Пара красных глаз, словно два бездонных озера наполненных алой кровью, в тихом безмолвии наблюдали за ангелочком, что боязливо и смущённо сжималась под таким пристальным взором обладателя этих выдающихся глаз. Она была непередаваемо напугана, но вместе с тем одновременно и очарована, почти неотрывно всматриваясь в эти кровавые океаны в ответ. 

Ловит себя на мысли, что пока ещё не видела ничего прекраснее, безнаказанно позволяя изумлённо купаться в этих загадочных океанах. Но ещё такой юный и неокрепший ум даже и не подозревал, какое зло плескалось в тех глазах цвета крови. Сколько невысказанной ненависти и зависти эти глаза скрывали от посторонних.

Девочка не видела всех тех молчаливо вспыхнувших чувств в глазах темноволосого мальчишки напротив. И только вздрагивала в испуге, когда чужая грубая и обманчиво ласковая ладонь прикасалась к маленькому тельцу, отчего белоснежные крылышки инстинктивно вздрагивали от очередного приступа внутреннего ужаса. Тонкие ножки дрожали, подгибались и неустанно тянулись к земле. 

В такие моменты ей казалось, что ещё немного – и силы окончательно покинут её маленькое тельце. Рухнет прямо на землю и больше никогда не сможет подняться. И отчасти ей этого даже хотелось. Тогда она просто ляжет, обхватит свои трясущиеся коленки и сильно-сильно зажмурится, представляя, что всё это не наяву, а один из тех загадочных снов, которые с большой редкостью посещают бессмертных во время сна. А потом она очнётся и увидит перед собой, что ничего этого нет. И страх, наконец, отступит.

Но огромная рука Сатаны была более чем реальной, а его властная, повелительная, с горькими нотками безумия энергия, только сильнее вгоняла в неподдельный ужас. Никакая ласка или улыбка этого монстра не могла скрыть его внутренней энергии, которой чужды все светлые и добрые чувства. Всё его естество отторгало то, что было не присущее для этого дьявола. Она ощущала лишь тьму, такую глубокую и холодную, такую безумную и опасную, что на чистых инстинктах светлого существа почти что физически испытывала невероятную боль от его прикосновений. Даже само его присутствие подле ощущалось подобно пытке.

И хоть дьявол знал об этом, ощущал весь тот ужас и боль малютки – ему было откровенно плевать. 

Сам Сатана с нежностью, которая, как ей казалось, была ему просто неподвластна, держал её маленькую дрожащую ладошку в своей. Он большим пальцем, в притворно успокаивающем жесте поглаживал ладонь с внутренней стороны, прекрасно осознавая, что его персона наводит неподдельный ужас. Никакая ласка не могла этого исправить. Даже такая притворная, обманчивая и неестественная. 

И он наслаждается. Внутренне упиваясь ужасом и страхом маленького ранимого существа, оказавшегося в его властных и жестоких руках. Глаза цвета янтаря хорошо помнили эти самые руки, что рвали плоть острыми когтями. Помнили, как по этим жестоким рукам стекали реки чужой тёмно-багровой крови. Воспоминания вспыхивали одни за другими, а глаза наполнялись влагой, что вот-вот начнёт скатываться по пухлым щёчкам крупными слезами. 

Казалось, страху не было конца и края. 

Страхом наполнилась одна маленькая жизнь. 

Король ада выпустил её ладошку, присев совсем рядом на корточки. Сатана самодовольно ухмылялся в лицо своему сыну, довольно щуря дьявольские глаза, словно хищник, чья добыча сама прыгнула в его зловонную зубастую пасть. Он неотрывно наблюдал за мальчиком, будучи полностью довольным увиденным. Грубая ладонь легла на макушку с россыпью серебряных волос ангела, лениво прошлась вдоль головы, будто заботливый отец решил поделиться лаской со своим любимым чадом. Но она не была его дочерью, а эта наигранная и такая неправдоподобная ласка – не более чем жестокая игра Короля Ада.

Алые глаза Сатаны, что достались по наследству и его сыну, неотрывно наблюдали за мальчишкой, который в приступе молчаливого гнева и ревности пылал словно бы изнутри, нервно и яростно пожёвывая нижнюю губу. И увиденное доставляло тому невиданное удовольствие. Словно вампир, он поглощал эти детские эмоции, наслаждаясь этим сладчайшим напитком, способный утолить его древний первобытный голод.

Сатана склонил голову набок, легонько прижимаясь колючей щекой к виску испуганной девочки, что жалась и тряслась в его жестоких руках. И ничего, кроме животного страха, совсем юный ангелочек в этот момент не испытывала. На мгновение даже забывает, как дышать. Задерживает дыхание и мысленно молится, сама не зная кому. Но только, чтобы помог. Бесконечно долго молиться. Освободил от этих рук, забрал из этого места полного тьмы, мрака, скрытого ужаса и отчаяния. Она жаждала вернуться туда, где было её место. Где был её дом. Пусть даже она не помнила, где он находится и куда следует возвращаться. В голове властвовал хаос. А многие воспоминания почему-то исчезли. Безвозвратно стёрлись. Но не это сейчас её волновало более всего.

Сатана долго молчал, а когда заговорил своим глубоким, но вечно тихим угрожающим тоном, то ни грамма искренности или ласки не было в этом голосе. Только плавящаяся сталь, стонущая, под ударами молота кузнеца. И страх по-новому всколыхнул в ней и без того в разы выросший прямо на глазах ужас. 

– Познакомься, Люцифер – это теперь твоя новая сестрёнка, – промурлыкал Король Ада. 

Довольно хохотнув, увидев на лице сына ничем не передаваемый ужас и удивление, Сатана в неожиданном порыве чмокнул девочку в тот самый висок, к которому прижимался своей грубой щекой. 

Сатана был собой невероятно доволен. А девочка не без печали видела, как маленькие, но такие сильные кулачки темноволосого мальчишки сжимаются, ногтями впиваясь в мягкую кожу ладоней.

Рубиновые глаза юного Князя Тьмы вспыхнули ядовитой яростью. Взгляд стал в мгновение ока до ужаса жутким, как будто у бешенного зверя, как если бы на его территорию внезапно покусился чужак. Глаза Люцифера прожигали в ней дыру и пылали чистой неподдельной ненавистью, словно она и вправду решила отобрать у него то, что ей не могло и не должно принадлежать. Ревность, зависть и ненависть в одно мгновение отразилось как на его прекрасном детском лице, так и в этих рубиновых глаз.

Но ребёнок есть ребёнок. Глупый и пока ещё ничего по-настоящему непонимающий. Мальчик, что рос с рождения в жестокости, унижениях, нескончаемых избиениях, что должны были воспитать в нём качества сильного мужчины, в порыве разъедающего его изнутри зависти и ревности, не мог и не желал видеть в беззащитной девочке животный испуг. Юный демон не видел в медовых глазах ангела страха, а лишь горделивую насмешку. Не замечал дрожи во всём маленьком хрупком тельце. Не видел подрагивающие кончики белых крыльев с золотыми прожилками. Не замечал подступающую влагу у глаз. Ненависть и детская обида оказалась сильнее, полностью овладев его юным несмышлёным сознанием.

Люцифер видел лишь отцовскую руку, которая никогда ещё не ласкала его с такой же нежностью. Ладонь, что минутой назад держала меленькую ручку ангела. И отцовское лицо, трепетно прижимающееся к головке девочки. И губы, что нежно касаются виска чужого ребёнка. Ничего из всего этого, никогда не ощущал Люцифер. Он попросту не знал, как выглядит та самая «родительская забота» или «любовь». И увидев – возжелал всем сердцем.

И поэтому, глядя испуганными глазами оленёнка на сына Сатаны, девочка мгновенно осознала, что мальчик перед ней почти мгновенно её возненавидел просто за то, что она против своей воли оказалась на его территории.