонние голоса. От сияния не осталось и следа. Сумрак ненастья снова обратился солнечным днём и где-то поблизости подала голос птица.

      Ликующий Извар со всех ног бросился к напарнице, обхватил за плечи и крепко прижал к груди.

      — Хвала богам! — с чувством воскликнул он. — Ты жива!

      — Жива, но ненадолго, если не прекратишь меня тискать! — проскрипела Вереск, стараясь высвободиться. — Нет, серьёзно! Завязывай с этим!

      — Ох и напугала же ты меня! — не слушал её Извар, продолжая обнимать. — Не могу поверить, что всё обошлось! Никогда не видел такой действенной магии! Да благословят боги дар этой девушки! Она вернула тебя с того света!

      Наконец выскользнув из его громадных ручищ, Вереск с любопытством уставилась на свою спасительницу. Чародейка оставалась на коленях в позе, в которой её застало исцеление. Прекрасное лицо заметно осунулось. Горящий взгляд блестящих, как драгоценные диаманты, глаз потух. Опущенные плечи выдавали крайнюю усталость. Казалось, ещё мгновение и девушка безжизненно рухнет на землю, настолько слабой и измотанной она выглядела.

      — Спасибо! — выдохнула Вереск, попадая под очарование её магнетических глаз. — Я перед тобой в неоплатном долгу.

      — Ты ничего мне не должна, это я уплатила свой, — донеслось в ответ.

      — Назови своё имя! — восхищённо потребовал Извар, подавшись к девушке. — Откуда ты такая взялась? Как очутилась в плену оборотней?

      — Я — Маэв, — представилась она. — Несколько лун назад гарпии ворвались в мой храм, учинили резню и похитили меня.

      — Ты послушница какого-то монастыря? — изумился Извар.

      — Я — жрица, — поправила его Маэв.

      — Какому богу служишь?

      — Радбосу.

      — Радбосу?!

      Извар не таил потрясения.

      — Давненько я не слышал упоминаний о нём в южных землях. Где находится твой храм?

      — В горах Шао.

      — К северу от Даркона?

      — Верно. Там.

      — Далеко же тебя занесло, милая! — обескураженно тёр подбородок Извар. — В разгар конфликта с гарпиями все наземные дороги туда закрыты.

      Маэв помрачнела.

      — Я много недель провела на корабле. Гарпии держали меня в оковах, опаивали отваром из опиума, чтобы я не могла использовать магию и выбраться. Где я нахожусь?

      — Ты в Тэларии, неподалёку от Бристоля, — сообщил Извар.

      По застывшему лицу Маэв было сложно сказать, обрадовала её эта новость или огорчила.

      — А чего хотели от тебя гарпии? — сыпал вопросами Извар. — Зачем похитили?

      Маэв поёжилась, словно его интерес вызвал в ней всплеск тревоги.

      — Хватит истязать её вопросами, — вмешалась Вереск, уверенно поднимаясь на ноги. — Не видишь, она еле ворочает языком от усталости.

      — Зато ты, как я погляжу, полна сил, — довольно хохотнул Извар, хлопнув её по плечу. — То-то ребята удивятся, когда я расскажу им обо всём, что с нами приключилось со вчерашнего вечера!

      — Ага, удивятся, если вообще поверят, — обронила Вереск, разглядывая еле заметные, бледные полоски, оставшиеся на месте былых ран.

      — Ты права! История и впрямь невероятная! Но есть же ты и Маэв, чем не доказательство?

      — Да ну тебя! Нашёл забаву! — пнула его в бок Вереск. — Нам бы свалить отсюда подобру-поздорову. Неизвестно, когда демон, облюбовавший эту крепость, снова себя явит.

      Упоминание сущности, превратившей лагерь охотников в кладбище, заставило воодушевление Извара поугаснуть и снова стать серьёзным.

      — Премного благодарен за помощь, — произнёс он, обратившись к Маэв. — Буду рад, если согласишься принять моё покровительство и разделить кров со мной и моим отрядом, что дожидается нас в городе.

      Красавица вскинула на него глаза и согласно кивнула.

***

      Солнечные лучи заметно припекали. Близился полдень. В воздухе парил дурманящий запах сосновой смолы, цветов зверобоя и душицы. Троице предстояло вернуться на дорогу к Бристолю и по возможности наверстать упущенное время.

      — Сможешь встать? — уточнил Извар, видя, что Маэв по-прежнему не выказывает желания подниматься с земли.

      Тяжело вздохнув, девушка выпрямилась, но если бы не быстрая реакция воина, подхватившего её в объятие, снова повалилась бы в траву.

      — Похоже, исцеление забрало все мои силы, — пробормотала Маэв и несмело обвила руками его шею.

      Её проникновенный взгляд из-под завесы густых ресниц бродил по лицу растерянного Извара.

      — Спасибо, что так терпелив.

      — О чём речь? После того, что ты для нас сделала, я готов хоть весь остаток жизни носить тебя на руках.

      Воин бережно обернул Маэв в плащ и покрепче прижал к себе. Вереск, наблюдавшая за этим, внезапно ощутила раздражение и с насмешкой закатила глаза.

      — Если вы двое закончили сюсюкать, то, может, поедем уже? — грубо отчеканила она. — Парни в Бристоле, наверное, места себе не находят, гадая, куда мы запропастились.

      — Маэв без сил, не привязывать же мне её снова к седлу, — неодобрительно покосился на неё Извар.

      — И что? Понесёшь на руках, как хрустальную вазу? — съязвила Вереск. — У нас всего пара часов, чтобы наверстать упущенное время. Мы ещё можем успеть на условленную встречу, если поторопимся. Да и вообще, хочется поскорей унести ноги из этой проклятой дыры, где нас чуть не сожрало облако тьмы!

      Извар гневно фыркнул. Весь его вид красноречиво изобличал осуждение неподобающим поведением Вереск, но неожиданно осенившая его мысль в мгновение ока развеяла желание по-отцовски крепко хлопнуть грубиянку по мягкому месту.

      — Ладно, — с деланным добродушием брякнул он. — Будь по-твоему, поторопимся. Зови-ка Тами. И, кстати, помнишь наш недавний уговор? За мной выбор наказания за твою глупую выходку в Даргофсе, а с тебя беспрекословное выполнение наказа, верно?

      Вереск напряжённо пожала плечами.

      — Верно, то верно, но я думала, ты отложишь это до возвращения в отряд.

      — Не переживай, хватит и на их долю смеха, — загадочно подытожил Извар.

      — Как это понимать?

      — Так и понимай. С настоящего момента в наказание за пренебрежение моими приказами, назначаю тебя ответственной за Маэв. На тебе её безопасность, комфорт и довольствие гостеприимством наших скромных походных чертогов. Вздумаешь ослушаться, забудь о хороших отношениях между нами — ты идёшь своей дорогой и поступаешь, как тебе заблагорассудится, а я своей, оставив связанные с тобой головные боли в прошлом. Имей в виду, на этот раз всё серьёзно. Я сыт по горло твоим норовом и чудачествами. А сейчас, будь добра, усади Маэв на Тами. Она поедет позади тебя. Ей пока небезопасно находиться в седле одной, а мой Рыжик не сможет пойти галопом под нашим двойным весом, в отличие от твоей резвой кобылки, для которой такая нагрузка не в тягость.

      Глаза Вереск мгновенно округлились. Челюсть отвисла. Даже дар речи куда-то подевался, оставив её беззвучно открывать и закрывать рот. Строгость тона друга и одновременно её покровителя, наставника и командира не давали повода усомниться, что его решение окончательно и бесповоротно. Лучшего отмщения за все её проделки придумать было просто невозможно! Стать ни то прислугой, ни то нянькой Маэв и, как следствие, объектом подколов и насмешек всего отряда, Вереск никак не ожидала.

      — Ты, кажется, что-то говорила о необходимости поторопиться? — одёрнул её Извар. — Здесь и вправду гиблое местечко, так что не стой, как деревянный истукан, садись на лошадь! Быстро!

      Сражённая коварством друга, Вереск нехотя вскочила в седло. Она была абсолютно здорова. Внутри ощущалась непривычная сила и лёгкость. Энергия приятно циркулировала в крови. С трудом удерживаюсь от едких комментариев, Вереск позволила Маэв расположиться позади себя и обхватить за талию.

      — Держись крепче, — напутствовал жрицу Извар, вынуждая её прильнуть к спине скрипящей зубами наёмнице всем телом. — Тами шустрая, как ветер! Зазеваешься, мигом слетишь! А ты, Вереск, не дури, поезжай аккуратно! Если от Маэв поступит хоть какая жалоба, пеняй на себя!

      — Будь спокоен, доставлю в лучшем виде, — огрызнулась Вереск и, не внемля наставлениям, от души пришпорила Тами.