Сентябрь в Дакбурге подходил к концу. Листва на деревьях стала приобретать яркие, пёстрые краски — лимонные, оранжевые, красные и бордовые. Всё ещё было очень тепло, погода стояла комфортная, безветренная — не жарко и не холодно. В восьмом участке, в отделе убийств на удивление всё было относительно спокойно вот уже почти месяц. Сегодня офицерка Кабрера, сидя за своим рабочим столом, слегка нервничала. Пожилая женщина напротив неё по третьему кругу пересказывала, как она видела убийцу в бинокль из чердачного окна своего дома, — соседа, якобы серийного маньяка, закапывающего жертв в своём саду. Детектив Манч уже выяснил, что сосед похоронил там своего кота пару недель назад, но старушка всё равно ежедневно наведывалась в их участок заявить об убийстве. Выслушивать даму пришла очередь Кабреры, так как все остальные детективы были уже пройдены. Тяжело вздохнув, М'ма покивала.

— Конечно, миссис Бинс. Я приняла ваше заявление, мы обязательно во всём разберёмся, кто там кого опять закопал в маргаритках.

— Вы послушайте ещё, офицер!.. — снова начала она, но Кабрера, подняв взгляд, вдруг увидела Питера за её спиной. Он терпеливо ждал и сдержанно улыбался. М'ма отметила, что тëмно-синий пиджак ему очень шёл и прекрасно оттенял его цвет глаз. Кабрера радостно подскочила. Она увидела в руках у него объемный бумажный пакет. «Опять пончики притащил», — с удовольствием подумала М'ма. Вслух же быстро проговорила:

— О, ко мне пришёл очень важный свидетель по другому делу, миссис Бинс, мы обязательно свяжемся с Вами... — офицерка быстренько подняла её со стула и чуть ли не силком повела сопротивляющуюся старушку к выходу. Вернувшись, она обессилено рухнула в своё офисное кресло.

— Привет, док. Я от допросов преступников так не устаю, как от подобных кадров. Сосед закопал у себя в саду дохлого кота, а она уже вторую неделю к нам ходит. Хорошо, что ты пришёл. Что-то случилось или, смотрю, ты опять с пончиками?

— Привет, — заулыбался Питер, усаживаясь на то самое место, где только что сидела миссис Бинс. — Вот. Попробуй-ка эти.

Питер поставил перед ней пакет и достал картонную коробочку. Конечно же, с пончиками из какой-то новой пекарни. М'ма благодушно вздохнула, улыбаясь, и достала один, ещё тёплый. Неловко проворчала:

— Весь отдел уже думает, что ты в меня влюбился.

— Неужели? Прямо так и думают? Какой нехороший отдел, — Питер ещё шире заулыбался, наблюдая, как Кабрера пробует пончик.

— Прямо так и думают. М-м-м... Это... Эти ошень вкушные... Эти лучшие. М-м-м, божественно! Ты сам пробовал?

— Конечно. Я пробовал их все, все, которые приносил. И соглашусь, эти действительно самые вкусные, — торжественно заявил он и любезно поставил рядом ещё и капучино. М'ма сделала глоток кофе и, закатив глаза, проговорила снова:

— Божественно... Лучшие пончики с корицей и сахарной пудрой. Ну-ка, диктуй мне телефон доставки этой пончиковой.

— Ха. Ну нет. Если я скажу тебе, где можно заказать эти пончики, ты будешь покупать их сама, — Питер с очень довольным видом откинулся на спинку стула. — Что тогда буду делать я?

— Вот как. Собираешься раскормить меня пончиками, — она жевала и пристально смотрела на доктора Скайларка, усмехаясь. - Так может, ты и правда влюбился, а, Питер?

— Возможно, — рассмеялся он и развёл руками. Кабрера тоже рассмеялась.

— И что собираешься делать с этим?

— Ну-у. Надо подумать. Может быть, скажешь, что ты любишь ещё, кроме пончиков? — серо-голубые глаза его блестели, он с надеждой смотрел на неё. Кабрера хмыкнула и, встав, решительно взяла его за руку.

— Хочешь знать, что я еще люблю? Идём, покажу.

Она подвела его к большой маркерной доске, стоящей почти у самого входа, практически впритык к столу секретарши Лорейн. Та не обратила на них никакого внимания — она ловко и быстро вязала что-то очень пëстрое и одновременно пялилась в экран ноутбука. На белой доске была расчерчена таблица. В одних столбцах фамилии детективов, в других цифры разными цветами.

— Вот, видишь, синие — это раскрытые дела, — объяснила она. — Красные это висяки. Чёрные пока не раскрыты.

— О, у тебя больше всех раскрытых в этом месяце, — одобрительно отозвался Питер.

— Всё так. Вот это я и люблю больше всего, больше пончиков и кофе, и всего остального, — ухмыльнулась М'ма. Питер взглянул на её лицо и понял, что она говорит очень серьёзно, нисколько не преувеличивая.

— Понимаю. Но... — начал было он, однако Кабрера перебила его.

— Норвуд почти раскрыл своё дело, если закроет — вырвется вперёд. Поэтому чем быстрее ты сделаешь мне заключение, тем быстрее я узнаю, отчего умер мистер Джошуа, и тогда, возможно, я обставлю Тодда. Усëк?

— Ещё не пришли результаты с лаборатории. Без них не могу назвать точную причину. Придётся подождать ещё неделю, — виновато засопел Питер. М'ма покивала головой.

— Жду, очень жду. Ну, а что же наш доктор Скайларк любит больше всего? — спросила она неожиданно, всё ещё задумчиво разглядывая доску.

— Ну. Много что, — мило смутился Питер. — Живопись. Книги, особенно средневековое фэнтези и фантастику. И детективы, конечно! Оперу люблю. Готовить очень люблю, особенно рыбу и морепродукты. Джаз люблю. Люблю бегать, гулять, заниматься йогой.

— Живопись? Оперу? — Кабрера удивлённо уставилась на него, слегка оторопев. — Надо же. Ну, а я... Э-э-э. Никогда не была в опере.

— Хочешь, сходим? — с энтузиазмом спросил Питер. Спицы в руках Лорейн замерли, она скосила взгляд на судмедэксперта и детективку. Кабрера неловко пожала плечами.

— Даже не знаю... Я и опера..? — с сомнением проговорила она. Питер торопливо продолжил тараторить:

— Разок хотя бы надо сходить, а вдруг тебе понравится? Я в Дакбурге тоже ещё не был. Я могу посмотреть, что сейчас идёт, и возьму билеты, ты мне скинь, когда у тебя выходные... — внезапно мобильный глухо заворчал в кармане его пиджака, и Питер, быстро вынув телефон, недоуменно уставился на разбитый экран (он всё время забывал отнести его в ремонт после того случая в лесу). — Ой чëрт, миссис Шелдакс звонит, наверно потеряла меня, вот же чёрт, у нас же совещание сегодня, как так, я совсем забыл... Прости, мне надо бежать. Пока-пока!

— Беги. Adiós, — усмехнулась М'ма, глядя вслед торопливо уходящему доку, который, прижав телефон к щеке, что-то виноватым тоном отвечал заведующей бюро. Лорейн вдруг подала голос, и её спицы замерли в воздухе.

— Я не поняла. У вас что, роман с судмедэкспертом намечается, М'ма?

— Скажешь вслух подобное при ком-то, и я тебя прикончу, — спокойно заявила Кабрера, чиркнув ладонью по горлу. Лорейн невозмутимо воззрилась на неё.

— И так все знают, что доктор Скайларк таскает вам пончики и кофе.

— Мда уж. Ну так и что с того, пончики и кофе — это по-дружески. А вот что делать с оперой... Слушай, а ты что-нибудь любишь, Лорейн? Чем занимаешься в свободное время? Вяжешь?

— Люблю вязать, да. Успокаивает. Это жилетка будет, — она расправила пёструю пряжу, показав Кабрере уже связанный кусок. М'ма одобрительно покивала.

— Оу. Круто, очень круто. А что смотришь, что за сериал?

— Документалку. Про серийных убийц. Обожаю такое. Ну и всё-таки я в отделе убийств работаю, или как? Надо знать нашу кухню.

— Dios mío. За два года в отделе убийств я не видела ни одного серийного маньяка, — задумчиво сказала она, а потом с досадой проговорила. — Вот же чëрт, как так получается, я что же, ничего толком не умею и почти ничего не люблю. Дожила до сорока четырёх лет, и даже нет никакого хобби. Только сериал «Familia de Patos» лет десять смотрю, — мрачно подытожила Кабрера, взглянув на секретаршу. Та утешительно заулыбалась.

— Ваше хобби и работа ловить преступников, М'ма. Это покруче вязания и оперы, по-моему. Да и не может быть, что вы совсем ничего не умеете. Мне понравился ваш флан тогда, помните, как приносили на свой день рождения? Очень вкусно.

— Gracias, cariño, — вздохнула Кабрера и пошла работать. Между её тёмных бровей пролегла морщинка.

— Хэй! Док! Скайларк! — окликнул кто-то Питера, когда тот, воодушевлённый встречей с Кабрерой, хотел было уже спуститься с крыльца восьмого участка. Питер обернулся и увидел детектива Норвуда, который стоял, прислонившись к стене с облупившейся штукатуркой, и докуривал сигарету. По телефону Аврора Шелдакс любезно сообщила Скайларку, что задержится и собрание переносится на полчаса позже, поэтому он уже не торопился. Питер подошёл к нему.

— Добрый день, детектив Норвуд, — вежливо заулыбался Питер и пожал протянутую детективом руку в ответ.

— Здорóво. Что ты так официально? Вот с дамами нашими уже давно приятельствуешь. Зови и меня просто Норвуд или Тодд.

— Э-э, ну хорошо, — чуть удивился Питер.

— Ну, как ты? Кофейно-пончиковый период у вас с Кабрерой, а? Сильно понравилась она тебе, а, док? — хитро ухмыльнулся Тодд. Питер замялся. Обсуждать сейчас это с Норвудом ему не особо хотелось, поэтому в ответ он лишь неопределённо пожал плечами, а затем коротко кивнул. Лис заулыбался ещё шире.

— Да ладно, приятель. Понимаю. Ты же разведён вроде?

— Ага. Года четыре уже как, — снова кивнул Питер. Тодд потушил сигарету и выбросил окурок в урну, выдохнув остатки дыма. Он прищурился, глядя в даль, и задумчиво почесал за ухом.

— А я два года как будто бы один. Двое сыновей-двойняшки, им шесть лет, и старшая дочка, ей десять. Не видел их уже, у-у-у, с марта. Жена не даёт часто видеться. То есть бывшая жена, получается. Пытаюсь снова навести мосты, но никак пока. Ну да это длинная история. У тебя-то есть дети?

— У меня дочь. Семнадцать ей. В Сен-Канаре сейчас, школу заканчивает, — рассказал Питер в ответ. Его немного удивила внезапная откровенность Норвуда. Видимо лису особо не с кем было поделиться, раз он выбрал его своим слушателем, просто проходящего мимо. Или неужели он действительно захотел с ним подружиться?

— Семнадцать, ого! Взрослая девица однако... Слушай, а ты не хочешь поиграть в покер? В мужской компании. В это воскресенье у меня. Мы с Манчем играем обычно, да из наших парней может кого-нибудь позовём. Возьмём пива, чипсы, креветок. Придёшь?

— О, ну, почему бы и нет? - обрадовался Питер. — Приду конечно.

— Красавчик, Пит! — Тодд мягко хлопнул пятернёй ему по плечу. — А то что ты вечно только с дамами любезничаешь, давай и с нами тусуйся. Ты вроде ничего.

— Хех. Ладно. Правда, думаю, я не особо хороший игрок в покер, - признался Питер, смешно поморщившись. Норвуд махнул хвостищем и лукаво рассмеялся.

— Фигня вопрос. Разберёмся. Я отличный учитель, знаешь ли.

Питер не то чтобы был «не особо хорошим игроком в покер», он в него играл-то всего несколько раз со своим дедом по отцовской линии, ещё будучи двенадцатилетним мальчишкой. Их недолгие уроки игры в картишки завершились в один момент под возмущённые возгласы матери — она застукала их поздним вечером, вернувшись с отцом со смены в больнице. Мама была категорически против, из криков стало ясно — она жаждала воспитать из сына приличного человека, а не «карточного шулера». Дедуля уважал и побаивался свою невестку и больше не стал рисковать. Почему Питер должен был стать именно карточным шулером после игр с дедом, он тогда так и не понял. Первым делом, обменявшись с Норвудом телефонными номерами и попрощавшись, Питер решил, что надо будет глянуть в интернет и освежить в памяти правила игры. Отказаться же от приглашения Тодда Питер никак не мог. Во-первых, его слегка задело, что детектив почему-то дважды подчеркнул, что он общается лишь с дамами (что бы это значило?), во-вторых, наличие друзей, особенно мужского пола, всегда было для него несколько болезненной темой. Женщины любили Питера за обходительность, манеры и мягкий нрав, и с ними он легко находил общий язык в первые минуты общения. Влиться в мужскую компанию ему было гораздо труднее, несмотря на все его старания. Поэтому на новом месте он даже и не пытался это сделать, но ужасно обрадовался, что Тодд неожиданно пригласил его. У Питера был сейчас всего один друг Эдвин, с которым он дружил в старших классах школы, долгое время не общался и только лишь каким-то чудом недавно встретил его здесь, в Дакбурге. Да и назвать Эдвина другом было сложновато — скорее старый приятель. За долгое же время работы в сен-канарском бюро экспертиз он не только не завёл друзей, а скорее совсем наоборот. Конечно Питер понимал, что в компании таких суровых копов, как Норвуд и Манч, он будет чувствовать себя скованно первое время, но в конце концов, он ведь судмедэксперт! А значит, со временем наверняка сможет найти хоть какие-то точки соприкосновения с этими полицейскими из отдела убийств?..

Тем временем Кабрера решила узнать у всех в участке, кто что любит и у кого какие хобби. Её поразило, сколько многого, оказывается, она не знала о своих коллегах. Мало того, многие их хобби и увлечения показались ей просто какими-то невероятными. Манч собирал марки аж с детства, тогда как М'ма наивно полагала, что филателия давно канула в лету. Почард ходил на яхте со своими детишками в сезон и обожал всё, что было связано с кораблями и морем, Норвуд играл на виолончели («Кабрера, а ты что, думала, я только игрок в покер и на нервах?»), а Сьюзен обожала настольные игры и фанатела по какой-то рок-группе корейских собачек. Кабрера впала в ступор и лëгкое отчаяние. Зарывшись в отчетную документацию, в своей голове она накручивала себя всё сильнее, хотя это было совсем ей не свойственно. Затем в обеденный перерыв М'ма мрачно заявила Сью:

— Я никакая. Я ничего не люблю и ничего не умею.

— Божечки, М'ма. Что за глупости? Ты и никакая? Ты крутая, и это знают все, — хрустя салатом, сказала Сьюзен. — Вот, кстати, смотри, сейчас я покажу тебе новых клип DTS, ну очень крутые ребята, такие милашки!..

— Не хочу, - отмахнулась детективка. — Я даже в опере не была ни разу. Не ходила ни на какие выставки, ни в чëм не разбираюсь. Ужас. Питер умный, интеллигентный, образованный, он врач, а я...

— Опере? Какой ещё опере? А ты что, не образованная, что ли? Свой диплом по криминалистике на помойке нашла и полицейскую академию не заканчивала? Подумаешь, врач, умный... Питер ещё распиливает черепа, знаешь ли, не идеализируй его! И вообще, он очень простой и милый, а не какой-то зануда. Хочет тебя впечатлить, вот и придумал оперу какую-то, — рассердилась Сьюзен. — Что ты разнылась? Я тебя не узнаю, М'ма. Какая-то закомплексованная, неуверенная в себе школьница!

— Ты подруга мне или нет? — проворчала Кабрера. — Не можешь послушать моё нытьё разок? Да у любой школьницы жизнь интереснее моей, Сью.

— Ладно-ладно! Ной на здоровье. Только я с тобой не согласна. Это у тебя жизнь неинтересная? Мы на прошлой неделе подрались с бандой крыс из Бёрд Вегаса, М'ма.

— Это всё приземленное. И это не хобби! Я хочу какое-нибудь возвышенное увлечение. Чтобы мне было что рассказать о себе... Кому-нибудь. Что я не какой-то грубый коп, которая всем чистит клювы и заламывает руки, а у меня этот... Чëрт... Как это сказать? Глубокий и интересный внутренний мир, поняла?

— Ха-ха-ха! - рассмеялась Сьюзен с набитым ртом. — Кошмар, Кабрерка. Ты сходишь с ума. Когда Питер успел тебя так впечатлить? Наверно там в лесу, пока ты помогала снимать с него мокрую одежду, когда он был в отключке? Такой беспомощный, беззащитный, очень симпатичный селезень без чувств, а ты вся из себя храбрая полицейская. да у тебя типичный синдром спа-...

— Прекрати! — Кабрера звякнула вилкой, уронив ту на тарелку, и закрыла рот Сью ладошкой, но Милкбоун продолжала что-то бубнить и смеяться. — Ты очень противная, ужасная подруга, поняла? Нет у меня никакого синдрома. Просто я хочу... Быть как все, с классным хобби.

— Аха-ха! — Сью убрав её ладонь, отсмеялась, едва успокоившись. — Ладно. Хорошо. Раз ты считаешь, что тебе срочно нужно возвышенное хобби, давай придумаем его.

— Другой разговор, — кивнула М'ма, успокоившись. — Тогда вот тебе задание: придумай мне хобби. Срок — завтра до обеда. Или ты плохая девочка.

— Я хорошая девочка! Р-р-р, гав-гав! — Сьюзен придурковато высунула язык, часто задышав и сложив руки как лапки, словно домашняя собачка. Кабрера важно изрекла в ответ:

— Кря-кря.

— Офицерки! — услышали они внезапно за спинами. Стремительно обернувшись на голос лейтенанта Почарда, Сью и М'ма увидели его несчастное лицо — он явно собирался выдать нечто грандиозное, наверно поручить им какое-то экстраординарное дело. — Мне жаль. Ваш обед. Прошу прощения.

— ¿Qué pasa, teniente? Что случилось?

— Кошмар. Жопа. Срочно на вызов. Берите. Норвуда, — Хэдли волновался чуть больше обычного, судорожно потирая лоб. Милкбоун, которая жаждала быть везде и сразу, начала свою любимую песню:

— А я? А мне? Я тоже еду?

— Придётся. И Манча, — кивнул Почард. — Кабрера и Норвуд. Вы. За главных. М'ма, найди их. Где шастают.

— Я хочу быть главной, — встряла было Сьюзен, но опасливо прикусила язык — Почард в гневе безмолвно выпучил глаза на неё, и этот взгляд стоил тысячи слов. — Есть, сэр. Да, лейтенант. Всё понятно, лейтенант Почард!

Лейтенант чуть выдохнул и едва заметно кивнув, торопливо удалился. М'ма, поспешно закидывая в клюв остатки салата, зыркнула на подругу.

— Я так и не поняла. ¿Qué pasó?

— «Ке пасо, ке пасо». Откуда я знаю, «ке пасо?» Сама ничего не поняла. Пошли искать остальных.

Пока запыхавшаяся и злая Кабрера бегала по всему участку, пытаясь найти Норвуда и Манча, упорно игнорирующих звонки на мобильный, Сьюзи наконец узнала о «ке пасо» у Лорейн. В большом офисе на Ред Коаст сто двадцать произошло ЧП, внезапно большому количеству людей стало плохо, кто-то из пострадавших скончался прямо там. Как оказалось, Почард уже собрал три группы детективов. Предполагалось, что менее опытные будут помогать им, — работы предвиделось море.

Норвуда и Манча Кабрера нашла в хранилище для улик. Они сидели на перевёрнутых вëдрах и с упоением резались в карты. М'ма, широко расставив ноги и грозно скрестив руки на груди, гаркнула:

— Это что такое? Их по всему участку ищут, а они в покер дуются!

— Третьей будешь, Кабрера? — невинно хлопая своими хитрющими глазами, предложил Норвуд. Кабрера схватила лиса за воротник — физической силы ей было не занимать, даром, что маленькая и крепкая М'ма была намного ниже длинного Тодда. Она с такой силой метнула его к двери, что Норвуд, не сумев сохранить равновесие, свалился, зацепившись ногой за вёдро. Фишки рассыпались, а карты веером разлетелись в стороны. Однако лис возмущаться не стал, а молча отряхнулся, виновато помахав хвостом. Манч успокаивающе выставил руки вперёд, вставая:

— Я сам, сеньора. Я сам. Спокойно.

— Вы охренели совсем? Быстро на выезд! Я и Норвуд первые детективы. Быстро, быстро, шевелимся!

Слегка смущённые игроки в покер оживились и наконец поспешили отправиться вместе с М'ма на парковку служебных машин.

В машине сначала ехали молча: Кабрера злилась на Норвуда, тот же невозмутимо рулил, однако изредка с опаской поглядывая на неё. Манч грустно вздыхал, а Сьюзен с кем-то увлечённо переписывалась в телефоне, хихикая сама с собой.

— Норвуд, ты что, «слетел»? — наконец, не выдержав, поинтересовалась М'ма вполголоса. Сью оторвалась от телефона, метнув взгляд на Норвуда и Кабреру.

— Не на деньги же играли, чё ты, на фишечки, — небрежно сказал Норвуд, а Манч снова вздохнул. Его длинные висячие уши согласно качнулись в такт его кивающей голове.

— Тебе никак нельзя. И тем более на работе! Я отвечаю за этот момент перед Пинтейлом. Макс, а ты как мог? Почему ему потакаешь?

— Простите, сеньора. Бес попутал. Виноват. Больше не повторится, — покаянно проговорил старик Манч.

— Я буду следить за тобой, Тодд. Ещё хоть раз увижу такое в участке, иду к Пинтейлу, — заявила М'ма. Сьюзен довольно хихикнула.

— Понял, Тодди? Будь хорошим мальчиком и слушайся М'ма, — она показала ему длинный розовый язык. Норвуд молча ответил ей неприличным жестом, вскинув руку с задранным средним пальцем, а затем взволнованно спросил:

— М'ма, ну неужели сам Пинтейл это тебе говорил, про запрет игры в покер?

— Нет, это я придумала, мне же заняться нечем... Так, стоп, сюда сворачивай. Eso es una mierda, camaradas. Кошмар, сколько народу. Матушка моя гусыня, ещё и журналюги, чтоб их...

Выбравшись из авто, им пришлось незаметно пробираться через толпы зевак и машин скорой помощи. В срочном порядке госпитализировали больше десятка человек — кто-то едва шёл сам, кого-то несли на носилках. Лейтенант Почард и сержант Рок уже были на первом этаже — напыщенный Аргус Рок с важным видом общался с какими-то журналистками, а взвинченный Почард с администрацией офиса. На стрессе он говорил также отрывисто, но скороговоркой, впрочем, главные по офису сами пребывали в шоке. Почард, увидев детективов, махнул им, и те подошли.

— Это. Директор. Мистер. Даниэль Рук. Это лучшие. Детективы. Нашего отдела.

Они представились, обменялись рукопожатиями и дежурными фразами о соболезновании, обещаниями во всём разобраться и найти виновных. Почард сказал, что Рук их проводит, и они пошли к лифту подняться на второй этаж. Мистер Рук, в строгом офисном костюме, на каждое слово Почарда кивал, нервно пытался пригладить свои черные торчащие перья на макушке и хлопал круглыми серыми глазками. На вид директору можно было дать примерно лет сорок-пятьдесят — невысокий, но широкий, с огромным клювом, он походил на какого-то восточного персонажа из старых сказок. Не хватало только чалмы, сабли и халата. Было видно, что он в полном шоке от произошедшего.

— Ужасное несчастье! Такая трагедия! Врачи накапали мне капель, меня самого чуть не забрали с сердечным приступом, — лопотал взъерошенный Рук, растерянно моргая и взволнованно размахивая кружкой в руке. — Столько лет бок о бок с мистером Перкинсом!.. Мы так его все ценили, так уважали... Не могу поверить... Непременно найдите тех, кто это сделал, непременно... Ужас, ужас... Вот, прошу...

Лифт мелодично звякнул, и он пропустил их вперёд. Рук привёл четвёрку детективов и лейтенанта к одной из широких дверей в холле и осторожно приоткрыл её со скорбным выражением лица. Внутри было большое светлое помещение, чём-то напоминавшее их собственный отдел убийств, только гораздо больше, минималистичнее и скучнее. Зданию восьмого полицейского участка уже перевалило за семьдесят лет, ремонт в нём делали не так часто, как хотелось бы, и порой могла протекать крыша, где-то облупилась штукатурка, обшивка стен снизу деревянными лакированными панелями уже обшарпалась, а паркет там, где он ещё остался, задорно поскрипывал под ногами снующих туда-сюда полицейских. Однако у него была своя атмосфера, если можно так выразиться, душа. Это же офисное здание было безликим — светло-серая блестящая коробка снаружи и такая же бездушная изнутри. Множество серых столов с компьютерами, маркерные доски с графиками, белые пластиковые жалюзи — всё совершенно безжизненно. Слева сидело человек пятнадцать, некоторые испуганно пялились куда-то вниз, на пол, другие наоборот старательно отводили взгляд. Видимо, счастливчики, не успевшие отведать водички из кулера после установки новой бутыли. У одного из столов на полу лежал мужчина средних лет, раскинув руки. Клюв у него был приоткрыт, галстук развязан, две верхние пуговки рубашки расстёгнуты. Кабрера и Норвуд оглянулись в поисках криминалисток и судмеда. Питер стоял поодаль за кучкой людей в своём синем пиджаке, а главные криминалистки Рассел ярким рыжим контрастом по обе стороны от него — все трое как солдатики. Кабрера едва заметно улыбнулась и кивнула им. Осмотрев труп и вывернув содержимое карманов его одежды, М'ма и Тодд поманили Люси вместе с Лиззи, и те принялись за работу. Пока Лиззи неустанно щëлкала своим фотоаппаратом, остальные криминалисты и копы с ватными палочками, пакетиками и баночками во главе с Люси ползали повсюду, исследуя каждый метр. Норвуд флегматично отдавал указания другим копам и администрации:

— Никого не впускать и не выпускать, пока мы не разрешим. У всех взять образцы волос, шерсти, перьев, отпечатки носов, подушечек. Так, столовая у вас есть?

— Нет, — испуганно помотал головой мистер Рук.

— Как это нет? — рявкнул недовольно Тодд. Он подозрительно сощурился на кружку, которую держал Рук. — Где у вас люди едят?

— Ох, конечно, простите, кухня, кухня, с микроволновками, с чайниками, есть, есть, конечно...

— Изъять всю посуду, смывы, пробы, — скомандовал он, махнув острым носом в сторону офисной столовой. — Элизабет, отщëлкать там тоже...

Кабрера тем временем окликнула Питера.

— Доктор, пожалуйста, посмотрите.

— Да, офицер, — доктор натянул перчатки и принялся за осмотр. — Во-от, да что же это такое интересное у нас?

— И что там такое интересное у нас? — тихо прошептала ему Кабрера. Питер спустя некоторое время после поверхностного осмотра поднял глаза на притихших людей, коротко бросив:

— Кто реанимацию проводил?

— Я, док, — уныло отозвался мощный дядька, подняв руку. Питер покивал ему.

— Похвально, сэр, — и затем проговорил шёпотом Кабрере. — Рëбра, кажется, сломаны, перестарался джентельмен. Ну да умер он явно не от этого. Похоже на сильнейший спазм дыхательных путей. Странно, странно. Я с таким впервые сталкиваюсь, по правде говоря.

— Спазм? Что с ним и остальными случилось-то? — свела брови Кабрера.

— Отравились, думаю, детектив Норвуд прав. Ну, пока точно не знаю, надо заглянуть поглубже. В него. Мистер! — Питер снова окликнул того широкого дядьку. Тот вопросительно приподнял брови.

— Да, доктор?

— Искусственное дыхание делали?

— Я хотел через платок, но пена пошла, а в аптечке не было маски для реанимации, — мрачно пробубнил мистер. Питер вздохнул.

— Ничего. Хорошо, что сами не отравились, — спокойно заявил Питер. — Кстати, вы-то себя нормально чувствуете?

Мужчина испуганно кивнул.

— Да. Вроде бы, — неуверенно ответил он.

— Замечательно. Но лучше на всякий случай всем посетить больничку, сдать анализы, — посоветовал Питер ему и другим испуганным свидетелям, выпрямившись и снимая перчатки. — Покойного в бюро. Как я понимаю, детектив, вы не захотите ждать вскрытия до завтрашнего утра?

— Всё так, доктор, ненавижу ждать. Сделаете свою работу и позвоните мне. Можно на личный номер... А есть варианты, как яд попал в организм, с едой, водой, или вдохнули? — спросила Кабрера.

— Вдохнули это весьма логично, но! Иначе было бы жертв намного больше, не так ли? И, как я понял, сотрудники приносят свою еду из дома. А вот насчёт воды...

— Вода? — настороженно подхватила Кабрера. Питер кивнул, и она свистнула Норвуду. — Кулеры, Тодд!

— Уже забрали всё, я распорядился, — обернувшись, ответил детектив Норвуд.

Доктор Питер уехал в бюро смотреть и изучать покойного на секционном столе, на прощание бросив нежный взгляд на Кабреру. А детективы и остальные сотрудники полиции трудились до самой ночи. Обойти всё здание, все этажи, всех опросить, изъять всевозможные улики — ближе к полуночи большинство сотрудников уже отбыли, а четвёрка коллег всё ещё работала и сам лейтенант Почард тоже. Ему уже настойчиво названивала жена, интересуясь, когда он будет дома, женушка Манча тоже напомнила ему о давно остывшем ужине. Осталось четверо последних неопрошенных свидетелей — по каждому на одного детектива. Смуглая миниатюрная девушка-сисадмин в круглых очках с необычным именем Шедоу Самади, молодая женщина с длинными обесцвеченными волосами мисс Спаркс — бухгалтерша, ещё одна кругленькая дама лет шестидесяти, специалистка по какой-то их статистике, и тот самый широкий дядя неопределённого возраста по фамилии Моралес, пытавшийся реанимировать погибшего, сотрудник отдела кадров. Кабрере досталась смуглая, угрюмая и сосредоточенная девушка-сисадмин — она отвечала чётко, по делу и всё в мельчайших деталях. М'ма задумчиво вывела в своём блокноте «умница — Шедоу Самади». Это была последняя страница толстого и уже слегка растрёпанного блокнота детективки Кабреры, испещрённого записями. М'ма ещё раз изучающе посмотрела на девушку, на её рюкзак внизу у стула, из которого виднелась запотевшая изнутри бутылка воды. Умница-Шедоу поправила очки на своём аккуратном воробьином клюве и спросила:

— Что-то ещё, офицер?

— Нет. Пока всё. Если у нас возникнут вопросы, мы позвоним. Спасибо, мисс Самади, вы свободны, — устало проговорила М'ма. Самади хмуро кивнула, быстро глянув напоследок на Кабреру.

Остальные, кроме Манча, тоже к этому времени отпустили своих последних свидетелей. Кабрера с интересом послушала, как Макс Манч допрашивал того самого широкого дядю, неудавшегося реаниматолога Моралеса. Минут через двадцать и детектив Манч отправил восвояси своего изрядно измученного и вспотевшего свидетеля. Лейтенант Почард наконец отдал распоряжение закончить на сегодня рабочий день, точнее уже ночь.

— Домой, — кратко скомандовал он.

Все настолько устали, что в машине по дороге молчала даже Сьюзен. Правда, обернувшись, М'ма увидела истинную причину тишины — Сью и Манч сладко спали, прижавшись к друг другу плечами и головами. Норвуд усмехнулся.

— Дрыхнут.

— Угу. Хорошо им, — Кабрера зевнула.

— Скайларк звонил, чё сказал по вскрытию? — спросил Тодд, свернув на шоссе. Та пожала плечами.

— Звонил. Сказал, что взял анализы и отправил в лабораторию. Что яд не оставил никаких внешних следов в организме кроме спазма дыхательных путей и отёка лёгких. Ещё сказал, что лаборатория будет готовить результаты в срочном порядке, раз речь идёт о массовом отравлении. Также сделал запрос на исследование анализов в городской госпиталь, где лежат пострадавшие, чтобы сравнить результаты. Завтра пообещал сделать предварительное заключение по вскрытию с пояснением, вышлет на почту.

— Отлично. А ты кого-нибудь взяла на заметку из опрашиваемых? Может, уже стоит кому-нибудь упасть на хвост? — спросил Тодд. Он знал, что Кабрере нет равных в определении возможных преступников с первого взгляда, — она уже несколько раз удивляла его этой способностью.

— Из всех, что я опрашивала, а это было... Раз, два... Десять... Восемнадцать человек со всех этажей, из них восемь женщин, десять мужчин. Почти все утки, кроме Рука, Майерса, Гарсии и Самади... Ну, из всех мне показались подозрительными трое. Шедоу Самади — у неё в рюкзаке была бутылка с водой. Зачем, если у них на каждом этаже кулеры? Подозрительно? Немного. Мисс Спаркс, блондинка из бухгалтерии — слишком нервничала и старалась это скрыть изо всех сил, глотала какие-то таблетки тайком, пока думала, что никто не смотрит. Подозрительно? Возможно. Моралес, который пытался оказать первую помощь, его допрашивал Манч, он путался в показаниях и всё время по ходу допроса менял их. Я уже отпустила Самади, поэтому подслушала. Думаю, Манч тоже это зафиксировал в своих записях.

— Класс. Думаешь, отравитель действовал в одиночку? Или с сообщниками? — Норвуд свернул автомобиль уже на дорогу к их участку.

— Здесь не скажу. Возможны оба варианта. Но всё было спланировано. Ключ от кладовки был только в шкафчике завхоза, злоумышленник явно заранее позаботился о том, как туда попасть.

— Завхоза сегодня не было, он давно у них на больничном, — заметил Тодд. — А вообще с безопасностью у них полный швах.

— И камер не было ни у кулера, ни у кладовки. У них одна только на входе, да в коридоре еще на этажах. И то криминалисты сказали, что установлена на втором этаже по-дурацки, — кроме ног ничего не видно, что мы там увидим ценного — неизвестно.

— Если быстро не найдём, нас вздрючат, — заключил Норвуд, и М'ма мрачно кивнула.

— Департамент вздрючит Пинтейла и Почарда. А они нас. Всё как обычно.