Детский возраст прекрасно помогал пройти все стадии принятия, причем не по одному кругу. Приемных родителей этого жалкого тельца Вайолет терпеть тоже не могла — сюсюканье с почему-то оранжевой резиновой пищащей свиньей она не переносила напрочь. И Вайолет пользовалась возможностью выплеснуть злость на полную: она кричала, раскидывала игрушки, вертелась во все стороны и неконтролируемо рыдала, чувствуя неповоротливость едва ли трехгодовалого тела. Ее раздражало все. Тупая детская еда, особенно овощные пюрешки заставляли ее блевать сразу же, как только эта противная брокколевая масса оказывалась в горле. Мягкие детские игрушки со своим длинным синтетического отвратительного качества ворсом заставляли неконтролируемо чихать и плеваться, однако их продолжали упорно подсовывать ей под нос, что-то умиленно пища. «Мама» все больше переживала и еще больше закидывала Вайолет идиотскими игрушками под задушенный гогот «отца».

      Вот с приемным отцом было получше. Он смеялся, наблюдая за чужими потугами развеселить ребенка, но вот когда играл сам, то был весьма озадачен, когда получал в нос детской маленькой пяткой. На нем Вайолет выпускала пар, после которого неизменно плакала из-за неудобного детского тела, но делала это тихо, нежели когда находилась в руках у приемной матери этого тела. За тяжелые три месяца совместного жития было выяснено, что трехлетняя Вайолет Маерс умеет сама кушать, может переключать каналы на телевизоре и ненавидит людей.

      Старшая ее на пару месяцев рыжая плакса всем своим видом демонстрировала, как Вайолет не права на ее счет, и что они могут стать лучшими сестрами. Ее существование Вайолет старалась отрицать капитально, и однажды это дошло до того, что, сидя у стены, Вайолет удерживала истерически рыдающую Блум на расстоянии швабры, уткнув один конец в стык пола и стены, а второй в грудь рыжей бестии, чей ор становился все громче. Где-то в стороне пытался просмеяться Майкл, в итоге заходясь кашлем.

— Ох, Блум! — Ванесса мигом подхватила вырывающееся чадо. — Майкл, что ты делаешь?

— Мне кажется, — он еще раз кашлянул. — Что их пора расселить в разные комнаты.

— Но они еще слишком маленькие, чтобы спать в одиночестве! — Ванесса взяла Блум за ручку и немного покачала ее. Большие голубые глаза, мокрые от слез, стали потихоньку закрываться: похоже, истерика забрала у Блум много сил. — А если с ними что-то случится? Да и Блум начала спать гораздо лучше, когда Вайли лежит рядом.

      Идиотское сокращение тоже вызывало гнев. Даже понимая, что сейчас она сделать ничего не сможет, Вайолет раздраженно ударила пяткой по полу. Как ее вообще угораздило попасть в эту слащавую семейку? Они всерьез выглядели, как идеалистическая американская семья. Вайолет категорически не вписывалась в общую картину своим буйным и нелюдимым характером и совершенно этого не скрывала. Зная эту молодую парочку, вцепившихся в них, как клещи, можно было не бояться отправления в приют, куда ее хотели забрать изначально из развалин какого-то обгоревшего дома. Майкл забрал их с собой, как маленьких котят, и оформил опеку, хотя совершенно не должен был. Разве каждый пожарный, спасая сирот, потом их усыновляет, а?

      Это вызывало вопросы, но куда более насущим был вопрос комнаты. Вайолет затихла, слушая их аргументы. Конечно, одним из самых важных аргументов была Блум — щекастая девчонка с рыжим пухом на голове. Та постоянно лезла к Вайолет и только рядом с ней превращалась из сорванца в послушное дитя. В противоположность ей была Вайолет, не переносящая сопливого гудения под ухом и просьб поиграть. Ей восемнадцать лет, какие к черту куклы? С горем пополам она что-то строила из конструктора, чтобы одеревеневшие пальцы приобрели хоть какую-то подвижность. Маленькие и пухлые, они совсем плохо работали, и к этому пришлось приспосабливаться.

— Мн! — Блум потянулась ручками в сторону сидящей на полу Вайолет. — Вайли-и…

— Ну-ка, ну-ка, — Майкл поднял Вайолет на руки и подошел ближе к жене. Тянущая ручки Блум получила по обеим ладошкам и капризно захныкала в противовес держащейся невозмутимо Вайолет. — Похоже, нужны все же разные комнаты.

— Давай сначала просто раздвинем их кроватки к разным стенам, — взрослые поднялись наверх и зашли в детскую. — Вот так, к примеру.

      Ванесса раздвинула кровати на расстоянии метра друг от друга.

— Мне кажется, этого мало, — Майкл раздвинул их еще подальше, расположив почти у противоположных сторон. — Мы хотим научить их независимости друг от друга, так что лучше сразу дать понять, что они теперь не вместе.

— Боюсь, печалить это будет только Блум, — грустно покачала головой Ванесса. — Но ладно, я думаю, ты прав. К тому же, ничто не запрещает им играть вместе днем.

— Конечно, — Майкл засмеялся. — Никто, кроме швабры, — укоризненный взгляд Ванессы не успокоил его, а подзатыльник еще больше развеселил.

      Следовало придумать себе занятие, пока она совсем не сошла с ума. Вайолет вроде бы раньше хотела заняться спортом? Вот, первые наметки плана наметились: пора научиться нормально ходить и бегать. Это, конечно, очень неудобно, но сейчас другого выбора не было. Стоило опустить ее на пол, как Вайолет побежала под хныканье Блум и смех отца.