Дружба

Агата скалит зубы на одноклассников, как гиена на добычу. Плюется желчью в ответ на оскорбления и без стеснения пускает кулаки в ход, не боится. Она – воплощение желания мести и обиды, горечи после неприятных слов. Знает – ее здесь не любят, тянутся к этим людям нет смысла, и чтобы ее не загнобили еще больше, нужно строить барьер. Железный забор между ней и обществом. Но, через неприступность и черствость Агаты пробраться было слишком просто. Просто только для этой девочки с разными глазами-сапфирами, гордости школы – Вайолет.

Вай улыбается легко и ярко. Каждый день. Люди вокруг делают ее счастливее. По крайней мере, так самой девочке кажется. Она умная, красивая, следует правилам и знает – ее никто не тронет. Никто, кроме Агаты. Этой белой смертью она таскается среди множества злых и острых клыков, гнусных взглядов и насмешек, и знает, Вай смотрит на нее. Каждый раз, когда она поворачивается к ней спиной. Агата хочет поймать этот взор, посмотреть на эту чертову отличницу, вцепится в нее взглядом и прожечь в ее милом лице дыру, чтобы она никогда больше на нее не смотрела. На нее неправильную. Странную. Не такую, как все.

Вай пишет о ней стихи, рисует на полях ее взгляд, но не может понять, это из чистого любопытства, или ей движет нечто большее? То, что она никогда не скажет вслух. То, чего она боится. Это незримое восхищение граничит с откровенной симпатией. Если бы, если бы все было проще!

– Вайолет, – голос учителя отзывается эхом в голове, – о чем вы думаете? – Вай, словно ошпаренная, подскакивает с места.

– Ни о чем, мистер Вальд, – Вайолет пару секунд смотрит на свои руки, а после поднимает взгляд на учителя.

– Тогда ответьте мне на один вопрос, – он перелистывает толстую книжку, – в чем заключается философия Сократа?

– Философия Сократа заключается в том, что главная задача человека – самопознание и изучение мира, что истинное познание приходит только через диалог и самоанализ.

– Отлично, садитесь, – Вай послушно возвращается на место, – Фрост, почему вы дали неверный ответ на этот вопрос? – и только сейчас Вайолет замечает Агату, стоящую у доски и скрестившую руки на груди. Клетчатая рубашка, черные потертые брюки, небрежно обрезанные волосы, и этот манящий, невероятно холодный взгляд. Фрост отвела взгляд, осмотрела белый потолок и портреты философов, а после вернула взор на учителя.

– Вы ответите? – Агата молчит.

– Подождите, мистер Вальд, – Вайолет поднимается с места, – с точки зрения философии, Агата ответила правильно. Она рассказала вам о философии Платона, который является учеником и продолжателем Сократа, и нес его идеи в массы, и он развивал его философию в систематическом виде. Это можно считать за правильный ответ, ведь основные идеи были учтены и изложены в ее монологе, – учитель хмыкнул, задумался. Почти минуту в классе царила мертвая тишина, и Вай вслушивалась в стук собственного сердца, и понимала – ее настигает страх. Она ведь может быть неправа.

– Что-ж, – эхом отдается мужской голос, – Камото, вы правы, попрошу сесть вас. А вы, Фрост, получаете за свой ответ четверку, но в следующий раз попрошу более детально подготовить материал и более не ошибаться, урок окончен, все свободны. – Агата неоднозначно пожала плечами, шагая к своему месту. На нее, а после и на Вай обрушился рой взглядов и шепотков, ведь до сего не было такого. Или, они просто не замечали.

Вайолет пулей вылетает из класса, почти бегом спускается к лестнице и забегает в раздевалку, на ходу надевая куртку с шапкой и обматывая шарф вокруг шеи. Обычно она остается еще на пару дополнительных занятий, но сегодня, ввиду их отсутствия, спешит домой. Точнее, бежит от Агаты, боится. Ее взгляд во время ответа был…пронзительным. Или Вай так показалось. Да все что угодно могло показаться! С этой чертовой первой парты мало ли что привидится.

Вайолет выходит во двор школы и выдыхает клубень пара. Сердце почему-то так неустанно и быстро колотится, а по ногам пробегает холодок. Юбка. Проспала сегодня – надела первое, что попалось под руку. К сожалению, это были не теплые брюки.

– Эй, – рука хлопком падает на плечо, – спасибо, – Агата сверху-вниз смотрит на Вай. Теперь ее взгляд не кажется таким злым и холодным, она словно расслабилась, даже, кажется, слегка улыбнулась. Совсем чуть-чуть.

Вай пару секунд хлопает глазами и быстро кивает, отводя взгляд. Нацепляет шарф повыше на нос, чтобы не замерз.

– Тебе, кстати, не холодно? – Агата окидывает взглядом ноги Вайолет, открытые, только в гольфах до колен.

– Немного, – Вай спускается по лестнице вниз под чей-то шепот со стороны. Агги следует за ней.

– Пошли хоть провожу, мало ли, отморозишь себе по дороге что-нибудь. Хоть донесу, – она усмехается. Вай хихикает в ответ и шагает в унисон с одноклассницей, – ты далеко отсюда живешь?

– Через два квартала, – Агата молча кивает.

– А тебя…разве не ждут дома? – шепоток за спиной сменяется ехидным смехом, но Вай не оборачивается, не хочет. А может, боится.

– Нет, – Агата отвечает сухо, мельком бросает взгляд на толпу мальчишек и девчонок у ворот школы, что хихикают, стискивает зубы и ускоряет немного шаг. Вайолет не успевает. Они отходят от школы и Агата все же замедляет шаг, сровнявшись с Вай.

Камото хотелось начать разговор, спросить что-то у одноклассницы, но все темы казались какими-то неправильными, не такими, не нужными и, кажется, бессмысленными. Вайолет убрала руки в карманы, пытаясь согреться. Перчатки она тоже сегодня оставила дома. Зато голова на плечах.

– Замерзла? – Агата взглянула на Вай. Та легонько кивнула, – руку дай, – она аккуратно протягивает ладонь и чувствует, как чужие пальцы теперь греют ее ручку. Агги носит перчатки без пальцев, но ее похоже, это совсем не волнует. Она аккуратным движением поглаживает пальцы Вай, греет их своими.

Внутри Вайолет словно все замерло, сердце остановилось также внезапно, как и забилось с новой силой. Щеки, итак, огретые морозом, загорелись с новой силой. Держаться за руки с альбиноской было на удивление приятно и волнительно.

Дом Вай оказался совсем недалеко. Небольшой двухэтажный коттедж со двором. Агата отпустила чужую руку прямо у ворот.

– Ну все, – она усмехнулась, – давай, иди отогрейся.

– Слушай, – Вайолет достала ключи и немного отвела взгляд, – нам…ничего же не задали, может, посидим у меня? И ты согреешься, и, там…метель вообще обещали. – насчет второго девушка сомневалась, но никаких других предлогов у нее не было.

– Давай, почему бы и нет, – Агате откровенно не хотелось идти домой. Что там опять будет? Крики? Ссоры? Скандалы? Разбитая посуда? Какая разница, если она может туда не идти? Сейчас она согласна на все. Да и, вряд ли кто-то будет удивлен ее отсутствием дома, не первый же раз она остается у друзей никого не предупредив. Вайолет, правда, другом, никогда и не была. До сегодня, кажется.

Дом Вайолет казался теплым и уютным. Светлые стены в коридоре, обувь, расставленная рядком, желтая кухня с коричневым гарнитуром и шкафчиками и эти миловидные картины с изображением маков, нарисованных маслом.

– Красиво у тебя тут, – Агата аккуратно ставит обувь в прихожей и вешает куртку, шагает за Вай на второй этаж. Лестница винтовая, аккуратная. На стенах – светлые обои, как и во всем доме.

Комната Вайолет была…абстрактной. Здесь царил небольшой хаос. Стол с стопкой чертежей, забитые доверху книжные полки, в которых явно уже не помещались сами книги, хотя у всех них был электронный вариант, Вай терпеть не может читать с монитора, большая кровать у стенки с пуфиком и открытый шкаф с вещами. А еще ноутбук на все том же столе, и, что-то, напоминающее микросхемы. Агата не разбиралась, да и больше, чем «микросхема» не знала. Не интересовалась.

– Добро пожаловать, можешь пока осмотреться, там, вон, книжки, туда-сюда. Где-то мой скетчбук лежал, можешь посмотреть, если хочешь, я чай принесу, – Вай легонько улыбнулась и скрылась в коридоре.

Агата хмыкнула, еще раз обведя комнату взглядом, все-таки нашла тот злосчастный «скетчбук». Раз ей дали разрешение посмотреть, она этим благосклонно воспользуется.

Картинки цветов, чертежи, пейзажи, сменились портретами и фигурами, и почему-то, они были подозрительно сильно похожи на Агату. Количество девушек с короткими волосами невообразимо, но с красными глазами – минимально.

– Я вернулась, держи, – Вай поставила на стол две чашки чая и тарелку с бутербродами, – я не знаю пьешь ты с сахаром или без, но в общем, я добавила по кусочку нам, – она лучезарно улыбнулась и села на стул, указывая Агате на пуфик рядом с кроватью.

– Спасибо, – Фрост взяла чашку и отпила. Горячий чай мигом согрел обледеневшее тело и расслабил голову, – кого ты так часто рисуешь?

– А, это, не знаю, я просто вожу карандашом по бумаге. Образ сам складывается, а что?

– Мы с ней похожи. Да и все, – Агата пожала плечами.

В комнате повисла неоднозначная, затяжная тишина. Агги потягивала горячий чай с бутербродом, и, время от времени ловила на себе взгляд Вай, что усердно пыталась не разглядывать одноклассницу. Получалось плохо. Слишком. Шли секунды, минуты, кажется – часы, но, вряд ли прошло более получаса.

– У тебя щеки красные, – Агата всматривается в лицо Вай, – у тебя нет температуры? Ходить в юбке и гольфах в минус двадцать пять, знаешь, не самая лучшая идея, – она протягивает руку и касается тыльной стороной ладони лба, – горячий…температуру надо померить.

– Да ладно, ничего страшного

– Ты уверенна?

– Более чем, – Вай слегка улыбается, – а, знаешь, моя мама знает один рабочий способ избавления от температуры, – Агата приподнимает бровь, – объятья, – Вайолет улыбается и встает со стула, ставя руки в боки. Фрост в ответ хмыкает и повторяет ее действие, сократив расстояние между ними до минимума.

– Думаешь они правда лечат?

– Полностью уверенна, – Вай просто очень сильно захотела обнять Агату, и, расставив руки она ждала реакции в ответ. Агги словно мешкалась, но все равно аккуратно обняла девушку. Близость – не для нее, это что-то инородное и чуждое, но объятья Вайолет казались такими мягкими и успокаивающими, словно теперь у нее нет проблем дома, нет проблем в школе. Школа… Агата вдруг отстранилась, поджимая губы.

– Что…что такое? – ей казалось, что Агата отвергает ее, что эти объятья для нее неприятны, противны.

– У тебя проблемы будут. Они видели нас, шептались, мне не стоило приходить, – Агата отводит взгляд в сторону.

Только сейчас до Вайолет доходит, о чем она. Но все кажется таким нереальным и забвенным, когда Агата рядом.

– Мне все равно, – она делает шаг ближе и обнимает Фрост.

– Не ври, тебе не все равно. Репутация важнее всего. Ты можешь ее потерять, – она не отстраняется, но и не стремится ответить на объятья в ответ. Вайолет молчит. Об этом никто не должен знать, – я хочу кое-что сделать, – Вай поднимает голову и вглядывается в глаза Агаты. Красные рубины наполнены почему-то нежностью и лаской, которую она никогда не видела от одноклассницы.

– Что? – Агата отпускает подругу, садится на кровать и подзывает ее к себе. Вай молча подходит и вдруг чувствует мягкий поцелуй в щеку. Она становится еще краснее, – что...?

– Ты просто очень красивая.

– Агат, – Вай на секунду умолкает и хлопает глазами, – я хочу быть с тобой друзьями, а не просто одноклассниками.

– А друзья целуются? – Агата вдруг усмехается.

– Мы будем, – Вай хватает ее за щеки и целует в губы. Решительно, четко. Без напора, но с чувством и лаской. Агата отвечает неуверенно и слабо, лишь набирая обороты.

Об этом никто не должен будет узнать. Иначе – желтый дом, травля. А может еще что похуже.

Но сейчас эти двое знают точно – такая дружба им обеим по душе. Хочется, чтобы это продлилось как можно дольше. Такую дружбу они хотели обе. Еще совсем давно.

Хотя, можно ли назвать такое «дружбой?» Это больше отношения, о которых им говорить не стоит. Не оценят и не примут. Не нужно. Просто дружба. Простая. Чистая.