— Хорошо, давайте ещё раз, — терпение замдекана на исходе, и это чётко прослеживается в её голосе. — Ты зашёл в кабинет, но стойка с флаконами уже была на полу?

— Всё так.

Такая строгость была Лике непривычна, особенно публичная. Он всегда делал всё правильно и никогда не вызывал подозрений или обвинений, не нарушал правил. Рядом потряхивает капитана его спортивной команды, и его убивает, что он не может сразу ей помочь.

Ты пример, Локхарт. Ты должен быть идеалом.

— Я ничего не разбивал, — снова цедит, вклиниваясь, Тревор, и парень бросает нервный взгляд на сверстника. Его уже отчитали: ожидаемо, что все подозрения упадёт на того, кого ненавидит вся школа. Это презрение — взаимней всякой любви, заслуженнее любого приза. Такого хулигана ещё не видели.

Ты ужасен, Тич. Тебя должны поскорее отчислить.

— Я тебя услышала! — женщина срывается и хлопает по столу, поднимая голос. Кладёт ладонь на лицо и болезненно жмурится, трёт пальцами переносицу. И это ведь учебный год едва успел начаться…

Ты измотана, Хэзер. Тебе нужен долгий отпуск.

— Свободны, — она отмахивается, и её старшие ученики с неприличной спешкой почти кидаются к двери в коридор. — Но чтоб после занятий вернулись как миленькие!