Крупные слёзы скатываются с щёк, такие горячие, что, кажется, сейчас прожгут нежную бледную кожу Акутагава насквозь. Нет, конечно, это не так страшно, ведь она получала и более серьезные ранения, да и внутри уже давно ничего не ёкает. 

– Умри, – тонкие пальцы Хигучи плотно обхватывают горло лежащей под ней девушки. Саму Ичиё трясло непонятно от чего, а слёзы не переставали течь. Хватка была не такой уж и сильной из-за истерики, но Гин послушно лежала, не предпринимая попыток воспротивиться.

– Я не могу, ведь ты меня любишь, – нежная улыбка тронула губы Акутагава, а её рука (неожиданно тёплая) прикоснулась к Хигучи. Та лишь дернулась как от огня и опасливо покосилась, ударив Гин головой об пол.

Сложно. Собраться с мыслями просто нереально, особенно когда они противоречат друг другу, а сказать эту бессмыслицу ещё сложнее.

– Я тебя ненавижу, – шепчет Ичиё давно заученную фразу. Акутагава видит по её глазам, сама не верит собственным словам, но продолжает упрямо повторять это, словно что-то изменится. Саму себя пытается убедить или её?

– Я всё равно буду рядом, милая.

Сладкая ложь. Сладкая настолько, что у Хигучи едва хватает сил не поверить в неё. Намного легче упасть в такую привычную пропасть, убрать руки и сделать вид, что всё в порядке. Но притворяться дальше просто решительно невозможно, опасно для здоровья.

– Просто исчезни из моей жизни, – упрямо повторяет Ичиё, словно и слышать ничего не хочет. 

Господи, как же она влюблена в эти невыносимые серые глаза, в этот манящий голос и нежные руки. Сознание Хигучи раскалывается на две части, и это просто ужасно. Почему принимать решение и нести за него ответственность приходится только ей?! Гин очень легко отрицать очевидное и говорить, что всё в порядке.

Но всё-таки Акутагава выглядит слишком привлекательно. Хватка на шее чуть ослабевает, хотя не сказать чтобы Ичиё сильно её сжимала. Губы, эти нежные обветренные губы, к которым так хочется прижаться. И Хигучи почти позволяет себе это, позволяет сменить гнев на милость, потерпеть ещё пару дней, вот только...

– Хигучи, идём, – внимательный взгляд Рюноскэ скользит по лицу девушки, после чего он сразу же отворачивается, продолжая идти по коридору.

Ичиё словно просыпается ото сна и прикасается руками к своему лицу, начиная лихорадочно стирать дорожки слёз. Когда она поднимает голову, чтобы поспешить за Акутагава, то натыкается взглядом на серые, словно лезвие кинжала, глаза Гин.