Кэйя проснулся в кровати. А засыпал совершенно точно в гостиной, у Дилюка на коленях… Неловко было признавать, что, похоже, брат отнёс его в спальню и даже раздел: горничные точно не стали бы снимать с него повязку на глаз. Они слишком тактичные для такого.

Вставать Кэйе совершенно не хотелось. Он верил, что Дилюк его позовёт, когда настанет время завтрака, а пока можно одеться и поваляться в кровати.

В дверь постучали.

– Кэйя, ты проснулся? – негромко позвал Дилюк.

– Заходи!

– Выспался? – Дилюк сел рядом с Кэйей.

– Ага, – Кэйя залез брату на колени. В глубине души он не хотел взрослеть: тогда Дилюк вряд ли продолжит так нежно с ним обходиться.

– Ну и что ты за меня цепляешься? Не обожжёшься?

– Сейчас ты можешь меня носить, а потом уже будет неудобно, – буркнул Кэйя. Признаваться, что хочется на руки, ему было немного стыдно: в конце концов, по-настоящему-то он не ребёнок.

– Мне тебя и взрослого поднять не составит труда, – невозмутимо пожал плечами Дилюк. Кэйя растерянно моргнул – а потом спрятал в ладонях вспыхнувшее лицо.

– Дилюк!

– Что?

– Ты специально, да?

– Конечно. Не тебе же одному всех дразнить.

Кэйя ткнул брата кулаком в плечо.

– Я это запомню, и ты об этом пожалеешь!

Дилюк прихлопнул ладонью его макушку.

– Посмотрим, кто кого. Не забывай: Долей ангелов владею я.

– И что, ты запретишь меня пускать?

– Разумеется, нет. Мне тоже выгодно, чтобы ты собирал там сведения, пока меня нет или я отвлёкся на посетителей. Я придумаю что-нибудь ещё.

Кэйя надулся, но от него не потянуло морозом, как обычно, когда он злился. Дилюк запоздало понял: брат сидит у него на коленях, но и сам не обжигается, и исходящий от него холод – ледяная аура восстановилась за ночь – скорее свеж и приятен, хотя ни один носитель пиро не любит холод. Раньше Дилюк даже в перчатках боялся касаться брата: был уверен, что мгновенно обморозит руки. Его защищала собственная аура тепла, но не от прикосновения к коже – однажды Дилюк всё-таки схватил Кэйю за руку, и, пусть они оба были в перчатках, он всё равно что дотронулся до вечного льда Драконьего хребта.

– Когда ты вернёшься к нормальному облику, надо будет потренироваться вместе, – неуверенно предложил Дилюк.

– Обязательно. Я уверен, нам ещё доведётся сражаться плечом к плечу, – Кэйя счастливо улыбнулся.

– Идём завтракать.

– Отнеси меня.

Дилюк со смешком подхватил его на руки.

– Я уже забыл, каким хорошеньким и безобидным ты был в детстве. Не то что сейчас.

– Не смейся, – буркнул Кэйя. Он-то прекрасно помнил, что безобидным был… лет до трёх. Наверное: в Каэнрии тяжело отсчитывать время. По крайней мере, когда он начал себя осознавать, его уже учили таким вещам, которых в Мондштадте не знают и взрослые, а с Дилюком встретился много позже.

– Я не смеюсь, – Дилюк легонько потянул его за длинную прядь. – Я ведь не о том, что ты умел ранить без сожалений.

Кэйя зарылся лицом в его плечо, чувствуя, что снова краснеет. Это просто потому что ребёнком он хуже себя контролирует. Когда он вернётся к нормальному возрасту, Дилюк его настолько смутить не сможет! Тот негромко рассмеялся, явно заметив смущение Кэйи.

В окна обеденного зала заглядывало утреннее солнце – так непривычно после почти недели на подземной базе, где светились только неяркие фонари; Кэйя даже зажмурился. Вчера было пасмурно, и он почти не обратил внимания, насколько же свет по-настоящему яркий. Ночью же, кажется, прошёл дождь: трава за окном блестела. Надо же: такое раннее утро. Кэйя частенько заставал рассвет, ложась после особенно весёлой ночки, а вот чтобы проснуться на рассвете…

– Кэйя, ты так и собираешься смотреть в окно? – окликнул его Дилюк. – Нам ещё идти в Мондштадт.

Да: он ещё насмотрится по пути.

Аделинда вышла проводить братьев и на прощание ласково обняла Кэйю.

– Возвращайся ещё, – улыбнулась она. – Мы все будем рады тебя видеть.

– Я тоже тебя люблю, Аделинда.

– Лучше скажи то же самое господину Дилюку.

– Он ведь и так это знает!

– Кэйя. О чём вы шепчетесь? Нам пора.

– Я сказал Аделинде, что её люблю, – невинно взглянул на брата Кэйя.

– Зайди в гости, как будет спокойнее – наговоритесь вдоволь. Идём.

Кэйя не стал брать Дилюка за руку, пусть и хотел. Такие нежности после их многолетней нелепой вражды-не вражды будут неуместны – не так много. Свой лимит на сегодня Кэйя, должно быть, уже исчерпал; впрочем, просто идти бок о бок ему было достаточно.

Брат шёл небыстро – Кэйе не приходилось за ним бежать, он даже успел обернуться и помахать служанкам, собравшимся проводить их. У них так давно не было такой обычной мирной прогулки, что Кэйя успел забыть, каково это – не готовиться бить в ответ на любые слова. Наверное, он зря так… Но ведь Дилюк первый пытался его уязвить! Смотрел так отстранённо и холодно, всячески показывал, что не рад. Кэйя уже и сам не верил, что они когда-нибудь снова смогут по-человечески поговорить, и невольно отстранялся; хотя каждый раз жалел, что опять защищается.

– Ты в порядке? – Дилюк остановился. Они отошли совсем ненамного: буквально на десяток шагов от развилки. Впереди частенько встречались слаймы, но… Дилюку они все на один удар, с его-то силой.

– Конечно. Что-то не так?

– Мне показалось… Забудь.

Что же он такого заметил? Они шли рядом, Кэйя не отставал – так что это было? Он слишком погрузился в воспоминания? Но ведь на свободной спокойной дороге он и сейчас следил за обстановкой не напрягаясь.

– Смотри-ка, там слаймы, – Кэйя указал на дерево, под которым и впрямь прыгали гео слаймы, чтобы отвлечь Дилюка от подозрений.

– Пусть живут, если не полезут к нам первыми. Тебя нужно вернуть в орден, забыл? Неужели детский облик так плохо влияет на твоё чувство долга?

– А что же влияет на твоё чувство долга в двух шагах от винокурни? – не остался в долгу Кэйя. – Полуночный герой…

– Разбирайся со слаймами сам, если хочешь. Капитан кавалерии.

Один-один. Дальше лезть на рожон Кэйя не рискнул: не хотел приближаться к грани, за которой они могут хоть сколько-то серьёзно поссориться вновь. Конечно, всё будет хорошо, но… Просто не хотел снова.

Братья уже прошли мимо подземелья и тропы к лагерю хиличурлов, когда послышался знакомый скрип, и над дорогой возник гидро маг бездны. Дилюк оттолкнул Кэйю за спину и заслонил его собой, призвав меч.

– Так-так-так, да это же сам Дилюк Рагнвиндр, – заскрипел маг. – Да ещё и не один! Что за удача.

– Может, уберёшься, пока жив? – скучающим тоном поинтересовался Кэйя. Маг бездны повернулся к нему.

– Малыш, пока взрослые говорят, тебе лучше помалкивать!

– Сам посмотри. Дилюк тебя без щита просто сожжёт. А если ты создашь щит, весело будет мне, – Кэйя довольно улыбнулся, покачивая в руке глаз бога. Маг бездны злобно закрякал и испарился.

– Кэйя, – Дилюк развернулся к нему, – ты понимаешь, что творишь?

– Мои барьеры выдерживают, как оказалось, даже твою силу. Сомневаюсь, что хотя бы один гидро маг бездны может их разбить; только прочнее станут.

– Я не об этом, – отвёл взгляд Дилюк. – Ты прогнал мага бездны, и он перескажет всё ордену.

– Пусть пересказывает! Ему всё равно никто не поверит, что это я. А если поверит, это будет ещё забавнее. Я ведь скоро вернусь к обычному облику.

– Хотелось бы верить, что скоро.

– Перестань ворчать. Я знаю, ты не можешь верить рыцарям, но…

– Я знаю, что у вас просто слишком мало рук. Но мы не знаем, что сделало тебя таким, и можно ли это откатить.

– Всегда можно, – Кэйя потупился. – Альбедо так сказал. И он, наверное, уже всё придумал.

– Боюсь, ты просто слишком этого хочешь. Не бойся. Я… буду тебе помогать.

Кэйя прикусил губу, чтобы не расплакаться. Он столько лет запрещал себе даже мечтать о чём-то подобном…

– Хватит так делать, – сердито буркнул он.

– Что? Кэйя, что случилось? Я что-то не то сказал?

– А если меня вернут в нормальный облик? Не будешь? – Кэйя боялся вслух признать, что очень хотел это услышать. Узнать, что он больше не одинок, что брат, конечно, поворчит, как всегда, но поддержит. Боялся признать – и, как обычно, начал говорить совсем не то.

– Буду. Что бы ни произошло. Кэйя?..

– Уйдём с дороги, – пробормотал тот, отворачиваясь от брата.

Они нашли полянку, на которой можно было сесть. Дилюк бережно обнял Кэйю за плечи, и тот не стал вырываться: только снова отвернулся.

– Почему ты меня простил?

– А почему ты простил меня? Я использовал против тебя пиро, хотя обычные люди перед элементами беззащитны.

– Но это я был виноват, – Кэйя судорожно вздохнул. – А ты просто… Ты вправе меня ненавидеть.

– За что? За то, что ты человек? Что у тебя есть чувства? Мне уже не восемнадцать, Кэйя! Какой же ты у меня…

– У тебя? – Кэйя развернулся, вытирая слёзы.

– Конечно, у меня, братишка, – Дилюк прижал его к себе, гладя по голове и укачивая, словно настоящего ребёнка. – Тебе было больнее, чем мне. Всё, всё, это уже в прошлом. Если бы я был смелее…

– Прости, – пробормотал Кэйя, чуть отстранившись, и стащил повязку, чтобы вытереть лицо.

– А извиняешься ты за что?

– За это зрелище, – Кэйя поморщился. Дилюк резко выдохнул, напоминая себе: перед ним человек, который считает себя виноватым за вполне логичные чувства. И всё-таки хотелось хотя бы разнести тренировочный столб, чтобы успокоиться.

– Я ненавижу, что ты улыбаешься, когда тебе больно, – признался он. – Можешь хотя бы со мной позволить себе искренность? Я ведь знаю, что ты сам себе запрещаешь.

– Это… от счастья, – почти не соврал Кэйя. От счастья, что брат наконец-то снова его принял, от отголосков страха, от облегчения… Он так привык забивать слишком сильные чувства выпивкой, книгами и миссиями, что разучился их переживать. Дилюк с трудом пробивал ледяные барьеры, которые Кэйя создавал – но этот барьер снёс, даже не заметив.

– Успокоился? Идём дальше?

– Давай посидим ещё, – Кэйя снова уткнулся в брата. – Ты тёплый…

– Я не тороплюсь, – Дилюк опустил голову и прижался щекой к макушке Кэйи. Он даже себе не признался бы, что хочет, чтобы Кэйя подольше таким остался: тогда можно будет забрать его к себе и провести вместе больше времени. Дилюк соскучился. По долгим вечерним посиделкам, шахматным партиям, спаррингам… Да что уж там – по самому Кэйе и их дружбе, когда достаточно переглянуться, чтобы знать, о чём думает другой.

– Всё, пойдём, – Кэйя нехотя отодвинулся. – Ты ведь больше меня не выгонишь?

– Нет.

Дилюк снова хотел что-нибудь разбить. А ведь Кэйя считает себя виноватым за ту ночь, хотя виноваты были они оба… А Дилюк снова и снова отталкивал его, сам того не замечая. Он поступил так же мерзко, как люди, которых презирал и ненавидел.

– Дилюк, – Кэйя потянул его за руку. – Что ты так смотришь? Я постараюсь в тебе не сомневаться.

– Это не из-за тебя. Если рыцари до сих пор ничего не придумали… Останешься у меня?

– Даже если придумали, я тебя навещу.

– Буду рад.

Кэйя нерешительно взял брата за руку, и тот не попытался отстраниться. Так они и пошли дальше.

У самого озера Кэйя шагнул к воде.

– Попробуй перейти по моему льду, а не обходить.

– Зачем?

– Проверить кое-что.

В своё время огненная аура Дилюка топила ледяные мосты, но он тогда был в бешенстве из-за происходящего – и, что отрицать, из-за провокаций Кэйи. Но ведь сейчас… Кэйя об его ауру больше не обжигается, может быть, и мосты уцелеют?

Он раскрыл ладонь, и вода покрылась корочкой льда, куда более прочного, чем кажется. Дилюк не задумываясь подхватил Кэйю на руки – тот едва не упустил элементальную силу от неожиданности – и шагнул на лёд. Держится… Выдержал. И, стоило Дилюку сойти со льда, Кэйя убрал свою силу. В детском теле это было тяжеловато: у него чуть голова не закружилась. Хорошо, что он не стоял.

– Тебе не с кем понянчиться? – всё-таки не удержался Кэйя, когда Дилюк пошёл дальше, не отпуская его. – Хочешь, отдам тебе Кли на недельку? Думаю, вы подружитесь.

– Ты побледнел шутки ради? Сейчас отпущу, посмотрим, сколько ты сможешь пройти.

Он определённо напрашивался на ворох снега за шиворот. Кэйя спрыгнул на землю и пробежал немного.

– Стой!

– Что тебе? – он как раз увидел подозрительные шевелящиеся кусты и хотел посмотреть, что там такое.

– Ты маленький безрассудный идиот! Хотя ты и большим не менее идиот, – фыркнул Дилюк, догнав его. – Куда тебя понесло? На белку охотиться?

– Это всего лишь белка? – огорчился Кэйя. – Я хотел посмотреть, что там…

Дилюк решительно дёрнул его за ухо.

– Вернём тебя в нормальный вид – развлекайся как хочешь! А сейчас не лезь туда, где может быть опасно!

– Братишка, – Кэйя отскочил подальше, потирая ухо, – ты забрал меня с базы Фатуи. Где может быть опаснее?

Дилюк молча догнал его и забросил на плечо.

– Я давно мечтал так сделать, – процедил он несколько шагов спустя. Кэйя не вырывался: ощущения оказались забавные. К тому же если вырываться, а Дилюк его отпустит, он свалится головой вниз и, может быть, не успеет подставить руки. Тело не такое ловкое…

– Что сделать? Потаскать меня на плече? Лучше попробуй так с Джинн… Хотя нет, её лучше носить на руках, иначе в ближайшей стене появится дырка по форме человека. Она у нас такая романтичная, знаешь? Кого я спрашиваю, конечно же, знаешь. Помнится, в её последний день рождения…

– Заткнись.

– Между прочим, она была безумно счастлива и долго-долго шепталась о чём-то женском с Лизой. Спихнули на меня кучу бумажной работы! Я чуть не умер от скуки. Представь себе – Джинн отдаёт мне эту ерунду. Вот разберёмся с Фатуи – выпрошу отпуск и пойду кутить. Ты знаешь, что очень мило краснеешь? Лицо и волосы почти в один цвет…

Кэйя не видел лица брата, но мог представить его реакцию: он такой стеснительный в определённых вещах.

– Ты винными парами надышался, пока мы были на винокурне? Так всё должно было выветриться, пока мы шли. Неужели опьяняющая свобода – не просто красивое выражение? Сейчас-то тебе и понюхать достаточно.

– Значит, на землю ты меня не поставишь, – пробормотал Кэйя. Впрочем, ракурс был занятный: в настоящем детстве его так не носили.

– Нет. Обойдёшься.

Кэйя не возражал: когда ещё получится так обнаглеть и покататься. Его всё устраивало; если Дилюк подумал, что его этим накажет, то просчитался. А вот так беззлобно пикироваться оказалось ещё более освежающе, да и Джинн хотелось помочь… Дилюк ведь такой решительный, что же сейчас он уже года полтора ходит вокруг да около? Они прекрасно дружили в юности.

Дилюк испытывал… смешанные чувства. С одной стороны, он лучше многих знает, насколько опасен и коварен Кэйя даже без глаза бога. С другой стороны – он сам безмерно виноват. Наверное, кому угодно хочется безопасности? Поэтому отпускать Кэйю не хотелось; если ему что-то не понравится, он точно не будет смирно висеть. Он ведь даже ничего двусмысленного не сказал, хотя простор для шуток открывался огромный.

У моста Дилюк всё же поставил брата на землю: некрасиво таскать его прилюдно, он всё-таки капитан ордена, как бы ни выглядел. Они ведь даже Спрингвейл обошли, чтобы не столкнуться с людьми.

– Сколько косичек ты успел мне заплести? – всё-таки спросил он, ощупывая волосы: очень уж коварно усмехался Кэйя.

– Не найдёшь, я всё расплёл. Идём! Я соскучился по Мондштдату.

– А сначала не хотел уходить.

Кэйя на редкость растерянно улыбнулся.

– По винокурне я тоже скучал…

Он встряхнулся и побежал по мосту. Дилюк пошёл следом: он понимал, что здесь им уже ничего не грозит, но хотел убедиться, что всё в порядке. А если не в порядке – помочь, как всегда.

Привратники удивлённо переглянулись. Ещё бы: маленький Кэйя это ещё куда ни шло, но, должно быть, сложно принять, что они с Дилюком могут не ругаться. Но они не стали вмешиваться, а сам Кэйя просто кивнул, не останавливаясь. Сразу за воротами он свернул в переулок.

– Куда тебя опять несёт?

– Не хочу попадаться на глаза, пока я такой.

Как же всё-таки иначе видишь ребёнка… Умом Дилюк понимал: это его ровесник, он только выглядит как десятилетний мальчик, но глаза видели того, о ком нужно заботиться. Уж как он умеет. А если вспомнить все авантюры Кэйи, удержаться становилось ещё сложнее: он ведь защититься сейчас не сможет! И всё же наверняка влезет в очередную заварушку, как только заметит «интересное». Только бы не влипнуть по пути к штабу; конечно, в Мондштадте безопасно, но с Кэйи станется.

А ведь его взрослого и в голову не пришло бы поднимать на руки, вот так носить… Да он бы Дилюка заморозил за такие вольности! Поначалу Дилюк об этом не задумался; но в детстве Кэйя, освоившись, частенько просился на колени к Аделинде или отцу. Он бы и на руки забрался, если бы Аделинде не было тяжело. Да, сейчас Кэйя не чурается прикосновений, может хлопнуть по плечу или приобнять – Дилюк тысячу раз видел, – но не настолько же! Кто бы ни откатил ему возраст, он сделал и что-то ещё. И Дилюку это не нравилось.

Они добрались до штаба без помех. Кэйя помахал привратникам и сам распахнул двери, забавно упираясь ногами.

– Джинн, я вернулся! – воскликнул он с порога её кабинета.

Дилюк уставился на Джинн.

– Хотел бы я знать, почему Мондштадт всё ещё стоит, если всю вашу работу выполняю я.

– Дилюк! – угрожающим тоном окликнул его Кэйя. – Извинись перед Джинн!

– За что?

– За всё! Она ни в чём не виновата.

– Тебя даже искать не пытались!

– И хорошо! Я сам просил дать мне побыть одному.

Дилюк медленно выдохнул. Он снова ошибается. Как хорошо, что в этот раз Кэйя может его остановить…

– Прости, Джинн. Я был неправ.

– Не расстраивайся, – Кэйя обнял её за талию. – Дилюк очень за меня испугался и наговорил глупостей, на самом деле он так не думает. А я принёс тебе новости.

Джинн опустилась на корточки и прижала Кэйю к себе.

– Я не расстроилась. Как хорошо, что ты цел.

Дверь снова распахнулась, и в кабинет ворвалась Кли.

– Братик Кэйя! Ты вернулся! Ты теперь такой маленький, совсем как я!

– Только внешне, – возразил Кэйя и попытался увернуться, но Кли всё равно схватила его и закружилась с ним вместе.

– А ты помирился с суровым господином в чёрном? Ой… – Кли как раз вовремя обернулась, чтобы увидеть, как Дилюк пытается не смеяться.

– Помирился, – Кэйя всё-таки вывернулся из её ручек.

– Значит, мама была права!

– Прошу прощения… Кли, верно? – Дилюк шагнул ближе. Девочка закивала.

– Господин в чёрном помнит, как зовут Кли! А мою маму – Алиса.

– Выходит, то, что случилось с Кэйей – влияние леди Алисы?

– Ага. Мама решила, что если братик Кэйя забудет, что вы поссорились, и станет маленьким, вы обязательно помиритесь, потому что вы очень его любите!

Дилюк прикрыл лицо ладонью, Джинн украдкой прыснула. Кэйя коварно подобрался к отвлекшейся Кли со спины и пощекотал её за бока.

– Кли, что я тебе говорил про тайны?

– Ай! Братик Кэйя, что Кли сделала не так?

– Ты вот так просто выдала тайну госпожи Алисы. Разве она бы хотела, чтобы все об этом узнали?

– Но я же не всем это рассказала! Только тебе. И тёте Джинн. И господину в чёрном!

– Меня зовут Дилюк. Рад встрече с тобой, Кли, – он с улыбкой протянул руку. Кли сжала его ладонь обеими руками и закивала.

– Мне тоже очень приятно, господин Дилюк! Мы ведь встречались раньше, да? Кли совсем не помнит.

– Зато я помню. Джинн, Альбедо что-нибудь уже придумал?

– Братик Альбедо отправил меня к тёте Джинн, чтобы передать, что у него всё готово! А Кли совсем про это забыла… – понурилась девочка.

– Кэйя?..

– Ага, идём. Кли, ты с нами?

– Конечно! Братик Кэйя, Кли хочет с тобой поиграть, пока ты ещё маленький!

– Нет, Кли, мне нужно поскорее вернуться к нормальному возрасту. У нас… Небольшие проблемы.

– Ой, а что случилось? Кли может помочь?

– Кли очень поможет, если будет хорошо себя вести, – Кэйя легонько дёрнул её за ухо. – Договорились?

– Обязательно. Кли очень постарается. Братик Альбедо, мы пришли! – она распахнула дверь лаборатории.

– Спасибо, Кли. Поиграй где-нибудь ещё, – отозвался Альбедо.

– Договорились.

– Кэйя, – Дилюк коснулся его плеча. – Я подожду.

– И охота тебе тратить время? Ай, ладно. Не скучай без меня.

Кэйя нырнул в лабораторию и закрыл дверь. Дилюк опустился на пол у стены, чтобы не мешать никому, даже если кто-нибудь пойдёт по коридору, и приготовился снова ждать.

– Господин Дилюк, – Кли осторожно подобралась к нему, бросила рюкзачок на пол и тоже села, – вы будете ждать братика Кэйю?

– Да. Кэйя три года ждал, пока я не вернусь, а потом ещё долго, пока мы не помирились.

Наверное, глупо говорить с маленьким ребёнком о таких серьёзных вещах, но Дилюк очень хотел выговориться кому-то кроме Кэйи. Брату это только причинит боль. А вот Кли, пусть и маленькая, кажется неплохим собеседником. Вряд ли она действительно сейчас поймёт что-то, чего ей не следует понимать.

– Вы поссорились? Зачем?

– Из-за моей глупости, – Дилюк вздохнул. – Несколько лет назад случилась трагедия, которая затронула нас с ним, Кэйя сказал мне кое-что, что я воспринял не так, как должен был, мы сцепились… Неважно. После этого мне пришлось надолго уехать, и я так и не успел попросить прощения.

– Мама тоже любит путешествовать, – улыбнулась Кли. – Поэтому я живу здесь: она не может брать меня с собой.

– Ты по ней скучаешь?

– Немножко. Но у меня такие замечательные друзья! Братик Альбедо учит меня рисовать. Хотите, я покажу вам рисунки?

Дилюк кивнул: всё поможет отвлечься. Кли спрыгнула с рюкзачка и вытащила оттуда целый ворох листков. Пейзажи – видно, что детской рукой, но Кли очень старалась, – портреты, портреты… Больше всего было Альбедо, Кэйи и Джинн.

– Братик Альбедо говорит, что рисовать Кэйю очень просто, – Кли принялась укладывать рисунки обратно. – Всего в три линии. Но Кли не понимает. Кэйя же такой красивый, как его можно так рисовать? Мне кажется, ему это не нравится.

– Ох, Кли, это просто такая дружба. Кэйя очень любит над всеми шутить, а тут наткнулся на достойного соперника.

– Правда? Кэйя хороший человек, – Кли снова села на рюкзачок.

– Знаю.

– Правда? Мама говорит, что вы очень его любите, но… Вы же поссорились.

– Кэйя слишком часто пытается казаться хуже, чем есть, а я тогда не смог этого увидеть, – Дилюк опустил голову на сложенные руки. Кли подобралась к нему и положила ладошку ему на плечо.

– Не волнуйтесь. Братик Кэйя очень хороший, честное слово! Пойдёмте куда-нибудь? Не надо сидеть на полу.

– Он может подумать, что всё это ему приснилось. И тогда… Если я буду здесь, он поверит, что нет. Прости, Кли, я останусь.

Кэйя прекрасный человек, но однажды Дилюк всё-таки надерёт ему уши за то, что он вечно бросается в пекло один и даже не думает просить помощи. Но этого Кли точно не услышит: если Дилюк хоть сколько-то знает своего брата, он без труда выведает у неё подробности их разговора. Пусть будет сюрприз.

– Тогда я посижу с вами, чтобы вам было не грустно! Тихонечко. Хорошо?

– Спасибо, Кли.

***

Кэйя взял флакон с зельем и посмотрел на просвет. Выглядит как вода…

– Выпьешь зелье и ляжешь спать. Трансформация произойдёт только во сне, чтобы разум снова подстроился под тело. Хотя бы по большей части.

– По большей части? – насторожился Кэйя.

– Ты несколько дней будешь чувствовать себя младше, – пояснил Альбедо. – Потом всё вернётся окончательно.

Может быть, это и неплохо. Кэйя действительно стал воспринимать мир немного по-другому, и не мог сказать, что ему не понравилось стать младше. Ненадолго. Всё-таки Мондштадту нужны все его способности – и взрослая расчётливость тоже. Сейчас он слишком несдержан.

Кэйя залпом выпил зелье – как вода и на вкус. Альбедо кивнул ему на дверь в соседнюю комнатушку, где стояла кушетка, и отвернулся к рабочему столу. Наверняка его опять посетило вдохновение, а отвлекать увлечённого алхимика… Самоубийство можно совершить способами и побыстрее, даже если бы Кэйя не хотел жить.

Он разделся, устроился на кушетке и мгновенно заснул.

Когда Кэйя проснулся, солнце уже просвечивало сквозь шторы рыжеватым. Уже закат… Но вставать не хотелось. Кэйя потянулся, разминаясь и снова привыкая к взрослому облику. Должно быть, ещё день-другой ему будет неудобно и непривычно, хотя… Он всегда быстро приспосабливался. Но вот украшений эти пару дней придётся носить поменьше: пальцы еле справились с застёжками.

Всё-таки справившись с одеждой, Кэйя тихо выбрался из лаборатории: Альбедо и впрямь с головой ушёл в исследования, и лезть ему под руку даже с благодарностью – ищи дураков. А ему ещё надо отыскать брата и…

Дилюк сидел прямо на полу напротив.

– Эй, братишка, я же просил тебя не скучать.

– Ты… Всё помнишь?

– Конечно, – Кэйя улыбнулся. – Ты же знаешь: у меня отличная память. Как я могу забыть эти восхитительные полтора дня.

Дилюк поднялся и прислонился к стене.

– Вот всё и вернулось на круги своя.

– Что, возьмёшь свои слова обратно? – поднял бровь Кэйя. Дилюк смерил его пристальным взглядом и протянул руки.

– Нет. Не возьму.