У входа бюро экспертиз стояла юная девушка. Она неторопливо доедала сэндвич, запивая колой, и смотрела на табличку на здании бюро, переступая с ноги на ногу в тяжеленных высоких ботинках на шнуровке. Тощие ноги в полосатых гольфах смешно торчали из них. За спиной у неё был большой рюкзак, весь в значках и брелках, которые покачивались и тихо бренчали от каждого её движения. На земле рядом большая спортивная сумка — видимо, девица путешествовала. Длинные спутанные волосы, белоснежные с окрашенными в сиреневый цвет концами, развеваясь на ветру, лезли в глаза. Она откинула их назад и поёжилась от осеннего ветерка; похоже, что её чёрная курточка оверсайз с всевозможными ремешками, кнопками и заклёпками особо не грела. Наконец, доев сэндвич и выпив колу, она выбросила обёртки в урну и решительно потянула тяжёлую дверь на себя.
У поста с охраной юная леди уверенно и деловито объяснила, зачем ей нужно пройти внутрь. Охранник, обычно никогда не пропускающий посторонних, улыбаясь, понимающе покивал и объяснил, куда ей нужно пройти. Девушка с благодарностью захлопала голубыми глазами и, бросив «спасибо, сэр», пошла по указанному направлению прямо, а затем налево, в кабинет номер двадцать пять.
— Папа, — негромко позвала она, заглянув в кабинет и увидев родной отцовский профиль.
— Мэделайн?! Детка! — потрясённо воскликнул Питер, подняв взгляд от компьютера. Он вскочил на месте, раскинув руки для объятий. Мэделайн, влетев в кабинет, кинулась на него, радостно пища. Доктор Скайларк нежно обнял своё сокровище, проговорив в пушистые мягкие волосы. — Девочка моя!
— Папа, я сделала тебе сюрприз, клëво же, ты рад?.. Я так соскучилась! Я пришла сюда, у меня ведь ещë нет ключей от дома.
— Безумно рад! Малыш, мама тебя привезла? Она-то где, в машине? Зайдёт? — изумлённо поинтересовался Питер, когда они, наобнимавшись, уселись рядышком на любимом сером диванчике Элис и Берни. Мэделайн радостно помотала головой:
— Неа. Я одна, пап. Я сама приехала.
— Да ты что-о. Ты приехала сама? На автобусе? Поезде? — тоже счастливо улыбаясь спросил Питер.
— Неа. Я хотела на автобусе, но когда добралась до вокзала, поняла, что забыла документы, и мне не продали билет, хи-хи! Ужасно разозлилась, не хотела возвращаться домой, и вот. Я автостопом, пап. Давно хотела попробовать. Было весело.
— Автостопом, какая умни... ЧТО? Что?! Скажи, что ты шутишь, Мэдди... — лицо Питера испуганно вытянулось, он схватил дочь за плечи, заглядывая в глаза и пытаясь понять, правду ли она говорит. Совершенно точно — она не врала.
— Да не шучу я, всего-то на трëх попутках добралась. Ты чего так испугался? — сказала она. Питер убрал руки с хрупких плеч дочери и горестно вздохнул.
— Ты сумасшедшая, Мэдди? Ты вообще что творишь, это же ужасно, ужасно опасно! Ты хоть понимаешь, кто может подобрать девчонку? Кругом бандиты, преступники, наркоманы! УБИЙЦЫ! — простонал Питер схватившись за сердце. — Боже, какой кошмар, мне плохо! Как мама отпустила тебя?! О, нет, она не знает?! Она не знает, что ты в Дакбурге! Она бы тебя не отпустила! Кэрол открутит нам головы, обоим!..
— Я записку оставила. Надеюсь, она её найдёт. У неё операция была, потом ночная смена, ма спала как убитая, — быстро сказала Мэдди. — Пап, не выдумывай, кругом милые люди. И я видела, с кем садилась. Там сначала парочка была, почти мои ровесники, потом женщина одна прикольная. А потом ещё семья с детишками, прям до центра добросили.
— Я выпороть тебя хочу, можно? Возьму дома ремень... — погрозил пальцем Питер у клюва дочери. Та рассмеялась.
— Нельзя! Какой ремень, па, у тебя есть ремень? — она явно насмешливо намекала, что в гардеробе папочки-селезня и брюк-то немного, поэтому ремень был ещё большей редкостью.
— Я специально для тебя куплю. Ты хочешь моей смерти, Мэдди, — печально сказал Питер. — Я умру молодой и красивый. Из-за тебя.
— Не умрёшь, пап. Я приехала, потому что... Твоя бывшая жена меня достала. Я с ней жить больше не хочу и не буду.
— Что ты такое говоришь, Мэделайн! Какая ещё «твоябывшая жена»? Ты что, так называешь маму? Что у вас там произошло за четыре месяца? — ужаснулся Питер.
— Пап, я приехала насовсем. Я не перенесу год без тебя, — со слезами в голосе проговорила Мэделайн. — Мама вечно придирается, критикует меня. Не то надеваю, не то говорю! Начала учебный год плохо, завалила сраный тест по химии, и она не пустила меня к девчонкам в кофейню, словно мне семь лет. Сказала, что я глупая и занимаюсь ерундой! Раньше я всегда могла уйти к тебе от её придирок и наставлений, теперь ты в Дакбурге, и мне некуда идти. Ну разве что к подругам и на улицу!
— Ох, милая, ну что ты! Ты мой солнечный зайчик... Всё наладится, обещаю. Папа всё разрулит, — Питер снова обнял дочь, прижав её голову к своей груди. — Надо было просто позвонить, я бы поговорил с мамой, я бы приехал за тобой в выходные. Обещай, что больше никаких поездок автостопом на попутках, умоляю!
— Обещаю, пап. Да и что говорить с ней? Она опять выносит мне мозг из-за поступления в медицинский колледж, па! Где я и где медицина, скажи на милость? Я ни в жизнь туда не поступлю, да и не хочу, — вздохнула Мэделайн.
— Я думал, она оставила эту затею, мы же обсуждали уже, — нахмурился Питер. — Ладно. Неважно. Поговорю с ней ещё раз. Но слушай, тебе же нужно окончить школу, у тебя выпускной класс!
— Запиши меня сюда, в любую школу, хоть самую отстойную, которая рядом с домом! — выпалила Мэдди, ухватив отца за воротник медицинского халата. Питер недоверчиво сощурился.
— Ты серьёзно?.. Ну зачем сразу отстойную, неподалёку есть очень даже приличная школа. Но ты готова расстаться с классом, друзьями? Ты говорила мне другое, когда я уезжал.
— Да неважно уже, что я говорила. И какая разница? На год раньше, на год позже. Пап, я буду паинькой. Дома ровно в девять, ладно, десять, комната в порядке, буду убирать за собой, всё буду учить, ходить к репетиторам и на курсы, всё как скажешь! Только разреши остаться, я не хочу жить с мамой этот год!
— Конечно ты останешься. Я никуда тебя больше не отпущу. Я не позволю тебе болтаться между Сен-Канаром и Дакбургом. Как я могу быть против? Я только рад. Только надо это каким-то образом сказать твоей матери. Не думаю, что она будет в восторге. Она любит тебя и переживает о тебе... Ты, кстати, голодная? — спохватился Питер. Мэделайн помотала головой.
— Не, я съела сэндвич только что, выпила колу. Купила тут рядом в кофейне, какой-то там «Утёнок»... Тут все кругом почти одни уточки и буквально, и везде, так прикольно, пап! Я уже влюбилась в этот город!
— Уточки везде, значит, — вздохнул Питер и внезапно ощутив прилив нежности к своему ребёнку, стал сюсюкать и трепать её по щеке. — Ти мая маленькая, ти мая холосенькая, ти мая умничка... Ты так похудела, где твои щëчки? Совсем ничего не ешь наверно!
— Папа! Мне не пять лет! Но мне этого так не хватало, папуль! — заливисто рассмеялась Мэдди, и Питер тоже рассмеялся. Первый шок прошёл, уступив место радости, — теперь есть кому готовить полезные завтраки и ужины, есть кого будить по утрам в школу и ласково журить за вечный беспорядок и волосы в сливе раковины. Одиночество Питер Скайларк всегда переносил тяжело.
В кабинет с бодрым стуком ворвались его коллеги, Элис и Берни. Увидев огромную высокую Берни, Мэделайн едва удержалась чтобы не завопить от восторга, вытаращив голубые глаза. Питер ласково усмехнулся — он был уверен, что дочь вспомнила его любимую персонажку из фэнтези, медведицу Фастбьёрн. Доктор торжественно, с гордостью обратился к Элис и Бернадетт, которые удивлённо уставились на незнакомую белокурую девочку:
— Коллеги, познакомьтесь. Это моё сокровище, дочь, Мэделайн Скайларк собственной персоной. Сбежала из-под маминого крылышка. На попутках приехала, можете себе представить? Лучше ничего не придумала.
— Привет, приятно познакомиться, — чуть смущённо сказала Мэдди и помахала рукой удивлённым девушкам, пропустив добродушные колкости отца мимо ушей.
— Привет, Мэделайн, — добродушно заулыбалась Берни. — Я Берни.
— Я Элис, приятно познакомиться, Мэделайн, — вежливо кивнула Элис, с любопытством рассматривая дочурку доктора.
— Я буду жить с папой, — сообщила она им, весьма довольная собой и лучезарно улыбаясь. — Друзья называют меня Мэдс, можете так звать, если хотите, — Питер поморщился, он явно не хотел чтобы его дочь звали «Мэдс». — Ой, а что это? Отпад!
Как сороку, Мэдди привлекало всё необычное и яркое, и пропустить изящный браслет Бернадетт с созвездием на запястье она никак не могла. Ухватив Берни за руку, Мэделайн принялась рассматривать его.
— Вау, круто! Это же Большая Медведица! Это ты — Большая Медведица?
— Это я, — подтвердила Берни, мягко улыбнувшись.
— Класс! А где Малая?
— На работе сейчас, часики собирает, — ухмыльнулась Бернадетт. Питер мягко взял дочь за плечи.
— Милая, не приставай с неуместными вопросами, Элис и Бернадетт пришли отдохнуть.
— Всё нормально, доктор Скайларк, — сказала Берни, осторожно убрав руку от пальчиков Мэдди, и пошла за заварочным чайником, который стоял в шкафу рядом со стеллажом. — Мы чай попьём, окей?
— Конечно, девочки, — ответил Питер, уже открывая им коробку с имбирным печеньем. — Но я, к сожалению, вас покину, мне нужно забежать в отдел убийств, я обещал предварительное заключение выслать на почту, так и не сделал этого. Всё оказалось несколько запутаннее, думаю, а вдруг детективы захотят задать вопросы лично? Мэдди, подождёшь меня, я вернусь буквально через часик?
— Да, пап, — кивнула Мэделайн. Элис понимающе улыбнулась:
— Конечно, доктор, идите. Мэдди, ты же будешь чай?
— Спасибо, да. Я люблю чай. А, ой, у меня есть конфеты, — снова чуть смущённо проговорила Мэделайн и принялась рыться в своём рюкзаке. Питер особо не беспокоился о том, как она одна найдёт общий язык с его молодыми коллегами. Он прекрасно знал свою дочь — через полчаса Мэдди расскажет им всю свою жизнь с рождения и, вполне вероятно, даже обменяется с ними телефонами.
В отделе убийств в этот день было весело. С раннего утра четвёрка детективов сдвинули пару столов, усевшись вокруг. Под недовольные окрики утащили у других детективов пробковые и маркерные доски. Прикрепили туда кучу фото с места, план здания, схемы и досконально расписали по минутам произошедшее вчера происшествие. Они назвали своё новое дело «Офисный отравитель» и пытались отработать все версии, а некоторые участники следственной группы заодно и найти общий язык. Сьюзен и Тодд в очередной раз спорили до хрипоты, а Макс и М'ма, выпучив глаза, смотрели на это захватывающее представление.
— Причём тут доставка воды, Сью?! Убийство произошло в офисе, значит отравитель действовал в офисе! Это кто-то оттуда! Нет смысла сейчас тратить время на это! — решительно хлопнул ладонью по столу Норвуд. Сьюзен недовольно фыркнула в ответ, взмахнув золотистыми локонами на своих ушах.
— В любом случае мы обязаны отработать и эту версию! — упорствовала она. — Ты как хочешь, а я попробую ещё раз съездить в эту компанию по производству воды и опросить их сотрудников и тех, кто эту воду развозит!
— Там и так работают наши! А я и М'ма первые детективы, это мы решаем, что вы будете делать в первую очередь, Милкбоун! — возмутился Норвуд, ткнув длинным пальцем в розовый нос Сьюзен. Та с силой шлëпнула его по руке, снова недовольно фыркая и цокая языком.
— Эй! Не тыкай в меня! М'ма, он опять помыкает мной! — пожаловалась Сьюзен.
— Сью, считаю, что Тодд прав, наши ребята уже организовали там проверку, у них вроде как всё чисто. Только в одной из трёх тар, оставшихся на складе офиса, вода была отравлена. На пробке нашли отверстие, как от иглы шприца, кто-то, скорее всего, добавил яд уже на складе офиса, в этой кладовке, — развела руками Кабрера.
— Почему это нельзя было сделать и в фургоне доставки? — заметил Макс, отхлебнув чёрной жижи, и поморщился — кофе давно остыл. — Не будем так сразу отметать эту версию. Мы ещё толком не знаем, кто-то из тамошних это сделал или посторонний. Не знаем цели, мотива. Кого хотели отравить, зачем...
— Эту версию мы будем прорабатывать в последнюю очередь, если другие не найдут подтверждения, — уверенно покачал головой Тодд. — Вот именно как раз какой-то мотив должен быть у сотрудников офиса. По логике. Но у кого именно и какой, пока непонятно. Зачем кому-то из посторонних травить незнакомых людей?
Кабрера усиленно морщила лоб, задумчиво проговорив:
— Очень много самых разных следов, отпечатков, слишком много улик, на это уйдёт масса времени, всё обработать, проанализировать. Кто только не лапал эту бутыль, ну а сам убийца в момент, когда добавлял это вещество, скорее всего был в перчатках. Надо сосредоточиться на содержимом. Что за яд, где его можно достать.
— Добрый день, детективы, — внезапно раздался негромкий голос доктора у них за спиной, и все мгновенно отреагировали, повернув головы. — Прошу прощение за задержку, я принёс вам предварительное заключение лично, подумал, вы захотите задать какие-то вопросы. У вас тут, оказывается, целый брифинг?
— Здорóво, Скайларк. Ага, работаем, — протянул ладонь для рукопожатия Норвуд, затем поднялся Манч, похлопал его по спине и тоже приветственно потряс руку. Сьюзен тут же ухватила приятеля за локоть и потянула вниз на свободный стул, ласково проговорив:
— Питер, бро, привет!
— Ах докто-ор. Hola, ¿cómo estás? А я только хотела вас ругать, что вы не выслали предварительное заключение мне на почту, как обещали, — выгнула бровь Кабрера, взяв из его рук аккуратную тонкую стопочку листков, скрепленную степлером. — Ты не торопишься?
— Нет, не очень, я уже почти освободился. Я советовался сегодня с утра с докторкой Карен и миссис Шелдакс, и даже с несколькими другими врачами и лаборантами, по поводу результатов вскрытия, и мы все пришли к единому мнению, что... — слегка взволнованно ëрзая на стуле, говорил Скайларк. Он вдруг осёкся, увидев, что М'ма погрузилась в чтение и слегка изумлённо уставился на неё. Кабрера сказала, не отрываясь от бумаг:
— Раз не торопишься, я прочту, если что, задам вопросы...
— Но там много читать, — возразил он.
— Угу, — сказала она, хмурясь и переворачивая первый лист. Питер смотрел на Кабреру уже растроганно и с восхищением.
— Вы что, читаете вот так все мои заключения? Прямо от и до? — шёпотом спросил он. Чувства захлестнули доктора Скайларка, казалось, что секунда, и он падёт к ногам Кабреры в слезах. Та недоуменно подняла на него тяжёлый взгляд.
— Обычно когда я вижу буквы, я их читаю, доктор, — вкрадчиво произнесла она.
— Ладно, пока М'ма смотрит заключение, сделаем перекур. Потом составим план работы на завтра, и распределим кто куда отправится, — объявил Норвуд, оттянув свои подтяжки и хлопнув ими по груди. Он и Манч пошли курить под неодобрительный взгляд Скайларка — капитан Пинтейл всё ещё не нашёл время, когда ему можно будет выступить с лекцией о вреде курения. Сьюзен метнулась на их кухню за кофе и «чем-нибудь сладеньким», заявив, что её мозг отказывается думать без подпитки сахаром. Питер втайне обрадовался, что может снова полюбоваться офицеркой Кабрерой наедине хотя бы несколько минут. К тому же, он хотел ей кое-что сказать — нужно было только выждать подходящий момент. «Какая же она классная. Надо же, и правда всë читает!» — с умилением подумал Питер, рассматривая её профиль и сосредоточенное выражение лица. Обычно другие детективы просто пролистывали его заключения, читая лишь самый конец, поэтому столь пристальное внимание к его работе было ему в диковинку. Спустя несколько минут, перевернув последний лист, Кабрера проговорила:
— То есть вы предварительно считаете, что это какое-то очень токсичное вещество неизвестного происхождения?
— Совершенно верно. И происхождение яда неизвестно. Очень сильный, вызывает отёк и спазм дыхательных путей мгновенно. Скорее всего, нельзя просто пойти в хозяйственный, чтобы купить этот яд. Я и коллеги впервые столкнулись с таким сильнодействующим веществом. Штука весьма опасная. Я думаю, вам следует обратить внимание на тех, у кого есть определённые знания в этой отрасли, — заметил Питер. — Может, у кого-то из подозреваемых имеются корочки специалиста химика-лаборанта? Или дипломы в школьной олимпиаде по химии? Или может это какой-то любитель поэкспериментировать с созданием запрещённых веществ? Мог сделать этот яд случайно, экспериментируя. Ну, это лишь мои предположения.
— Вот как. Это интересно, спасибо. А почему из всех пострадавших погиб именно мистер Перкинс? — спросила М'ма.
— Сложно пока сказать. Сравнить бы анализ крови других пострадавших — тех, кто выжил. Могу пока предположить: возможно, выпил больше всего этой воды из кулера. И, как я понимаю, он хлебнул водички самый первый после установки бутыли — возможно, что концентрация вещества в тот момент была выше. Принял на себя первый удар. Анализ крови должен что-то прояснить, я надеюсь. Немного опять придётся подождать, в лаборатории завал, но скоро будет готово, — закончил Питер виновато.
— Ненавижу ждать, — хмуро пожаловалась М'ма в который раз. Питер снова взволнованно поëрзал и осторожно проговорил:
— Мария, а я посмотрел, что идёт в Бенедак.
— Что, прости? — непонимающе переспросила Кабрера; её мысли сейчас были поглощены только расследованием. Питер робко улыбнулся и, чуть понизив голос, пояснил:
— Бенедак. Оперный театр, здесь, в Дакбурге. Ты так и не скинула мне, когда у тебя выходные. И я взял билеты на оперу на двадцатое число. Если что, можно будет поменять даты. Я выбрал «Эликсир любви». Но если ты не захочешь, то ничего страшного, я обменяю или сдам...
— Ты купил билеты в оперу. И приглашаешь меня, — произнесла М'ма пытаясь вникнуть в смысл сказанного.
— Да. Ты не хочешь? — стушевался Питер.
— Нет. То есть да. Я хочу. Двадцатое октября? Да, думаю, я смогу. А про что это? Это про любовь? — она едва улыбнулась.
— Ну, в некотором роде. Это комедия, — жизнерадостно сказал Питер. — Ты любишь комедии?
— Я люблю мелодрамы, — обречённо призналась М'ма. — Но комедия тоже неплохо.
В её голове и сердце началась какая-то борьба: она и хотела пойти с ним и одновременно немного боялась этого. Тут же Кабрера вспомнила, что забыла спросить Сьюзен, придумала ли она ей хобби. Наверняка нет, вчера же они приехали домой за полночь, а сегодня целый день говорили только о деле офисного отравителя.
— Надеюсь, тебе понравится. Мне нужно идти, я побегу. Меня дочка ждёт. Если будут вопросы, звоните, — сияя, проговорил Питер.
— Дочка? Приехала в гости? — удивилась Кабрера.
— Так получилось, что насовсем. Планы у неё поменялись, и, видимо, Мэдди останется со мной, школу здесь закончит, — ответил Питер.
— Так ты теперь и вовсе папочка с ребёнком, доктор. Тогда до встречи. Созвонимся, — легко встряхнув темными кудрями и улыбаясь, по возможности располагающе сказала М'ма.
— Да-а, теперь у меня куча дел! Созвонимся. До встречи, Мария.
Питер помахал ей на прощание, и попятился задом к выходу, цепляя ногами все стулья и врезаясь в проходивших мимо копов, — и всё также с восхищением и улыбкой глядя на детективку. М'ма не удержалась и рассмеялась.
Тем временем остальные вернулись за стол — Норвуд и Манч, пахнущие осенним свежим воздухом и табаком, Сьюзи с шлейфом аромата кофе и ванили. Кружку кофе с маршмеллоу она заботливо поставила и перед подругой.
— Питер сегодня был без пончиков и кофе, поэтому я о тебе позаботилась, любовь моя, — хихикнула Сьюзен.
— Gracias, — проговорила Кабрера, сделав глоток. — Зато я с ним иду в оперу, — тихо пробормотала она подруге, и та отчаянно захихикала, также тихо прошептав в ответ:
— А он, оказывается, время зря не теряет.
— Дамы! Хватит обсуждать дока. Продолжаем работу! — строго сказал Норвуд. Он порой под настроение страсть как любил строить из себя главного, когда ему выпадала такая возможность. — Кстати, что сказал док?
— Он пригласил М'ма в оперу, и она согласилась, — не удержалась Сьюзен, получив тычок локтем от Кабреры и недовольный взгляд. Манч лениво поаплодировал, отвесив почтительный кивок головой.
— Достойный поступок джентельмена.
— Очень рад за М'ма, дока и оперу, но вообще-то я имел ввиду заключение, — снисходительно глядя на хихикающую Сьюзи, произнёс Норвуд. Кабрера встала и протянула Тодду листы с заключением.
— Доктор сказал, что Перкинс был отравлен неизвестным синтетическим веществом. Скорее всего. Надо попробовать поискать среди подозреваемых и сотрудников кого-то с дипломом химика или что-то вроде этого. Придётся тесно посотрудничать с экспертами-криминалистами в этой области.
— Спасибо, хоть что-то, — с любопытством сказал лис и принялся листать заключение.
— О-о-о, в Спуннервилле я работала в отделе по обороту запрещённых веществ и ненавижу всех этих торчков и химиков, которые мешают чëрти что в своих домашних лабораториях, — сказала Милкбоун. — Но если это так, мы быстро его найдём. По запаху.
— А ты ничего не унюхала, когда мы там были, Сью? — спросила Кабрера. Сюзен взмахнула кудрявыми ушами.
— Там слишком много было запахов, но один необычный я запомнила, похож, э-э-э, не знаю, как это объяснить. Он словно витал где-то в воздухе, сама не пойму где, а потом пропал. Что-то вроде как мокрый асфальт, металл и странно сладковатый, может типа орхидеи, только сильнее. Так пахло и от Перкинса.
— Отлично. Если пойдём с обысками, нам это может пригодиться, — обрадовалась Кабрера. — Тодд, думаю, завтра мы должны запросить личные дела всех сотрудников.
— Согласен, тогда... — начал Норвуд, но договорить ему не удалось — теперь к ним за стол внезапно юркнули рыжие сестрёнки Рассел.
— Привет, ребят, привет братец-лис, — хором сказали Лиззи и Люси. Одна из них ловко выхватила крекер из руки Манча и захрустела. — Спасибо.
— Моя печенюшка, — печально резюмировал Макс факт кражи.
— Привет, Рассел, — откликнулись детективы.
— О-хо, привет рыжим лисам, — обрадовался Тодд. — Вы же что-то нашли, мы надеемся?
— Можно и так сказать, — их жёлтые глаза сверкнули, и одна из них достала из кармашка своей жилетки флешку. Кабрера бесцеремонно выдернула с соседнего стола чей-то ноутбук из-под клюва возмущенной коллеги, водрузив его перед криминалистками. Лиззи (а может и Люси, М'ма иногда их путала, они были абсолютно одинаковые) шустро вставила флешку. На ней среди кучи папочек со зловещими названиями «разруха», «убийство на Смолл авеню пятнадцать», «расчлененка номер три», хранилась информация и по их новому делу.
— Мы, кажется, упустили кое-что вчера, а вот посмотрите-ка. Во-первых, мы думаем, что кто-то посторонний в офис мог пробраться через пожарную лестницу на второй этаж, — жуя крекер Манча и запивая его кофе Сьюзен, сказала одна из сестёр.
— Тоже обратила внимание на эту лестницу, — кивнула Кабрера.
— Угу, вот, гляньте, на что похоже? — щелкая мышкой, другая Рассел открыла фото первой ребристой ступеньки.
— Будто подошву вытерли? — спросил Манч, прищурившись и цепляя очки на свой широкий с горбинкой нос. Остальные согласно кивнули.
— Ну да, грязи совсем немного, но всё же. Но это ещё не всё. Камеры тоже кое-что зафиксировали, — победно заявила Лиззи и открыла другой файл с видео. — Время без четверти два ночи, и гляньте...
Все четверо детективов прильнули к ноутбуку, чуть ли не уперевшись носами и клювом в экран: на видео в полумраке офисного коридора осторожно шли ноги в тяжёлых чёрных ботинках. Лиззи перемотала ещё и ещё раз. Высокие ботинки на шнуровке прошагали ещё несколько раз.
— И это всё? — разочарованно протянула Сьюзен, скорчив несчастную рожицу. Лиззи и Люси тоже в свою очередь недовольно глянули на Сью.
— Это уже кое-что! С учётом того, как криво-косо там установлена камера.
— Камеру могли заранее специально сдвинуть, — заметила Кабрера. — Офис закрывается ровно в девять, как сказал мистер Рук. Это камера висит в коридоре второго этажа, и ботинки идут от конца коридора, где вход пожарной лестницы, и, видимо, до кладовки, где и хранилась вода для кулеров. И — але оп! — вот они возвращаются обратно. Даже следы остаются.
— Следы потом вымоет уборщик, это тоже есть на записи, — добавила Люси.
— Вход на этаж к пожарной лестнице должен быть закрыт изнутри. Значит, какой-то сотрудник открыл его заранее длясебя или для сообщника? А на ранних записях нет, что кто-то ходит днём туда, в сторону двери? — спросил Норвуд, и его хвостище задумчиво закачался как маятник.
— Записи есть за две недели до, остальное всё стёрто, да и все они уже обрезаны, с опущенной камерой, только с ногами. Днëм ног навалом ходит туда-сюда, — пожала плечами Лиззи.
— Потому что рядом с входом у них курилка, — хмыкнула Люси. — Вот и ног навалом. Понять, кто именно из этих ног открыл вход на лестницу, проблематично.
— Спасибо за информацию, скидывайте всё нам, — коротко попросил Норвуд сестёр Рассел. — Итак, давайте ещё раз: завтра с утра мы с М'ма шерстим личные дела сотрудников, плюс ещё раз опрашиваем их всех и ищем, у кого есть такие ботинки. Макс и Сьюзен, вы занимаетесь пожарным входом и ключами от кладовки, всё узнать детально о... — но договорить Тодд опять не успел. За спинами детективов и криминалисток внезапно выросли фигуры Пинтейла и Почарда — как грибы после дождя. Все шестеро в ожидании уставились на них, обернувшись. Сьюзен пискнула.
— Прям один за другим, к нам очередь сегодня. «Ке пасо» лейтенант?
— Срочно. Вызов. Такая же. История, — мучительно выдавил Почард. Пинтейл сурово хмурил седоватые брови.
— Массовое отравление в другом офисе неподалёку от вчерашнего. К счастью, все живы. Форест Коаст, четырнадцать. Сливайте эти два расследования в одно.