Вечером, когда в кают-компании давно дожидались собранные сумки, а Маэрлена собиралась предложить поужинать, опять поступил вызов. На орбите планеты висела Валькирия. С ними не церемонились вежливыми предупреждениями заранее, а уже просили точные координаты посадки. Титания бросилась звонить королеве, через слово извиняясь, что так внезапно, они сами не ожидали, но Эа не стала акцентировать внимание на несвоевременности и явилась на место почти сразу — Валькирия еще разворачивала гравистабилизаторы, готовясь соприкоснуться с землей.

Средний серафим был крупнее малого и выглядел внушительнее, тяжелее. Малые использовались стражами порядка, которые наводили порядок в гражданских делах, и у них все было просто: маленькие гражданские корабли уступали малому серафиму в размерах, прочности и мощности двигателя, крупные туши грузовиков и пассажирских были медленнее и неповоротливее. А разрешенным гражданским вооружением серафим можно было только рассердить, и для начала еще попасть в увертливый корабль.

Средний же серафим находился в другом положении: он был одним из самых мелких кораблей для военных действий. Соотношение размеров и массы не позволяло заковать его в совсем уж непробиваемую броню, зато среди более крупных кораблей вертелся так, что толком не попадешь.

Грузовые шлюзы опустились, образовывая пологий скат, и к ним сошла капитан корабля — маленькая, сердитая, стервозная дамочка-гору, так зачесавшая наверх ярко-красные волосы, что Титании пришлось ловить рванувшегося Пица, явно вознамерившегося подраться за красность и самцовость.

— Чара-Колари, капитан Валькирии, — отрывисто представилась она и безошибочно нашла среди встречающих Нисфорцу. — Капитан Генрике, прошу за мной, согласуем поставки.

Нисфорца, возвышавшаяся над Чара-Колари на голову, пугливо поплелась за ней. Разгрузка прошла быстро: к ним спустили десяток здоровенных контейнеров без опознавательных знаков, подписанных только длинными инвентарными номерами. Затем Нисфорца побежала к Раде, вынесла оттуда собранные вещи и одна взлетела на корабле. Следом поднялась Валькирия, а еще через три минуты Нисфорца снова села на планету — на обещанном шаттле.

Капитан улетевшей в ремонт Рады подошла к контейнерам с паддом, почесала в затылке, долго сверяла длинный номер ближайшего контейнера со списком, и, наконец, набрала код на электронном замке. Запоры с лязгом втянулись, позволяя открыть толстую металлическую дверь.

— Тут… э-э-э… здесь нигде не подписано… — пробормотала она. — А! Сопроводительное письмо есть: «Почти все богатства базы предназначены для спецкурсов и подотчетны, поэтому то, чем я могу свободно распорядиться — содержимое запасников с военных времен: консервы, форма устаревшего образца, наборы предметов первой необходимости в полевых условиях, регенераторы и обеззараживатели. С уважением, начальник Аллатира-4 В. Хайгер.»

В контейнере что-то загремело, споткнулось, ругнулось, и оттуда выглянула Титания, прикладывающая к телу плотный синевато-серый комбинезон от военной формы, устаревший лет на пятнадцать-двадцать, но совершенно новый. Он так долго хранился сложенным, что и сейчас пытался принять зигзагообразную форму. Следом выполз китель без опознавательных знаков, под которым угадывался кто-то маленький и хохлатый.

— Молодец Виктор! — восхищенно протянула Маэрлена. — Щедрый и хозяйственный! Амарантайн, иди лучше за него замуж!

— Этот Виктор не ядовит? — полюбопытствовала королева, снимая с Пица куртку и деловито ощупывая ткань.

— Он обычный человек, — пожала плечами Амарантайн.

— Если он красивый и не старый, я его за это поцелую, — решила Солнцеликая, сама заходя в контейнер и вытаскивая оттуда добротные военные ботинки.

Амарантайн мысленно потерла ручки, сохраняя серьезное выражение лица. Она чувствовала, как прямо сейчас что-то появляется, образуется! Сама не понимала, откуда это знает, но между Эа и Виктором должна пробежать искра!

— Может, посмотрим в шаттле гравиплатформу, перетаскаем вам… — нерешительно начала Нисфорца.

— Просто отдай мне коды замков, дальше разберемся! — донеслось из контейнера.

***

Жизнь потекла своим чередом. Рано утром пришло сообщение, что первый корабль из Федерации уже прошел червоточину. Люди в полевом лагере жили в своем ритме, чем-то занимались, ходили все еще в одеялах, но переодетые. Из вырытых ям непонятного назначения шел дым или пар, в свежеотлитых из старого металла котлах уже что-то варилось. Было совершенно непонятно, что так увлеченно делают эти люди, если жизнь на первое время у них обустроена, а скоро и гуманитарная помощь подоспеет. Самое здравое предположение высказала Маэрлена: они заняты не ради результата, а ради процесса, дисциплины. Все были при деле, и это вселяло в людей спокойствие. Никто не рвался громить шаттл, не просил помощи, не стенал о своей незавидной доле, и, заскучав в шаттле, девчонки вылезли сами кому-нибудь помогать.

Они постеснялись вызывать через падд солнцеликую королеву ради каких-то глупых вопросов, но заметили Хранителя Ночи у развалин крепостной стены. Та нарисовала на древней стене какие-то схемы, пятеро ее слушателей закивали и разбежались. Она уже успела переодеться, но комбинезон под синим кителем был не синевато-серый, а просто серый, мешковатый, с удобными карманами, предназначенный для каких-то технических рабочих станции.

— Вам не нужна какая-нибудь помощь? — спросила Нисфорца, подходя к ней.

— У вас нет ванны с щелочью? — ответила Хранитель Ночи.

— Вряд ли… — задумалась Нисфорца. — В запасе шаттла есть щелочные элементы для системы охлаждения, но не столько, чтобы налить ценую ванну. А если раствор?

— Раствор и нужен, но в таких количествах, что нужно не меньше ванны чистого вещества, — пожала плечами премьер-министр Солярии. — В нашем распоряжении все ресурсы, которые можно наковырять с астероида, и разнообразные магические дары двух тысяч человек. Стекло с гиберкамер уже превращено в относительно приличную стеклянную посуду, но нам нужен металл, а его необходимо очистить от ржавчины.

— Жаль, корабль утащили в ремонт, у нас было оборудование, нашли бы зондами какие-нибудь полезные ископаемые… — расстроилась Титания. — Вы что, прямо тут и собираетесь поселиться?

— Нет, вы что, — рассмеялась она. — Подождем, что решит ваш Совет Федерации, и выберем планету покомфортнее. Да и магам нужно время, чтобы прийти в себя.

— Люди не выглядят ослабленными, — усомнилась Амарантайн.

— Не адаптировались к нынешнему состоянию магии. Она как бы и есть, но слабая, застоявшаяся, тяжелая. Те, кто сейчас работают с магией, очень быстро устают.

— Ладно, мы просто хотим убить время! — сдалась Маэрлена. — Мы в чужом шаттле, исследовательского оборудования нет, следующий корабль ждать часов пять!

— Так бы сразу и сказали, — обрадовалась премьер-министр. — Хотите археологические раскопки? Надо перебрать багаж. Повытаскивать оттуда все, что годно к повторному использованию и переработке.

— Нам подходит! — обрадовалась пиррена.

Хранитель Ночи повела их к астероиду.

— Можно вопрос? — поинтересовалась Туйон.

— Валяй.

Туйон некоторое время подумала над этим загадочным «валяем». По значению было похоже на призыв к действию. Если бы Хранитель Ночи не хотела вопросов, в ответе бы содержалась частица «не». Кроме манеры произношения и некоторых жаргонных слов, старомагиксовский не так уж и отличался от современного ллуральского.

— База называется «Солярия-1», вы и Эа Солнцеликая — с Солярии, но это самый центр Магикса. Проклятие должно было уничтожить Солярию прежде, чем все поняли, что происходит. Как так получилось, что вы оказались в эвакуации?

— Солярия-1 работала на окраинах Магикса — астрономические наблюдения за внешним космосом, ну и геологические раскопки на необитаемых космических телах. Мы как раз отбыли туда с проверкой, когда все началось, — объяснила Хранитель Ночи.

С утра работа обозначилась и возле астероида: народ расковыривал гиберкамеры на пригодное и непригодное. Немолодая пышнотелая дама по очереди левитировала камеры к глубокой яме, лежавшие в них человеческие мумии без особого почтения вытряхивались в братскую могилу, после чего камеры складывались аккуратными штабелями к целой полусотне человек, которые сортировали электронную начинку по кучкам. В братской могиле тоже копошились, снимая с тел пригодные к дальнейшему использованию предметы и украшения.

— А духи мертвых потом не… того? — боязливо уточнила Маэрлена. — Они же из-за магии могут… того.

— Хорган у нас магистр некромантии, — отмахнулась Хранитель Ночи, заходя в астероид через боковой люк. — Никто уже не «того».

Пройдя коридор с двумя герметичными шлюзами, сейчас открытыми, они оказались в просторных отсеках с высокими потолками, в которых клубилась пыль. Тогда, при обследовании астероида, они попали сюда изнутри, гиберкамер и важных технических узлов не нашли, ну и оставили этот уровень запертым, чтобы не путаться.

Теперь внутри копошились несколько женщин, старик и девочка-подросток.

— Восторженные современные исследователи прибыли ковыряться в барахле! — торжественно объявила Хранитель Ночи.

Восторженным исследователям молча ткнули пальцем в ближайшую кучу.

***

То, что они перебирали, уже было сложно назвать багажом. За тысячелетие в отсеки проник воздух, так что семьдесят шесть процентов объема (как подсчитала Туйон) превратилось в труху, семнадцать процентов в труху не превратилось, но тоже уже никуда не годилось. В кучу пригодного откладывались оставшиеся семь процентов, хотя, на взгляд девчонок, только 0,53% всех находок еще чего-то стоили.

— Молекулярный анализ всего этого бы провести… — ныла Маэрлена. — Зачем Раду в ремонт отдали…

Пользы от нее было мало. Пиррена постоянно хваталась за падд, снимая узоры на тканях и запихивая в сумку особо интересные уцелевшие куски: остальные с культурным наследием не церемонились и уничтожали все, что уже не представляло интерес. Копавшаяся с ними девочка-подросток подходила к очередной перебранной куче, окутывала ее ярко-синим облаком света, внутри него что-то резко «чирикало», затем магическая синева с хлопком исчезала, и мусора в этом месте уже не было.

— Биоткань! — восхищалась Амарантайн.

— Биорвань, — не соглашалась Туйон. У ллуралены с включением инфракрасного сканирования переборка шла быстрее всего.

Титания звякала металлическими предметами, металлокинетически вытянутыми из общей кучи. Довольно часто попадались ювелирные украшения, однако основной «улов» Титании составляли всякие пуговицы, застежки и отстатки того, на чем они когда-то были. И много сумок, в которые все это было упаковано. Попались три огромных, обитых золотом фолианта с таким витиеватым шрифтом, что у Титании от него в глазах зарябило. Фолианты были древними уже на момент вылета астероида.

Из соседнего отсека послышались голоса, смех, и к ним заглянула Хранитель Ночи.

— Хотите хохму?

— Что такое хохма? — настороженно переспросила Нисфорца.

— Посмеяться, — пояснила она.

Девчонки, подуставшие ковыряться в чужих пожитках, тут же поднялись. Маэрлена, поколебавшись, тоже бросила свое занятие: заявленная «хохма» могла оказаться поинтереснее полуистлевших тряпок. Кроме них, никто не пошел. Наверное, им здесь все равно оставаться надолго, рано или поздно узнают?

Хранитель Ночи вывела их из астероида. Более близкие к внешним стенам багажные отсеки открывались наружу сразу целиком, куча такой же полуистлевшей ветоши была вывалена оттуда на землю, и из нее торчал угол ржавого, но толстостенного металлического ящика. Он был намного больше тех контейнеров, что привезла Валькирия. Пожалуй, такие размеры мог иметь небольшой двухэтажный дом.

Хранитель Ночи приглашающе махнула рукой и первая нырнула в дыру в боку, частично проеденную коррозией, частично пропиленную совсем недавно — металл на ровном срезе был чистый и блестящий.

Нисфорца первая влезла следом и восхищенно ахнула. Внутри уже находилась Эа Солнцеликая, тоже сменившая свою ветхую одежду на серый рабочий комбинезон, но даже в нем выглядевшая королевой. Шар света в ее ладонях озарял маленький, изящный, плавных очертаний звездолет. Под носом корабля была закреплена золотая статуя женщины, такой же хрупкой и воздушной, каким казался сам корабль. Раскинутые громадные крылья статуи обнимали борта звездолета, скрывая за собой варп-гондолы. В руках золотая красавица сжимала скипетр, увенчанный морской раковиной. Верхняя часть выглядела так, словно могла убираться или втягиваться, превращая звездолет в корабль для путешествий по планете. Впечатленную Нисфорцу не смутили ни изъеденные коррозией борта, когда-то покрытые замысловатой росписью, ни покрывающий золото непонятный сероватый налет, ни то, что звездолет из-за сгнивших опор неловко завалился на бок.

— Зачем украшать звездолеты статуями? — не разделила ее восхищение забравшаяся следом Туйон.

— Носовая фигура! Не знаете, что это такое? — рассмеялась королева.

Экипаж Рады дружно замотал головами.

— Подобные фигуры крепили на носу кораблей, потому что считалось, что они приносили удачу. А еще своим богатым убранством показывали социальный статус владельца.

— Древних парусных морских кораблей, — уточнила Хранитель Ночи. — Даже в наши времена такие только в музеях остались, а тут, ишь, придумали — на звездолет прикрутить…

— Чей же он? — спросила Маэрлена, фотографируя на падд статую.

— Определим, если сумеем вскрыть.

Титании не надо было специального приглашения: фея металлокинеза подняла руки, прощупала магией запоры входного люка и легко открыла звездолет.

Солнцеликая довольно резво для своего телосложения подпрыгнула, подтянулась на руках и исчезла в люке, оставляя их всех в темноте.

Новый источник света зажегся в руке у Хранителя Ночи, но другой — холодный, колючий, искрящийся, отбрасывающий на стены дрожащие тени.

— Женская прогулочная яхта кого-то из членов королевской семьи Андроса, — сообщила королева, на секунду высовывая голову. — Сейчас, по законам наследования — моя.

— Это какие уже у вас законы наследования, — пробормотала Нисфорца, представляя себе дикие времена с присвоением имущества по праву сильного.

— Солярия и Андрос близкие соседи, муж Эа был младшим братом короля Андроса, да и в прошлом эти династии не единожды связывались узами брака, — успокоила ее Хранитель Ночи. — То ли королева, то ли принцесса летали где-то рядом с базой, когда все это началось. Но среди выживших их нет.

— Можете продать в наш музей в обмен на более нужные вам сейчас материальные блага… — предложила Маэрлена. — Или какой-нибудь богач отвалит целое состояние за него.

— Нам надо просто встать на ноги, — высунулась Эа. — Дальше обойдемся без посторонней помощи. Мы в Магиксе, в своей родной магической среде, у нас уцелело довольно много сильных магов и ученых.

— Себе оставим. Хохмы ради, — поддержала королеву ее премьер-министр. — Выглядит крепким, после восстановления еще полетит.

— Зачем вам допотопный звездолет, отстающий от современных на тысячелетие? — удивилась Титания.

— Ваша нынешняя сверхсветовая технология завезена на Ллурал нашим же древним путешественником, — обиделась Солнцеликая. — Мы перемещались на большие расстояния магией и порталами, и разгонять звездолеты до вашего максимального варп-7 просто не было смысла. В остальном главный принцип работы двигателя не менялся тысячелетиями. Вы просто усложнили его отдельные части, чтобы выжимать из этой конструкции более высокую скорость.

— Откуда королеве столько знать о технологиях? — прямо поинтересовалась Туйон. Не то чтобы она считала магиксовцев отсталыми, просто в современной истории магиксовские монархи описывались как-то совсем не так. Правителям не надо было досконально разбираться во всем самим, им надо было уметь управлять и направлять. А для того, чтобы разбираться, существовали премьер-министры и советники, хорошо образованные в своих областях.

Остальные напряглись. В их обществе вопрос терпимости к другим стоял острее, чем история технологий. Может, не все знали наизусть состояние технического прогресса человечества на момент переселения из Магикса, зато каждый проходил в школе, что первое время они считали подобную прямолинейность грубостью и хамством, а манера общения очень сильно зависела от разницы собеседников в социальном статусе.

— Хорошо это для вашей Федерации или плохо, но вы вытащили из астероида королеву, довольно прогрессивную для своего времени, — миролюбиво объяснила Хранитель Ночи. — Например, эту базу она проектировала лично…

***

В обед с орбиты запросила точные координаты посадки редкая птица ллуральского неба — грузовоз класса «Баягира». Баягиры сходили с верфей Горуи пятнадцать-двадцать лет назад и отлично потрудились в минувшей войне с мморнами: большие, толстокожие, с мощными генераторами защитных полей, они возили грузы кораблям и базам в места боевых действий. За войну число баягиров заметно сократилось, а оставшиеся базировались на Горуе, снабжая рудники и колонии.

Капитан, опять гору, но мужчина, гражданский, полноватый и добродушный, вежливо кивнул девчонкам, опознавая своих современниц, перевел взгляд на Солнцеликую и расплылся в улыбке.

— Вот список, где что, — объяснил он, скидывая Нисфорце на подставленный падд всю информацию, и ушел командовать разгрузкой.

Нисфорца и заглядывающая через плечо Эа пролистали список: ввиду культурных и биологических различий Горуя не могла прислать еды и одежды для человека, зато было очень много разных тканей и швейных принадлежностей. Крупная строительная корпорация добавила три здоровенных контейнера инструмента и гвоздей-винтов-гаек. Один завод прислал партию хозяйственных сумок, другой — миски из нанокерамики, третий — ковры. Правда, хозяйственные сумки оказались дурацкой расцветки, на всей партии мисок был брак печати рисунка, а ковры плохо прокрасились — похоже, заводы просто нашли благовидный предлог сбагрить залежалый товар. Но сумки все равно были крепкие и вместительные, миски — удобные и глубокие, и доволно недешевые, если бы не брак, а ковры хорошие, с длинным ворсом. Набралось четыре контейнера мелких посылок от населения, помеченных «проверено на безопасность, но за соответствие человеческим нуждам не ручаемся»: народ хотел хоть чем-нибудь помочь, тащил коробочки и пакетики.

— Подождите! — опомнился капитан грузовоза, сбегал на корабль и вернулся: — У меня муж человек, вот, домашней выпечки передал!

И сунул Солнцеликой коробку.

— Поцелуйте за меня вашего мужа, — вежливо улыбнулась Эа.

Проводив взглядами взлетающий грузовоз, они двинулись открывать контейнеры.

— А вас не смутило, что выпечка от его МУЖА? — робко спросила Амарантайн спустя десять минут, за которые набиралась храбрости для этого вопроса.

— Мой премьер-министр не зря охарактеризовал меня прогрессивной королевой, — невозмутимо ответила Солнцеликая, кусая шестую по счету булочку.

Эа оглянулась на Маэрлену, которая пыталась разобрать на контейнере облупившиеся цифры.

— Еще мне очень понравилась концепция пирренского брака, — мечтательно добавила она.

***

— Магию формирует ваше же представление о ней. Широта магических возможностей зависит лишь от границ ваших познаний. И магического потенциала, чтобы были силы реализовать задуманное, — со знанием дела объясняла Арлида, немолодая женщина-переборщица с удивительным голубым цветом волос. На второй день переборки останков багажа она взялась рассказывать Маэрлене о попадающихся вещах, и постепенно заговорила со всеми остальными. — Вот, например, у вас магия звезд. Что вы сделаете врагу с ее помощью?

— Ослеплю солнечным светом! — не задумываясь, выпалила Нисфорца.

— Мне рассказывали, что вы сильно забыли магию, зато с образованием у вас порядок, — одобрительно кивнула Арлида. — В наше время фея, ваша ровесница, сказала бы скорее «закидать сияющими звездочками». В конце концов, в наш век все еще не каждая фея знала, что солнечный свет — это тоже свет звезды…

— Времена изменились, у нас даже базовая образовательная программа очень плотная, — похвасталась Амарантайн. — Любой трехлетний ребенок наизусть перечисляет все обитаемые планеты и небесные тела Ллуральской Федерации, кому какая звезда светит и где сколько лун.

— О, это хорошо, — похвалила новая знакомая. — Я ведь астроном, работала на станции и следила за телескопами… Но вы там не думайте, что у нас все были малообразованными! В наше время жила и такая фея, которая на вопрос о силе звезд предлагала сжигать врага термоядерной энергией из ядра звезды.

Маэрлена шепотом ойкнула.

— Точнее, она и сейчас живет, — поправилась Арлида.

Испугаться до конца им не дал оживший падд Нисфорцы: на посадку просились сразу два корабля.

На поле сели средних размеров херувим-грузовоз и пирренский андрэль — грузовик пожилого класса, у которого жизнеобеспечение было только в жилом отсеке, а грузовой во время полета не открывали вообще. Это вынуждало паковать грузы в толстостенные герметичные контейнеры, а для капризного в хранении багажа выбирать грузовики других классов, зато корабль был очень дешев в производстве. Оба прилетели с астероидов, но капитан херувима объяснил, что у них есть по несколько контейнеров с Ихта и Оренхи. Первые передали витамины из океанских водорослей, которые производили для человеческой расы, и сети для морской промышленной ловли рыбы, а вторые — солнечные батареи со всем оборудованием и керамическую посуду, явно больше ничего не придумав.

— Ихтинов и оренхенов можно понять, они мало чем похожи на нас с вами, — оправдался капитан, жадно поедая глазами красавицу-королеву, кокетливо улыбавшуюся высокому молодому пиррену. — Говорят, Лерфем много привезет. Специально печатают какие-то книги на синтетической бумаге…

Зато пиррены наконец-то оказались расой, которая выглядела и питалась почти как человеческая: корабли были забиты консервами, крупами, концентратами, разводимыми порошками, прислали много бумаги и письменных принадлежностей, а также средства для ухода за собой и гигиены. До этого в распоряжении древнего человечества были только куски мыла в военных наборах первой необходимости, привезенных с базы. И опять-таки гору кульков и узелков от населения. В сопроводительном письме сама президент Пиррских астероидов смущенно оправдывалась, что подбирали самое простое, опасаясь шокировать экзотикой и современными наворотами. И без письма было понятно, что посылку продумывала женщина. Обрадованная королева вызвала своих людей, отпустила девушек, и вокруг контейнеров закипела жизнь.

Все поставки строго и равномерно распределялись, полученное имущество складывалось в горуйские сумки с дурацкой расцветкой. Привилегии были у четырех членов Совета Магикса и Никс, и выражались в праве носить отличающиеся комбинезоны. Самой богатой была королева: у нее имелись падд и расческа, инкрустированная топазами. Люди были удивительно организованы, собраны, не ныли, не жаловались, не попадались праздно шатающимися. Дисциплина просто армейская. История Ллуральской Федерации сохранила совсем другие сведения о рожденных в Магиксе: вечно недовольные, долго пристраивающиеся на новых местах, создающие проблемы из ничего и удивительно нетерпимые к особенностям соседей.

— У Солнцеликой не забалуешь. Она может организовывать людей в самой большой беде и самых тяжелых условиях, но довольно жесткими методами. Ложась в гиберкамеры и отправляясь в путешествие до созвездия Саламандры, все возлагали надежды на то, что именно она организует всех на новой планете, — объяснил Инграм. Сегодня вместо занятой королевы Солярии пришел принц Зантиры. Они ждали корабль с Ллурала, который тактично предпредил их за полчаса до прибытия. — Но, наверное, даже к лучшему, что она осталась с нами. Тут она нужнее.

— Суровая правительница? — хмыкнула Маэрлена.

— Суровая завоевательница, — уточнил принц. — В первые годы правления пресса звала ее «Кровавым солнцем». Однажды ее дядя по матери устроил государственный переворот, занял трон и убил всю королевскую семью, только пятилетняя принцесса Эа бесследно исчезла. В период правления дяди Солярия пришла в упадок и погрязла в коррупции. Принцесса вернулась домой в пятнадцать: всесторонне образованной, опасной воительницей, очень сильной волшебницей, с влиятельными сторонниками и всенародным восстанием. Ей хватило двух лет, чтобы привести Солярию в порядок. Но порой методы восстановления порядка были довольно радикальны, например, она казнила девятнадцать коррумпированных чиновников.

Амарантайн завистливо вздохнула. Ей самой сейчас шестнадцать, и она не решается принять в наследство родительский отель, а Эа в свои пятнадцать правила целой планетой. А если вспомнить, что Инграм считает годы по Магиксу, а не Ллуралу, то в ллуральском летоисчислении Эа было вообще одиннадцать-двенадцать.

— А почему Кровавая-то? — спросила впечатленная Титания. — За девятнадцать чиновников?

— Там довольно туманная история с тем, как именно дядя отрекся от трона, — задумчиво ответил Инграм, тщательно подбирая слова. — Прессе сообщили, что когда свергнутого короля нашли в его покоях, он был не в себе, стоял над телами зарезанных жены и сына, и при виде вошедших зарезался сам. Но когда вы узнаете Эа получше, то скорее поверите в то, что она сама всех зарезала. Никто не знает, где она была в бегах десять лет, прежде чем свергла дядю, чем занималась и на что способна. Так что сейчас у нас даже не поднимался вопрос, кто станет лидером и защитником. Либо мы с ней, либо не выживем.

— Да выживете вы, вам гуманитарной помощи столько везут, что еще всех нас переживете, — пошутила Нисфорца.

— Посмотрим, что решит ваш Совет Федерации, — хмыкнул Инграм.

— Кстати, — вспомнила Маэрлена. — Вы ведь нам чего-то не договариваете.

Он напрягся.

— Какая-то девушка представляется Хранителем Ночи на Солярии. Я заинтересовалась, какое значение ночь имеет для Солярии, и покопалась в базе нашего корабля. И обнаружила, что на Солярии не бывает ночи!

Инграм расслабился.

— А-а-а, это просто игра слов вокруг имени. Солярийские светила очень зависят от тьмы в душе своего монарха, а у Эа сильное темное начало. И это не глупые древние поверья. Чтобы не тревожить внутреннюю тьму Эа, тонкостями самых темных и грязных аспектов правления занимается премьер-министр, передавая королеве только сухие отчеты, — поморщившись, он глянул наверх: их накрыла тень от корабля. — Министр охраняет Солярию от «наступления ночи». По имени ее не зовут — за ним тянется длинная история, и пришлось прибегнуть к такому пиар-ходу, чтобы народ относился к ней спокойнее… — успел ответить Инграм прежде, чем его заглушили корабельные двигатели.

Звездолет разглядывали с огромным интересом: так вышло, что никто из встречающих раньше не видел его вживую. Это был представитель новейшего ллуральского класса «илинам», наиболее близкого к «архангелу». Темно-серый с ядовито-зеленым, угловатый, неуловимо напоминающий самих ллураленов, он был самым впечатляющим из всех, что сюда садились.

Капитан, ллуралена в военном, оглядела встречающих.

— Я представляла себе восхваленную магиксовскую королеву немного иначе, — заметила она, ехидно глядя на Инграма.

Титания прыснула со смеху.

Ллуралена посчитала тему исчерпанной, выгрузила и согласовала контейнеры, и корабль улетел.

Ллурал выделил водяные фильтры и обеззараживатели, плетеные корзины, бутыли для воды, пищевые контейнеры, герметичные пакеты, одеяла, много широченных рулонов тиффены — ткани из волокон ллуральского злака ктанха, которая шла на пошив постельного белья и летней дышащей одежды.

Содержимое последнего в списке контейнера, при выгрузке которого ллуралены уж больно ехидно топорщили волосы, не было указано. Инграм, подглядывая в падд, ввел последний код, и его погребла под собой лавина украшений и тканей в традиционном ллуральском стиле. Ллуралены припомнили человечеству бусы и тряпки!