— У тебя умирают растения, Вэй Ин, — говорит, как ножом отрезав, Вэнь Цин. Она проводит рукой по побуревшему листу дьявольской лозы с лёгким неодобрением. Горшки выстроены в похоронную процессию: потемневшие листья, хрупкие стебли и сухая земля. Они цвели, однажды. Он был в расцвете сил, однажды. Теперь они умирают.
Под её взглядом Вэй Ин горбится, вздыхает и проходится рукой по спутанным волосам — когда он расчёсывался последний раз? — и, вымотавшись, говорит: «Я знаю».
— Их нужно чаще поливать, — что значит, позаботься о себе. — Добавить света.
Выбирайся из дома, хотя бы иногда.
— Я знаю, — произносит Вэй Ин, снова вздыхая. — Так и сделаю.
Они оба знают, что он лжёт.
Вэнь Цин смотрит на наручные часы и втягивает воздух через сжатые зубы.
— Извини, надо идти. Скоро будет моя смена.
Она бежит из комнаты, из квартиры, хлопает его по плечу, что значит, я люблю тебя, бывай, и уходит. Дверь закрывается с мрачным скрипом. Надо смазать петли, думает Вэй Ин.
Надо вымыть посуду. Надо постирать вещи. Надо полить цветы.
Но Вэй Ин не делает ничего из этого. Он идёт в комнату и ложится в кровать, на постельное бельё, которое лежит там уже несколько месяцев, и глубоко вздыхает.
Растения умирают, думает он. Самое малое, что можно сделать — это полить их. Они обновляют воздух — вряд ли прямо сейчас. Они побурели, заболели и начали сыпаться. Но они всё ещё остаются растениями, живыми организмами, зависящими от него, и это его обязанность, удостовериться, что им хорошо —
Но он остаётся в постели.
-
— У тебя умирают растения, — замечает Цзян Чэн неделю спустя. Он почти выломал дверь, пытаясь попасть внутрь, из-за чего Вэй Ин кое-как собрался с силами, чтобы впустить его. В кровати теперь продавлена ямка в форме креветки, где Вэй Ин лежит целый день на боку, дыша, размышляя и пытаясь заставить себя двигаться. Матрас больше не пружинит.
— Я знаю, — говорит Вэй Ин. — Я их полью.
— Знаешь, — произносит Цзян Чэн, уставившись на скукоженное алоэ вера, — а ты довольно дерьмовый растениевод.
Вэй Ин сухо посмеивается: «Я знаю».
— В любом случае, — Цзян Чэн пихает ему в руки сумку с пластиковыми контейнерами, — сестра просила тебе это передать. А мне нужно идти на самую настоящую работу, так что пока, и полей свои ебучие цветы.
— Передай ей спасибо.
Тот в ответ ворчит и бросается из квартиры вон.
— Выглядишь ужасно, мойся хотя бы иногда.
-
— Вэй Ин, — у входной двери стоит Лань Чжань с пачкой бумаги в руках. И там, несомненно, вся пропущенная домашка за последнюю пару недель. Преподаватели, должно быть, вне себя от ярости. — С тобой всё в порядке?
— Всё просто прекрасно, — говорит Вэй Ин, растягивая слова. Он берёт стопку и кладёт в угол. Посуда всё ещё не помыта. Нужно этим заняться, как можно скорее. — Спасибо.
— Ты…
— Слушай, — он возвращается к порогу и пристально смотрит на Лань Чжаня, — со мной всё в порядке, спасибо большое за помощь, тебе не нужно тут оставаться. Я знаю, у тебя есть другие дела.
— Ты важен, — отвечает Лань Чжань. — Ты уверен, что у тебя—
— Всё в порядке, — настаивает Вэй Ин и захлопывает дверь.
Он даже не смотрит на домашку. Она сливается с окружением, как и любой другой предмет: грязные вещи с прошлого месяца, гора посуды в раковине, разбросанные папки на кофейном столике.
Он, блядь, немного не в себе. Ну и ладно. Разберётся с этим завтра.
-
На следующий день Лань Чжань возвращается. Вэй Ин намеренно игнорировал входящие от сестры, на что она, должно быть, решила действовать через Лань Чжаня, который очень удобно приходится ему одногруппником. Оказывается, парень брата Лань Чжаня — брат мужа Яньли, и этого достаточно для установления связи. Она ни на чём не остановится, чтобы вытащить его из дома.
— Привет, — говорит Лань Чжань. В его руках пластиковый контейнер. А. А.
Вэй Ин вздыхает.
— Тебя прислала сестра?
— Не имеет значения, — Лань Чжань едва заметно кривится, будто он испытывает настоящие эмоции.
— Тогда и это не имеет значения, — говорит Вэй Ин и захлопывает дверь.
-
В обед снова звучит дверной звонок. Вэй Ин вытаскивает себя из кровати и косится в глазок, чтобы снова увидеть Лань Чжаня с контейнером в руках.
— Твоя сестра прислала меня, — начинает он, и Вэй Ин достаточно удивлён, чтобы рассмеяться — незнакомые для его рта звуки.
— Наконец-то, ты это признал. Отдавай еду и передай ей от меня спасибо.
— Она сказала положить контейнер в холодильник, — отвечает Лань Чжань. — Можно мне зайти?
— Я понял, — говорит Вэй Ин и протягивает руки вперёд. — Слушай, чувак, просто иди домой. Я знаю, что тебе не хочется тут стоять.
Лань Чжань моргает.
— Я обратился к твоей сестре, потому что беспокоился. Можно мне зайти?
— Чего? — он трясёт головой, вздыхает и отступает назад, в квартиру. — Ладно. Проходи. Тут бардак, я знаю. Не говори, что не предупреждал.
— Положить контейнер в холодильник? — Лань Чжань заходит внутрь, стаскивает обувь и оглядывает комнату. Даже если он испытывает отвращение или беспокойство, или что-то ещё, то не показывает этого.
— Ага, — отмахивается Вэй Ин, падает на диван и отодвигает стопку заметок с другой стороны. Квартира выглядит так, будто ураган прошёлся. Неудивительно, что никто не приходит в гости.
В недоумении он поворачивает голову на звук бегущей воды. Лань Чжань наливает кружку до самых краёв и закрывает поток.
— Какого чёрта ты творишь?
— Растениям нужна вода, — с переполненной керамики в его руках падают капли. — Я помогу.